События последних недель вокруг Котласского ЦБК
показывают, что в России постепенно умирает одна из
разновидностей чисто российского бизнеса — силовой
захват предприятий.

Мы пойдем своим путем!

Наши отечественные бизнесмены всегда шли своим
путем. Пока бизнесмены других стран боролись за
прибыльность компаний, расширение сбыта и прочие
экономические категории, наши соотечественники
занимались более легкими способами извлечения
прибыли. Бизнес «по-российски» 1991-1993 годов
состоял в том, что бы купить дешевую экспортную
продукцию за рубли, а продать на внешнем рынке за
валюту. Бизнес «пороссийски» 1993-1995 годов состоял
в умении мастерски загонять средства тогда еще
государственных предприятий в оффшоры. Бизнес
1995-1996 годов был в умении подписывать себе
различные зачеты, лучше с бюджетом и внебюджетными
фондами. Бизнес 1996-1998 годов состоял в
организации неплатежей, при одновременном
прокручивании средств в пирамиде ГКО.

После августа 1998 года многим стало казаться, что
больше «бизнесов по-российски» не будет, что наши
бизнесмены, наученные горьким опытом дефолта, будут
заниматься тем, чем и занимаются их коллеги во всех
странах мира. Но историческая память некоторых
представителей нашей олигархии требовала более
энергичных и прибыльных занятий. Таким «делом для
души» стали силовые захваты чужих бизнесов — процесс
с использованием решений судов, поддержкой силовых
структур и политиков различного ранга.

Спрос рождает предложение

В России основным игроком на рынке «черного
передела» является СИБАЛ (новое название — Базовый
Элемент).

После августа 1998 года Олег Владимирович оказался
одним из самых обделенных собственностью олигархов
России. Пока коллеги по олигархии стремительно
богатели на волне роста цен на нефть, Олег Дерипаска
оставался одним из самых «малообеспеченных»
олигархов. «Черный передел» был для Дерипаски
единственным шансом заполучить новые бизнесы —
платить за них все равно было бы нечем. Постепенно
Олег Дерипаска стал основным игроком на рынке
«черного передела» в России. Дерипаска запланировал
строительство собственного алюминиевого,
автомобильного и лесного холдингов, и большинство
предприятий для своих бизнесов он планировал
захватить, а не купить. В процессе «экономических
войн» Олег Владимирович в разное время конфликтовал
с владельцем Северстали и УАЗа Алексеем Мордашовым,
собственником корпорации «Илим Палп Энтерпрайз»
Захаром Смушкиным, бывшим членом совета директоров
Красноярского Алюминиевого завода Анатолием Быковым.
Однако стоит отметить, что больших успехов Дерипаска
все-таки не достиг. Показателен в этом смысле
автомобильный бизнес Дерипаски. Несмотря на почти
трехлетнюю войну с Алексеем Мордашовым, значительных
выгод от своих автомобильных производств структурам
Дерипаски так и не удалось получить. ГАЗ и ПАЗ,
основные заводы автохолдинга Дерипаски, по-прежнему
приносят одни проблемы. ПАЗ производит всего 10500
автобусов в год, и это предел как мощностей самого
завода, так и рынка сбыта на малотоннажные автобусы.
ГАЗ сворачивает производство «Волги» и фактически
вытесняется конкурентами в сектор производства
легких грузовиков. Денег на новые модели ГАЗа просто
никто не дает — у ГАЗа выручка 300 миллионов, долгов
на 150 миллионов, а прибыль всего 3 миллиона
долларов. А на разработку новой модели автомобилей
требуется 300-700 миллионов долларов — да еще и
неясны перспективы новых «Волг» на рынках.
Правительство России требует улучшить экологию
автомобильных двигателей — а это новые затраты и
повышение цены на существующие автомобили и
автобусы, что неминуемо приведет к падению спроса.
Повышение цены на металл и вовсе повлекло остановку
основного конвейера ГАЗа — завод с однопроцентной
рентабельностью оказалось выгоднее остановить, чем
работать себе в убыток. Имея все эти проблемы, Олег
Дерипаска пошел по наиболее легкому пути — он
занялся корпоративным шантажом фирм Алексея
Мордашова, которые как раз поставляют двигатели и
металл на ГАЗ и ПАЗ, а также производят
конкурирующие с «Волгами» и «Газелями» автомобили
УАЗ. Огромное количество различных исков и мощная
пиаркомпания, порочащая Мордашова как бизнесмена,
пока не увенчалась успехом — Дерипаске, несмотря на
все усилия, не удалось отобрать бизнес Мордашова или
склонить его к кабальным условиям ведения бизнеса.

