Народную артистку России Зинаиду Шарко страна хорошо
знает по кино- и телефильмам («Долгие проводы», «Собака
на сене», «Фантазии Фарятьева», «Бандитский Петербург»
и многим-многим другим), а петербуржцы — еще и по театральным
работам: 46 лет Зинаида Максимовна играет в знаменитом
БДТ.

Когда я готовилась к беседе с актрисой, мне повезло.
Сначала по ТВ в который уже раз показали
замечательный фильм «Луной был полон сад…», где великолепно
играют Шарко, Николай Волков и Лев Дуров. Потом я попала
на антрепризу «Голубки» (о ней — речь ниже). И посмотрела
спектакль-бенефис З. Шарко «Она бросает вызов» по пьесе
Д. Марелла «Смех лангусты» в питерском театре «Приют
комедианта». А потом мы встретились.

Награды

— Игорь Борисович Дмитриев (знаменитый актер, народный артист
России, живет в Петербурге.— Прим. авт.) показал мне
на днях красивый орден «Созидателю Петербурга» и сказал,
что вместе с вами едет вручать его Путину. Вручили?

— Хотели вручить. Ему не до нас было. (Рассмеялась).

— Зря, выходит, съездили?

— Не-ет, не зря! Вручили орден дирижеру Колобову. Был
концерт в «Новой опере» (это красивый, грандиозный
театр в саду «Эрмитаж», я там впервые была), он назывался
«Гимн великому городу». Много народу пришло. Встреча
была замечательная! Эдуард Хиль пел песни о Ленинграде.
Громадный симфонический оркестр, хор, Эдита Пьеха,
Маша Пахоменко. Я читала стихи Берггольц. Так все было
трогательно, торжественно, красиво. Нам навручали много
подарков, книг замечательных… Мы имели громадный
успех. Ленинград прозвучал!

Да разве Владимиру Владимировичу сейчас до нас? Такое
творится в стране… Орден ему передали, конечно.

— Зинаида Максимовна, вижу по телевизору, узнаю из газет,
как вас в последнее время все награждают и награждают
— «за выдающийся вклад, творческое долголетие…»

— Да-а!

— В связи с чем? У вас какой-то юбилей?

— И 70 лет мне давно было. И 45 лет в БДТ, говорят, не
дата, а дата — это 50 и 75… На меня что-то мода сейчас
пошла. Дают то, чего недодали, по-моему, в свое время.
(Смеется). Хотя и в свое время я не была обижена.

— У вас столько премий — «Киношок», «Кинотавр», «Созвездие»,
«Ника», «Лики любви», «Петрополь»!

— Очень красиво сформулирована награда «Петрополь»:
«За поэтический рисунок театральных и киноролей».

Есть еще призы Московского международного кинофестиваля
и Монте-Карло. И какая-то французская башенка стоит
в моем доме. У меня однокомнатная квартира, под все
эти фигуры надо вторую комнату заводить, не вмещаются
уже.

«Жизнь прожила не зря»

— Вы живете одна?

— Одна. У меня сын, двое внуков, правнук, но они живут
не со мной. На этом строятся наша любовь, дружба. Считаю,
что все должны жить отдельно. Особенно с детьми, невестками.
Я замечательная свекровь, по-моему, но это до тех пор,
пока мы живем врозь.

Иди сюда, солнышко мое! Вот это моя внученька Маша.
Она у нас в коллективе мастер
по свету. Между прочим, кормящая мама.

(В гримерку, где мы разговариваем, входит совсем юная
с виду девушка, но ей, оказывается, 24).

Правнуку Ваньке семь месяцев.

— У вас же сын Иван. В его честь назвали?

— И в честь отца. И это был день Иоанна Крестителя.
Мы люди верующие.

— А сын ваш чем занимается?

— Он приезжал ко мне в выходные. Дал свою визитную
карточку: заместитель директора Московского художественного
академического театра. Олег Павлович Табаков недавно
сказал ему: «Ваня, я же тебя маленького на руках нянчил!».
Я говорю: «Ваня, этого не было. Олег Павлович никогда
не был у нас в гостях. Но это лестно, что теперь все
больше знаменитых людей, которые носили тебя на руках!» (Хохочет).

— Значит, Иван Шарко живет теперь в Москве?

— Он человек самостоятельный, решил попробовать. Москва — город сложный. Я бы никогда не
смогла в ней жить. Только работать там могу. Как-то
полгода репетировала в Доме актера, так меня спасало
только то, что я с утра до ночи работала. У меня аллергия
на Москву. Поэтому я сказала Ваньке: «Понравится, приживешься
— переезжай, а нет — возвращайся обратно». Тут у него
хорошее дело, театральные мастерские. Живя в Ленинграде,
он оформлял спектакли москвичей — и у Кости Райкина
в «Сатириконе», и у вахтанговцев. Нарасхват был! Я недавно
была у Райкина на спектакле «Шантеклер». Там просто
фантастические декорации. Впечатление грандиозное. Я
спросила у сына: «Как это ты?» — «Мне, — говорит,
— дали американский клип, я раз десять посмотрел и придумал,
что надо сделать».

