Цена вопроса
За политическими рождественскими каникулами многие проблемы отошли на второй план. Например, сегодня мало кто вспоминает об идее объединения России и Белоруссии. Хотя год назад все только и кричали о грандиозных перспективах объединения Великой и Белой Руси. Поскольку Русь Малая, Украина, похоже, откололась от России окончательно и навсегда, объединение, хотя бы с Белоруссией, чрезвычайно тешило патриотически настроенную часть населения и, главное, было по нраву нынешним кремлевским обитателям.
Но потом неудержимый Лукашенко наговорил много лишнего, заявил,
что провинцией России Белоруссия быть не согласна. Потом
воспоследовали запоздалые извинения Минска за обидные для России
высказывания, тема замерзла, ушла с первых полос. Тем не менее где-то
в тиши коридоров процесс продолжал идти.
20 января Путин вновь встретился с Лукашенко. Российский лидер дал
понять, что с момента размолвки двух лидеров союзное государство
фактически не строилось, а «батька», словно позабыв о прошлогоднем
словоизвержении, опять начал кидать заячьи петли вокруг объединения.
Путин констатировал, что Москва и Минск «вступают в новый и очень
ответственный этап взаимного строительства», и призвал к более
энергичным действиям по введению единой денежной единицы Союзного
государства России и Белоруссии. А конкретно — предложил ввести в
обращение единый рубль уже с будущего, 2004 года.
Действительно, проблема единой денежной системы во
взаимоотношениях двух субъектов — чуть ли не ключевая, и она намного
сложнее, чем отсутствие взаимопонимания между грубоватым
«народным» Лукашенко и демонстративно холодным Путиным.
Дело в том, что сегодня экономика Белоруссии существует в условиях
непрерывной накачки инфляционными деньгами. Темпы инфляции там
превышают 30% в год. Россия живет более стабильно, наша инфляция (по
крайней мере, официальная) не превышает 15%. В отсутствие привычной
денежной подпитки многие белорусские предприятия остановятся или
перестанут выплачивать зарплату своим работникам. Белорусским
бюджетникам и госсектору придется затягивать пояса, а промышленность
может испытать спад, подобный тому, что испытала Россия в середине
90-х.
Вот только какова окажется цена вопроса для россиян и граждан
Беларуси? Ведь в любом случае переход к относительно низкой
инфляции и бездефицитному бюджету разрушит нынешние условия
существования белорусского хозяйства и заставит Минск проводить
реформы по образцу России. И не факт, что результаты этих реформ
будут положительными. С другой стороны, совсем не факт, что россияне
готовы затянуть пояса и подставить плечо экономике соседа, если та
вдруг повалится в результате чересчур поспешного объединения.
