ФГУП «Федеральный экологический оператор» – структура государственной корпорации «Росатом», которая отвечает за обращение с опасными отходами, – было назначено единственным исполнителем работ по ликвидации накопленного экологического ущерба Байкальского целлюлозно-бумажного комбината 30 октября 2020-го, и за два месяца до Нового года успело изучить технологические решения, предлагавшиеся ранее. Это следует из ответа предприятия на январский запрос нашей газеты. Упомянутые в нём технологические предложения на специально созданном интернет-портале (сейчас он переформатирован и, как гласит предупреждение, «не является структурным подразделением заказчиков или исполнителей работ по ликвидации накопленного экологического ущерба») в течение нескольких лет собирало ООО «ВЭБ-Инжиниринг». То есть «дочка» государственной корпорации развития «ВЭБ.РФ» – бывшего «Внешэкономбанка», который является конкурсным кредитором обанкротившегося комбината.

В 2013 году компания представила проект «омоноличивания» шлам-лигнина и прочих отходов БЦБК, которые хранятся в накопителях на Бабхинском и Солзанском полигонах. Концепция вызвала целый ряд критических замечаний со стороны учёных, которые её тогда оценивали. «Была собрана комиссия для проведения экологической экспертизы – лучшие специалисты, половины из которых, к сожалению, уже нет в живых, – напомнил заведующий лабораторией биогеохимии Лимнологического института СО РАН и научный руководитель ассоциации «Альянс Байкальский» Александр Сутурин. – 380 замечаний было сделано. Отрицательное заключение ушло в Москву, через месяц мы получили оттуда положительное заключение. И этот проект только в нынешнем году кончился». Реализован он так и не был, но дух омоноличивания витал над БЦБК как минимум семь из восьми прошедших лет. Даже после того, как в 2017 году единственным исполнителем контракта на ликвидацию «наследия» БЦБК было назначено АО «Росгеология», которое привлекло к работе «ВЭБ-Инжиниринг».

В 2019 году руководство Иркутской области во главе с губернатором Сергеем Левченко, ныне бывшим, обвинило Росгеологию в срыве сроков, обозначенных в договоре, а в марте 2020-го правительство России назначило новым исполнителем ООО «ГазЭнергоСтрой – Экологические технологии». Технология термолиза, или «высокотемпературного разложения», отходов БЦБК, которую предложила эта компания с корнями в офшоре, вызвала категорическое неприятие учёных, экологов и общественных активистов. В феврале 2020 года они изложили свои соображения заместителю председателя федерального правительства Виктории Абрамченко. ООО «ГазЭнергоСтрой – Экологические технологии» прошлым летом даже взялось за реконструкцию накопителей на промышленной площадке БЦБК и откачку щёлокосодержащей жидкости из них. Однако осенью последовала смена исполнителя на Федерального экологического оператора, который занимается также ликвидацией отходов производственного объединения «Усольехимпром».

Пересчитать ущерб, пересмотреть технологии

Сейчас предприятие проводит изыскания и собирает технологические предложения по утилизации шлам-лигнина, золы, надшламовой воды, щёлокосодержащей жидкости и прочих отходов. В 2018 году на Бабхинском и Солзанском полигонах работали специалисты «Росгеологии», подсчитавшие, что там накоплено более 4,9 млн кубометров шлам-лигнина с золошлаковыми отходами и 729 тыс. «кубов» надшламовой воды. Плюс, как выяснилось позднее, минимум 167 тыс. кубометров щёлокосодержащей жидкости на промышленной площадке БЦБК. Там же складированы и кородревесные отходы, однако их объём пока точно никто не устанавливал. По действующему в стране законодательству срок давности результатов большей части инженерных изысканий составляет два года, поэтому потребовались новые исследования.

Федеральный экологический оператор исходит из того, что в 10 картах Солзанского полигона находится около 4,2 млн тонн шлам-лигнина, золошлаков, как смешанных с ним, так и хранящихся по отдельности, загрязнённой надшламовой воды и коросодержащих отходов. Три карты Бабхинского полигона, в свою очередь, содержат более 2 млн тонн золошлаков, бытового мусора и строительных отходов, а на очистных сооружениях БЦБК может находиться до 250 тыс. кубометров щёлокосодержащей жидкости. Такие данные содержатся в презентации, которую представили на заседании в Иркутске и которую комментировал первый заместитель генерального директора по реализации экологических проектов Федерального экологического оператора Максим Корольков. «К решению задач по переработке отходов Байкальского целлюлозно-бумажного комбината надо подходить комплексно, – констатировал он. – Да, какая-то технология переработки шлам-лигнина может, на первый взгляд, казаться интересной и перспективной. Но, когда ты рассматриваешь всю площадку с учётом ограничений, которые там имеются – территориальных вопросов, наличия рек и федеральной автомобильной трассы, понимаешь, что проект в таком виде трудно реализуем. Поэтому мы с вами должны говорить именно о комплексном подходе, о том, какие технологии, в какое время и в каком объёме должны реализовываться и к какому конечному результату они должны привести».