В общем, очень интересная работа. И главное — ощутимая.
Он оформлял спектакли и в Ленинграде, в Мариинском
театре. А спектакль «Комиссаржевки» «Самоубийство влюбленных…»!
Я видела, как он делал к нему чертежи. Там актеры летают
по зрительному залу.

Вот такой у меня сын. Я считаю, что не зря прожила свою
жизнь, потому что ни сына, ни внука, ни внучку не пустила
в артисты.

Унизительная профессия

— Ну и ну! Почему-то многие артисты, знаменитые,
кстати, не хотят, чтобы дети повторили их судьбу…

— Потому что никто, кроме нас, не знает, какая это профессия!
Унизительная, зависимая и нищая. Ведь я даже стесняюсь
сказать, сколько получаю в Большом драматическом академическом
театре имени Товстоногова. Тысячу триста рублей. Это
во-первых. А, во-вторых, за 14 лет без Георгия Александровича
я сыграла одну маленькую роль! И все. Кормилицу в «Антигоне»,
где у меня одна сцена в начале первого акта…

— А при Товстоногове вы играли много: «Божественная
комедия», «Пять вечеров», «Три сестры», «Дядя Ваня», да что там, были одной из
самых любимых его актрис…

— Там было все, что и говорить!.. Причем, вы видите, сейчас я нарасхват. В театре
«Приют комедианта» играю «Она бросает вызов» (кстати,
легенду театра играет — Сару Бернар. — Прим. авт.). В
«Голубках». В «Старой деве». В Москве Маргарита Александровна
Эскина открывала камерную сцену в Центральном Доме актера,
меня пригласила, я там сделала спектакль «Три высокие
женщины» Олби… У меня нет ощущения ненужности, невостребованности.
Только в своем театре режиссеры меня не видят.

Есть еще программа «О, вы, которые любили…» Мы, пять
актрис (Ольга Антонова, Кира Петрова, Татьяна Тарасова, Нина Ольхина,
я), играем спектакль у Рецептера, в Пушкинском театральном
центре. «Золотой Софит» за него получили (высшая театральная
премия Санкт-Петербурга. — Прим. авт.). Так что, видите,
я много работаю.

— И кинорежиссеры вас не забывают…

— Да. Снимаюсь. И еще масса предложений.
А если бы не было этого? Что бы я делала тогда? А сколько
у меня подруг, которые сидят дома без работы?! Нина
Ольхина семь лет вообще на сцену не выходит, а была
легендой театрального Ленинграда. Да много кто…

— Еще один грустный пример — Ада Роговцева, играющая
с вами в одной антрепризе. (А. Роговцева, народная
артистка СССР, живет в Киеве; занята в спектакле «Голубки»
вместе с петербургскими актрисами. — Прим. авт.).

— Потрясающая актриса и человек замечательный! Она
с наслаждением приезжает сюда, для нее это спасение,
единственная работа, единственный способ заработать
деньги. Наш продюсер Наташа Колесник, давняя поклонница
Роговцевой, замечательно придумала пригласить ее. Сейчас
мы затеваем новый спектакль — «Квартет»: Ада, я,
Игорь Дмитриев, четвертого еще ищем.

— Знаю, что недавно вы снялись в кино вместе с Роговцевой…

— Да, в фильме «Дурная привычка» у московского режиссера
Малюкова. Я сразу же сказала: «Ни за что не буду сниматься
без Ады Роговцевой». Мы там сестричек сыграли. Потом
режиссер мне говорил: «Большое спасибо вам, низкий поклон
за Аду Николаевну».

Самоедка

— Зинаида Максимовна, это правда, что вы не любите
актрису Шарко?

— Оч-чень!

— И что вы самоедка?

— Даже не то слово. Я страдаю от этой артистки.

Ада видела в Москве мой спектакль по Олби. Она в диком
восторге! Игорь Дмитриев посмотрел кассету, и когда
нам вручали ордена, он 15 минут говорил со сцены о том,
как грандиозно все, что я делаю… Режиссер прислал мне
кассету, я посмотрела и была три дня в трансе. На эти
дни как раз пришелся спектакль «Старая дева», который
я очень люблю. Я не могла его играть! Потому что передо
мной все время стояло это лицо (артистки Шарко).

— Вам правда так не понравилось?

