«15 лет назад я понял: надо воцерковляться»

Иркутск, улица Медведева, дом 1б. Здесь располагается небольшой домовой храм иркутских христиан древлеправославной веры. В декабре 2018 года иркутская община обрела священника. Отца Алексия поставил на Иркутск и Иркутскую область Святейший Древлеправославный Патриарх Московский и Всея Руси Александр.

– Сам я алтайский, образование у меня историческое, филологическое. Конечно, больше я историк, в своё время занимался исторической филологией, – рассказывает отец Алексий. – Работал по профессии немного, потому что тогда, в 1990-х годах, времена не благоприятствовали тому, чтобы заниматься научной деятельностью… Я давно ходил около церкви… Да, у меня были староверы в семье. Понятно, баба моя и дед рассказывали мне что-то, но с 1920-х годов прошло уже 100 лет, жизнь они прожили на фоне страшных гонений на церковь. Мало что сохранилось в их памяти. В 1920–1940-х годах в Сибири всё зачистили у семейских. Если раньше, по архивным данным, в Бурятии было около сотни церковок, то потом не осталось практически ни одной. Последнюю разрушили при Хрущёве в селе Новый Заган в 1960-х годах. Всех христиан, которые знали устав, или уничтожили, или отправили в ссылки, откуда мало кто вернулся. А ломали всё те же семейские… Были случаи самые страшные… В Тарбагатае рассказывали, что из икон выпиливали седалища для туалета. И это делали свои же люди, не приезжие. Крещённые в церкви. А вот какая-то бесовщина на них нашла. Всё это происходило в 1920–1940-х годах в Бурятии. Почему и очень трудно всё это в Сибири возродить. На западе России, например в Курской, Брянской областях, или люди мягче, или что-то такое, но всё происходит побыстрее. Сейчас людей, которые ведут прямую религиозную линию с дореволюционных времён, очень мало. Такие староверы, может быть, остались в Румынии, Грузии, Чечне, где были не такие большие гонения. Здесь, в Сибири, другая история. Тут сложнее.

– Как вы ощутили, что эта вера – ваша?

– 15 лет назад я понял, что надо воцерковляться. Я и раньше был человек церковный, но как-то так: раз в год заходил в церковь, совершал что-то… А лет в 30 понял, что всё. Что толкнуло? Посетил Господь. Может, благодаря мне и мой отец вспомнил свои корни, воцерковился. Он умер чадом церкви, его отпевали, совершили все нужные обряды… Вот так около 30 лет от роду я и начал этот путь: сначала просто ходил в церковь на регулярные службы. В Иркутске не было древлеправославной церкви, я ездил в приход на границе Кемеровской области и Алтайского края – в посёлок Урск Гурьевской области. Это исторический центр древлеправославия беглопоповского толка, если по-мирски сказать. Именно в этом храме произошло моё воцерковление, понимание своей роли в церкви и мире, осознание того, какими путями я хочу идти, как отдаться на волю Божию.

Прошёл определённый путь: начинал чтецом, потом стал иподиаконом… А полтора месяца назад стал милостью Божией иереем Русской Древлеправославной Церкви. Почему мне вверена такая большая территория – Иркутск и Иркутская область? В Бурятии людей нашей веры очень много, поскольку там исторические поселения семейских. На данный момент там больше десятка уже построенных – с иконами, с проводящимися службами – церквей. В целом же – два десятка церквей, общин, которые уже формируются. В Иркутске, несмотря на огромный приток семейских из Бурятии, коренных, их детей, внуков, за эти годы собрать, увы, что-то единое, цельное не получалось. Сначала была советская власть, потом перестройка. В Бурятии же только благодаря Преосвященнейшему Владыке Сергию произошло возрождение. Милостью Божией построены кафедральный храм и много церквей в разных районах Бурятии. Сейчас внимание и московского священноначалия, и сибирского митрополита Сергия обращено, в частности, на Иркутск и всю Иркутскую область.

– В Иркутске исторически не было староверческих храмов?

– До революции в Иркутске был белокриницкий храм. Изначально это был поморский беспоповский храм, потом по каким-то причинам они перешли к белокриницким, а в 1930-х годах их уничтожили. Был ли в Иркутске храм у беглопоповцев (так назывались старообрядцы, принимавшие священство, поставленное в канонической православной церкви, но перешедшие к старообрядцам. – Авт.), данных пока нет. Хотя известно, что большинство семейских в Бурятии исторически считались беглопоповцами. Иркутск был административным, хозяйственным, культурным центром Восточной Сибири, не могло тут не быть культовых мест для сбора наших христиан. Всё равно были дома, где молились. Но их история ушла вместе с уходом тех людей, которые организовывали такие молельни.

