Делёж без марша Мендельсона

Сергей Боков и Валентина Рудакова (здесь и далее фамилии изменены) прожили вместе 15 лет, но узаконить свои отношения так и не собрались, посчитав поход в ЗАГС формальностью. Родились дети, было нажито совместное имущество. Но полтора года назад пара рассталась. Бывший глава семьи не сумел договориться с матерью своих детей о разделе имущества. Пришлось решать вопрос в суде. Речь шла о квартире на улице Мухиной в Иркутске, которая приобреталась совместно под бизнес (парикмахерское дело). Боков был уверен, что по всем законам справедливости, раз он вкладывался в её приобретение, половина площади должна принадлежать ему.

Но истец не учёл несколько моментов в законодательстве. Он просто не знал о проблемах раздела имущества при распавшемся гражданском браке. По закону права и обязанности супругов возникают со дня государственной регистрации брака в органах Службы записи актов гражданского состояния. В таком случае имущество, нажитое​ во время брака, является совместной собственностью и делится поровну. А вот в ситуации Бокова и его бывшей гражданской жены всё обстоит сложнее. И суд разъяснил истцу: согласно правовой позиции Конституционного суда РФ, регулирование брачных отношений в стране осуществляется только государством, которое на законодательном уровне не признаёт незарегистрированные браки.

При разделе имущества Боков должен был запастись необходимыми документами. Вот он захотел поделить квартиру. Между тем её единоличной собственницей является ответчица по гражданскому делу Рудакова. Истец не предъявил важный для суда в таких случаях документ – договор о создании общей собственности на недвижимое имущество. Это же не газонокосилка покупается. Гражданскому супругу нужно было закрепить своё право на недвижимость юридически. А сделано это не было. Не представил Боков и доказательства того, что вкладывал в покупку квартиры собственные денежные средства. В данном случае сам по себе факт ведения совместного хозяйства судом не оспаривался, но этого было недостаточно, чтобы выиграть дело. В удовлетворении иска бывшему гражданскому мужу было отказано.

Бабушка оставила наследство

Чуть было не «зашатались» квадратные метры под ногами иркутянина Николая Владова, который получил квартиру в микрорайоне Приморском в наследство от бабушки. Она скончалась в 2008 году, а распорядилась имуществом в пользу внука двумя годами ранее. Он проживал вместе с ней, оказывал помощь, когда она заболела. После похорон остался в квартире хозяином: как и положено, делал ремонт, оплачивал коммунальные счета. Но вот официально наследственные права не оформил. Как пояснил Владов, в своё время он не собрал для этого необходимый пакет документов. Вот почему отсутствовали сведения об открытии наследственного дела после смерти бабушки в реестре на официальном сайте нотариальной палаты Иркутской области.

Через годы, пока внук спокойно жил в бабушкиной квартире, спохватилась администрация областного центра. Там посчитали, что жильё осталось ничьим. Для этого существует даже специальное труднопроизносимое слово – вымороченное (это такое имущество, которое никому не перешло по наследству). Понятно, городу лишняя квартира не помешает. Согласно ст.1151 ГК РФ, в случае, если отсутствуют наследники – как по закону, так и по завещанию, имущество умершего считается вымороченным. Так родился иск администрации к Территориальному управлению Росимущества в Иркутской области о признании права собственности на это жильё. Узнав об этом, Владов, разумеется, встревожился и подал исковое заявление о признании права собственности на эту квартиру в порядке наследования. Лучше поздно, чем никогда.

Суду предстояло определить, кому владеть квартирой: городской администрации или безалаберному внуку, который не удосужился за столько лет вступить в наследство. В принципе, ломать голову над этим не пришлось. Законодательство в таких случаях​ относится к «забывчивым» гражданам достаточно лояльно. Есть такое понятие – фактическое принятие наследства. Но при этом может наступить момент, как в данном случае, когда это придётся доказывать. И внук доказал, что фактически наследство он принял: проживал в этой квартире, нёс расходы по её содержанию, оплачивал коммунальные счета (предъявил платёжные документы). Его показания подтвердили свидетели, что было важно в такой ситуации.​ ​

Оценивая имеющиеся в деле доказательства, суд пришёл к выводу, что Владов, являясь наследником по завещанию, фактически принял наследство. Иск администрации города был отклонён. Но волнений​ у мужчины было бы гораздо меньше, будь у него нужные документы на руках, когда наследство оформляется как положено.​ ​

Папа, дай миллион

Когда Анатолий Ушаков решил перевести сыну Андрею по его просьбе 1 млн 100 тысяч рублей, он очень надеялся, что деньги пойдут на благое дело. Сын получит собственную крышу над головой. Пусть жильё будет скромное, но своё. Андрею, как считал отец, не хватало стабильности в жизни, крепкой семьи, хотя со своей спутницей Александрой Кротовой он поддерживал фактически брачные отношения. Доверяя ей во всём, он попросил отца​перечислить деньги на её карточку, поскольку у него самого на тот момент не было банковского счёта.

Отец так и поступил, не сомневаясь, что женщина, получив деньги, тут же передаст их Андрею. Квартиру они могут выбирать вместе, пользоваться ею, но оформлена она должна быть на сына. Это его непременное условие. Каково же было удивление Ушакова-старшего, когда он узнал о том, что купленная квартира записана на Кротову. По документам она её единоличная хозяйка. Пара справила новоселье, но потом, как это часто бывает, отношения между мужчиной и женщиной разладились. Выходит, эти немалые деньги отец подарил теперь уже чужому для сына человеку? Пришлось обратиться с иском в суд о взыскании с Кротовой неосновательного обогащения.

Во время судебного разбирательства представитель ответчицы не отрицал, что Кротова получила названную выше сумму. Но вот дальше последовала совсем другая история. Оказывается, она сразу же передала полученные деньги своему сожителю. Вот только отцовские кровные были нужны Андрею не для покупки квартиры, а на погашение кредитных и алиментных обязательств. Этими деньгами он рассчитался с теми, кому был должен. И сто тысяч рублей ещё потратил на личные нужды. Такой расклад привела в суде ответчица. Естественно, сын Ушакова отрицал тот факт, что цинично обманул отца. Получив деньги, квартиру они покупали вдвоём, и единственное, в чём Андрей себя корил, так это в излишней доверчивости. Он не придал особого значения тому, на чьё имя будет записана недвижимость, потому что собирался жить с этой женщиной.

Между тем в подтверждение своих доводов ответчица предъявила суду доказательства того, что ещё недавно близкий ей человек был в долгах как в шелках. А именно: представила скриншот с сайта УФССП России (снимок с экрана компьютера), из которого следовало, что в отношении Андрея Ушакова было возбуждено 9 исполнительных производств. Правда, выяснилось, что два из них были окончены ещё до наступления заявленного в иске события, два других возбуждены после получения ответчицей вышеназванной денежной суммы. Но при этом размер долговых обязательств указан не был. И где доказательства, что Кротова передала деньги для погашения этих обязательств? Так что доводы ответчицы не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства. Зато был доказан тот факт, что отец действительно перечислил для сына 1 млн 100 тысяч рублей и этими деньгами воспользовалась Кротова. Суд удовлетворил иск Анатолия Ушакова и обязал ответчицу вернуть деньги.