Традиционный конфликт между провинцией и Москвой
углубляется, превращается в пропасть. Россия привыкает
смотреть на столицу свою с опаской и недоверием. Пропасть
финансовую (как-то попалось определение Москвы, как
«огромного города, неприлично богатого на фоне остальной
России»), пропасть культурную и мировоззренческую. И
края этой трещины государственного сознания расходятся все
дальше.

И «футбольный погром» — лишнее тому подтверждение. Едва
ли среди тех, кто громил на днях закусочные и жег
автомобили, были коренные москвичи. По данным
социологов, сегодня каждый третий житель Москвы родился в
ином населенном пункте, причем средний радиус миграции
населения достигает 1175 километров. При этом из 9
миллионов населения только 7% проживает в престижном
Центральном округе. Центр — это дорогие автомобили,
заоблачные цены в супермаркетах и ресторанах,
фешенебельные клубы. Промышленные окраины не очень
отличаются от других городов России — спальные районы,
гастрономы да круглосуточный ларек на углу.

Обостряет ситуацию и то, что Москва становится местом
постоянного обитания национальных элит: например,
численность проживающих в столице грузин выросла в 6 раз,
азербайджанцев, народов Северного Кавказа, выходцев из
Средней Азии — в 10 раз. Это вызывает рост напряженности
межэтнической: не случайно именно для столицы стала так
актуальна проблема скинхэдов, националистов-
экстремистов, организованных в группировки по западному
образцу.

То, что при такой социальной напряженности между
полюсами московского бытия порой проскакивают искры
вполне естественно. Ситуация, в которой одни имеют все и
прямо сейчас, а другие — не имеют ничего и навсегда,
ненормальна. И дело тут не в футболе, и не в пиве, которое
продается на каждом углу. Просто слишком наглядна разница
потенциалов, слишком тонок изолирующий слой программ
социального содействия нуждающимся. А значит, искры
будут и впредь, до тех пор пока не завершится
формирование в России цивилизованного капиталистического
общества и социальное расслоения не станет столь
вопиющим. Беспокоит другое: а вдруг кому-то выгодно,
чтобы из этих искр вновь возгорелось пламя?