Сегодня в Иркутске хранится поистине царский подарок Петра I, драгоценная реликвия: Священное писание Нового завета – Евангелие. Император пожаловал священную книгу на 10-летие Знаменского монастыря в 1708 году. Евангелие отпечатали в Москве в 1696 году. На него была наложена собственноручная памятная надпись Петра I, которая заканчивалась следующими предостерегающими словами: «Иже аще кто дерзнул от обители этой Богородичной отдалити, таковой во второе и страшное пришествие Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа ответ вздаст». Евангелие было переплетено в оклад из серебра в начале 1800-х годов иркутским серебряных дел мастером И.Л. Харинским. В годы советской власти Евангелие скрывали от глаз народа.

Конечно же, «взор Петра I был далёк от Сибири», как отмечал профессор ИГУ Виталий Зоркин в книге «Иркутские градоначальники». Однако есть несколько точек соприкосновения в истории города и самого Петра​ I.

В XVII веке острог – а после город Иркутск – быстро развивался и начинал расти, в том числе и за счёт ссыльных. В начале царствования Петра I в город было сослано немало стрельцов, принимавших участие в восстании против царя. В «Летописи города Иркутска» Кротова есть такие строки: «1682 год. Иркутский округ в это время заселяется разноплеменными людьми, более или менее преступниками, каковы были московские бунтовщики 1662 года, подделыватели противузаконной монеты и стрелецкие мятежники».

Реформы и нововведения Петра I отразились также и на жизни, укладе и развитии города Иркутска. В книге Зоркина есть глава «Петровские новшества и реформы». Особый интерес вызывает факт об указе о бритье бород и его исполнении в городе. Читаем: «Указ о бритье бороды запомнили и иркутские летописцы, посвятив несколько строк в 1705 году: «Перемена сия многим россиянам показалась необыкновенною и дошла до того, что уже и начинались народные возмущения… И как сего года Иркутск был населен сосланными за известный ученому свету бунт стрельцами, которые были все старообрядцы и раскольники, кои брадобритие считали так, что лучше потерять голову, нежели бороду брить, то и определены были штрафы на неповинующихся». В период правления Петра I, надо отметить, была проведена и первая перепись населения города Иркутска, в «Летописи города Иркутска» Кротова об этом упоминается: «…Ревизия, проведённая при Петре I в силу указов от 26 ноября 1718 года и начала 1719 года, закончилась не ранее 1727».

Иркутск уже к концу XVIII века превращался в крупнейший в Сибири торговый и товарно-распределительный центр. И вот в 1700 году именным указом «Великий государь Пётр Алексеевич повелел для хранения и продажи товаров построить в Иркутске гостиный двор». Об этом упоминалось в иркутской летописи.

В книге «Иркутские градоначальники» приводится текст подтвердительной грамоты иркутскому воеводе Юрию Шишкину «О постройке в Иркутске для безопасности от пожара каменнаго гостинаго двора». И дословно: «От Великого Государя Царя и Великого Князя Петра Алексеевича, всея Великия и Малый и Белыя России самодержца, в Сибирь в Иркуцкой столнику нашему и воеводе Юрью Федоровичи Шишкину. Указали мы, великий государь, в Иркуцку всяким тебе старанием радеть против прежних наших Великого Государя указов и грамот, где на притойном месте сделать двор гостиной для поклажи нашие, Великого Государя, казны и торговых людей, товаров амбары».

В этом доме, как писали летописцы, имелась вложенная в стену каменная плита с вырезанной надписью следующего содержания:​ «Божею милостью в лето спасения 1704 г. по указу Великого государя, Царя и Великого князя Петра Алексеевича построена сия палата при стольнике и воеводе Юрье Федоровиче Шишкине с товарищи».

В иркутских летописях отражено ещё одно значимое для истории города событие, связанное с Петром I. В 1686 году, с присвоением статуса города, горожанам была оказана «царская милость» в виде послания «От царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича всея Великия и Белыя Россий самодержцев…» воеводе Фёдору Головину по поводу церкви во имя Нерукотворного Образа Господа Бога и Спаса Нашего Иисуса Христа, которую в Иркутске построили «по указу Великого Государя Алексея Михайловича», отца Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича». Это была действительно царская милость, поскольку в то время цари редко обращались к жителям того или иного города с посланиями.

Удачное местоположение – на перекрёстке торговых и колонизационных путей и сравнительная близость к Китаю превратили Иркутск в важный торговый центр Восточной Сибири. В первой четверти XVIII века в Иркутске «проявляется настоятельная потребность в видах сближения с Китаем иметь квалифицированных переводчиков языков восточных соседей». Эта потребность была связана с ведением с конца XVII века постоянной караванной торговли с Китаем.

