АстроМагия цифр

8 октября 2021 года, пятница. Ничего необычного, если не помнить, что это знаковая дата романа фантастов братьев Стругацких «Полдень, XXII век». Именно 8 октября 2021 года в романе закончила работу комиссия АН ССКР по исследованию судьбы планетолёта «Таймыр», который был направлен в созвездие Лиры для исследования глубокого космического пространства и возможностей межзвёздных перелётов. Таким 8 октября 2021 года представляли Аркадий и Борис Стругацкие: люди уже освоили Солнечную систему, корабли ушли в глубокий космос…

Стругацкие любили такие загадки с датами. Например, они вычислили общий день рождения – 21 июня, равноудалённый от дат их рождений. Дата 8 октября 2021 года из фантастического романа только на одни сутки не совпала со Всемирным днём астрономии, который в 2021 году отмечался 9 октября. В романе спутник «Таймыра» «Ермак» выходит на возвратную орбиту 20 мая 2020 года. Это не точно, но тоже рядом с датой весеннего Всемирного дня астрономии – в 2020 году она выпала на 2 мая. Эти совпадения с романом, написанным в 1959-1960 годах, удивительны. Ведь официальная дата весеннего Дня астрономии определилась куда позже – в 1973 году. А осеннего – и вовсе в 2007 году.

Рядом с фантастической датой «Полудня» ещё две реальные даты. 11 сентября 1977 года в Крымской обсерватории был открыт астероид главного пояса 3054, получивший имя Strugatskia. Первооткрыватель – Николай Черных, астроном, работавший в Иркутске, а затем в Крыму. Он рекордсмен в деле открытия малых планет. На счету Черных 537 астероидов. В том числе астероиды, получившие имена Лем, Шаламов, Велимир (в честь Велимира Хлебникова), Ангара, Байкал, Иркутск, Шерагул (село в Тулунском районе, где Николай Степанович жил в детстве). А сам Николай Черных родился… 6 октября 1931 года. И за три дня до Всемирного дня астрономии профессор, астроном Сергей Язев напомнил: сегодня празднуем день рождения Николая Черных. Реальность показала: к 8 октября 2021 года, когда в мире «Полудня…» планетолёт «Таймыр» преодолел световой барьер и был заброшен на столетие в будущее, мы пока не создали пилотируемые корабли, способные уйти в глубокий космос. Готовится только экспедиция на Марс… Но мы всё так же увлечены космосом, как и наши предки. И полтора, и два века назад.

«Я обращают трубу ad libitum на удобнейшую звезду»

«Теперь уж пятый год я занимаюсь устройством своих часов…» – в далёком Селенгинске декабрист Николай Бестужев пишет письмо. Рядом с домом, в чулане бани, устроена настоящая астрономическая обсерватория. На гигантском расстоянии от цивилизованного центра России. Стоят телескопы, сделанные Бестужевым. Он писал эти строки 8 мая 1852 года. Через 120 лет именно в эти майские дни вся планета Земля будет отмечать весенние Дни астрономии. А до полёта первого искусственного спутника Земли осталось 105 лет.

Письмо Бестужева был адресовано известному учёному, гидрографу, автору многих работ по астрономии Михаилу Рейнеке. Ниточка, протянутая в Санкт-Петербург. Быт Бестужева, которому уже шёл седьмой десяток лет, был прост – вставали они с братом в 6 утра, пили чай, купались в реке. Летом декабрист гулял по окрестным горам – делал до 30 вёрст в день. А зимой всё его время было посвящено часам… Он создавал уникальные механизмы сам. «Может быть, всё это будет походить на предприятие синицы зажечь море, потому что при всём моём желании, при всей доброй воле и готовности недостаточно моих средств и способов в здешнем краю… Теперь уж 10 лет или даже более, что я дожидаюсь латуни, какой мне надобно…» – пишет он. За неимением латуни он делал детали для часов из китайских медных тарелок, «употребляемых в музыке при бурятских и ламайских богослужениях». Мечтал об устройстве морского хронометра, чтобы помочь мореплавателям.

