Пророков основал курорт

113 лет назад, в феврале 1910 года, на башне музея Восточно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества появилась астрономическая будка с телескопом, выписанным из Йены, с завода Карла Цейсса. Около 130 состоятельных иркутян собрали деньги на его покупку. Открылась первая за Уралом публичная астрономическая обсерватория. Однако ничего не случилось бы, если бы не энтузиазм и энергия одного человека – члена ВСОИРГО Руфина Самойловича Пророкова. Судьба его семьи до недавнего времени была практически неизвестна. В официальной биографии говорилось, что он был сыном почётного гражданина, врача из Вильно. И это практически всё. Руфин Пророков, как известно, остался в Иркутске после революции и заведовал астрономической обсерваторией до своей смерти в 1936 году. Но о семье рассказывал скупо, поскольку эти сведения, вероятно, могли навредить ему самому и его детям.

Однако теперь мы можем рассказать о его семье. Благодаря архивам и базе данных периодики «Хроники Приангарья» стало известно полное имя отца иркутского астронома. Его звали Самуил Романович Пророков. Это подтверждено описью фонда № 198 Государственного архива Иркутской области, где хранятся личные дела служащих Управления Иркутского почтово-телеграфного округа за 1852–1920 годы. По-видимому, Самуил Пророков в 1882 году был сотрудником этого управления. Упоминается его полное имя и в газетах, хранящихся в базе данных «Хроники Приангарья». На генеалогическом форуме ВГД выложены списки выпускников Императорской военно-медицинской академии. В целом в описи более 6 тысяч дел, под номером 4802 значится Пророков Самуил Рубинович. Значит, наш астроном с высокой вероятностью – сын врача, получившего военно-медицинское образование.

Известно, что лекарь Самуил Романович Пророков в 1870 году купил дом в Иркутске, однако в 1874 году продал его. Большая семья Пророковых, по-видимому, осела в Забайкалье. Известно, что в 1871 году Самуил Романович Пророков получил дозволительное свидетельство на поиски и разработку золота по Восточной Сибири. По-видимому, прииски принесли золото, потому что позже Самуил Пророков приписался во временные купцы 2-й гильдии, открыл магазин, торгующий золотыми и серебряными изделиями в Иркутске. Врачебное дело не оставлял, в 1877 году в Нерчинске завёл аптекарский магазин.

Во второй половине 1880-х годов отец будущего астронома Руфина Пророкова занялся бальнеологическим делом, лечением минеральными водами. К этому моменту семья проживала в Чите. Молоковские минеральные воды рядом с Читой впервые были упомянуты в литературе в 1841 году краеведом и писателем А.А. Мордвиновым – в журнале «Русский вестник». Но считается, что знаменитый забайкальский курорт «Молоковка» берёт своё начало с 1887 года, когда «врач Пророков построил около источников несколько жилых домов для больных». Таким образом, отец иркутского астронома, к концу жизни – статский советник, фактически был основателем знаменитого курорта в Забайкалье. А тётя астронома Ханна Романовна Пророкова долгие годы была городской повивальной бабкой Троицкосавска. С ней связана описанная в иркутских газетах история, когда после почти трёх десятков лет служения повивальной бабкой местные власти с почётом, но всё-таки отставили Ханну Романовну от дел, заявив, что еврейка-повитуха им не нужна.

«Снялся группой тут же»

С Забайкальем связан любопытный эпизод из жизни самого Руфина Пророкова. Когда его отец, врач, усиленно занимался аптекарскими делами и развивал курортное дело, Руфин Самойлович жил в Чите уже собственной семьёй, растил сыновей. В 1890-1891 годах будущий император Николай II совершил своё «Восточное путешествие». Он побывал во многих странах Евразии, а возвращался в Петербург через восток России. Цесаревич проехал Владивосток, Уссурийск, Хабаровск, Благовещенск, Нерчинск, Читу, Иркутск. Встречи, естественно, были торжественными. Во многих городах возводились арки и часовни в честь прибытия Цесаревича. Так вот, 33-летний Руфин Пророков фотографировал проезд Цесаревича по Чите и окрестностям.

В газете «Сибирь» за 22 сентября 1909 года была напечатана заметка об открытии в Иркутске Первой сибирской фотографической выставки. В ней было сказано, что основную часть работ представил Руфин Пророков, в частности, было много снимков, посвящённых поездке по Забайкалью Государя Императора в бытность его наследником престола. Известно, что Николай II был в Чите 17-18 июня 1891 года. Будущий император описал в своём дневнике один эпизод, произошедший 18 июня: «В 11 1/2 сел на лошадь и выехал из города со всеми офицерами и Забайкальским полком за четыре версты по тракту до палатки, где приготовлен был войсковой завтрак. Лошадка моя имела громадную рысь, так что остальные скакали сзади – довольно нелюбезно с моей стороны, но хотелось попробовать лошадь. Вид из палатки на Читу хороший; завтрак был короткий. Снялся группой тут же».

