«Несколько слоёв доисторического человечества»

Огромный волк, метр двадцать в холке, был похоронен с почестями, как человек… Под брюхом этого животного покоился… человеческий череп. Странное захоронение было обнаружено в 1996 году в самом центре Иркутска. Археологи копали на пологой площадке восточного склона Кайской горы, по левой стороне улицы Маяковского, к югу от остановки «Райсовет». И вдруг – волк, «обнимающий» человеческий череп. Захоронению около 7 тысяч лет. Эта могила – только часть огромного погребального комплекса, называемого Глазковским некрополем. Основная масса уникальных захоронений – в самом сердце Иркутска, такого в мире нет нигде. 7 тысяч лет сюда приходили и приходили люди, чтобы похоронить умерших. В их числе – предки индейцев Северной Америки… Великолепно сохранившиеся кости. Гигантский могильник шёл от устья Иркута и до Ершовского залива. История открытий на нём началась в 80-х годах 19 века.

Первые находки Глазковского некрополя достались… землекопам. До того, как прибыли на место исследователи, рабочие успели разбить, по их собственным сбивчивым рассказам, девять костяков… Летописец Нит Романов считал, что это произошло в мае 1886 года. Именно эту дату он поставил в своей книге и записал, что при рытье котлована под детский приют на Кайской – или, как тогда говорили, Заречной – горе вскрылись могилы. Приют на свои деньги строил городской голова Владимир Сукачёв. Сейчас на этом месте территория поликлиники № 5. А тогда эту находку описал консерватор музея ВСОРГО археолог Николай Витковский. Сам Витковский в 1889 году в статье «Следы каменного века в долине реки Ангары» приводит иную дату. Случилось это, по его воспоминаниям, вовсе не весной 1886 года, а осенью 1887-го. Из девяти костяков он сумел собрать семь, да и те были повреждены. Одни рабочие говорили, что скелеты были в сидячем положении, другие такого не помнили. Одного похороненного Витковский раскопал сам. Его находка покоилась в яме с вогнутым дном, и создавалось впечатление, что человек как бы «сидел». Позже определили возраст – это захоронения, сделанные 4–4,5 тысячи лет назад.

В 1889 году Витковский сделал тот самый первый вывод, который положил начало истории Глазковского некрополя: «…Мы имеем здесь дело с кладбищем человека, по всей вероятности, не знавшего металла. Кладбище это, по рассказам жителей, распространялось и на смежные огороды, где неоднократно были находимы человеческие черепа, из коих некоторые были препровождены в полицию …Прежде всего мы теперь знаем, что местность, занятая в настоящее время Иркутском и ближайшими окрестностями его, с незапамятных времён служила приютом человеку… Мы вправе заключить, что под ногами нашими покоится не один, а несколько слоёв доисторического человечества».

Пройдёт 10 лет, и уже в 1897 году основную часть огромного могильника разрушат при строительстве железной дороги. Исследователь Михаил Овчинников вспоминал, что в районе всё того же Сукачёвского приюта рабочие – татары, башкиры – выкидывали в насыпь черепа, кости, разбивали на мелкие куски каменные топоры. Он лично обходил раскопы и отвалы, пытаясь собрать всё, что ещё уцелело. И вёл беседы с рабочими, чтобы те понимали, что рушат. Они понимали по-своему: брали кольца из белого нефрита, остальное безжалостно ломали и выкидывали – топоры, долота, наконечники стрел. «Железнодорожное начальство способствовало, можно сказать, гибели богатейшего материала», – писал Овчинников в статье «Материалы для изучения памятников древностей в окрестностях г. Иркутска» в 1906 году. При строительстве дороги погибло, по современным оценкам, около 300 могил, или 95% могильника. Но и оставшаяся часть – богатейшая, не имеющая аналогов в мире. Во время археологических исследований, которые были начаты в 1927 году, было найдено три группы захоронений, их возраст – 5–8 тысяч лет до нашей эры. Здесь обнаружены две культуры – китойская (ранний неолит) и глазковская (бронзовый век). В разные годы участки могильника копали Михаил Герасимов, Бернгард Петри (1924–1928 годы), Павел Хороших (послевоенное время), Герман Медведев, Владимир Свинин, Николай Савельев и другие (1960–1980-е годы), Владимир Базалийский (с 1980-го по 1997 год).

