Теннесси Уильямс! Это имя прославленного американского
драматурга давно и прочно вошло в золотой фонд мировой
драматургии. Кто из театралов не знает его знаменитых
пьес — «Трамвай желания», «Орфей спускается в ад» и
многие другие. Тонкий психолог, Уильямс всегда исследовал
человеческую судьбу, предельно обнаженно изображая обыденные
конфликтные ситуации, но делая это столь деликатно,
привнося столь неожиданные комедийные краски, что трагедия
души героев Уильямса воспринималась не как нечто безысходное,
а как повод для длинных и закономерных обобщений и размышлений.

Иркутский академический театр им. Н. Охлопкова не раз
обращался к творчеству Теннесси Уильямса, и вот снова
главный режиссер театра Артур Офенгейм решил поставить
точку уходящего сезона постановкой пьесы этого драматурга
— «Стеклянный зверинец». Это логично, потому что продолжает
театрально-научное исследование молодого главы нашего
театра человеческой сущности, когда добро и зло незаметным
образом совмещаются в человеческих состояниях, когда
даже светлейшее чувство любви может обернуться горестями
и страданиями. На сцене декорация в стиле импрессионизма
засл. деятеля искусств РФ Александра Плинта: она в большей
степени из витражей с нежнейшим смазанным рисунком,
которые в финале рухнут и разобьются на мелкие кусочки,
символизируя суетность и хрупкость человеческого бытия.
Пьеса и спектакль обозначены как «драма воспоминаний».
Можно и так, но мне кажется, что это несколько снижает
существо пьесы. Мне думается, что это трагикомедия,
потому что главный образ спектакля — Аманда Уингфилд
— это постоянный переход от одного состояния к другому,
это бесконечный сплав искреннего лицемерия, убивающей
любви и заботы, это несомненная трагедия женщины, явно
и обширно перемежающаяся откровенно фарсовыми выходками.
И тогда, когда режиссер и исполнительница этой роли
засл. арт. России Тамара Панасюк позволяют себе эту
мгновенную трансформацию чувств и поведения — эффект
становится предельно осязаемым. Мы искренне рады новой
работе Тамары Панасюк, она в духе ее театральных устремлений
и возможностей, и потому предлагаем все-таки подумать
о большем разнообразии сценических красок в интонационном
решении образа.

Премьера театра, безусловно, стала блистательным дебютом
молодой актрисы Анастасии Шинкаренко, которая создает
на сцене образ Лауры Уингфилд. Не хочу говорить «играет»,
потому что актриса словами и бессловесно, движениями
и мимикой живет жизнью своей удивительной героини, красивой,
чистейшей, хрупкой как и ее коллекция стеклянных зверушек.
Какая гамма чувств на ее юном лице, сколько безусловной
правдивости в ее поведении, настоящей, без штампов и
наработанной театральности. Дай бог, сохранить эту прекрасную
способность актрисе на долгие годы!

Мы уже привыкаем к героям арт. Александра Братенкова,
удивительно симпатичным, взаправду любящим, стремящимся
к счастью и не всегда его постигающим. Творческий рост
А. Братенкова от роли к роли закономерен и явственен,
потому что артист, безусловно, талантлив. И в роли Тома
он вызывает сочувствие и понимание, бунт Тома, выразившийся
в бегстве из дома, оправдан логикой сложившейся в этом
доме обстановки. Смею в порядке фантазии критика предположить
увидеть Александра Братенкова в новом театральном сезоне,
в новом театральном амплуа.

И еще один совершенно необходимый персонаж спектакля
— Джим О’Коннор в исполнении арт. Александра Донского.
Т. Уильямс вывел этот образ молодого резонера, поручив
ему важную задачу возбудить и придать устойчивую веру
в возможное счастье. Лауре и А. Донскому это сценически
удается неназойливо, убедительно, с большой долей искренности
и вдохновения.

Вообще спектакль, несмотря на все страдания, получился
удивительно добрым и светлым. Мне кажется, это благодарное
следствие светлой молодости творца спектакля — Артура
Офенгейма, светлой молодости творческого состава, в
котором даже участники спектакля старшего возраста явственно
помолодели, и потому «Стеклянный зверинец» приобрел откровенно
мажорное звучание.