Всю свою жизнь коммунист Альберт Яшин проработал лесоустроителем. Лесное хозяйство и его проблемы знает, как никто другой. Когда к руководству областью пришёл коммунист Левченко, Альберт Александрович обрадовался. Решил: теперь-то КПРФ у власти, в лесном хозяйстве настанет порядок. Надежды очень быстро сменились самым горьким разочарованием. Яшину пришлось наблюдать, как министерство лесного хозяйства стало чем-то вроде коррупционной монополии в законе.

Лесная отрасль стоит на трёх столпах. Первый — это лесоустройство. Его в регионе практически не проводят уже 20 лет. Второй – лесное хозяйство. Сюда входит лесовосстановление, уход за лесом, его охрана и контроль над лесной промышленностью. Наконец, третий – это сама лесная промышленность. Её задача проста – заработать на лесных ресурсах как можно больше денег.

— Что же делает Левченко, едва придя к власти? – говорит Яшин. – Он объединяет лесное хозяйство с лесной промышленностью. Дальше всё просто. У кого деньги, тот и заказывает музыку. А деньги у лесной промышленности. С этого момента все решения подчинены интересам лесорубов. А им интересно только одно: вырубить дёшево, а продать – дорого. Кроме Левченко, до такого не додумался ни один губернатор. Министерство лесного хозяйства превратилось при нём в какую-то коррупционную монополию.

Тут важно подчеркнуть, Левченко прекрасно знал, что творит. Альберт Александрович утверждает: профессионалы предупреждали «красного» губернатора, что создание такого псевдо-министерства закончится катастрофой. Яшин сам писал письма главе региона, пытался попасть на приём. Он был уверен, что старого знакомого, тем более – коммуниста, Левченко выслушает и услышит. Не трепал же языком «настоящий коммунист» Левченко, когда говорил «услышу голос каждого». Но слова губернатора разошлись с его делами: Левченко в упор не видел и не слышал старого соратника по партии.

А ведь в истории уже был похожий эксперимент. Никита Хрущёв в своё время передал лесхозы под управление леспромхозов. Тогда вред получился огромный. Но сейчас, в Иркутской области мы получили просто катастрофу.

В прошлом году в регионе сгорело 1,5 млн га леса — абсолютный антирекорд за все годы. Бывший министр лесного комплекса попал под уголовное дело. Это всё закономерный итог деятельности коррупционной системы, созданной в лесной сфере в последние годы, утверждает Яшин. Было создано несколько механизмов, при помощи которых лес попросту воровали. Но доказать это было невозможно. Прежде всего, речь идёт о так называемых санрубках и сомнительных аукционах.

Санрубки в законе

Именно санитарные рубки стали причиной возбуждения уголовного дела против бывшего министра Сергея Шеверды. Кстати, расследование было завершено и передано в суд ещё в середине апреля. Шеверду обвиняли в том, что он не принял мер к расторжению незаконно заключённых договоров на проведение сплошных санитарных рубок в заказнике Туколонь. По уголовному делу проходят ещё три чиновника.

Схема тут простая. Леса заказника отдали под санрубку за копейки, как больные. А когда природоохранные прокуроры сделали снимки «деляны», на них было чётко видно – вырублены здоровые деревья. А все больные остались. Нетрудно догадаться, что древесину продали вовсе не по цене дров, как это бывает при настоящей санрубке. Её продали в Китай по цене здорового, ценного леса.

«Битва за Туколонь», которая развернулась в суде в прошлом году, по накалу страстей не уступала хорошему реалити-шоу. Его инициировала в своё время областная служба по охране животного мира. Но бороться за справедливый приговор выпало совсем другим структурам, потому что служба в ходе этой битвы пала смертью храбрых. И это был ещё один финт, который провернуло «красное» правительство.

Дело было так. До недавнего времени все санитарные рубки должны были получать одобрение вышеупомянутой службы по охране животного мира. Попытки протащить через неё санитарные рубки в Туколони предпринимались ещё в 2017 году, однако безуспешно. Тогда рубку начали без согласования и без официального разрешения. Служба подала иск в суд, инициировав тот самый громкий арбитражный процесс.

А дальше — следите за руками. Служба была просто реорганизована указом губернатора Левченко и присоединена к министерству лесного комплекса. Получилось, министерство должно контролировать само себя. И во время судебного процесса само против себя свидетельствовать. Понятно, что оно этого делать совсем не хотело, и процесс едва не развалился. Природоохранной прокуратуре пришлось в суде доказывать, что белое – это белое, а чёрное – это чёрное.

