Тюремные университеты

Автор идеи – 26-летний житель села Баклаши Виталий Колотыгин – на скамье подсудимых оказался впервые, как и его подельники. Но ещё до возбуждения этого уголовного дела он успел побывать в статусе подследственного и пройти тюремные университеты. Уроки сокамерников крепко засели у парня в голове. «Я много узнал, находясь тогда в СИЗО, – откровенничал Виталий Колотыгин на допросах. – Прежде всего – кто на чём попался. Когда строил свой бизнес, старался не допускать подобных ошибок». Из СИЗО он вышел в 2011 году, но продолжал поддерживать связи с новыми приятелями. Один из них в счёт долга принёс техническое приспособление, необходимое для угона иномарок. С его помощью можно было отключать сигнализацию на популярном и недешёвом японском авто – «Хонде CR-V». Кроме того, должник отдал вместительный гараж в посёлке Чистые Ключи, который вполне подходил для отстойника. Другой бывший сокамерник великодушно поделился опытом, как быстро разобрать салон и обнаружить «секретки», провода для спутниковых антенн и GSM-маяков, сохранив при этом товарный вид автомобиля. Причём позволил будущему угонщику потренироваться на своём внедорожнике «Тойота Лэнд Круизер 200».

От наставников подшефный получил много дельных советов: как выбирать «объекты», чтобы не прогореть, какие цены установлены в преступном мире на краденые авто. Колотыгин усвоил главное: если хочешь заработать хорошие «бабки», не стоит связываться с дешёвыми автомобилями. В 2015 году способный ученик создал собственное «предприятие», отличающееся по-настоящему высоким уровнем организации и размахом деятельности. Достаточно сказать, что в течение восьми месяцев членам организованной преступной группировки (ОПГ) удалось не только угнать, но и продать 16 иномарок стоимостью от 830 тысяч до 3,6 миллиона рублей, причинив потерпевшим ущерб в сумме 26 миллионов. Ещё восемь краж они по разным причинам не смогли довести до конца, а одну машину сожгли вместе с гаражом, чтобы не оставить следов.

Относительную безопасность ОПГ обеспечивала двухуровневая структура, звенья которой действовали параллельно в разных регионах и подчинялись разным лидерам. Бригадой угонщиков руководил непосредственно Виталий Колотыгин. Под его началом оказались друзья детства – несудимые парни, проживавшие в основном в сельской местности, Баклашах и Грановщине, где не так просто найти работу, тем более денежную. Алексей Минин, Дмитрий Дьяченко, Максим Воронков, Никита Яшин и В., уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, без раздумий согласились на участие в доходном криминальном бизнесе. Роль, которую им отвёл шеф, не требовала ни ума ни фантазии: они подыскивали на территории Иркутской области объекты преступных посягательств, в ходе самих краж наблюдали за обстановкой и в случае опасности подавали по рации сигнал. А позднее сопровождали на своём автомобиле похищенную иномарку в один из трёх арендованных гаражей-отстойников либо на встречу с покупателем. За такую непыльную работу члены ОПГ получали деньги, какие односельчанам и не снились. Максим Воронков, например, рассказал в суде, что после угона ему могло перепасть сразу 180 тысяч рублей. Но в среднем с каждой краденой машины выходило по сотне тысяч на брата. А в месяц каждому из этих ребят, имеющих образование 9–11 классов и семью, в которой подрастали дети, доводилось участвовать как минимум в двух удачных преступлениях.

Основная работа лежала на организаторе бизнеса. Виталию Колотыгину приходилось не только осуществлять общее руководство деятельностью ОПГ, но и непосредственно участвовать в каждой краже. Подсудимые поясняли, что только он один умел обращаться со сложными электронными устройствами: «розеткой», позволяющей отключать сигнализацию на иномарке, «глушилкой», способной установить заградительную радиопомеху и перекрыть все сигналы охранных систем. Взламывать замки в гаражных боксах и салонах автомобилей ему, правда, помогал Максим Воронков. Но самая сложная и ответственная часть работы – программировать новые смарт-ключи и запускать с помощью ещё одного электронного устройства, так называемой «прищепки», двигатели транспортных средств – лежала на плечах шефа. Со временем он стал управляться с этой операцией за 10–15 минут. Брался даже зараз угнать из одного гаражного кооператива две иномарки.

