— В 1947 мне было восемнадцать лет, я уже отработала два
года в детском садике. Подруги сказали, что на киностудии
есть свободное место. Заинтересовалась: киностудия —
это так громко, торжественно и загадочно… Но даже
не надеялась, что возьмут. Помню, сентябрьский день
был жаркий-жаркий, на ступеньках костела сидит полстудии.
Меня проводили к директору Дееву, а у него собралось
много мужчин. После детсадика, где нет ни одного, вдруг
сразу столько и все смотрят на меня!.. Взяли на работу,
ни о чем не спрашивая, показали, что делать с пленкой
при проявке и закрыли в темной комнате. Как в детском
садике одна, пою. Выхожу — на меня глядит толпа студийцев.

Наверное, я была самая молодая, хотя и коллектив в целом
отличался молодостью, дружностью, веселым нравом. Не
делились ни по возрасту, ни по профессиям — единая
семья. Почти никого с высшим образованием. К примеру,
режиссер Попов, бравший меня на съемки, бывший киномеханик.

Особое было время.

В 1952 г. прибыли сосланные в Сибирь по сталинским репрессиям
образованнейшие, высокой культуры люди. Студия сразу
преобразилась благодаря профессиональным режиссерам
и операторам: Авербах, Берковец, Франковский, Цейтлин,
отсидевший десять лет, ранее работавший на ЦСДФ, снимавший
на фронте. Это был пик студии при директоре Викторе
Алексеевиче Громадзинском. Кстати сказать, всего довелось
работать с десятью директорами.

Авербах, режиссер с «Мосфильма», ранее работал со своим
однокашником, известным Марком Донским (народный артист
СССР, Герой Социалистического Труда, Лауреат Государственных
премий СССР, обладатель «Оскара» и т.д.). Они шли в
одной упряжке, но судьба развела: один в Москве, другой
в Сибири; одному слава, другому бесчестие. Такое было
время. Так вот, он, одухотворенный возвышенным, не знал,
как пленку в руках держать. Ну, режиссер аж с самого
советского Голливуда, какая пленка, если для нее есть
ассистенты, операторы, монтажеры?! Я к тому времени
съездила в Москву, где научили ремеслу монтажа. Первый
сюжет монтировала с ним. Быстренько разрезали пленку,
склеили, посмотрели — ничего не понятно. Пришлось удлинять
планы.

Один из ярких периодов для ВССК — хрущевский. Это величайшие
стройки: Иркутская ГЭС, Братская, Усть-Илимская, БАМ,
новые города, поселки… Сюда бросили колоссальные силы,
средства. О Сибири заговорили, запели, стали много писать,
снимать. Со студией сотрудничали лучшие авторы, вплоть
до Валентина Распутина. Марк Сергеев вообще прирос к
студии и рос вместе с нею; еще будучи студентом госуниверситета,
писал тексты для киножурналов. Юрий Скоп, помню, когда
увидел сюжет о лесозаготовках, возмутился масштабом
вреда, наносимого природе. Мы же хвалились: сколько
спилили, сколько заготовили!..

На студии был высочайший творческий накал. Сюда потянулись
талантливые люди, в том числе, в разное время окончившие
ВГИК: сценарист-редактор Розин; операторы Колесников,
Мишин, Опанасенко, Власов; режиссеры Хоменко, Сурин,
Долидис, Чиркова, Осояну… Над музыкальным оформлением
работали лучший музыковед Иркутска Владимир Сухиненко,
ныне здравствующий мэтр музыкант и дирижер Игорь Соколов.
У нас конференции проходили потрясающе: съезжались
актеры, писатели, художники, журналисты, министры, начальники
главков — яблоку негде было упасть. О работах студии
заговорили на самом высоком уровне, но тогда фестивали
проходили бессистемно, поэтому особых наград, званий
и премий не доставалось. К примеру, выдающийся кинооператор
Алексей Белинский не удостоился никаких наград, хотя
создал целую школу, у него учились все операторы, ставшие
затем заслуженными, лауреатами, призерами отечественных
и зарубежных фестивалей.

Евгений Корзун — кинооператор, заслуженный деятель
искусств РСФСР, лауреат Государственной премии РФ. Годы
совместной работы — 1959-1993:

«С Лианой Николаевной работалось легко. Она из тех людей,
которые хорошо знают свою профессию, умеют идти к намеченной
цели. Свое представление о фильме всегда сделает завершенным.
Энергичный человек».

Я настолько любила экспедиции! Это совсем другая жизнь.
Забываешь обо всем и живешь только съемкой фильма.
Однажды была действительно сложная экспедиция в Бурятии
на широкоформатном фильме «Зеркало Байкала». Мы объездили
всю республику из края в край и настолько устали, что
я даже заплакала. Это случилось в степной деревне во
время сильнейшей бури. Ничего подобного никогда в жизни
не видела. Было такое ощущение, как будто грохотали
тысячи жестяных листов. И я всю-то ноченьку выла не
от страха, от тоски, что у меня маленький сын, муж где-то
далеко, а я здесь, в заброшенном селе… Но утром вышло
яркое солнце, пришли симпатичные девчонки с букетами
цветов, у меня настроение приподнялось и все же попросила
разрешение у директора приехать на неделю в Иркутск,
а затем вернулась и продолжила съемки. Это произошло
единственный раз за 55 лет.