В маленькой обсерватории в чулане при бане Бестужев поместил свои часы «для испытания всеми неудобствами, даже и банными испарениями». Там была построена печь, в ней – углубление для часов, «пробы их теплом и холодом». «Труба моя теперь приделана к деревянному штативу, обращающемуся на двух осях в вертикальном положении, а сама труба на дуге в вертикальном направлении. Не имея надобности в меридиальной плоскости, я обращаю трубу ad libitum на удобнейшую звезду и наблюдаю, пока можно её видеть, утверждая трубу неподвижно винтами…» – писал он. Декабрист имел в своём распоряжении два телескопа, второй стоял на балконе его дома. Уже после его смерти в Иркутск была доставлена латунь, о которой он так мечтал. Её отправил глава Пулковской обсерватории Василий Струве. èèè

Но, к сожалению, её уже некуда было применить. Механизмы были столь искусны, что секреты их знал один лишь их создатель, даже брат Михаил был бессилен. И тем не менее бестужевский домик и обсерватория в чулане бани навсегда остались частью иркутской астрономической истории. В Иркутске всю вторую половину 19 века пользовались спросом астрономические трубы…

7 августа 1887 года Иркутск был взбудоражен – все ожидали солнечное затмение. Люди в этот день оккупировали все горы – Кайскую, Крестовскую, Петрушину, Иерусалимскую Все хотели видеть затмение. Ждали боя каланчей в 11 часов, так как затмение должно было начаться в 11 часов и 1 минуту. «Голуби закружились в воздухе, не зная, куда лететь. Курица, шлявшаяся по горе, остановилась и перестала клевать, Базар и улицы опустели. Только под самой горой промчался во весь мах какой-то водовоз, да двое каких-то людей пронеслись на извозчике, что было мочи. Зрителями вскоре овладело какое-то тревожное чувство…Наконец, погас и последний солнечный луч, на месте солнца образовался резко очерченный чёрный круг, а вокруг него пучки лучей, как бы из матового серебра… «Господа, смотрите, протуберанс!» – крикнул кто-то из зрителей, и все заметили светло-малиновое пятно, справа и снизу выдающееся над чёрным кругом», – писал автор воспоминаний.

С Кайской горы в тот день наблюдались звёзды, яркая Венера. Отдельные интеллигентные иркутяне пытались даже зарисовать корону, записать температуру, давление. Менее озабоченные научной фиксацией кричали «Ура» и открывали бутылки с шампанским. В 1901 году на заседании Астрономического общества в Санкт-Петербурге знаменитый профессор Глазенап особо отметил личный вклад генерал-губернатора Горемыкина, который оказал серьёзную помощь экспедиции по наблюдению солнечного затмения в 1896 году. Пройдёт ещё 14 лет, и на башне музея ВСОРГО появится первая за Уралом публичная астрономическая обсерватория. А в 1950 году – один из 20 советских и первый за уральским хребтом планетарий. Сейчас слова «Иркутск – город космический» уже стали мемом.

«Пригласите господина Трумэна»

Глава астрономической обсерватории ИГУ Сергей Язев 5 октября на пресс-конференции, посвящённой Дню астрономии, рассказал, что 23 ноября откроется Всероссийская астрономическая конференция «Небо и Земля». Она будет посвящена 90-летию образования астрономической обсерватории госуниверситета и соберёт более двух десятков астрономов из Иркутска, Москвы, Санкт-Петербурга, Самары, Омска, Новосибирска и Краснодарского края. Казалось бы, советский период в истории иркутской астрономии описан, и мы прекрасно знаем о том, что много лет в Иркутске работала первая учительница Юрия Гагарина Нина Кондратенкова, и что широтные наблюдения в Иркутске организовал академик Александр Орлов, и что здесь работал известный советский астроном Василий Курышев. Известны в СССР, а потом и в России имена тех, кто трудился здесь, – астрономов Евгения Фёдорова, Вильгельма Абольда. Написана история первого Иркутского планетария, открыты и работают сейчас в городе несколько новых планетариев.