Вопрос перезрел

26 мая на слушаниях иркутские депутаты решили – вопрос требует уже не разговоров вокруг и около, а практического подхода. Уже шесть лет как нет на свете Германа Ивановича Медведева, археолога, который много лет отстаивал идею создания музея на месте Глазковского некрополя. Он так и не увидел его. Первооткрыватель некрополя Николай Витковский в 1892 году покончил с собой на фоне душевных переживаний. Михаил Овчинников умер, полуголодный и тяжелобольной, в 1921 году… Эти и многие другие исследователи, имена которых не звучат так громко, заслужили, чтобы в Иркутске был археологический музей. Он докажет – их любопытство, настойчивость, вера в науку были не напрасными.

Самой идее создания музея в 2022 году исполнится уже век. Впервые решение о том, что археологический материал должен стать основой музея, было принято в 1922 году! В 1959 году могильник был признан памятником областного значения. Его исследовали и до войны, и после, это правда. Но только в 1984 году облисполком принял решение о создании музея. В 1986-м даже началось проектирование… Видимо, хотели успеть к столетию открытия Виктовского… Но ничего не получилось. Начались другие времена, и до 1995 года ничего особо не двигалось. В 1995 году некрополь получил статус федерального памятника, иначе бы он был совсем разрушен. И опять до 1999 года – тишина, пока, наконец, архитектором Андреем Красильниковым не был создан первый проект музея по заказу ВСЖД.

«Это был самый глубоко проработанный проект, здесь даже сделали генеральный план, – сообщила начальник Управления планирования комитета по экономике и стратегическому планированию Наталья Давыдова. – Проект был утверждён Министерством культуры РФ. Но, к сожалению, работы были приостановлены, и следующий проект сделала архитектор Елена Григорьева в 2000 году. Последний проект предложил Даши Намдаков в 2014 году, он разработал проект здания музея». В 2014 году методический совет Министерства культуры РФ и Институт археологии Российской академии наук дали положительные отзывы по вопросу музеефикации комплекса «Глазковский некрополь». Музейный комплекс мог стать основой для создания фондохранилища археологических коллекций Сибири. Тем более что в 2010 году сам Владимир Путин, тогда премьер, дал поручение о создании таких хранилищ в субъектах. Но, несмотря на участие скульптора с мировым именем Намдакова, тема снова исчезла из публичной повестки. В 2021 году Дума решила вернуться к ней.

«Глазковский некрополь – уникальный археологический памятник с хорошим состоянием костного материала, позволяющего проводить различные генетические исследования, – сообщила Наталья Давыдова. – Учёные всего мира обращают пристальное внимание на иркутские археологические находки. Некрополь входит в 100 уникальных погребальных комплексов мира. Кости, камни, изделия из белого и зелёного нефрита… Эти экспонаты хранятся в исторических музеях, включая Эрмитаж».

«Кость сохраняется 2,5–3 тысячи лет в лучшем случае. Берешь её – она рассыпается, – говорит начальник отдела археологии Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области Михаил Скляревский. – В Глазковском некрополе кость каменная, при этом она сохраняет все свойства, информативность. Можно проводить любые исследования, в том числе генетические. За счёт чего это происходит? Предположительно, это зависит от состояния почвы. Кости великолепны. Ещё одна особенность захоронений – они не переотложены. Они лежат так, как их положили, там ничего не изменилось». «У нас есть ещё нечто похожее, может быть, в России или мире?» – спросил парламентарий Александр Перевалов. «В мире есть, конечно, похожие памятники, например Олений остров. Но такого количества погребений и в таком виде нет. Оно единственное», – ответил Михаил Скляревский. Установлено, что часть захороненных здесь людей – генетически предки североамериканских индейцев.

Мэрия представила на слушаниях так называемый «большой» проект благоустройства территории Парка имени Парижской коммуны. В нём был использован проект Андрея Красильникова, откорректированный в 2006 году «Иркутскгражданпроектом». Площадь участка, где планируется разместить музейно-реставрационный комплекс, равна 1,17 гектара. Собственность на нём не разграничена, целевое использование – под консервационно-исследовательские сооружения памятника археологии. Комплекс включает в себя 12 зданий, где планируется разместить галереи, лаборатории, фондохранилища. Стоимость проекта – 1,133 млн рублей. Составлен примерный план работ. В 2021-2022 годах предполагается провести подготовительные работы – сделать проектно-сметную документацию. В 2023 году – провести археологические раскопки, чтобы сформировать экспозиционный фонд. В 2024-2025 годах – построить сам музейный комплекс. Стоимость первого этапа – 200 млн рублей, строительство – 930 млн рублей. Но это если найдутся деньги.