В штатном расписании не значились

Именно Виталию Колотыгину пришла в голову мысль организовать сбыт краденых автомобилей в другом регионе. Причём он без труда нашёл через Интернет нужного специалиста в столице Республики Бурятия. Сергей Ковалёв, принявший предложение создать совместную межрегиональную организацию автоугонщиков и возглавить в ней независимый «отдел сбыта», казался человеком солидным. Во-первых, он лет на десять старше подельников-иркутян, имеет высшее образование, до ареста работал генеральным директором фирмы. Во-вторых, согласно показаниям Ковалёва в суде, у него был многолетний опыт работы с «проблемными» автомобилями. Как, видимо, и необходимые связи в правоохранительных органах для оформления подложных документов на иномарки с подделанными идентификационными номерами. Использованную им схему сбыта похищенных авто в сфере легального гражданского оборота суд назвал «в высокой степени продуманной».

Двое лидеров без труда договорились, что каждый из них будет самостоятельно выполнять свою часть преступного плана, по собственному усмотрению привлекать помощников и оплачивать их труд. И если в бригаде угонщиков у Колотыгина «трудились» пятеро неквалифицированных сотрудников, то Ковалёв предпочёл нанять одного постоянного работника-профессионала Юрия Баженова по прозвищу Камазист. 40-летнему мастеру поступило предложение заняться подделкой идентификационных номеров (рамок, шильдиков, самоклеящихся номерных табличек, заклёпок, балок) на иномарках, похищенных в соседнем регионе. Ремонтник должен был также позаботиться о создании товарного вида краденых автомобилей – о покраске, полировке, замене комплектующих салона, установке обвесов. Он же сопровождал хозяина к месту встречи с похитителями, помогая пригнать в Улан-Удэ очередную тачку для подготовки к сбыту. С каждой обновлённой иномарки мастеру перепадало 20 тысяч рублей, которые он считал неплохой прибавкой к основному заработку.

Кроме того, у Сергея Ковалёва было множество, так сказать, внештатных сотрудников, которые выполняли разовые поручения, позволявшие обеспечить изготовление необходимых поддельных документов на краденые машины. «Внештатники», в отличие от Ковалёва с Баженовым, под суд так и не попали. И по уголовному делу часть этих помощников, работавших за гонорар, проходила в качестве свидетелей, другая значилась «неустановленными следствием лицами». Одни «неустановленные следствием лица» по просьбе Ковалёва подыскивали в Белоруссии и Республике Казахстан идентификационные номера на легальные автомобили, не пересекавшие границы с РФ и схожие по марке, модели и цвету с похищенными машинами. Другие обеспечивали оформление подложных документов, свидетельствующих о прибытии якобы этих транспортных средств на территорию РФ через таможенные посты. èèè

Естественно, в процессе легализации краденых машин не обошлось без активного участия сотрудников таможенных органов. Как легко догадаться, никто из таможенников не был привлечён к уголовной ответственности, поскольку органы предварительного следствия не доказали в их действиях преступного умысла и корысти. Их обвинили лишь в «нарушении указаний, изложенных в письме Федеральной таможенной службы Российской Федерации, и совместного приказа МВД, Минпромэнерго и Минэкономразвития России «Об утверждении Положения о паспортах транспортных средств и паспортах шасси транспортных средств». Именно люди в погонах оказывали преступной группировке услуги по выдаче «чистых» документов – ПТС и таможенных приходных ордеров – на похищенные авто, которые якобы были проданы иностранными владельцами и пересекли границы Российской Федерации, как и положено, через таможенные посты. При этом начальник отдела специальных таможенных процедур Корсаковского таможенного поста Сахалинской области свидетельствовал, что лишь после служебной проверки 2016 года, когда сотрудников подразделения стали вызывать к следователю, они начали осматривать все без исключения транспортные средства, прежде чем выдать на них необходимые документы.

Вообще, на Сергея Ковалёва работала, судя по материалам уголовного дела, целая армия жителей столицы Бурятии, готовых поучаствовать за гонорар в незаконных авантюрах, необходимых для продажи похищенных машин добросовестным покупателям. На подставных лиц без проблем оформлялись договоры купли-продажи автомобилей, акты их приёма-передачи, страховые полисы обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств. На основании этих документов краденая иномарка ставилась на первичный регистрационный учёт в подразделениях ГИБДД МВД по Республике Бурятия. Не удивительно, что после такой основательной «предпродажной подготовки» сбыть узаконенный джип или кроссовер за рыночную цену не составляло труда. Одну иномарку Ковалёву даже удалось продать на 700 тысяч рублей дороже суммы ущерба, заявленной потерпевшим.

