«Она учитель от бога, учитель учителей — говорит о
преподавателе русского языка и литературы Фаине Ивановне
Чупровой ее непосредственный начальник, завуч иркутской
гимназии N2 Татьяна Тимофеевна Сбитнева. — Разбирается во
всех педагогических и психологических вопросах. Умна.
Обаятельна. И еще — она владеет умами и сердцами своих
учеников. Очень любит детей».

И это чистая правда. Фаина Ивановна любит детей. Не той
мягкой, расслабляющей любовью, от которой два шага до
опасной черты, за которой начинается панибратство. Ее любовь
требовательна, она заставляет думать, становиться лучше. Фаина
Ивановна действительно владеет умами и душами учеников.
Рецепт ее успеха прост, но далеко не каждый может им
воспользоваться: она всегда личность и требует того же от
учеников. Поэтому на ее уроках безумно интересно. «Все глаза
на уроке должны быть устремлены на меня, иначе я не могу
работать.» — признается Фаина Ивановна. Она великолепный
специалист, ее педагогический стаж составляет 23 года, она ведет
большую методическую работу, возглавляет в гимназии кафедру
русского языка и литературы. Все это так. И все это не главное.
Главное — она моя любимая учительница. Я точно знаю, что
подписаться под этим признанием могут многие и многие из тех,
кого она учила.

Фото Марка РЫБАКА.

(Окончание на 4-й стр.).

В гимназии N2 Фаина Ивановна Чупрова работает с 1998 года.
До этого она 11 лет преподавала в средней школе N 35, что в
микрорайоне Первомайский. Там было так много всего —
наверное, целая жизнь. Там она состоялась как учитель, много
лет подряд была завучем. В 35-й школе она подготовила и
выпустила свой любимый 11″А», классным руководителем
которого была семь лет. Об их взаимной любви знала вся школа,
над ними втихомолку подшучивали и немного завидовали.
«Сейчас у меня очень похожий класс — 8″Е», — признается Фаина
Ивановна, — второй и, наверное, последний. Потому что так везет
в жизни максимум дважды».

Казалось бы, в 35 школе были все внешние атрибуты успеха,
признание, уважение коллег. А она взяла и ушла туда, где ее
никто не знал и ни разу не пожалела. На вопрос «Почему?» Фаина
Ивановна отвечает — «Как-то сплелось все в один клубок. Я
почувствовала, что должна уйти, потому что потеряла стимул к
дальнейшему росту. Мне стало не с кем разговаривать на уроках.
Конечно, ужасно переживала, ведь по живому резала. Даже
родные дети пеняли, ты мол, разводилась и то так не убивалась.
Неправда, конечно, они просто не помнят».

Здесь, наверное, впору речь вести об общей тенденции, в которую
вполне укладывается частный случай. Хорошо это или плохо, но
происходит социальная градация общества, а вместе с ним и
образования. Как говорили древние, все течет, все изменяется.
Гимназия в Университетском среди местного населения сначала
прославилась своими ковровыми дорожками в коридорах и
секьюрити у входа. Здесь два лингофонных кабинета, один для
уроков немецкого, другой — английского языков. В каждом
классе стоят телевизоры, музыкальные центры и
видеомагнитофоны. Есть большой живой уголок, в котором живут
попугаи, рыбки, лягушки, морские свинки и прочая живность.
Так что дети приобщаются к природе не от случая к случаю, а
каждый день. Поэтому случилось то, что и должно было
случиться — количество материальных благ перешло в качество
обучения со всеми вытекающими последствиями.

— Чем же общеобразовательная школа отличается от гимназии?

