Книгу, рассказывающую о весьма кратком, но очень важном для нашего края пребывании Михаила Сперанского в должности сибирского генерал-губернатора и о его сибирских реформах, Лев Дамешек написал совместно с дочерью – доктором исторических наук Ириной Дамешек. В этом же году в серии «Россия Азиатская» вышла книга Льва Дамешека «Этнический фактор окраинной политики империи в региональном измерении: сибирский вариант (XVII–XX вв.)», в которой также раскрывается взгляд Михаила Сперанского на особенности управления Сибирью, взаимодействия с коренными народами.

– Сибирские реформы Михаила Михайловича Сперанского – это совершенно колоссальный пласт нашей истории, значение которого мы ощущаем вплоть до сегодняшнего дня, – убеждён Лев Дамешек. – Например, деление Сибири на Западную и Восточную было сделано по идее Сперанского. Образование новых губерний, например Енисейской, нынешнего Красноярского края, – всё это было заложено Сперанским. Я благодарен нашей «Восточке» за то, что она систематически поднимает эту тему. Это одна из немногих иркутских газет, которая сохранила классическое направление, и это направление, как мне кажется, в значительной степени отражает дух иркутян. Иркутск не пролетарский город, Иркутск – город мещан в хорошем смысле этого слова. Здесь традиции знаний, традиции любви к городу, его истории чрезвычайно сильны. Может быть, кто-то этого не ощущает и не понимает, но это так. И не случайно в Иркутске всегда символом патриотизма было отношение к местной истории.

Нельзя воспитывать детей на абстрактных примерах. История – вот она, под боком. Рядом бульвар Гагарина, Белый дом. «Серый дом» стоит на месте, где когда-то находился знаменитый кафедральный собор. Рядом – костёл. Это мы все знаем, и это наша история. Детям эту любовь надо передавать через место. Нам есть о чём рассказать на примерах нашей живой истории. И Михаил Сперанский – достойный пример.

Путешествие из Петербурга в Иркутск

Ушедший 2021 год, а также 2022-й, который уже подошёл к своему экватору, ознаменовались чередой важных юбилеев в истории России. 2021 год – это 300-летие Российской империи, которая внесла значительный вклад в развитие мировой экономики и культуры и мирового социума в целом.

– Совсем недавно мы отметили 350 лет со дня рождения Петра I. Я совершенно согласен с Пушкиным – Пётр I поднял Россию на дыбы, – говорит профессор. – Но, каким бы мощным ни был преобразователь, какой бы мощной ни была фигура Петра I, без сподвижников, единомышленников ни один реформатор не смог бы ничего добиться. Если мы говорим о реформаторах, есть понятие «власть и реформы». Власть – это тот, кто выше, а реформы – это те, кто их проводит, реформаторы. Одним из наиболее выдающихся государственных деятелей в России, признанным в Европе, является Михаил Михайлович Сперанский. Его 250-летие со дня рождения мы отметили в январе. Но мало родиться реформатором, нужно иметь объективные и субъективные возможности для осуществления своих идей. Сперанский является образцом русской демократии. Он выходец из абсолютно не знатной среды, отец его был сельским священником. На Руси таких пренебрежительно называли «жеребячье сословие». Тем не менее сам Михаил Михайлович благодаря трудолюбию и несомненным способностям сделал блистательную карьеру.

– Однако это не спасло его от гонений.

– Тут нужно понимать особенности бюрократического устройства России. И я думаю, что в какой-то мере это можно наблюдать и сегодня. Добившись высших государственных постов в начальный период царствования Александра I, Сперанский тем не менее не смог удержаться на вершине этого айсберга. Традиционная элита его не приняла. И, к стыду своему, к огорчению, я должен сказать, что решающую роль в падении Сперанского сыграл Николай Михайлович Карамзин. В книге приводится его «Записка о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях», где Карамзин совершенно чётко указал Александру I на то, что реформы не столько полезны, сколько опасны. И Сперанский был сослан сначала в почётную ссылку в Пермь, потом его назначили губернатором в Пензу. Но что такое губернатор по сравнению с должностью государственного секретаря, которую ранее занимал Сперанский? Тем не менее имя Сперанского продолжало привлекать к себе внимание. А когда в Сибири сложилась совершенно нетерпимая ситуация в период правления Ивана Пестеля и Николая Трескина, Сперанский был направлен сюда.