Известна фотография наследника престола «с атаманами и начальствующими лицами», датированная 18 июня 1891 года, а также ряд других. Если присмотреться, то можно увидеть, что внизу фотографии с атаманами есть подпись, сделанная от руки: «Р. Пророков…». Похоже, именно этот эпизод и запечатлел в дневнике будущий Николай II. У Руфина Пророкова, по-видимому, в Чите была собственная фотомастерская, потому что в Государственном музее истории Санкт-Петербурга хранится снимок ширетуя (настоятеля) бурятского дацана Галдана Аюшиева, сделанный Руфином Пророковым. На обороте стоит печать: «Фотография Р. Пророкова. Чита, Забайк. облас.».

Брат Руфина Самойловича Владимир Пророков сделал в Иркутске блестящую карьеру чиновника и занимал весьма высокие должности при губернаторе. Он был «наблюдающим за типографиями, литографиями, заведениями, производящими и продающими принадлежности тиснения, а также за книжною торговлею г. Иркутска, младшим чиновником по особым поручениям при господине Начальнике Края». Исполнял обязанности почётного блюстителя 2-й Воскресенской женской школы, директора иркутского детского приюта имени Государыни Императрицы Марии Фёдоровны. Был товарищем председателя Иркутского фотографического общества.

Будучи в должности чиновника по особым поручениям, Владимир Пророков лично сопровождал губернатора в поездках. Например, в 1909 году, когда брат Руфин был занят делами устройства обсерватории, Владимир работал в губернии. 11 августа 1909 года газета «Восточная заря» сообщала, что глава края П. Грант выехал в уезды по делам службы в сопровождении младшего чиновника по особым поручениям Пророкова. И таких заметок – масса. Пророков много ездил с губернатором по краю. Владимир Самойлович был членом Общества шахматной игры в Иркутске, отделения императорского Всероссийского аэроклуба. Он был в числе тех, кто встречал на вокзале проезжавшего через Иркутск известного учёного и путешественника Фритьофа Нансена.

Ксения Иосифовна Витковская, владелица типографии, где долгое время печатались издания ВСОИРГО, была, по-видимому, двоюродной сестрой братьев Пророковых и женой знаменитого Николая Витковского, археолога, ссыльного. Судьба Владимира Пророкова после революции неизвестна (если он дожил до неё, поскольку мы не знаем дату его смерти). Вероятно, чиновник такого высокого ранга не мог оставаться в России после известных событий. Если судьба уберегла Владимира Самойловича, он, скорее всего, эмигрировал. Тогда как брат Руфин навсегда остался в Иркутске и был похоронен в 1936 году с почестями уже от новой власти.

«Сын почётного дворянина»

Мы практически ничего не знали о детях Руфина Пророкова. Сколько их было, кем они стали? Однако в открытых источниках есть сведения по крайне мере о двух сыновьях. Вадим Руфинович Пророков (1891 г.р.) получил юридическое образование. «Сим объявляется от Иркутской Судебной Палаты, что сыну чиновника Вадиму Руфиновичу Пророкову православного вероисповедания, проживающему в гор. Иркутске, выдержавшему испытания на звание частного поверенного при Иркутской Судебной Палате 31 мая сего года, выдано свидетельство на право хождения по чужим делам в Судебной Палате во втором полугодии 1913 года от 10 сего сентября за № 1822», – писали «Иркутские губернские ведомости». Пророков был гласным Иркутской городской Думы с 18 августа 1917 года по 1918 год по списку социал-революционеров. По-видимому, горячо принял революцию, поскольку в 1920 году был прокурором на знаменитом процессе «31-го» (убийство семёновцами 31 человека на ледоколе «Ангара»). А в 1922 году выступал обвинителем на суде над архиепископом Анатолием. Известно, что Вадим Руфинович писал стихи и был одним из авторов первого выпуска «Красных зорь» в 1923 году. Далее, по-видимому, по партийной линии был переведён в Ленинград. Судя по открытым источникам, а именно – по Книге памяти «Блокада, 1941–1944», том 25, Вадим Руфинович Пророков в 1942 году проживал в Ленинграде на проспекте Майорова, д. 46. Умер в январе 1942 года, похоронен на Пискаревском кладбище.

Второй сын – Илиодор Пророков (1888 г.р.) – сначала учительствовал в Иркутске, а потом тоже покинул город. В 1925 году он являлся внештатным сотрудником Физиологической лаборатории Института физиологии РАН, работал под руководством знаменитого русского и советского физиолога Ивана Петровича Павлова. Архив РАН указывает, что и в 1944-1945 годах Илиодор Руфинович был старшим научным сотрудником Института физиологии имени И.П. Павлова, в 1944 году защитился, стал кандидатом биологических наук. Дата смерти нами не найдена. Интересно, что в личном деле в архиве РАН Илиодор Пророков указал: «Сын почётного дворянина», хотя Руфин Пророков о себе таких сведений никогда не сообщал.

Получается, что семья Руфина Самойловича Пророкова оставила заметный след не только в истории Иркутской губернии, Забайкалья, но и в делах общероссийских, например в работе Физиологической лаборатории академика Павлова. Руфин Пророков остался значимой фигурой именно для Иркутска – без него не было бы ни обсерватории, ни уникальной астрономической хроники в городских газетах – начиная с января 1910 года, когда телескоп Цейсса был установлен на башенке в музее, и заканчивая ноябрём 1936 года, когда астроном скончался, перед этим организовав летом масштабную экспедицию по наблюдению полного солнечного затмения. На тот момент ему было 78 лет. В некрологе его так и назвали: «Могучий старец».