— Как такое может прийти в голову – объединить лесников со службой по охране животного мира? – возмущается Яшин. – Лесники работают только в лесу. А животный мир – он везде. Это и реки, и поля, и болота.

После того, как санрубкам не мог помешать уже никто, их объёмы выросли сразу в три раза. Наверно, больше просто не успевали «переварить». Ущерб от них же для региона составил более миллиарда рублей. Такие данные приводит Байкальская межрегиональная природоохранная прокуратура.

По официальным данным, в 2018 год только ОГАУ «Лесхоз Иркутской области» заключило с Министерством лесного комплекса более 440 договоров купли-продажи лесных насаждений для проведения санитарных рубок на сумму 18,8 млн. рублей. А вот продать тот же объём якобы больной древесины лесхоз умудрился за 4,4 млрд. рублей – в 180 раз дороже. Купить дёшево, как больную древесину, а продать — дорого, как здоровую. Вот это и есть основной принцип санитарного бизнеса по-коммунистически.

Аукционы для своих

Велика Туколонь, но на 84 тома «уголовки» всё равно не потянет. У дела Сергея Шеверды, как говорят следователи – именно такой объём.

— Санрубки — это не единственный способ псевдозаконного истребления леса, — говорит Альберт Яшин. – Не меньшее зло – аукционы, на которых своим фирмам отдавали лес за копейки. А те сдавали его в субаренду и ничего не делая, получали огромную прибыль.

Альберт Яшин вынимает пачку документов и рассказывает: в 2016 году был проведён такой аукцион в северных лесничествах. На торги был выставлен лот с ежегодной расчётной лесосекой в миллион кубометров на 49 лет. Изначально цена лота составляла 24 рубля за кубометр. Во время торгов она поднялась до 72 рублей. Но это было уже не важно, потому что нормальная, рыночная цена составляла 600 рублей за кубометр. Победителем признали ООО «ЛеспромСервис», компанию, с уставным капиталом всего в 10 тысяч рублей и списочным составом два человека, созданную за несколько дней до даты аукциона.

Судя по всему, правовую оценку должен получить ещё один механизм, который был запущен непосредственно под руководством Сергея Шеверды. Речь идёт о так называемых приоритетных инвестиционных проектах (ПИПах).

По задумке федерального центра, каждый такой проект должен был стать маленьким локомотивом для лесной экономики региона, благодаря которому будет развиваться глубокая переработка. Но под умелым руководством чиновников, каждый из них превращался в очередной портал для продажи леса в Китай. «ВСП» подробно писала об одном из них. Речь шла о продаже коренной тайги Тофаларии, которую предполагали гнать в Китай. Впрочем, как и весь сибирский лес. После ухода Левченко этот проект был моментально закрыт.

Пожар как способ замести следы

В прошлом году в регионе сгорело 1,5 млн га леса. Тушить небывалые пожары помогали федеральные силы, в том числе военные и МЧС. Совет по правам человека при президенте изучил ситуацию и признал — официальная лесная статистика не позволяет оценить реальные масштабы проблем с лесами Иркутской области. То есть, статистику попросту подделывали.

В отчёте экспертов лесопользование в регионе было названо «катастрофически истощительным». Это значит: если бы «красное» правительство продолжило реализовывать свою схему заработка на лесе, у нас бы просто не осталось тайги.

— Пожары не случайно возникали там, где кто-то пытался замести следы незаконных рубок, — говорит Альберт Яшин. – Отдельная тема – это лесовосстановление. Стоит оно дорого, делать его не все хотят. По отчётам, арендатор провел все работы. А проверить нельзя – пришёл пожар и всё сгорело. Очень хороший способ замести следы.

Во всей этой истории поражает цинизм бывшего губернатора. Он не видит проблем в вырубленной под корень сибирской тайге, не видит проблем в потоке кругляка из Приангарья, который шёл годами в Китай и при Левченко только увеличился. Не видит проблем в самом факте сплошных санитарных рубок в природном заказнике. Для Левченко уголовное дело Шеверды – просто один из элементов «информационной войны» против него. А рассуждения про «пятилетки развития», обещания «услышать голос каждого» – лишь набор обычных, предвыборных уловок. Как говорится, пиар и ничего личного.