Кирпич из шлам-лигнина

Технологические предложения через свой официальный сайт собирает ФГКУ «Дирекция по ликвидации накопленного вреда окружающей среде», а также по обеспечению безопасности гидротехнических сооружений полигона «Красный Бор» – объекта в Ленинградской области, за рекультивацию которого отвечает Федеральный экологический оператор. В адрес учреждения уже поступило около 50 заявок. Учитываются и те предложения, которые в своё время собрал «ВЭБ-Инжиниринг»: их более 60. Технологии можно условно разделить на пять групп. Это компостирование шлам-лигнина, литификация, то есть превращение отходов в некое подобие твёрдой породы, сжигание, изоляция и вывоз с полигона. «В той или иной степени каждая из них решает ту или иную задачу, – заметил Корольков. – Но надо отметить, что ключевым для понимания проблемы БЦБК является то, что отходов как таковых – того же шлам-лигнина или зольных остатков – в чистом виде не существует. Каждая карта, что очевидно по результатам изысканий, обладает уникальной морфологией, составом содержимого. И нельзя рассматривать какое-то конкретное технологическое решение, скажем, для переработки шлам-лигнина».

Например, возможная схема рекультивации наиболее крупного Солзанского полигона предусматривает несколько разных подходов. В частности, литификацию содержимого карты № 10 и формирование на её месте площадки для компостирования, вывоз твёрдых бытовых отходов с первой карты на Бабхинский полигон или санкционированную свалку и перемещение золошлаков из карты № 7 в другие накопители, где к ним добавят сорбент для получения техногрунта. Ещё одно решение – поочерёдное перемещение шлам-лигнина из пятой, шестой, восьмой и девятой карт на площадку для компостирования, чтобы там смешать его с ферментирующими добавками и переработать в почвогрунт. Но пока всё перечисленное – только гипотетическое построение: прежде чем применять на практике какую-то технологию, она должна пройти экспертизу и опытно-промышленные испытания.

Экспертами должны выступить учёные из Сибирского отделения Российской академии наук – договорённость об этом была достигнута ещё в прошлом году, в феврале нынешнего года подготовлен соответствующий контракт. Договор рассчитан до конца июня 2021 года. При этом на первичную оценку технологических предложений отводится 15 рабочих дней, затем их должны оценить в деталях. «Сибирское отделение [РАН], научное сообщество рассматривает все предложения, которые есть, – подчеркнул директор Иркутского филиала СО РАН и Института динамики систем и теории управления имени В.М. Матросова СО РАН Игорь Бычков. – Ни одно предложение не остаётся на потом, даже самое специфическое. Может быть, слышали идею о том, чтобы сделать сувенирный кирпич из шлам-лигнина, продавать его по доллару по всему миру и таким образом решить проблему».

Следующий после первичной экспертизы и составления «шорт-листа» этап работ, который станет предметом отдельного договора, – оценка применимости конкретных решений с рассмотрением правовых режимов, технической реализуемости, балансов и воздействия на природу, безопасности и других свойств материалов, получаемых в результате переработки отходов. «Мы в первую очередь рассматриваем технологии, которые имеют опытную апробацию, – сообщил Корольков. – Конечно, опытная апробация должна быть проведена либо непосредственно в условиях БЦБК, либо в максимально приближенных к ним. Необходимы решения, которые имеют положительное заключение государственной экологической экспертизы, те решения, эффективность которых подтверждена ЦЛАТИ (Центром лабораторного анализа и технических измерений. – «ВСП») Росприроднадзора и аккредитованными лабораториями. Это сделано для того, чтобы мы здесь и сейчас понимали, что эти технологии не только эффективны, но допустимы и приемлемы».

«Сделать в первую очередь»

Отобранные технические решения лягут в основу проекта ликвидации накопленного экологического ущерба. Федеральный экологический оператор планирует подготовить его до августа или сентября, а затем направить на государственную экспертизу. Согласно «дорожной карте», которую в ноябре приняло российское правительство, в окончательном виде его должны утвердить до 31 мая 2022 года. Ещё два года после этого срока отводится на саму ликвидацию накопленного экологического загрязнения. Время не ждёт: по свидетельству Сутурина, за годы бездействия комбината зона его влияния на Байкал распространилась на 2 км от берега, хотя в тот период, когда он функционировал, составляла всего 200 м. «Такого не было никогда, – резюмировал учёный. – И в точках, где пробы собирает Росприроднадзор, – это же самое, такие же высокие концентрации загрязняющих веществ».

К сожалению, решение подобных проблем – дело небыстрое. Сейчас, пока идут подготовка и утверждение проектной документации, необходимо разрешить несколько юридических и практических коллизий. Первая из них: часть Бабхинского полигона находится в водоохранной зоне Байкала. «Хочу внести ясность в этом вопросе, она поучительна, – прокомментировал председатель Иркутского отделения Русского географического общества Леонид Корытный, который до недавнего времени занимал ещё и пост заместителя директора по науке Института географии имени В.Б. Сочавы СО РАН. – Граница нынешней водоохранной зоны на большей части территории сделана по разработкам нашего института. Но нас не послушали, когда мы собирались провести её границы в населённых пунктах и прежде всего в Байкальске по результатам отдельной работы. Теперь целое дело – исправить этот вопрос». Если быть точным, то российское правительство, утвердившее границы водоохранной зоны озера в 2015 году, а затем изменившее их в 2018-м, должно внести поправки в соответствующее распоряжение.

