«Мы только по телевизору видели, как хорошо смотрятся изделия, выполненные нашими мастерами», – говорит Овик. За колючей проволокой мой собеседник находится уже больше 17 лет. Администрация исправительного учреждения представила осуждённого как отличного профессионала и толкового руководителя: под его началом цех металлообработки 19-й колонии стал одним из крупнейших в регионе производителей кованых изделий, коллективным членом Союза кузнецов России. Кузнечной продукцией, изготовленной в условиях строгого режима, украшены сегодня парки, скверы и улицы не только Иркутска, но и других городов области. Заказы в колонию поступают из различных регионов Сибири и Дальнего Востока.

Так, в Свирске недавно появилось сделанное руками осуждённых «Поющее дерево». Кованая скульптурная композиция, установленная в прибрежном парке «Свирская ривьера», в ветреную погоду действительно издаёт мелодичные звуки. Это место уже полюбилось горожанам, парни и девушки назначают здесь свидания. А вот в Республику Саха (Якутия) из марковской колонии под Иркутском отправились совсем не романтичные изделия: подчинённым Саргсяна пришлось ковать для «товарищей по несчастью» тюремные решётки по заказу службы исполнения наказаний соседнего региона.

На днях Овику исполнилось 50 лет, и подарком к его юбилею стало завершение одного из самых значимых объектов – реставрации храма Покрова Пресвятой Богородицы на территории самой 19-й колонии. Почти три года продолжались работы, которыми полностью руководил Саргсян. Говорит, что даже на условно-досрочное освобождение, когда подошло время, не стал подавать, пока не привёл церковь в порядок. «Это же я её, можно сказать, разрушил. Хотели сначала только подлатать крышу, протекавщую в дождливую погоду. А под ней такое гнильё обнаружилось, что непонятно, на чём всё держалось. В результате переделали всё – от фундамента до куполов», – рассказывает кузнечных дел мастер. О своей работе он, чувствуется, поговорить любит. Так я узнала про 12 столбов, которые теперь надёжно удерживают кровлю храма. Про тонкую работу с люстрой и винтовую лестницу на колокольню. И про то, как волновались осуждённые, отливая золотые купола («сначала железные изготовили – для тренировки»). «Зато теперь заходишь в храм – как будто к себе домой зашёл: на сердце так легко становится», – делится мужчина.

Кузнец называет себя «очень верующим человеком». «С некоторых пор больше Бога боюсь, чем милиции», – признаётся он. Сейчас Овик ожидает условно-досрочного освобождения. На воле его ждут жена и пятилетняя дочка. В брак он вступил уже в колонии: «Единственный в этой тюрьме плюс – узнаёшь, чего стоят люди, которых ты считаешь близкими. Те, кто тебя не бросил за все эти годы, уже не предадут. Рядом с ними ты и на свободе, где многое за такой срок изменилось, не потеряешься». За то, что останется после освобождения без работы, кузнец нисколько не переживает: «За такой большой срок у меня столько заказчиков было, все довольны остались. Работы я не боюсь».

В профессии он уже 13 лет – после окончания ПТУ тут же, в колонии. Кстати, это единственное образовательное учреждение в регионе, где можно приобрести уникальную и очень востребованную специальность «Кузнец ручной ковки». «Кто из наших пацанов освобождается, никаких трудностей с трудоустройством не имеет, – уверяет руководитель цеха металлообработки. – У каждого не только диплом ПТУ в личном деле, но и колоссальный опыт. В любое место пришёл, с мусорной свалки подобрал ржавый кусочек железа и директору предприятия показал, что можешь из него сделать. 10 минут делов – и работой ты обеспечен».

Овик говорит, что за колючей проволокой именно в работе он увидел спасение: «Для родственников 17 лет моего заключения – это катастрофа, а для меня – как будто только вчера посадили. Я привык здесь в 6 утра просыпаться и отправляться на рабочее место. Голова глупостями не забита, время быстро летит». Кроме того, четвёртая часть заработанных денег выдаётся осуждённым на руки. По моей просьбе бригадир показывает платёжки, в которых отмечено, сколько он получал ежемесячно. Суммы разные – от 500 рублей до 12 тысяч. И он, кажется, доволен: «На эти деньги здесь же, в магазине колонии, можно хорошо отовариться». Но это юбиляр сейчас так рассуждает. А по молодости готов был ради крупной суммы пойти на разбой и убийство предпринимателя, за что и наступила расплата. Администрация колонии, в которой нынешний руководитель важного производственного участка провёл треть жизни, не сомневается: на свободу он выйдет другим человеком. Символично, что в исправительном учреждении Овика Саргсяна привлекло именно кузнечное дело: похоже, новый жизненный опыт помог ему и самому «перековаться».