К тому моменту Сибирь утратила значительный вес в экономике государства, денежные поступления сократились, соболь к тому времени был практически выбит. Кроме того, со стороны властьимущих была масса совершенно диких злоупотреблений, граничащих с откровенным самодурством. Всё это привело к тому, что Александр I вновь вспомнил о Сперанском. Он получил царский рескрипт от 22 марта 1819 года о назначении сибирским генерал-губернатором. Александр I предписал Сперанскому провести ревизию и «сообразить на месте полезнейшее устройство и управление сего отдалённого края и сделать оному начертание на бумаге». Это был последний генерал-губернатор всей Сибири. Далее – с 1822 года – Сибирь была разделена на 2 части: на Восточную и Западную.

Мне приходилось читать дневники Сперанского во время путешествия, как я называю, из Петербурга в Иркутск, и они поразительны. Он не ожидал увидеть таких огромных просторов в России. Это первое. Во-вторых, его поразила сибирская природа – богатая и разнообразная. Он описывает реки, через которые он переправлялся с большим риском для жизни – весна, многоводье. И вот 29 августа 1819 года, накануне Александрова дня, он прибывает в Иркутск. Сперанский впервые увидел наш город, находясь на Глазковской горе. К приезду нового генерал-губернатора все готовились, улицы были ярко освещены. На месте, где сегодня находится Ангарский мост, в то время, конечно, его ещё не было, гремели оркестры, все чиновники были в парадных мундирах, в орденах. Сперанский написал в дневнике: «Вид освещённого города из-за реки был великолепен».

Конфидент Батеньков

Есть и ещё одна любопытная деталь пребывания Сперанского в Иркутске. По закону генерал-губернатору полагалось служебное жильё. А Николай Пестель не жил в Сибири, он управлял из Санкт-Петербурга. Конечно, ему жильё не было нужно. «Потому местные чиновники долго думали, где же поселить Сперанского. И решили, что это будет дом золотопромышленника Кузнецова, – рассказывает Лев Дамешек. – Ныне это литературный фонд, здание, которое находится за автовокзалом. Считается, что это новодел, но тем не менее там это здание в своё время располагалось». В этом доме Сперанский со своими конфидентами и работал. Конфиденты – термин 18-го – первой половины 19 века. Это единомышленники, люди, разделяющие твои взгляды и работающие на общую идею.

– Среди конфидентов Сперанского я должен назвать Гавриила Степановича Батенькова, – говорит Лев Дамешек. – Блестящий горный инженер, несомненный патриот России, участник войны 1812 года. 18 раз был ранен, затем попал во французский плен, его освободили, и Батеньков продолжил служение родине. Сперанскому для осуществления работ по строительству железных дорог и прочих нужд нужен был знающий специалист, а Батеньков был, как я и сказал, горным инженером. Судьба его в значительной степени трагична. В 1821 году, когда Сперанский уехал из Иркутска и затем был образован высший орган по управлению Сибирью, так называемый Первый сибирский комитет, Батеньков был назначен его секретарём. Он всё время был при Сперанском, но одновременно он состоял и в движении декабристов. И, когда начался судебный процесс над декабристами, Батеньков подвергся самому жестокому наказанию – за исключением тех пятерых, что были повешены. Он был приговорён Николаем I к 20-летнему одиночному заключению в Петропавловской крепости. И просидел там все 20 лет.

Мне много раз приходилось читать воспоминания таких узников. Например, Николая Морозова, Веры Фигнер, что провели более 20 лет в одиночной тюрьме. Все пишут примерно одно и то же. В одиночном заключении, когда говорить не с кем, самое страшное – это тихое помешательство, когда заключённый начинает разговаривать сам с собой. Это первый признак развивающейся душевной болезни. Батеньков это прекрасно знал и не разговаривал ни с кем. Правда, он посадил перед окнами своей камеры яблоньку, она за 20 лет выросла, давала плоды. Но, когда Батеньков вышел на свободу, оказалось, что он утратил способность к членораздельной речи. Мышцы атрофировались. Родственники думали, что он действительно сошёл с ума. Но на самом деле это было не так. И впоследствии речь восстановилась. Вот таким был первый помощник Сперанского в Сибири.

– Сперанский был связан с движением декабристов?

– Сперанский не знал про их существование, но декабристы рассматривали его фигуру, он был в их глазах одним из тех, кто мог возглавить будущее правительство. Это привело к тому, что он долгие годы находился под подозрением у Николая I, но по возращении из Сибири в Петербург он доказал преданность империи, возглавил Второе отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Главная его заслуга – создание фундаментального полного «Свода законов Российской империи». В каждом изданном «Своде..» по 45 томов. Все эти 45 томов в Иркутске есть. Генерал-губернаторская власть в Иркутске сохранялась до 1917 года. А «Свод…», все 45 томов, обязательно посылали в канцелярию генерал-губернатора.

