По жизни Леонид Дмитриевич Савельев идет ровно, не падает,
ввысь не взлетает.

В далеких тридцатых годах остались школа, ремесленное
училище. Не успел оглядеться — грозный 41-й. Служба
у Лени Савельева началась в 1943 году в сухом и жарком
Забайкалье.

В общей победе на фронтах Великой Отечественной есть
и доля Леонида Савельева. Сибирские дивизии отмечены
в истории не только характером солдат, их стойкостью
к морозам. Но и выучкой. Выучкой, пожалуй, больше всего
и прежде всего.

Война всегда жестока, она спрашивает изо дня в день,
утром — вечером. Солдаты-сибиряки востребованы были
для начала под Москву. Столицу отстояли они, не в обиду
будь сказано другим. Близко по времени оказался Сталинград.
Следом — Курская дуга. Из Сибири везли и везли на запад
батальоны, полки. Надо было направлять и в Сибирь, полнить
пустые казармы семнадцатилетними юнцами, которых предстояло
обучить, чтобы через месяц-другой отправить на запад.
Учили каждодневно, без устали. По дороге на стрельбище
«отбивали пехоту противника справа», по дороге в казарму
«танки врага отражали слева». Управились с танками —
сверху на тебя откуда ни возьмись «авиация немцев».
Будь она неладна.

Объяснялось все просто: война была рядом, рукой подать.
По ту сторону границы стояла отборная Квантунская армия
в миллион отмобилизованных штыков. Японцы жаждали и
умели воевать. Они беспрестанно «щупали» советского
солдата: не проспит ли Иван, не зевнет ли, не сорвется
ли сгоряча на выстрел? А от первого выстрела
до войны один шаг. На этом острие каждый выход на стрельбище
припахивал войной, каждая тревога отдавала порохом.

Куда бы ни шло, с физической нагрузкой молодые парни
могли управиться. Могли, если бы кормили вдоволь.
Кормили же тогда забайкальцев по третьей норме, прозванной
солдатами «голодной». Что такое 30 граммов жиров в
сутки здоровому солдату, 75 граммов мяса с костями и
всего остального в этих воробьиных пропорциях? Днями-сутками
недоедали, из ночи в ночь недосыпали. А без этого фронтовых
побед не бывает.

От истощения измученные солдаты умирали все чаще. Хоронили
их сначала с почестями, потом тихонько, ночью. Позже
за солдатские смерти командиров полков судили, командиров
дивизий снимали с должностей. Многое из нашего теперешнего
далека кажется здесь непонятным, что-то отдает, наверно,
перехлестом и перехватом. Бесспорным было одно: солдат
готовили к завтрашним боям. Даже в 1945 году, когда
армия, казалось, всем умела владеть,
солдаты весь июль учились, чтобы в августе, по договору
с союзниками, открыть восточный фронт.

Война с японцами для Савельева началась с преодоления
безводных степей Внутренней Монголии и Большого Хингана.
За 20 дней августа 45 года солдаты 36-й дивизии
прошагали свыше 900 километров. Тут было все, включая
нехватку воды, которую привозили из Монголии за 200
километров.

За преодоление Хингана Верховный главнокомандующий присвоил
36-й дивизии наименование «Хинганской». Оно стоило солдатской
отваги, крови и немалых смертей.

Впереди были пять лет срочной службы. Всякую победу,
большую и малую, закладывают в учебе, тренировке, выучке.
Не помнить такое грешно, забывать преступно. К беде
нашей, сегодня мы не учимся на опыте дедов и отцов.
Одно забыли, другое не помним, иначе не отправили бы
почти новобранцев под чеченские пули. Сколько напрасных
солдатских смертей, сколько материнских слез на совести
сегодняшних «отцов-командиров». Не взводных и ротных
— не о них речь, а тех, у кого чин повыше и звезды
на погонах больше. Только наступив на жестокие грабли,
обратились к профессионалам-контрактникам. Как говорят,
уж лучше позже, чем никогда.

38 лет отдано Л.Д. Савельевым армии. Автошкола экстерном,
училище, топографические отряды в Монголии, Белоруссии,
восстановление железнодорожных мостов в районе Нерчинска.

Солдаты офицера Савельева уважали, старшие начальники
видели в нем толкового наставника. Командующий Забайкальским
военным округом награждал командира роты Леонида Савельева
ценными подарками.

С 1968 по 1981 гг. Л.Д. Савельев — преподаватель военной
кафедры Иркутского госуниверситета. В молодежной гуще,
на социальном гребне.

Что-то осталось в прошлом, что-то забылось, другое тревожит,
порой болит. Не в буйных радостях от «сегодня» ветеран
Савельев, не в страшном гневе от «вчера». Определиться
бы поточней, взвесить происходящее внимательней. Все
ли советское отвратительно, все ли теперешнее кстати?
Разливанное море свободы без тормозов и планок опасно,
может занести не туда. Первый заместитель
мэра Москвы Л.И. Шевцова как-то сказала: «Отредактировать
бы прошлое» («Радио Москвы», 9.03.02).

И впрямь отредактировать бы. Куда денем Корнея Чуковского,
«Буратино» и всю другую разноцветную сказкотерапию,
на которой выросли поколения? Какие таблетки, какие
капли заменят эту терапию?

Брезгливо морщимся при слове «пионер», вроде — знамя,
барабан, отрядность. Наполнить бы эту отрядность доброй
мыслью, пропитать ее свежим лозунгом. Слово-то нерусское,
без красноты внутри. «Пионер» — всего-то разведчик,
открыватель, прокладывающий путь. А лучше ли галстука
сигарета в 12 лет, посудина с водкой за углом, укол
наркотика в подвале? Иркутяне первыми в России возрождают
пионерию. Хочется думать, не потеряют. За пионерию
с «кожаным мячом», с «золотой шайбой»,
с кружковой пестротой, за пионерию, чуждую косматой
идеологизации, и заместитель мэра столицы
Л.И. Шевцова.

Еще о москвичах. Столица сегодня строит жилье по
спискам 80-х годов. Продает землю под особняки, коттеджи
и строит. В Иркутске тоже вроде строят. Но осторожно,
с оглядкой: то ли делаем, что надо, не хватаем ли через
край? А оно то самое, хочется крикнуть, и не через край.

Москвичи не торопятся с повременной оплатой телефонных
разговоров: не все еще отлажено на этом участке. И нам
бы не спешить с «повременкой». Завтрашнее подождет.

Во многом и другом бы разобраться.

Житейские радости-горести Леонид Дмитриевич делит с
Людмилой Кузьминичной. Приболела что-то подруга жизни.
Самому приходится солить-квасить, бежать в магазин,
собирать обед. Бывает, пронесется в голове: как управляются
эти женщины? В будни спешат, в праздник
торопятся. У солдата побывка домой случается, нет-нет
увольнительная мелькнет. У офицерских жен — ни того
ни другого. Меж дел вырос подрос сын. Теперь он инженер-геолог,
Сергей Леонидович.

Самому Леониду Дмитриевичу уже 76. Но он по-прежнему
в строю, еще не генерал, но полковник, не герой, но
орденоносец. Штатный сотрудник сибирско-американского
факультета. Председатель совета ветеранов войны и труда
Иркутского государственного университета. Много лет
председательствует, неся заботы-хлопоты о нас,
фронтовиках, ветеранах труда, блокадниках, детях войны,
инвалидах. Как один из них, участник Великой Отечественной
войны, желаю своему коллеге (по-фронтовому): «Так держать!
Пусть не гнутся твои плечи и под грузом завтрашних
лет, Леонид Дмитриевич! Солдат везде солдат!»