— Чудовищно! И то, как я играю.
И вообще. Лицо — никуда от него не денешься. Я же
говорю в спектакле о Саре Бернар: «Это лицо еще хочет
играть!» Лицо в прошедшем времени. Я просто расстроилась. Но меня не столько
возраст пугает… Замечательно сказал про меня режиссер
Мельников Виталий Вячеславович, когда сняли фильм, за
который я все призы-то получила, и «Нику» в том числе,
— «Луной был полон сад…». Я пришла на озвучивание. Обычно
артисты, когда снимаются в кино, смотрят материал. Я
же никогда не смотрю, потому что знаю точно: если себя
увижу, дальше сниматься не смогу. И вот на озвучке,
там кусочками пускают, я стою, увидела себя и молчу.
В кабинке за стеклом сидит звукорежиссер Ася: «Зинаида
Максимовна, почему вы молчите?» Я молчу. Мельников
говорит: «Асенька, не волнуйтесь. У нее сейчас этот
шок пройдет. Она не любит артистку Шарко». И это правда.
Я долго к себе привыкала. Но куда денешься? Стала озвучивать…

И еще замечательная история была. Я снялась в фильме
«Арифметика убийства» у режиссера Светозарова. Одну
из ролей там играл Лева Борисов, знаете его?

— Да.

— И вот опять озвучивание. Я молчу. Приходит режиссер:
«Почему вы молчите?» — «Да меня же нет еще!» — «Как
нет? Вот же вы!» — «Это я?! А я думала, это Лева».
(Хохочет). Себя перепутала с Борисовым!

— При такой самооценке вы, конечно, не любите
смотреть видеокассеты со своими ролями?

— Кассеты я дарю. Только «Три высокие женщины» из моих
рук никто никогда не получит!

Я даже спрашивала режиссера Мельникова: «А вы сталкивались
с артистами, которые нравятся себе?» Он долго смеялся:
«Обычно артисты себе нравятся!»

Мне тяжело с этим жить. Я все время недовольна, все
время что-то меняю. Громким словом говоря — совершенствуюсь,
что ли. Наверное, это хорошее качество, но уж очень мучительное…

«Маманя»

— Недавно посмотрела два фильма с вашим участием: «Цирк
сгорел, и клоуны разбежались» Бортко и «Механическую
сюиту» Месхиева. В одном вы сыграли маму кинорежиссера
(Караченцова), в другом — маму следователя (Маковецкого).
С кем было легко и интересно, чьих мам вам еще довелось
играть?

— Да многих!.. Про «Механическую сюиту» даже говорить смешно. Всего
два съемочных дня было. Приехали, отснялись и разъехались.
Правда, я с удовольствием съездила в Великие Луки,
замечательный город, мы там снимали на берегу реки.
И группа была по-человечески хорошей. И Сережа Маковецкий
— замечательный парень.

А с Колей в «Цирке…» мы довольно долго снимались
и просто породнились, подружились. Он мне и как сынок,
и как братик. Самые лучшие, чамые светлые воспоминания. Давно съемки
отошли в прошлое, однажды мы играли «Старую деву» в Москве.
После спектакля — аплодисменты, и вдруг откуда-то из
глубины зала бежит Колька с букетом белых роз и кричит:
«Маманя, я тобой горжусь!» (Рассмеялась).

Когда я спросила режиссера Бортко, кто будет играть
моего сына, и узнала, что Коля Караченцов, то сказала:
«Прекрасно. Нам не надо будет сочинять биографию. Она
у нас уже существует».

Вообще, надо сказать, меня плохие режиссеры никогда
не приглашали сниматься, и мне везло, я с хорошими людьми
снималась.

Что было, что будет…

— Вы начинали в кино с фильмов «Мы с вами где-то встречались…»,
«Рядом с нами»…

— Боже мой! Света, вы это когда-нибудь видели?! Я даже
не знаю, что это такое. Там я говорю всего одну фразу.
Фильм о Райкине снимал мой однокурсник Нолик Берман,
он просто позвал меня, чтобы я какую-то копейку
заработала. Или «Старик Хоттабыч», где я вообще ни
слова не говорила, мороженое продавала в цирке…
Это все несерьезно. Я начала с «Долгих проводов».

— Сегодня у вас есть работа в кино?

— Есть. Снимаюсь у Димы Месхиева в фильме «Линия судьбы»,
там у меня небольшая роль, правда. А о том, что предложено
еще, заранее говорить не буду. Съемки пока не начались,
поэтому молчу, иначе — плохая примета…

— Книгу не пишете?

— Пишу. Заканчиваю. Шесть глав уже было опубликовано
в «Экране и сцене».

3, 4, 5 февраля спектакль «Голубки», в котором играют
пять замечательных актрис — Зинаида Шарко, Ада Роговцева,
Нина Усатова, Ольга Антонова и Ирина Демич, смогут посмотреть
иркутяне (в музыкальном театре) и ангарчане (в ДК «Современник»).
Пьесу американского драматурга Полы Вогел «Древнейшая
профессия» (удостоена Пулитцеровской премии) поставил
московский режиссер Вячеслав Долгачев. Билеты на спектакль
уже продаются!

А я предложу читателям «Восточки» в следующих субботних
номерах свои «Петербургские встречи» с Адой Роговцевой,
Ниной Усатовой.