— В гимназии прежде всего идет работа над качественной
стороной обучения. Во-первых, классы делим по уровням и уже
соответственно строим учебный план. Классы первого уровня,
так называемые гимназические, имеют дополнительные
спецкурсы. Допустим, по русскому языку и литературе для 5-8
классов, можно сказать, обязательным спецкурсом является
риторика. Это совершенно необходимо, потому что
слишком много молодых людей совершенно не умеют говорить.
И самое главное, риторика не просто учит говорить, она учит
искусству общения. Мы изучаем как вербальные, так и не
вербальные возможности общения. Учим детей вести себя
соответственно разным ситуациям. И детям очень нравится,
потому что это интересно.

Второй базовый спецкурс — основы русской словесности. Это
интегрированный курс русского языка, литературы и других
видов искусства. Допустим, на материале литературных
произведений мы глубже изучаем русский язык, тропы
различного характера, средства русского языка, видим его
красоту. В старших классах количество спецкурсов
увеличивается. Идет ориентирование на поступление в вуз.
Соответственно, появляется спецкурс «Трудные случаи
орфографии и пунктуации». Обычно этот спецкурс читают
преподаватели вузов. Мы их специально приглашаем, ведь
мостик между школой и вузом очень шаткий, скорее между нами
большая пропасть. Вот и стараемся ее преодолевать. То же самое
и по другим предметам.

Теперь Фаина Ивановна говорит, что пять лет назад совершенно
неправильно воспитывала детей. —«Я так мало умела. Сейчас у
меня гораздо больше времени и желания для саморазвития, для
того же чтения тематической литературы. Главное, потребность
в этом повысилась. Если бы я сейчас воспитывала детей так, как
воспитывала вас, осталась бы на том же уровне, грош бы мне
была цена. Я бы не смогла выдерживать конкуренцию».

На счету Фаины Ивановны Чупровой восемь выпусков. И из
каждого выпуска несколько человек обязательно поступали на
филфак или журналистику. Только за последние четыре года в
гимназии она сделала три выпуска и теперь считается
специалистом по старшим классам. Хотя далеко не все могут
работать со старшеклассниками. —«Мне интереснее работать с
людьми, у которых есть свои взгляды и суждения. Задача учителя
только поставить урок таким образом, чтобы у каждого
появилось желание высказать эти мысли. Я не могу, чтобы на
уроке дети на меня не смотрели. Даже если человек молчит, я
должна по глазам читать его мысли».

Вот и личностный подход, который она всегда интуитивно
применяла на уроках. Теперь это одна из основ модного ныне
направления в педагогике — валеологии. В гимназии N2, как и во
многих школах и лицеях, ее как раз начинают внедрять. Попытка
изменить содержание часто оборачивается лишь сменой формы.
На уроках Фаины Ивановны главным всегда было содержание.
Темы сочинений у нее иногда очень мало связаны с сюжетом
произведения, а только с той проблемой, которую это
произведение поднимает. Здесь никакие шпаргалки не помогут.
Например: о каком милосердии говорил Воланд в «Мастере и
Маргарите» у Булгакова. За точность формулировки не ручаюсь,
но смысл такой. И как ни странно, именно кажущаяся
отдаленность формы от содержания помогает лучше понимать
смысл. Именно так она учит читать, по-настоящему читать
классику. Если ребенок видит, что произведение можно
прочитывать гораздо глубже, чем он прочитал на первый раз, ему
становится интересно, он связывает проблемы произведения с
современной жизнью, переносит переживания героев на себя.
Тогда литература и становится учителем жизни.

— Сейчас так много говорят о реформе образования, о том
отменять или нет такую форму проверки знаний, как
сочинение.

— Лично я очень люблю сочинение и против его отмены именно
потому что оно дает ребенку исключительную возможность
самовыражения. С другой стороны, правы и те, кто говорит что
написать какое-либо произведение может далеко не каждый. К
этому нужны способности, талант если угодно. Но в этом и есть
наша задача — разбудить у детей талант, желание писать. В то же
время тестирование тоже очень хорошая форма, и я часто его
применяю на своих уроках. В этом году мы впервые рискнули
провести устный выпускной экзамен по русскому языку в форме
теста. Это понравилось и учителям, и ученикам. Тест — это
фиксация знаний, он мобилизует детей. И потом, это удобно в
плане проверки.

