Юрий Никитович Костромин – человек в Братске и судебной системе региона известный, поэтому нам не составило труда узнать некоторые биографические сведения о герое публикации. В частности, то, что Юрий Костромин родился в 1932 году. Когда в кабинет зашёл подтянутый мужчина с выправкой и в деловом костюме «с иголочки», ему никак нельзя было дать 85 лет. Беседа завязалась быстро. Юрий Никитович оказался человеком очень открытым, он помнил до мелочей события давно минувших дней.

Родился Юрий Костромин в бурятском селе, а его детство прошло в Улан-Удэ. Жили большой и дружной семьёй: отец, мать, четыре брата и дедушка с бабушкой. Трудились, вели домашнее хозяйство. Отца в 1941-м отправили на фронт, и девятилетний Юра, как старший сын, стал главным помощником для матери.

– Отец был несколько раз ранен, весну 1945-го встретил в Чехословакии. И, к нашей великой радости, вскоре вернулся домой.

После школы Юрий сам попал в армию, а потом в военное училище в Горьком. Но карьера разведчика не сложилась – в 1953 году учебное заведение расформировали. Тогда Костромин отправился штурмовать юридический факультет Иркутского государственного университета.

– Приехал в Иркутск, привёз свои документы. На время экзаменов мне дали место в общежитии, которое находилось в церкви на Иерусалимском кладбище. Там ничего не было, кроме пары древних кроватей с пружинами. Вот было нас пятеро, как сейчас говорят, абитуриентов. Мы сдвигали две такие кровати и прямо на них спали. Без матраса, без всего. Малость отдохнёшь – и снова книжки умные читаешь, готовишься. Сдал я то ли три, то ли четыре экзамена, сейчас точно не вспомню, и поступил. Учился на очном отделении, в 1958 году окончил.

Молодого активиста-отличника Костромина заприметили сразу. После защиты дипломной работы его вызвали в обком партии: «Ты молодец. Поедешь в Залари судьёй». Юрий лишние вопросы не задавал, отправился без раздумий. Хотя, по его собственному признанию, волнение присутствовало, ведь он начал отправлять правосудие буквально со студенческой скамьи. А спустя пять лет, в 1963 году, Костромин переходит в Иркутский областной суд.

– В ту пору председателем был Дмитрий Павлович Милованов. Хороший мужик, понимающий, к нему всегда можно было обратиться за советом. Я рассматривал уголовные дела по первой инстанции в старинном здании, что возле цирка. Там и сейчас областной суд находится. Тогда нас было трое судей, мы по всей области разъезжали, побывали и на севере, и на юге.

Бывал Юрий Никитович и в Братске, правда, тогда совсем не думал, что через пару лет свяжет себя крепкими узами с этим молодым и перспективным городом.

– В 1968-м мне предложили перебраться в Братск, где я был избран народным судьёй Братского районного суда, а через девять лет стал председателем райсуда и проработал до 1997 года.

На север Приангарья Костромин прибыл не один. К тому времени он уже обзавёлся семьёй, вместе с ним приехали жена и маленькая дочка. Первое время пришлось туго, жильё не давали. Благо, дальние родственники пришли на помощь и поселили молодую семью в одной из комнат своей небольшой, но уютной «двушки». Потом Костромин получил собственную квартиру.

– Когда я приехал в Братск, с жильём была просто беда. Раньше ведь на этом месте были одни леса да поля, и только после строительства ГЭС город начал расти. Суд наш находился в типовом двухэтажном деревянном домишке. В одном здании ютились и мы, и прокуроры, и даже санэпидемстанция. Коридоры были такие узкие, что двоим не разойтись. А в совещательной комнате и чихнуть нельзя, всё слышно. В те годы судьи выезжали на места совершения преступлений. Так я исколесил весь район, но тогдашний транспорт – это отдельная песня. Площадь Братского района больше всей Бельгии. Но Бельгия-то изрезана дорогами и магистралями, а у нас – бездорожье. Добирались как могли. Ходил я на маленьких речных судах по нашему морю, если в сторону Тулуна, то ехал по железной дороге. Тогда в глубинку чаще летали самолёты. Однажды прилетел в Октябрьское, а надо в Харанжино. Ехать туда ещё 40 километров, а дорога представляла полосу, пробитую по тайге. Вроде прямая, а колея по колено. Забились семь человек в кабину лесовоза – и вперёд. Это ещё хорошо, что в кабине. Я и в кузове грузовика на соломе ездил, но никогда не жаловался, время такое было.

Трудностей на профессиональную долю председателя Костромина выпало немало. В конце 1980-х случился пожар, и ветхое здание районного суда сгорело. Спустя годы уговоров и требований власти передали под суд бывшее здание райкома партии и старенький ГАЗ-69 в придачу. Порой приходилось скандалить даже из-за отсутствия бумаги. Бывало, Юрий Никитович получал в типографии 800-килограммовый рулон и вёз в колонию, где заключённые-рецидивисты нарезали его огромными ножами.

В судейском кресле Костромин застал период хрущёвской оттепели, смутные годы развала Союза и перестройки, становление новой России. Юрий Никитович не единожды был отмечен и награждён за свой добросовестный труд. Костромин – натура скромная, своими заслугами он хвастаться не привык. Но люди, которым выпала удача работать с ним плечом к плечу, благодарят судьбу, что она подарила им такого справедливого наставника, порядочного и незаурядного человека.