Канцелярия находилась на набережной, где сейчас располагается один из корпусов Юридического института ИГУ. Когда в 1918 году это здание вместе с Белым домом было передано ИрГосУну (так в те времена назывался наш университет), была передана и библиотека, которая хранилась в канцелярии. В том числе и все 45 томов «Свода…». Это уникальная часть научной библиотеки Иркутского госуниверситета. Во всей Сибири только два университета имеют такие уникальные издания. Томский университет приобрёл эти тома, а ИрГосУн получил в наследство от канцелярии генерал-губернатора. Это уникальный памятник права, но это ещё и шедевр книгоиздания. Каждый том – великолепный, большого размера. Когда я был аспирантом, филиал библиотеки располагался на улице 5-й Армии. Поначалу мне библиотекари из фондов их носили, а потом говорят: «Знаете, Лёва, они такие тяжёлые, ходите-ка за ними сами». И я читал «Свод…», почти все 45 томов, от корки до корки. И сейчас студенты-юристы очень часто обращаются к этому труду Сперанского.

10 законов за два года

В Иркутске Сперанский прожил два года, хотя генерал-губернатором был три года. В 1821 году он закончил свою деятельность в нашем городе и уехал. Но работа, проделанная за столь короткий срок, была колоссальной. Всего Михаилом Сперанским было разработано 10 законов, в общей сложности содержащих более 4 тысяч параграфов. Даже для сегодняшнего дня это исключительно высокая степень проработки вопроса. Сперанскому активно помогал Батеньков. Например, знаменитый «Устав об управлении инородцев», самый гуманный и продуманный акт империи по отношению к народам Сибири, разработал почти целиком Батеньков. Самый главный из 10 законов – «Учреждение об управлении Сибирской губернии», где Сибирь впервые была разделена на Восточную и Западную. Ещё один важный момент. При генерал-губернаторах создавались совещательные советы, которые должны были служить противовесом самовластию и злоупотреблению. Эти советы – исключительное явление в истории Сибири. Они состояли из шести человек: три сибирских чиновника, три чиновника представляли центральные органы империи – Министерство внутренних дел, Министерство финансов и так далее.

– Сперанский эту практику ввёл впервые, – рассказывает Лев Дамешек. – Советы эти были не только при главном управлении, при генерал-губернаторе, они были при губернаторе и даже при окружных исправниках. Это была сплошная сеть советов. Кроме того, разработанное им законодательство, особенно об административном устройстве, было основано на геополитических особенностях Восточной Сибири. В этом и заключался гений Сперанского, это было начало так называемой политики имперского регионализма. Нельзя мерить Россию одним аршином.

В начале 20 века Россия занимала 22 миллиона квадратных километров. Из них примерно 80% – это территории Азиатской России. Это Средняя Азия, Казахстан, Западная, Восточная Сибирь, Дальний Восток. На северо-западных окраинах – Польша, Финляндия, часть России в то время. И Кавказ. Имперская политика на окраинах отличалась чрезвычайной гибкостью. И до тех пор, пока гибкость эта наблюдалась и империя ею руководствовалась, её существование было незыблемым. Империя выходила из всех катаклизмов, пожалуй, ещё более прочной. Другое дело, что в начале 20 века от этой политики отказались, и тогда начались революционные брожения, особенно на окраинах. Но при Сперанском и даже в конце 19 века было именно так – очень гибко.

– Вы говорили в интервью, что заслуга Сперанского заключалась и в том, что под его руководством были разработаны основные положения, регламентирующие жизнь коренных народов.

– Это знаменитый и самый демократичный акт Сперанского. Впервые термин «инородец» был введён Сперанским, и в то время он не был каким-то уничижительным. Это было новое сословие империи. Сословие – это определённая группа лиц, права и преимущества которой закреплены в законе. Преимущество коренных народов Сибири перед русским крестьянством заключалось в том, что они были освобождены от военной службы. Это не льгота? Колоссальная льгота. Кроме того, если сравнивать величину налогового обложения русского крестьянина и, скажем, бурята, якута, то коренные жители платили в 6–8, а подчас и в 10 раз меньше русских крестьян. Всё коренное население делилось на три категории – оседлых, кочевых и бродячих. Причём Устав предусматривал возможность перехода из одного состояния в другое. От низшего к высшему. Вот такое отношение к коренному населению Сибири вообще было характерно для империи.

С первых лет появления здесь русских землепроходцев коренные жители стали рассматриваться как подданные государства. Поданный – это тот, кто платит налоги. И народы Сибири всегда платили налоги. Поначалу это был ясак, потом к ним добавили земские и дорожные повинности. Ничего подобного ни в Канаде, ни в колониях Франции, ни в США мы не видим. Мне приходилось бывать там, и я специально изучал индейские поселения. Коренное население никогда не рассматривалось как подданные государства. Они жили в резервациях и содержались за государственный счёт. Но налоги они не платили. Сын индейца оставался индейцем с таким же бесправным положением.