Аналогичную «корпоративную войну» Дерипаска ведет и
против лесного бизнеса компании «Илим Палп
Энтерпрайз». Захватив в декабре 2001 года Братский
ЛПК, нанеся ему ущерб в размере 26 миллионов
долларов, Дерипаска не решил своей основной задачи
— не получил значительных денежных средств. Ему даже
пришлось продать свой УстьИлимский ЛПК все тому же
«Илим Палпу». Но полученные за Усть-Илимский ЛПК 200
миллионов долларов не изменили кардинально
финансового состояния Дерипаски — на фоне
миллиардеров Ходарковского или Аликперова он
по-прежнему смотрелся бедным родственником. Вернуть
потраченное было решено, отобрав у ИПЭ Котласский
ЛПК. Эта компания является одной из лучших в России,
и денег на «черный передел» было решено не жалеть.
Были куплены решения нескольких судов, перекуплен
реестр акционеров у реестродержателя, была
организована целая пиар-компания против «Илим Палпа»
и руководства Котласского ЦБК. Апофеозом
«корпоративной войны» стал приезд в Котлас 94
вооруженных людей, намеревавшихся силой зайти на
Котласский ЦБК. Но дальше события стали развиваться
по крайне неприятному для Дерипаски сценарию.

Рок-н-ролл мертв, а мы еще нет

Попытка захвата Котласского ЦБК закончилась, почти и
не начавшись. Дело даже не в том, что «Илим Палп»,
наученный декабрьским опытом, организовал
эффективную защиту своей собственности. Дело в том,
что сам механизм «черного передела» умирает, и не
заметить это невозможно.

С «черными переделами» сейчас происходит то же, что
и с предшествующими ему «бизнесами по-русски».
Бизнес на экспорте умер, когда из страны было
вывезено все, что только можно, и цены на основные
экспортные товары рухнули в них. Бизнес на оффшорах
умер, когда внутренние цены в России стали на уровне
мировых, а госпредприятия были приватизированы.
Бизнес на зачетах умер в 1997 году — в 1996 зачетами
наполнили 96% федерального бюджета, и страна стала
банкротом, после чего зачеты прикрыли. Пирамида ГКО
упала, похоронив под собой почти всех, кто занимался
бизнесом на ГКО. То же самое сейчас происходит и с
«черными переделами». Умирает сам механизм быстрого
захвата предприятия, когда решение суда на
захватываемый объект привозят чартерным рейсом
вместе с вооруженной группой захвата, пока
руководство захватываемого объекта не успело ничего
сообразить. Меняется и отношение людей к
«захватчикам». В том же Котласе местная милиция
отказалась поддерживать «захватчиков», обещавших по
100 долларов каждому милиционеру, кто согласится
штурмовать Котласский ЦБК. Силовики, которых раньше
покупали оптом, отказались идти на захват за деньги.
Местное население негативно относилось к приехавшим
силовикам с того момента, как вооруженные люди
начали бесцельно шляться по местным магазинам в
поисках водки. Да и сами захватчики, прекрасно
знающие, на что идут, не проявили энтузиазма, когда
поняли, что обороняющаяся сторона будет использовать
все средства для защиты своей собственности. Из 94
приехавших «захватчиков» все две недели в Котласе
пробыли лишь 24 человека, остальные уехали, поняв,
что за свои деньги им придется рисковать здоровьем.
Бегут из этого бизнеса и организаторы захватов. Так,
бывший вице-президент СИБАЛа Юрий Беляев предпочел
покинуть Олега Дерипаску, заявив журналистам, что
ему больше не интересно заниматься «экстремальным
бизнесом». Скорее всего, Беляев просто предпочел
уйти живым из этого бизнеса, не дожидаясь
«случайного» инфаркта или автокатастрофы.

Но самый большой гвоздь в гроб захватам забили
власти России. Изменения в Арбитражно-процессуальном
и Гражданско-процессуальном кодексах России лишают
«захватчиков» их самого сильного козыря — быстроты и
скрытности. Скорее всего, окончательная смерть
«черных переделов» наступит осенью этого года.
«Коряжемское стояние», как окрестили ситуацию
последних трех недель на Котласском ЦБК журналисты,
— лишь первое свидетельство смерти последнего из
«бизнесов по-русски».