В соответствии с «Духовным регламентом» от 1721 года, подписанным Петром I, в 1725 году в Иркутске открывается Мунгальская школа – первая школа в Восточной Сибири, в которой изучались монгольский, а позднее китайский языки. Школа была открыта стараниями архимандрита Антония Платковского при Вознесенском монастыре, чтобы, как писал он, «посредством изучения сиих языков удобнее действовать в распространении между монголами и китайцами православной веры и в видах сношений торговых».

В период правления Петра I в Иркутске бывали, как принято говорить, и некоторые​«птенцы гнезда Петрова». С 19 декабря 1723 г. по 29 февраля 1724 г. в городе пробыл немецкий учёный, доктор медицины Д.Г. Мессершмидт. Он был приглашён на русскую службу Петром I и возглавил первую научную экспедицию для исследования внутренних областей Сибири, которая была организована по указу Петра I от 15 ноября 1718 года. Мессершмидт был отправлен в Сибирь «для изыскания всяких раритетов и аптекарских вещей», а также с целью изучения географии, натуральной истории, медицины, лекарственных растений, эпидемических болезней, описания сибирских народов, филологии, памятников древности и других достопримечательностей. В Иркутск прибыл, совершив перед тем сложный путь от Мангазеи по Нижней Тунгуске до Лены и далее вверх по течению до Верхоленского острога. За несколько месяцев пребывания в Иркутске проводил измерения географической широты, метеорологические наблюдения, занимался исследованиями в окрестностях города, систематизировал собранные коллекции. Побывал на Байкале, дал описание озера, составил карту. С 15 апреля по 23 июня 1725 г. вновь останавливался в Иркутске. Занимался исследованиями в окрестностях города, приводил в порядок коллекции и материалы, собранные в Забайкалье.

Пётр I хорошо знал, что в 1715–1720 годах европейские натуралисты вели между собой оживлённый спор о том, что представлял собою мамонт. Когда до Петра I дошли слухи о находке в Сибири крупных костей, он в 1723 году подписал указ о снаряжении экспедиции. Сохранилось распоряжение иркутской «земской конторы», отданное Ивану Толстоухову. Он был отправлен на Верхнюю Лену, в Балаганский и Иркутский округи добывать «разных родов зверей и птиц живых, которые во удивление человеком». Пётр I приказал собирать кости вымерших зверей для того, чтобы решить учёный спор об их происхождении. Одни европейские натуралисты считали мамонта близким к бегемоту, другие – похожим на зверя с головой оленя и ногами слона. Указ Петра I был вызван, вероятно, тем, что в 1721 году учёный Мессершмидт где-то близ Томска нашёл скелет мамонта. И Пётр I решил расширить район поисков.

Мессершмидт в Иркутске в 1724 г. видел один из черепов мамонта. Он сделал рисунок и составил краткое описание черепа. Незадолго до прибытия Мессершмидта в Иркутск туда были привезены с реки Индигирки кости мамонта, голова, зубы и нога, они находились в иркутской канцелярии и были предназначены для отправки в Медицинскую канцелярию в Петербург.

Через год, в 1725-м, в Иркутск прибыли члены отправленной Петром Великим Камчатской экспедиции – командор Витус Беринг (русские его называли Иваном) и поручик Мартин Шпанберг. Это была Первая Камчатская экспедиция, имевшая большое значение в истории русских открытий на северо-востоке страны. За три недели до смерти, 6 января 1725 г., Пётр I выдал Берингу инструкцию, в которой были кратко определены основные задачи экспедиции.

В составе этой экспедиции числились также геодезисты Иван Свистунов, Василий Шаталов, Дмитрий Баскаков и Пётр Скобельцын. Беринг и Шпанберг вскоре двинулись в дальнейший путь, а геодезисты из состава экспедиции остались для размежёвывания земель Иркутского округа и составления описания этих местностей.

Можно вспомнить и иеромонаха флота, а впоследствии первого иркутского епископа Иннокентия Кульчицкого, которого 4 июля 1720 г. по именному указу Пётр I определил главой духовной миссии в Китай. В Иркутск Кульчицкий прибыл в 1722 году. А также упомянём арапа Петра Великого Абрама Ганнибала. После смерти Петра I он был сослан на китайскую границу для постройки Селенгинской крепости, в январе 1728 года проездом посетил Иркутск.

Вот таким образом, по крупицам, в перипетиях исторических фактов складывается картина взаимосвязей, казалось бы, далёкого от столицы города Иркутска и Петра I.

Подготовлено по материалам из фонда Отдела краеведческой литературы и библиографии ЦБС г. Иркутска