И тем не менее очень многое из истории астрономии Байкальского края ещё остаётся в зоне «слепых пятен». Весной этого года Сергей Язев выпустил первую книгу из научно-популярной серии ИГУ, рассказывающую об истории астрономических наблюдений в нашем крае – о легендарной экспедиции профессора Никиты Попова в Иркутск для наблюдений транзита Венеры по диску Солнца. Профессор Язев готовит новые книги, которые станут «астрономической летописью» нашего края. А пока в архивах и музейных коллекциях нас ждут новые открытия. Например, в Мемориальном музее космонавтики в Москве есть одна любопытная телеграмма, напрямую связанная с нашим краем. Она хранилась несколько десятков лет в Музее космонавтики в Москве. А вот опубликована была лишь недавно и широкой публике ранее была неизвестна. Мы отыскали её благодаря федеральному проекту «Госкаталог», который объединяет музейные базы России. 25 апреля 1967 года пионеры в Тулуне побежали на почту и отбили правительственную телеграмму Юрию Гагарину. «Правительственная телеграмма. Москва. Кремль. Гагарину Юрию Алексеевичу» – так она начинается.

«Родные наши, – писали дети. – Мы, юные космонавты Тулуна Иркутской области, скорбим вместе с вами в эти тяжёлые для всех нас дни. Мы хотим сказать вам, родные, что всегда будем помнить Владимира Михайловича. Сегодня Владимир Михайлович зачислен почётным пионером нашей эскадрильи. Мы постараемся быть достойными его памяти, его славных дел. Командир эскадрильи». Владимир Михайлович из телеграммы – это космонавт Владимир Комаров, погибший накануне. Телеграмм таких в Москву наверняка были тысячи. Мы знаем о существовании, например, телеграммы 1961 года Юрию Алексеевичу, которую отправила его учительница – иркутянка Нина Кондратенкова. Об этом написали иркутские газеты. Но о телеграмме «тулунской эскадрильи космонавтов», конечно, никакие издания не писали. И тем трогательнее это детское послание, которое и теперь хранится в фондах Музея космонавтики. В этих же фондах удалось отыскать анонимное письмо 1962 года от иркутских девушек, адресованное пятому и шестому космонавтам.

«Дорогие космонавты! – писали иркутянки, которые оставили на письме лишь свои росписи (боялись ревности мужей). – Мы ещё не знаем вас, но уверены, что вы такие же чудесные парни, как и первые четыре. У нас есть конкретное «деловое» предложение: когда полетите в космос, то пригласите с собой г-на Трумэна. Надо же ему доказать на деле то, в чём он сомневается. Правда, он не выдержит, вероятно, перегрузок уже при подъёме. Но это уже его дело. Как ему ещё докажешь? Неплохо было бы вообще в каждый полёт прихватывать с собой по одному-два поджигателя войны, не верящих в наше превосходство над ними. Тем, кто не выдержит трудностей полёта, – туда и дорога. Зато те, кто покрепче душой и телом, не стали бы после прогулки в космос помышлять о войне с нами. Как вы смотрите на это?» Девушки хотели бы полететь в космос вместе с советскими космонавтами, но сетовали на своё здоровье. Просили посмотреть, каким «червячком» смотрится Байкал с орбиты.

Очень заинтересовал иркутянок космонавт Андриян Николаев – в основном тем, что был не женат: «Рассматривая в газетах фото Андрияна Григорьевича, мы удивлялись той женщине, что не разделила с ним его лучшие чувства. У него очень симпатичное лицо, а о его высоких моральных качествах мы уже и не говорим. И вдруг такое дело. Даже обидно за него. Правда, Николаев – рекордсмен мира по долготе и дальности полёта. Но… От души желаем ему всё-таки и очень большого счастья в личной жизни». Архивы и музейные фонды сейчас постоянно открываются, и, вероятно, нас ждёт очень много смешных, трогательных и очень серьёзных находок, которые пополнят историю иркутской астрономии.