Сейчас мы не можем назвать конкретное место в Иркутске, где стояла наша церковь… Увы, собирались, скорее всего, в домах, и это было неофициально. Понятно, что до 1905 года это было невозможно из-за царской политики. После 1905 года 10–12 лет война и нестабильность. А после 1917–1920 годов это было уже невозможно по другим причинам. С 1989–1991 годов Русская Древлеправославная Церковь возродилась. Тогда казалось, уже ничего не восстановишь: умрут последние бабушки-староверки – и всё. Но всё вернулось. Сейчас перед нами стоит задача – сделать так, чтобы и в самом Иркутске, как в древнем губернском центре, для семейских возникли такие места, храмы, где наши древлеправославные христиане могли бы помолиться.

Помимо семейских, которые составляют львиную долю наших прихожан, в Иркутске есть и алтайские, и уральские, и люди, которые приехали из мест ещё более западных. Судьбы разные, и в советское время, и позже переезжали сюда. Дети, внуки вспоминают, что деды, бабушки были староверами… Нас связывает вера… Мы находимся под началом Святейшего Патриарха Александра. В двухтысячном году мы восстановили древлепатриаршеский сан русской церкви. И милостью Божией так существуем.

От дедушек и бабушек

– Почему люди выбирают именно вашу веру?

– Во-первых, приходит, конечно, родовая память, и человек начинает вспоминать, откуда он, где его корни. По разным оценкам, древлеправославных христиан в России около 2 миллионов. Конечно, не все они церковные люди. Они просто являются детьми, внуками, правнуками тех, кто раньше, можно сказать, были древлеправославными. И в этих двух миллионах людей тоже единства не было… Были так называемые беспоповцы, у них другое мировоззрение, другое учение о церкви. А мы, поповцы, признаём, что без священства нет спасения по обетованию Господа Исуса (такое написание имени Спасителя принято у староверов. – Авт.), до конца нашего мира священство и жертва бескровная будут осуществляться. Беспоповцы по каким-то своим соображениям это отринули. Они посчитали, что всё уже произошло.

– Чувствуете поддержку людей?

– Конечно. Долгое время наши люди в Иркутске были неорганизованными. Кто-то переехал с Урала и ездил на Урал, когда приходил срок исповедоваться и причаститься. Люди даже не знали, что что-то есть в Бурятии, ехали туда, где им деды, бабы сказали. А в последние годы всё изменилось. Средства массовой информации стали работать шире. Люди передают информацию благодаря в том числе социальным сетям очень быстро. И многие люди знают, что существуют наши храмы. Если не приходят, то по крайней мере знают о нас.

Конечно, люди должны духовно возрасти в церкви, а для этого нужны годы, ведь традиция разорвана. Таких людей, которые с детства ходили в церковь – и в 5, и в 15 лет, и в 25 лет, очень мало. Всё было порушено сначала советской властью, а потом новой властью – суетливой, денежной. Но всё-таки такие люди есть. Сейчас христиане Русской Древлеправославной Церкви собираются в Иркутске в храме на улице Медведева. Мы уже несколько лет строим бревенчатый храм в селе Моты Шелеховского района, там уже появились крещённые нами прихожане. Планируем и здесь, на Медведева, построить более благолепное здание, церковку. Самое наше большое чаяние, которым мы живём уже более 10 лет, – получить земли под религиозное назначение в микрорайоне Университетский. Сменилась 3-4 раза и городская власть, и областная. Но продвигается это очень тяжело. Вроде бы никто не противодействует, но идёт сложно. Сейчас мы находимся на этапе, когда всё это включено в генплан Иркутска, есть в кадастре. Но фактически выделение не происходит. Надеемся, что всё-таки Господь нас приведёт к тому, что всё получится. Там мы планируем построить центральный храм Русской Древлеправославной Церкви Иркутской области. Это будет храм на 300–400 человек. Здесь, на Медведева, церковка планируется на 50–60 человек, в Мотах – на 60–70 человек.

– Сколько сейчас у вас прихожан?