Сумма затрат очень серьёзная, депутаты это понимают. Без федеральных денег проект невозможен. «Мы пришли к депутатам с предложением, которое поможет сдвинуть процесс с мёртвой точки, – сказала Наталья Давыдова. – У нас есть земельный участок неразграниченной собственности под существующей подстанцией «Свердлово». Там действительно когда-то была подстанция на 35 киловольт, принадлежащая Иркутской электросетевой компании. Объект не действует, и ИЭСК готова передать его в ведение администрации города. Там можно сделать «реплику» на будущий большой музейно-консервационный комплекс. Он не потребует больших затрат на консервацию существующих и будущих больших раскопок. Создание ПСД и рабочего проекта будет стоить порядка 9 миллионов рублей. Строительство – до 100 миллионов рублей».

Как пояснил Михаил Скляревский, предполагается воссоздание захоронений на холме 20 на 20 метров в той части, которая была уже раскопана. В 1980–1990-х годах там было исследовано 80 погребений. Именно в этом районе было обнаружено единственное в мире погребение волка с головой человека в ногах. «Здесь представлены совершенно различные технологии погребений, – рассказывает Скляревский. – Можно посмотреть на эту территорию как на первый этап создания большого музейного комплекса. Любопытство к таким вещам громадное. Есть все чертежи, вся фотофиксация, есть возможность восстановить каждое погребение из материалов, не требующих консервации».

«Извлечь максимальный функционал»

Депутаты считают, что при обсуждении музейного проекта нужно привлечь максимальное количество специалистов, чтобы не допустить ошибки. «Если бы можно было этот музейный комплекс использовать ещё и для проведения научно-практических конференций, научной работы, это было бы хорошо, – считает депутат Перевалов. – То есть извлечь из проекта максимальный функционал. Я думаю, что получится уникальный объект, известный на всю страну, в совокупности с Байкалом и другими достопримечательностями это очень поможет экономике города». Депутат Алексей Савельев обратился к заместителю мэра, председателю комитета по социальной политике и культуре администрации города Иркутска Виталию Барышникову. «Я понимаю, что это объект не городского и не федерального, а общемирового наследия, – сказал Савельев. – Соответственно, неправильно, наверное, говорить, что объект этот муниципального финансирования. Какие имеются возможности бюджета федерального уровня, которые могут быть направлены на начальный этап, на формирование проектно-сметной документации? Те 200 миллионов рублей, которые нужно направить на ПСД, это финансирование должно быть, наверное, со стороны государства?»

«Если мы говорим о музеефикации, это должен быть международный конкурс, который нужно проводить, на мой взгляд, под патронажем президента страны. На такой уровень надо выходить, – сказал Виталий Барышников. – Нужно отметить, что вся археология в стране – это исключительная собственность Российской Федерации. Земля тоже федеральная, и проектировать теоретически может федеральный бюджет за счёт программы «Культура России». Я имею в виду большой музейный комплекс. Но это должно быть поручение не от нас, а поручение президента. Этот объект глобальный, и нам с вами его не потянуть ни юридически, ни идеологически, ни финансово. То, что предлагается сегодня, – это в хорошем смысле «пробник». Нам нужен туристический объект, это может быть лёгкий павильон, в котором будет воссоздан рельеф раскопок. И кость, и камень, и украшения, и скелеты могут быть выполнены в современных полимерах. Если появится проект за сравнительно небольшие муниципальные деньги, будет проще его развивать, например войти в программу РФ по внутреннему туризму. А уже после запуска начать привлекать деньги на большой международный проект».

