В состав министерства лесного комплекса Иркутской области входят 37 территориальных подразделений по лесничествам. Все они наделены правами юрлица, при этом не являются ни учреждениями, ни территориальными органами министерства. По мнению КСП, имеется факт несоблюдения федерального законодательства. На начало проверки КСП и Счётной палаты РФ Агентство лесного хозяйства Иркутской области имело в своём ведении 58 лесхозов (статус каждого – ОГАУ) и ОГБУ «Иркутская база авиационной охраны лесов». 28 из этих учреждений не осуществляли уставную деятельность, государственные задания им не выдавались, субсидии не предоставлялись. В ведении же самого министерства были ОГАУ «Лесхоз Иркутской области», ОГАУ «ИркутскЛеспроект», ОГАУ «Балаганский лесхоз» и шесть недействующих учреждений. КСП считает, что министерство реализовывает незаконную практику: вместо ликвидации учреждений и создания новых оно просто переименовывает недействующие учреждения. «Так, недействующее ОГАУ «Усть-Ордынский лесхоз» переименовано в ОГАУ «ИркутскЛеспроект», недействующее ОГАУ «Нукутский лесхоз» переименовано в ОГАУ «Лесхоз Иркутской области», которое затем было реорганизовано путём присоединения к нему 28 учреждений», – заявлено в отчёте КСП. Эта непонятная «перетасовка» лесхозов – только верхушка айсберга, поскольку, когда начинается проверка их деятельности, выявляется весьма интересная картина.

В 2019 году завершил своё действие 10-летний Лесной план Иркутской области, принятый указом губернатора в 2009 году. В мае 2019 года был утверждён новый план – на 2019–2028 годы. Вместе с тем аудиторы КСП сделали следующий вывод: «В Лесном плане 2009 года отмечено, что в Иркутской области лесоустройство не проводилось с начала 90-х годов прошлого века. За период действия Лесного плана 2009 года лесоустройство также не проводилось. Материалы лесоустройства значительно устарели». В 2019 году только в двух лесничествах было запланировано лесоустройство на 95,4 млн рублей (на основе софинансирования из федерального и областного бюджетов). При этом потребность по этим двум лесничествам практически в четыре раза больше – 397,2 млн рублей.

При этом общие запасы древесины в Иркутской области в отсутствие лесоустройства всё время снижаются, отмечают аудиторы КСП. По данным Лесного плана 2009 года, они составляли 8,88 млрд куб. м, в план 2019 года уже заведена цифра в 8,6 млрд куб. м. Действующий Лесной план предполагает дальнейшее увеличение заготовки древесины. В 2009–2017 годах было заготовлено 253,7 млн куб. м древесины. В ближайшие 10 лет предполагается увеличить эти объёмы более чем в два раза и выйти на цифру 550,4 млн куб. м. При этом в последние годы доходы областного бюджета от использования лесов растут. Если в 2016 году было получено более 2 млрд рублей, то в 2018 году уже более 4,1 млрд рублей. Отчисления в областной бюджет выросли в три раза: с 556, 8 млн рублей до более чем 1,6 млрд рублей. «Объёмы налоговых платежей в консолидированный бюджет Иркутской области возросли с 4,7 млрд рублей за 2016 год до 10,3 млрд рублей за 2018 год, составили в сумме 21,7 млрд рублей за три года», – значится в отчёте КСП.

При этом, как отмечено в отчёте, ущерб от незаконных рубок и пожаров в общей сумме, составившей за три года 31,6 млрд рублей, превысил объём налоговых (21,7 млрд рублей) и неналоговых поступлений (3,2 млрд рублей) в областной бюджет. Площадь сплошных рубок за 2016–2018 годы составила 507,7 тыс. га. За эти же три года площадь лесовосстановления составила 375,1 тыс. га. При этом профильное министерство ссылается на то, что в регион приходило недостаточное финансирование из федерального бюджета на эти цели и составляло всего около 1,5% от общего объёма финансирования. В 2019 году, по информации КСП, из федерального бюджета выделено финансирование на лесовосстановительные мероприятия в размере 64,8 млн рублей, что на 38,6 млн рублей больше, чем в прошлом году. 19,6 млн рублей пришло на оснащение государственных учреждений специализированной лесохозяйственной техникой и оборудованием для выполнения мероприятий по лесовосстановлению. «Между тем, по мнению КСП области, недостаточное финансирование из федерального бюджета не может признаваться объективным основанием невыполнения мероприятий по лесовосстановлению», – заявлено в отчёте. Как показала проверка, министерство не позаботилось о том, чтобы доходы подведомственных ему учреждений были направлены на лесовосстановление. По мнению КСП, целесообразно рассмотреть вопрос о возможности увязки доходов бюджетов, поступающих в виде платы за использование лесов, расположенных на землях лесного фонда, с расходами на софинансирование лесовосстановления.