– Сейчас у нас воцерковлённых, ходящих на службу прихожан около двух десятков. Тех, что мы знаем, – около 50–70 человек. Многие приходят по большим праздникам. Некоторые не приходят уже по своим физическим немощам. Это 5–7 бабушек, которые уже не в состоянии ходить на службы, они молятся дома… К ним приезжает Владыка Сергий, их духовный отец, и я у них бываю. В сане священника, конечно, ещё не бывал, поскольку недавно рукоположён. Но по делам мирским бывал. Кто-то не ходит в храм по немощам мирского характера: не хотят, не могут. Эти люди ещё не созрели. А вообще в Иркутске семейских, которые выказывают интерес к нашему храму, более сотни человек. Бывали дни, например Пасха, Крещение Господне, Богоявление, когда в нашем храме было не развернуться, столько народа собралось. Но всё равно, хоть и в тесноте, все встали и помолились, Слава тебе, Господи.

– У вас хранятся старинные книги? Известно, что староверы свои книги очень берегли.

– Есть негласная договорённость – не вводить людей в искус. Есть люди, которые могут умыкнуть такие книги не для церковных нужд, а для продажи. Всё, что у нас есть из старых книг, не настолько древнее, чтобы представлять какой-то полиграфический интерес. Все книги, которыми мы пользуемся в храме, изданы в начале 1990-х годов 20 века. Это репринты со старых образцов, фотокопии. Тексты представлены безо всяких новинок, те же самые, по которым молились и которые изучали наши предки. Богослужебные и учительные книги у нас есть практически все. Сейчас мы начали собирать иконостас. По понятиям древлеправославных христиан, все иконы должны быть написаны вручную. Мы собираем деньги, буквально по 50–100 рублей, и иконописцы пишут нам иконы. В Иркутске таких иконописцев практически нет, почти все наши иконы писаны в Пензе древлеправославными христианками. Есть иконы, которые были писаны в Бурятии. Теперь, слава Богу, у нас в приходе появился иконописец, так называемая входная икона – это его работа. Дай Бог, к Пасхе напишет ещё одну. Главное – это не машинный способ передачи образа, за каждой иконой должен стоять молитвенный труд.

– Какие у вас отношения с Русской православной церковью?

– Спокойные, у нас есть вопросы, конечно, к представителям новообрядческой церкви, как мы их называем. Мы вели диалог с ними, потом он был прерван. А отношения нормальные, как и со всеми представителями других конфессий, как со всеми людьми. Древлеправославная община введена в Совет по общественным объединениям при мэре Иркутска. Мы находимся в контакте с отделом этноконфессиональных отношений Управления губернатора и правительства Иркутской области.

Комментарий

– Старообрядчество как традиционная форма великорусского православия существовало на территории Прибайкалья с момента прихода сюда русских, – рассказывает доктор исторических наук, профессор кафедры мировой истории и международных отношений ИГУ, эксперт Общественной палаты Иркутской области Александр Костров. – В период церковно-государственных реформ второй половины XVII века – начала XVIII века далеко не все жители России и Прибайкалья согласились с этими преобразованиями, часть из них осталась при «старой вере». Позже их количество в регионе увеличивалось благодаря как демографическому движению, так и ссылке сюда ревнителей «древляго благочестия». Протопоп Аввакум, самый известный старообрядческий деятель, проходил через территорию Прибайкалья, когда шёл с семьёй в ссылку в Даурию и когда возвращался в Москву. Мощный добровольный миграционный приток старообрядцев из европейской части Российской Империи происходил после постройки Транссиба и в контексте столыпинской реформы. Также имело место переселение в северо-западные районы области старообрядцев из Тывы и Красноярского края в 60-х годах XX века.

Сейчас старообрядчество в Иркутской области находится на подъёме. Развиваются сельские и городские общины. Старообрядцами восстановлена деревня Кадарея в Тайшетском районе, начинают восстанавливаться брошенные деревни в других районах. Строится церковь в селе Моты Шелеховского района. Старообрядческий Покровский погост возле села Пивовариха Иркутского района претендует на звание лучшего некрополя региона. Создан представительный попечительский совет, призванный осуществлять развитие этого погоста и других конфессиональных объектов общины. В областном центре сразу два прихода решают вопросы (по выделению соответствующих земельных участков, оформлению прав собственности и так далее), связанные с постройкой старообрядческих храмов. Восточно-Сибирским аналитико-просветительским центром «Согласие» и Центром старообрядческой культуры при поддержке областного правительства реализовываются проекты «Старообрядчество Прибайкалья как хранитель традиционной русской культуры» и «Старообрядчество Иркутской области: роль в культурном развитии региона». Они предполагают ряд мероприятий (экспедиции, круглый стол, выставка, публикации, встречи, лекции и другое), направленных на изучение, сохранение и развитие староверия на территории Прибайкалья.