«Вокруг этого объекта неплохо бы сделать достойное благоустройство, – заметил спикер Думы Евгений Стекачёв. – Вы фактически озвучили алгоритм реализации проекта, и я бы предложил вам к июньской корректировке бюджета оформить некое техническое задание. Возможно, в процессе корректировки средства найдутся, чтобы процесс запустить. Когда у нас ситуация финансовая улучшится, можно будет обратиться к губернатору, чтобы он выходил на президента. Конечно, правильно, что Дума первой инициировала этот вопрос, но логично было бы, чтобы поручение исходило из уст президента, тогда этот проект будет обречён на успех. Сейчас мы начали его обсуждение, это хорошо». Михаил Скляревский считает, что, если проект будет запущен и удастся привезти в Иркутск первых лиц, показать им уникальный некрополь, все остальные вопросы будут решены. «Я настоятельно рекомендую подготовить проект к корректировке бюджета. У нас в этом году грядёт ряд событий, которые могут выступить катализаторами процесса, – сказал Евгений Стекачёв. – Это выборы в Госдуму, приезд первых лиц. Нужно использовать этот шанс». Стекачёв предложил вместе с профильной комиссией Думы проработать вопрос досконально.

«Важны даже не сами захоронения, которым 7 тысяч лет, хотя это, безусловно, значимо, – заметил депутат Юрий Коренев. – А важна та информация, которая будет раскрыта в процессе исследований. Эта работа должна проводиться широко и не только с постройкой первой очереди музея. Нужно организовать международную конференцию, пригласить на неё зарубежных учёных, наших академиков. Нужен толчок, информационный всплеск, который бы рассказал о том, чем мы обладаем, каким уникальным объектом. Надо комплексно лоббировать проект». Коренев предложил обратиться к губернатору с просьбой проработать совместно с Правительством РФ, депутатами Госдумы вопрос освоения Глазковского некрополя.

«Мне тактика, предложенная Виталием Барышниковым, более по душе. Она конкретная и конструктивная, – заметил Евгений Стекачёв. – Это настоящий практический шаг». Михаил Скляревский напомнил, что уже существует обращение от областных властей к председателю правительства Михаилу Мишустину, и профильные министерства, которым премьер поручил рассмотреть вопрос, просили регион разработать для начала проектно-сметную документацию, с которой потом и выходить на обсуждение. «Поэтому я предлагаю действовать по плану, предложенному Виталием Барышниковым, поскольку он полностью коррелирует с этой задачей», – заключил Евгений Стекачёв.

Депутат Александр Сафронов предложил детально рассмотреть механизм реализации проекта. «Здесь всё в наших руках, – сказал Сафронов. – Есть огромный потенциал экономический, культурный, исторический. Мы должны подготовить всю концепцию до конца, – сказал он. – Сделать всё, что в наших силах с точки зрения выделения средств на местном уровне, а потом уже лоббировать проект выше». Сафронов считает, что сейчас важно выделить средства на пропаганду проекта – макеты, демонстрационные ролики. Он поддержал Юрия Коренева в вопросе организации международной конференции, поскольку она будет иметь не только научный, но и общественный резонанс.

«Если есть готовый проект, это уже весомый аргумент в разговоре с принимающими решения. Нам нужен готовый проект, а в какую сумму он выльется – в 15, 20 или сразу в 200 миллионов, мы в следующем месяце решим. Я уверен, что надо выводить решения в практическую плоскость», – сказал Евгений Стекачёв. Сафронов предложил обратить внимание на то, каким образом в проекте могут участвовать областное и федеральное агентства по туризму. «Очень интересно именно туристическое направление. Сейчас у туриста выбор – прилететь на Байкал через Улан-Удэ или Иркутск. Этот музей, даже на уровне простого павильона, мог бы раскачать туристические потоки. Я считаю, что надо одновременно закладывать деньги и на концепцию, и на проект музея, привлекая оба агентства по туризму». Депутат Александр Перевалов считает верным привлечение иностранных специалистов, их участие застрахует от ошибок, которые возможны при создании музейного комплекса. «Если мы всё сделаем правильно и проект сумеет попасть в список ЮНЕСКО, это в разы повысит его ценность, поскольку работа международных научных команд может дать нам открытия, новые версии, и это ещё больше повысит статус памятника», – сказал он.

Парламентарии приняли решение рассмотреть через месяц подготовленную мэрией «дорожную карту» проекта, чтобы понять, какие средства на проектирование можно заложить. Через месяц станет понятно, возможна ли корректировка бюджета 2021 года в сентябре или придётся внести изменения в бюджет 2022 года. Средства на популяризацию проекта в виде фильмов, макетов предполагается выделить уже в июне. Депутаты обратились к мэру Иркутска с просьбой рассмотреть возможность проведения международной конференции по проблемам Глазковского некрополя в 2022 году.