Своим университетом считаю студию. Не забуду фразу Марка
Сергеева: «В госуниверситете меня научили умению обращаться
с книгой. Всему остальному я научился от жизни». У нас
на студии было столько удивительных людей! Как можно
среди них находиться и ничему не научиться?! Школа —
это съемки, общение с различными людьми разных профессий.
Мне поручали ответственнейшие съемки Фиделя, Ульбрихта,
Хрущева, Брежнева. Благодаря звукооператору Степанову,
первому в Союзе смастерившему камеру с синхронной записью
звука, мы сняли говорящего Фиделя, чего не имела даже
Центральная студия документальных фильмов. Так как переводчик
переводил его почти слово в слово, то получилось почти
синхронно. С разрешения Госкино я смонтировала двойной
киножурнал вместо обычных 200-300 метров. Это было впервые
на студии. Сокращала, вырезала со слезами на глазах.
Казалось, что выбрасываю в корзину ценнейший материал.

Думаю, в жизни мне повезло. Мечтала стать летчицей.
Но война все перекорежила: мама находилась у линии фронта,
брат добровольно ушел в армию, папу забрали на войну,
хотя он имел «белый билет». В четырнадцать лет я осталась
одна в огромной холодной квартире. Мечты про летчицу
ушли в небытие. Зато на студии они неожиданным образом
осуществились дважды: во-первых, налетала гораздо больше,
чем иные летчики, причем, на всех видах воздушных судов.
Кроме того, ездила на лошадях, вездеходе, собаках, оленях,
верблюдах… То есть если взять виды транспорта, то
не знаю, на каком не ездила. Во-вторых, реализовалась
моя тяга к путешествиям. И как после этого не считать
себя счастливой?! Одно не осуществилось — второй ребенок.
Мне Авербах сказал однажды: «Какая у тебя самая лучшая
работа?» Я ответила, дескать, трудно назвать, что-то
впереди еще будет. «Ничего ты не понимаешь. Сын!» —
ответил он.

Что касается фильмов, то каждый из них мне дорог по-своему.
Своим лучшим считаю «Из Сибири в Сибирь» — это полнометражная
картина по заказу губернатора Ножикова, охватывающая
огромный временной пласт от завоевания Сибири Ермаком
до сегодняшних дней. Снимали ее с Геннадием Ландиным
два года по сценарию Александра Голованова.

Олег Лаптев — кинооператор: «Годы совместной работы —
1987-1990. Хорошо с ней работалось. Полное понимание,
четкая задача. Дотошный человек».

С кем из операторов только ни работала: Корзуном, Ландиным,
Коловским, Смекаевым, Белинским, Мезенцевым, Яковлевым,
Сидлером, Дегтяревым, Саввиновым, Орловым, Франковским…
Помню, снимали в Зиме фильм «Лес родине» в 1951 г. Был
оператор с высшим образованием, и я им руководила: ты
вот так мне сними, да эдак, то да се… Он покорно
снимал. Со временем он уволился, прошло много лет,
однажды мы встретились в Москве. Он стал режиссером.
Я про себя подумала: боже мой, какая была бесстыжая,
как у меня хватило совести командовать, как будто он
сам не знал, как снимать. Другой случай, когда поехала
с Дегтяревым, ко мне подошел замечательный человек и
оператор Слава Мишин и сказал: «Лялечка, пожалуйста,
не учи его, как снимать горы сверху или снизу».

Галина Лагерева — редактор: «Годы совместной работы —
1976 по настоящее время. У нее необыкновенно жизнерадостный,
отважный характер. Поразительная работоспособность:
в любом состоянии может работать сутками и столько,
сколько надо. Здоровье не очень, но каждый день ставит
себя на ноги. Интересуется всем, жизнелюбива, никаких
жалоб. Дома плохо спит, а в самолетах, аэропортах мгновенно
отключается. Работа для нее, как воздух».

А сегодня что сказать? — Скучно и обидно за студию.
Отказались от корреспондентских пунктов в Чите, Бурятии,
Туве, Якутии — это же такой богатейший край! Постепенно
остались на иркутском пятаке, а что это по сравнению
с Восточной Сибирью?.. Москва финансирует всего-навсего
четыре киножурнала в год — о чем можно говорить, если
в лучшие времена их делали по 48?..

Не ухожу со студии, наверное, потому, что боюсь остаться
совсем дома. Так втянулась, так много здесь пережито,
но, в принципе, это ждет… Думаю, что студия возродится
в каком-то другом качестве. Событийность, оперативность
ушли на телевидение. Скорее всего, документальное кино
будет о людях, об уходящем в историю.

От себя добавлю. Лиана Николаевна, кроме сказанного
выше, безотказный человек. При производственной необходимости
могла, работая над одним фильмом, снимать другой, монтировать
одновременно пару журналов, ехать на север Якутии, где
минус пятьдесят… Ее уважали коллеги, выбирая в различные
общественные организации. Пережившая множество болей,
она надежный, самоотверженный человек. Вгрызается в
любую производственно-творческую проблему и ведь находит
выход! За это и награды: Почетные грамоты Госкино РСФСР
и ЦК профсоюза работников культуры, дипломы и призы
Всероссийских и Всесоюзных кинофестивалей, премия и грамота
губернатора, медали за трудовую доблесть.

55 трудовых лет — это и своеобразная оценка — две
пятерки. Вы ее заработали и заслужили. Будьте здоровы,
Лиана Николаевна.