Значительно более важный вопрос – защита полигонов с отходами БЦБК от селей. Слюдянский район в целом и Байкальск в частности входят в тройку регионов России по опасности их схода. В июле 1971 года поток ила и камней, пройдя в непосредственной близости от девяти из десяти карт Солзанского полигона, отрезал промышленную площадку БЦБК от города. По руслу Малой Осиновки сель прорвался в один из водоотстойников комбината и сломал трубу, которая соединяла его с другим таким же сооружением. Чтобы он не хлынул в отстойники промышленных стоков, пришлось принимать экстренные меры. Добавим, что полвека назад карты-накопители того же Солзанского полигона ещё не были заполнены шлам-лигнином. Сегодня же угроза его попадания в озеро крайне высока, что отдельно отмечено сразу в трёх исследованиях: в том, которое в 2011 проводили специалисты АО «Сибгипробум», генерального проектировщика комбината, в работе Института земной коры СО РАН 2014 года и в отчёте об изысканиях Высокогорного геофизического института из Нальчика в 2018 году. Дождевой паводок летом 2019 года только подтвердил их опасения: смыва отходов в Байкал, без преувеличения, удалось избежать только чудом.

В 2020 году министерство природных ресурсов и экологии Иркутской области заказало разработку проектной и рабочей документации на реконструкцию селезащитных сооружений для Байкальска. По результатам торгов, которые объявили в сентябре, это поручили ООО «Геостройтех» из Красноярска. Условия контракта предполагают, что документация должна быть готова к 30 ноября 2021 года. А с 3 ноября 2020-го по 31 марта 2021-го исполнитель обязан провести комплексные инженерные изыскания. «С учётом поручений, данных вице-премьером [России Викторией]Абрамченко, мы совместно с Федеральным экологическим оператором определили приоритеты, то, что нужно сделать в первую очередь, – рассказала министр природных ресурсов и экологии Иркутской области Светлана Трофимова. – Сейчас у нас идёт синхронизация проектов. По контракту, который мы заключили на реконструкцию и модернизацию селезащитных сооружений на десяти реках [Слюдянского района], проектная документация будет готова в ноябре. Но в приоритете три реки – Большая и Малая Осиновки, Солзан. По ним документация со всеми экспертными заключениями будет готова уже к июню. После этого мы будем выходить на межведомственную рабочую группу [по организации работ по ликвидации накопленного вреда окружающей среде, образовавшегося в процессе деятельности БЦБК], искать средства федерального бюджета, определять главных распорядителей бюджетных средств на федеральном уровне для выделения соответствующего финансирования и реализации первоочередных мероприятий в этом году». Не случится ли этим летом, до начала работ, сильный паводок – вопрос открытый. Особенно с учётом того, что в январе и феврале, нормы осадков для которых сравнительно невелики, на юге Прибайкалья выпало очень много снега.

Под общественный контроль

Остаётся и проблема территориального свойства – некоторые карты-накопители находятся в непосредственной близости от Транссибирской железнодорожной магистрали и федеральной автомобильной трассы «Байкал». Тем не менее при всех обстоятельствах и оговорках ликвидация того урона, который нанёс природе Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат, сдвинулась с мёртвой точки. «Я бы хотел отметить, что после долгих десятилетий интересы государства и общества в отношении БЦБК совпали, – сказал директор Красноярской региональной общественной экологической организации «ПЛОТИНА» Александр Колотов. – И общественность, и государство консолидированно желают решить вопрос с накопленным экологическим ущербом».

Есть и международный фактор: Байкал является участком Всемирного природного наследия ЮНЕСКО. И только за последнее десятилетие Комитет Всемирного наследия на девяти сессиях высказывал опасения касательно экологической политики в отношении озера и, в частности, ситуации с БЦБК. «Россия – страна, которая подписала конвенцию об охране Всемирного наследия, поэтому нужно приложить все усилия, чтобы процесс [подготовки проекта и ликвидации накопленного загрязнения] был максимально прозрачным и открытым, – подытожил Колотов. – Чтобы результаты были представлены органам международной конвенции для согласования. Это прежде всего Международный союз охраны природы. И, наконец, я думаю, что у нас появился уникальный шанс: госкорпорация «Росатом» имеет богатый опыт реализации зарубежных проектов с очень высоким уровнем общественного участия. Поэтому я предлагаю государственной корпорации «Росатом» использовать эти самые высокие международные стандарты и, в частности, провести весь этот цикл с использованием положений Орхусской конвенции».

На общественном контроле настаивает и председатель Российского экологического общества Рашид Исмаилов. Эту точку зрения разделяют и учёные, которым предстоит провести экспертизу технологических решений. Судя по тому, как организовано сопровождение работ на площадке «Усольехимпрома», а также исходя из результатов расширенного заседания по БЦБК в Иркутске, Федеральный экологический оператор намерен придерживаться того же подхода.