Золотая антилопа оправдала надежды

Не случайно участники хищений дали Ковалёву прозвище Золотая антилопа. Напарник из Улан-Удэ действительно при каждой встрече с ними сыпал деньгами, словно волшебная косуля из известного мультика. У иркутян не было со сбытом ворованного имущества никаких проблем. Уже дня через три после кражи похищенная иномарка, на которую временно цеплялся снятый на улице с какой-нибудь заброшенной машины номер, отгонялась на границу с Бурятией. Ковалёв принимал товар и тут же расплачивался. Как принято в криминальных сделках, за угнанную машину похититель получал половину её реальной стоимости. Зачастую Колотыгин, который всегда сам ездил на такие встречи, «поднимал» сразу миллион наличкой. И тут же отстёгивал каждому из своих подчинённых его долю. Шеф всегда делил добычу поровну. Все подсудимые подтвердили, что отношения в группировке были дружеские, а сам Колотыгин заявил, что они «строились на взаимном уважении и доверии». Часть дохода после обсуждения в группировке шла в так называемый общак. Деньги из общей кассы были необходимы для ремонта похищенных автомобилей, покупки бензина, перчаток, временных сим-карт, мобильных телефонов, автомобильных ключей.

Виталий Колотыгин говорил на следствии, что планировал совершать преступления, пока каждый из членов «бригады» не накопит достаточно средств, чтобы открыть собственное дело – уже не криминальное. Но, судя по тому, что незадолго до задержания лидер группировки приобрёл современное устройство для более быстрого программирования смарт-ключей к иномаркам, в ближайшее время бросать доходный бизнес угонщики не собирались. Да и не получалось у деревенских жителей, «зарабатывающих» по 200–300 тысяч в месяц, копить деньги. У всех были семьи, дети, а у Колотыгина и Воронкова – даже по два ребёнка. Запросы же, как водится, росли. Алексей Минин, к примеру, пытался остановиться и какое-то время не принимал участие в набегах, но потом возвращался в группировку. «Денег на жизнь не хватало», – пояснял он. Вырваться из этой трясины удалось только одному угонщику, дело в отношении которого было выделено в отдельное производство. В ноябре 2015 года житель села Баклаши В., успевший за неполные пять месяцев принять участие в 14 кражах, ушёл служить в армию. «По своей личной инициативе при наличии противопоказаний к прохождению военной службы», как записано в материалах дела. Отслужив, парень заключил досудебное соглашение и оказал помощь в раскрытии преступлений, что послужило смягчению наказания. Кстати, выручку за последнюю украденную с его участием иномарку товарищи отправили В. прямо в воинскую часть, по месту прохождения срочной службы. Задолженность по «зарплате» здесь не допускалась.

По-другому вёл финансовые дела Сергей Ковалёв. Он тоже был по-своему честен с партнёрами и наёмными работниками. Во всяком случае, никого не кидал и с расчётами не тянул. Но и не допускал никакого равенства и панибратства. Ковалёв вёл дела с размахом. По его словам, «проблемные» автомобили для перепродажи он приобретал «у разных лиц на всей территории России» и занимался этим с 2012 года. Легализованные иномарки уходили у Золотой антилопы по рыночной цене – за миллионы рублей, а гонорар «внештатникам» не превышал пяти тысяч за манипуляции с каждой машиной. Об этом свидетельствовали в суде двоюродный брат Баженова, подруга сожительницы Ковалёва и её знакомая, на имя которых регистрировались и ставились на учёт транспортные средства. Львиная доля доходов скапливалась, таким образом, в руках руководителя «отдела продаж» ОПГ.

«Выкраду вместе с забором»

Бизнес шёл бойко. Оба лидера прекрасно ориентировались на рынке сбыта автомобилей, предлагали покупателям только иномарки последних годов выпуска, пользующиеся спросом: «Тойоту Камри» и «RAV 4», «Лэнд Круизер 200» и «Прадо», «Хонду CR-V». Хищения в целях безопасности совершались в отдалённых друг от друга населённых пунктах: в Ангарске и Братске, Иркутске и Саянске, Листвянке и Смоленщине, в сёлах Усольского района. Дорогие автомобили, напичканные сигнализацией, угонялись со дворов и стоянок, из частных усадеб и охраняемых гаражных кооперативов – не помогали ни сторожа, ни собаки, ни камеры видеонаблюдения. В деревне Старая Ясачная Усольского района около гаража, откуда был угнан «Лэнд Круизер 200» за два миллиона рублей, были установлены даже две камеры видеонаблюдения: на столбе и на заборе. Ещё одна находилась внутри бокса. Воронков просто отвернул камеры в сторону и консервной открывашкой вырезал окно в гаражных воротах. После чего шеф проник в салон иномарки и, «прописав» ключ, спокойно выехал со двора, где надрывалась от лая собака. В кооперативе, расположенном за Ангарском, бегали по территории даже две овчарки. Пока Воронков и Колотыгин кувалдой ломали стену гаража, а потом заводили двигатель очередной «Тойоты», псы беспрерывно лаяли. И так надоели сторожу, что он закрыл их в вольере и отправился спать. А в Усолье-Сибирском охранник принял незнакомцев, выгонявших машину из бокса, за законных владельцев, настолько уверенно они держались.