В России было совершенно не так. Деление коренного населения на три категории – оседлых, кочевых и бродячих – давало возможность хозяйственной эволюции. Важнейшим результатом этой эволюции стал переход коренного населения к земледелию. Это принципиально новый этап в жизни коренного населения Сибири, который относится примерно к середине 19 века. Одновременно с коренным населением работала церковь, и это очень важно. Вообще, Русская православная церковь всегда играла значимую роль в истории государства. Но отношения между государством и церковью складывались по-разному. Были и периоды соперничества, возьмите 17 век, тот же самый раскол. А затем Пётр I подчинил церковь государству. Но церковь в данном случае, в Сибири, выступала не только как элемент обрусительной политики, но и как элемент инкорпорации – знания русского языка, разве это плохо? Я приведу простой пример. Накануне 1917 года примерно 20% бурят, жителей Иркутской губернии, своим родным языком признавали русский.

– Среди законов, разработанных Сперанским, были те, что касались жизни ссыльных. Насколько это было важно для империи?

– «Устав о ссыльных» и «Устав об этапах» – это единственные в истории акты, которые регламентировали сибирскую ссылку и сибирские этапы. На пути, который преодолевали заключённые, создавались определённые этапы, на которых пересылаемые в Сибирь осуждённые могли отдохнуть какое-то время, помыться в бане, получить медицинское обслуживание. Всё это действовало до 1917 года. И «Устав об управлении инородцами» действовал до первой русской революции. Когда правительство попыталось его отменить, в том же самом Забайкалье началось мощнейшее национальное движение. И я хочу сказать, что коренное население Сибири эту попытку в 1917 году не забыло.

– Сам Михаил Михайлович Сперанский как-то вспоминал своё пребывание в Иркутске, или это был для него не значимый этап?

– Вспоминал и очень гордился этим этапом. Дело в том, что после назначения генерал-губернатором опала с него была снята только частично. Ему было запрещено даже заезжать в Санкт-Петербург, он ехал в Сибирь, минуя столицы. Ехал через Тобольск, Томск и так далее. Только после того, как он выполнил в Сибири порученное ему Александром I задание – разработал систему управления краем, он был прощён и вернулся в Санкт-Петербург. Впоследствии, особенно за создание «Свода…», он был награждён. Сперанский преподнёс свой труд на заседании Государственного Совета императору Николаю I. Император был растроган, он не ожидал такого колоссального результата. Он снял со своей груди высший орден Российской империи – орден Андрея Первозванного – и при всех членах Государственного Совета, как пишут источники, возложил его на грудь Сперанского. Когда в 1839 году граф Сперанский умер, ему была оказана высочайшая почесть. Он был похоронен в Александро-Невской лавре на центральной аллее. На похоронах присутствовали весь императорский двор и весь дипломатический корпус. Настолько высоко были оценены его заслуги перед Отечеством.

Я могу привести ещё один характерный эпизод. Михаил Сперанский сопровождал Александра I на его встрече с Наполеоном во Франкфурте. И Наполеон сказал: «Отдайте мне Сперанского, а я отдам вам любое из принадлежащих мне государств Европы». Наполеон очень ценил Сперанского, поскольку сам разработал великолепный «Кодекс Наполеона». Михаил Сперанский – выдающийся юрист. Он положил основание для высшего юридического образования в России. И он же заложил основы современной – по тем понятиям – финансовой политики. Это был в высшей степени разносторонний и образованный человек. Скромный, небогатый, всегда живший на жалованье, не берущий взяток. Жена у него ушла из жизни рано, он более не женился, сам воспитал дочь. Человек был глубоко верующий, закончил Санкт-Петербургскую духовную академию. Выдающаяся, разносторонняя личность, в Иркутске несколько недооценённая. У нас на первом плане проработавший на благо губернии с 1847-го по 1861 год Николай Муравьёв-Амурский. А Сперанский в Иркутске прожил только два года. Но какую огромную работу он сделал.

Когда реформы продуманные, память о них остаётся на долгие годы. Вот вам существующее и ныне деление на Восточную и Западную Сибирь. Очень точное, географически выверенное. Прошло 200 лет, а мы живём так, как когда-то заложил Сперанский. И я рад, что теперь в Иркутске есть площадь графа Сперанского и памятник этому выдающемуся реформатору. Возвращаюсь к своей мысли – нельзя воспитывать молодёжь на абстрактных примерах. У нас есть Сперанский, он оставил существенный след в жизни Иркутска и Сибири в целом. Давайте будем об этом рассказывать. Это живое, это про нас.