— Школа должна воспитывать или только учить, а остальное —
дело родителей?

— Я всегда говорила и говорю, что мы воспитываем. Я даже
считаю, что обучение — это вторично. Только тогда получится
хороший результат в учебе, когда ученик будет знать, что это
нужно ему самому. А нужно станет если воспитаешь в себе
человека, стремящегося к чему-то. Стремление, цель появляется
после того, как в ребенке воспитан какой-то нравственный,
духовный мир. Вот и получается, что воспитание это основа
обучения.

— Дети сейчас изменились, или это только кажется?

— Безусловно изменились. Они менее политизированы, зато более
раскрепощены. Мне кажется, у них более беззаботный взгляд на
жизнь, но в то же время они словно умнее стали. На мое счастье,
у меня предметы человеческого характера и поэтому я с
рыночными отношениями сталкиваюсь очень редко, отношусь к
ним презрительно, и мои ученики это прекрасно знают и
чувствуют. Так что, когда слишком прагматичный ребенок
попадает мне в руки, он чувствует свою ничтожность потому что
он не читает, потому что он думает, что все можно купить за
деньги. Я стараюсь ему показать всю ошибочность таких
взглядов, потому что в мире все-таки главное — это человеческие
отношения.

А так ребята чудесные. Здесь учатся дети не самых бедных
родителей. Но культ знаний очень большой. Дети хотят учиться
хорошо. Ну и естественно, так как они умненькие, они еще хотят
учиться интересно. Поэтому приходится самим умнеть рядом с
ними. Может быть, мне просто везет на учеников. У меня все дети
— хорошие люди. Они очень отзывчивые. Они говорят о
нравственном. В прошлом году, например, я давала «открытый
урок» в седьмом классе при изучении «Повестей Белкина»
Александра Сергеевича Пушкина. Проводила «урок о
благородстве» по повести «Выстрел». Одна учительница была
очень удивлена, как семиклассники сознательно рассуждали о
благородстве. Но я думаю, что это получается так хорошо потому,
что мы с ранних лет начинаем их учить нравственному, говорить
о нравственности. Я удивляюсь только тому, что дети в школе за
партами сидят глубоко нравственные, а в жизни так много
плохого. Наверное, мне и правда везет, потому что передо мной
не те дети, которые болтаются по подворотням.

Здесь как раз многое зависит от семьи. В моем любимом,
ненаглядном 8″Е» классе практически все дети целый день
заняты. Почти половина ходит в музыкальную школу. Двое
учатся в художественной школе. Естественно, спортивные
секции. Среди девочек новая мода появилась — большой теннис.
Двое мальчиков у меня яхтсмены. Они все лето шкурили, драили,
ну и конечно, плавали на яхтах.

Интересно, что дети сами признаются — телевидение —
это плохо. Я имею в виду ток-шоу вроде «Большой
куш», «Окна» — совершенно невозможные программы, которые
порядочные дети презирают и не смотрят. Ну а тех, у кого
уровень притязаний пониже, это напротив привлекает. Но,
повторюсь, здесь все зависит от родителей и от того, сколько у
ребенка свободного времени. Если он занят в каких-то
секциях и так далее, то ему некогда смотреть все эти безобразные
программы, и тогда все нормально. А если он
сидит дома один, вроде бы родители и рады — нигде не бегает, а
чем он занят, что у него в голове?

— Повторять одно и то же, год за годом — это же скучно…

— Наоборот, я очень сочувствую всем остальным людям,
особенно тем, кто работает с бумагами. Мне кажется, это ужасно
скучно. А у нас всего сорок минут в уроке. И за эти сорок минут
ты никогда не знаешь, что может произойти. Каждая минута — это
открытие, даже научного характера, для детей естественно. В
школе в любую минуту может произойти чудо.