Несовершенство лесного законодательства РФ приводит к тому, что зачастую бюджетные и автономные учреждения, призванные проводить санитарные рубки лесов, имеют одновременно возможность реализовывать предпринимательскую деятельность. «В условиях бюджетного недофинансирования мероприятий по охране, защите, воспроизводству лесов законодательство достаточно чётко не регулирует отношения, связанные с учётом ликвидной древесины от санитарных рубок, доходов от продажи её и продуктов её переработки, направления на цели, для которых учреждения созданы», – сказано в отчёте КСП. В результате санитарных рубок на землях лесного фонда, не закреплённого за лесопользователями, ежегодно образуется более 2 млн куб. м ликвидной древесины. «Следует ввести на законодательном уровне обязанность для каждой санитарной рубки указывать ответственного за её назначение, – считают аудиторы КСП. – Указание лиц, ответственных за назначение конкретных санитарных рубок, позволит снизить мотивацию для осуществления незаконных рубок». В КСП считают, что необходимо исключить ситуации, когда лесопатологические обследования проводят учреждения, подведомственные тем органам власти, которые отвечают за назначение санитарных рубок.

Аудиторы полагают, что региональное министерство так организовало работу подведомственных ему автономных учреждений, что имеется факт несоблюдения Лесного кодекса РФ, федеральных законов «Об автономных учреждениях», «О некоммерческих организациях» и Гражданского кодекса РФ. «Деятельность ОГАУ «ИркутскЛеспроект», ОГАУ «Балаганский лесхоз» направлена на выполнение работ, не относящихся к полномочиям органов государственной власти РФ в лесной сфере, – заявлено в отчёте КСП. – Государственные задания учреждениям выдавались в незначительных объёмах, для придания видимости деятельности автономных учреждений, вследствие чего деятельность по охране, защите, воспроизводству лесов учреждениями осуществлялась формально. В основном учреждения осуществляли коммерческую деятельность, целью которой являлось исключительно извлечение прибыли». За 2016–2018 годы ОГАУ «ИркутскЛеспроект» получило финансирование на госзадания в размере 56,8 тыс. рублей, ОГАУ «Балаганский лесхоз» – всего 312,4 тыс. рублей. А вот их же доходы от коммерческой деятельности: «ИркутскЛеспроект» заработал более 90 млн рублей, «Балаганский лесхоз» – более 3 млн рублей.

В ходе совместной проверки КСП со Счётной палатой РФ было выявлено бюджетных нарушений на сумму 696,2 млн рублей. В том числе в ОГАУ «Лесхоз Иркутской области» – на 640,5 млн рублей. В ОГАУ «ИркутскЛеспроект» – на более чем 48 млн рублей. Около 7,5 млн рублей – это нарушения, обнаруженные аудиторами в ОГАУ «Балаганский лесхоз». В основном предприятия «грешат» тем, что нарушают ведение бухгалтерского учёта и отчётности.

Аудиторы отметили ещё одну не радостную для областного бюджета тенденцию. Общие объёмы финансового обеспечения переданных региону федеральных полномочий в лесной сфере ежегодно растут: с 1,3 млрд рублей в 2016 году до 2,2 млрд рублей в 2019 году. Однако, если посмотреть на структуру этой суммы, увидим: 58,9% уходит на мероприятия по охране, защите, воспроизводству лесов. 56,4% этих средств приходится на региональный бюджет. По мнению КСП, расходы областного бюджета на федеральные полномочия увеличиваются, для чего отсутствуют достаточные правовые основания. Отчёт КСП направлен губернатору, в Законодательное Собрание региона, Счётную палату РФ, министерство лесного комплекса и подведомственные ему учреждения. Информационные письма ушли в правительство региона и прокуратуру Иркутской области.