Не раз караван похитителей попадал в поле зрения сотрудников ГИБДД, однако преступники умудрялись уходить и от стражей закона. Однажды автоинспекторы увязались за ними в районе масложиркомбината Иркутска. Но Минин, сопровождавший ворованную тачку, начал вилять рулём, и полицейские тут же переключили своё внимание на неадекватного водителя, позволив преступникам скрыться на угнанном джипе. В другой раз их задержали на посту ДПС в Слюдянке – проверили документы, взяли образцы ДНК, отпечатки пальцев и… отпустили.

Лишь в марте 2016 года, когда процветающий бизнес существовал уже девятый месяц, лидера угонщиков и двух его подручных, Воронкова и Яшина, задержали. Причём явно случайно – за преступления, которые они не совершали. Что дало повод их защитникам в суде заявить о «неэффективности, необъективности и предвзятости предварительного следствия». Эти доводы даже проверялись в ходе заседаний, но вывод оказался неутешительным: «Неэффективность следствия не освобождает от уголовной ответственности за преступления, виновность в совершении которых установлена судом». Кроме показаний свидетелей, в число которых вошли сотрудники органов таможенной службы и полиции, помогавшие легализовать похищенные иномарки, «будучи введёнными в заблуждение», доказательствами виновности подсудимых стали заключения многочисленных экспертиз (технико-криминалистической, почерковедческой, автотехнической, оценочной, трасологической, пожарно-технической). Были проведены и комиссионные судебно-психиатрические экспертизы: всех подсудимых признали вменяемыми, а у Колотыгина и Ковалёва обнаружились лидерские черты.

«Возместить ущерб честным трудом»

После задержания создателя ОПГ Виталия Колотыгина члены группировки, остававшиеся на воле, вели себя по-разному. Алексей Минин добровольно явился в полицию и сообщил о своей причастности к кражам иномарок. Дмитрий Дьяченко на свой страх и риск продолжил доходный бизнес: угнал мотоцикл «Ямаха МТ01» и автомобиль «Ниссан Атлас». Но в первой же самостоятельной вылазке спалился, его взяли вместе с похищенным имуществом. Когда сотрудники полиции явились за Сергеем Ковалёвым, чтобы увезти его из Улан-Удэ в Иркутск, к следователю, «солидный» бизнесмен перепугался так, что выпрыгнул из служебной машины на большой скорости и получил множественные травмы. Так что полицейским пришлось оказывать ему первую медицинскую помощь. Но в ходе предварительного расследования руководитель «отдела сбыта» ОПГ взял себя в руки и стал активно помогать разыскивать похищенное добро: благодаря Ковалёву удалось обнаружить и вернуть потерпевшим десять автомобилей.

Вообще, все члены ОПГ в конце концов смирились с мыслью, что от тюрьмы им не уйти. И на допросах дали показания по преступлениям, в которых даже не подозревались. Суд зачёл им это в качестве смягчающих наказание обстоятельств. В ходе судебного разбирательства похитители иномарок принесли извинения потерпевшим и высказали готовность «возместить ущерб честным трудом». Руководителям ОПГ придётся расплачиваться по искам потерпевших в зоне, сидеть им предстоит долго: Виталий Колотыгин приговорён к 10, а Сергей Ковалёв к 8 годам общего режима. Остальные получили от 4 лет до 6,5 года исправительной колонии.

Время содержания под стражей каждому было зачтено в срок отбытия наказания из расчёта день в СИЗО – за полтора дня в колонии общего режима. Так что Никита Яшин, задержанный одним из первых, успел свои 5 лет отсидеть и был освобождён в зале суда. Повезло и Юрию Баженову, признанному виновным в двух десятках преступлений: за подделку идентификационных номеров транспортных средств истёк срок давности, а наказание за кражи в организованной группе он отбыл, пока шли следствие и суд. Зато на Алексея Минина, находившегося на подписке о невыезде, после оглашения приговора надели наручники и отправили в зону на 4,5 года. Исковые заявления потерпевших о возмещении ущерба переданы на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.