Выпускник Щукинского театрального училища Виталий Венгер , приехавший в
начале пятидесятых годов в Иркутск на работу в драматический театр, недолго
проходил холостяком. Как-то он встретил на улице настоящую красавицу и
больше не отстал от нее ни на минуту. Пианистке, выпускнице музыкального
училища Эльзе Мазур он сделал предложение. Девушка согласилась. Ожидание
положенного ЗАГСом срока казалось тогда бесконечностью, но оно
кончилось. Зарегистрированные молодые люди стали мужем и женой.

Совместную жизнь они начинали в деревянном двухэтажном доме по улице
Марата — в царстве женщин, в котором старшей была бабушка Екатерина
Павловна, следом шла мама — Анна Иогановна и Эльза Павловна, супруга.
Многое пришлось испытать молодому мужчине,
ставшему для женщин главой семьи. Он носил воду в ведрах, рубил дрова,
топил печь, что для москвича было занятием непривычным. Любовь
определяла его поступки, окрашивая заурядные занятия ореолом романтики.

Как-то под Новый год после спектакля Виталий Константинович,
повел жену в кино. Что смотрели тогда, они не припомнят, но
хорошо запомнили завесу тумана, мелкие льдинки, замерзающие на лице,
когда вышли после сеанса из кинотеатра «Гигант» на улицу.

Это было время, когда Иркутскую ГЭС еще не построили, Ангара покрывалась
зимой льдом и туманы, к которым привыкло постгэсовское население, были
явлением неведомым. В тот год произошло подпочвенное наводнение. Вода в
Ангаре поднялась и, вырываясь из-подо льда, разбегалась ручейками по
набережной.

Наугад, в тумане, супруги пришли домой, а там суматоха: дамы преклонного
возраста спасали картошку, которая в затопленном подвале начала плавать в
воде. Молодым людям почти до утра пришлось вылавливать ее, вносить в
квартиру, раскладывать на полу для просушки. Не успели толком отдохнуть, как
пришла настоящая беда: вода сплошной массой начала растекаться по всей
квартире. Здесь не до картошки, надо было спасать кабинетный рояль —
семейную реликвию семьи Мазур. Инструмент подняли высоко, чуть ли не под
потолок, и до наступления Нового года боялись поставить его на место. Зато в
праздничную ночь дамы могли музицировать, играть вальсы, мазурки, всякую
музыкальную всячину, радуясь чудесному спасению своего драгоценного
инструмента.

Вскоре в семье Венгер родилась дочь Наташа, сразу ставшая любимицей отца.
Виталий Константинович наряжался для нее Дедом
Морозом. Занятие это для всей семьи было хлопотным и веселым, требующим
таинства перевоплощения. Виталий Константинович поднимался к соседям на
второй этаж, быстро обряжался в костюм, гримировал лицо, надевал бороду,
приклеивал усы и для разминки спускался на улицу к дворовым ребятишкам,
которые с нетерпением ждали прихода Деда Мороза. Родители, радуясь тому,
что в их доме живет артист, готовили для своих чад подарки
и выпускали детей на улицу. С визгом и смехом они бежали за Дедом Морозом
гурьбой, ухватив его за длинные рукава яркого тулупа.

Наплясавшись, нахороводившись, дедушка наконец приходил домой, к
самой дорогой своей внучке — Наташеньке. Здесь веселье и радость достигали
апогея: конца не было играм, затеям, розыгрышам. Каждый год праздник
удавался на славу, но до поры, покуда дочурка не стала подрастать. В
нежнейшем, шестилетнем возрасте она, как всегда, обрадовалась приходу
Дедушки Мороза, но когда он начал дарить ей подарки, притихла и
запопросилась к маме на ручки, прошептав ей на ухо: «Знаешь, а это не Дед
Мороз, это мой папа…» Она узнала его по рукам, когда Виталий
Константинович снял рукавицы.

Разоблаченный Дедушка Мороз, с того момента ставший только папой, еще
долго приходил под Новый год к своей «внученьке». Святая вера девочки в
чудо сменилась веселой семейной игрой, в которой можно было без утайки
чудить сколько вздумается.