Сам организатор преступления марать руки «мокрой» работой не собирался. В его обязанности кроме общего руководства криминальной операцией входило обеспечение прибытия драгоценного груза из Таганрога в далёкий сибирский город – и ловкач сделал это с помощью телефонной трубки, как ему показалось, нигде не засветившись. Просто представился предпринимателем из Иркутска и заказал огромную партию дорогих ювелирных изделий. Основную «работу» – от встречи намеченной жертвы в аэропорту Иркутска до её убийства и ограбления – по придуманной Кобяцким схеме должен был взять на себя его приятель – 42-летний Александр Шахбазов, проживавший в деревне Усть-Куда Иркутской области. Огнестрельным оружием – самодельным пистолетом с глушителем, внешне похожим на ТТ, с рамкой от Макарова – Кобяцкой напарника обеспечил заранее: при встрече в Таганроге. И позволил ему на месте подыскать помощника с машиной. Так в компанию убийц влился третий подсудимый – 49-летний Вячеслав Никулин, работавший в такси «Максим». За гонорар в размере миллиона рублей он согласился встретить менеджера с тяжёлой и дорогой ношей в аэропорту, во время самого убийства наблюдать за обстановкой, а после него – помочь в перевозке похищенного и сокрытии следов преступления.

Примерно так выглядела картина преступного сговора на совершение разбойного нападения и убийства в речи прокурора Иркутской областной прокуратуры Татьяны Степановой, поддерживающей в судебном процессе позицию государственного обвинения. Только в её изложении эта криминальная история оказалась не такой краткой, поскольку включала множество конкретных деталей, выявленных в ходе предварительного расследования и закреплённых доказательствами. Одно только перечисление похищенных ювелирных изделий – 2150 колец, подвесок, крестов, ладанок, цепочек и прочих изделий из золота, украшенных драгоценными камнями, – в обвинительном заключении, подготовленном в СУ СКР по Иркутской области, заняло более 70 страниц. Кобяцкой и Шахбазов даже попросили не зачитывать весь список, но прокурор всё же ознакомила присутствующих с размером, пробой, весом, стоимостью всех вещиц, ради обретения которых подсудимые, по версии обвинения, лишили жизни 42-летнюю женщину.

Трое подсудимых, запертых в «клетке» зала судебных заседаний, держались в ходе слушаний по-разному. «Мозг» компании Роман Кобяцкой старался произвести на участников процесса наилучшее впечатление, на вопросы судьи он отвечал с подчёркнутым почтением, не забывая всякий раз добавлять «Ваша честь». Александр Шахбазов – по мнению стороны обвинения, наиболее опасный и активный член шайки разбойников – вёл себя несколько развязно, улыбался немногочисленной публике, состоявшей в основном из журналистов, демонстрируя, что ему всё нипочём. Бритый, в красных спортивных штанах, он больше соучастников походил на члена криминальной бригады. В прошлом у Шахбазова восемь классов средней школы и две судимости. К настоящему времени они погашены, но сам факт, что к уголовной ответственности его привлекали за применение насилия к представителям власти – побил двух милиционеров – говорит о присущей его характеру склонности к агрессии. По неподтверждённым данным, Шахбазов служил в армии Украины, воевал в Югославии в качестве снайпера. И лишь самый старший в этой криминальной компании – таксист Вячеслав Никулин – сидел на скамье подсудимых, понурив голову, а на вопросы судьи отвечал тихим голосом.

– После задержания все подозреваемые дали признательные показания, – рассказывает следователь по особо важным делам регионального управления Следственного комитета РФ подполковник юстиции Роман Назыров. – Но каждый при этом, как мы считаем, стремился уменьшить степень своего участия, чтобы снизить наказание.

Подполковник считает, что в ходе следствия собрана необходимая доказательственная база для обвинения Романа Кобяцкого в организации, а Александра Шахбазова – в исполнении особо тяжких преступлений: разбоя в особо крупном размере с применением оружия и опасного для жизни насилия и убийства, сопряжённого с разбоем. Кроме того, оба они обвиняются в незаконном хранении, ношении и перевозке оружия. Вячеслав Никулин, по версии следствия, принимал непосредственное участие в разбойном нападении и содействовал совершению убийства.

– Есть орудие преступления, сумку с пистолетом нашли в Усть-Куде, – говорит следователь. – Есть пули, извлечённые из тела и одежды погибшей женщины. Проведено более 20 экспертиз, заключения которых подтверждают вину каждого из подсудимых, действовавших в группе по предварительному сговору.

Подцепить на крючок менеджера ООО «Золотой Алеф» Наталью Мулихову, в зону обслуживания которой входило и Приангарье, оказалось несложно. Кобяцкой, проживая в Таганроге, звонил своей бывшей подчинённой с иркутского номера – Шахназаров специально прислал ему для этого сим-карту. Иркутский предприниматель Верёвкин, ФИО которого использовал организатор преступления, лицо отнюдь не вымышленное.

Господин с такой фамилией действительно есть, он занимается изготовлением и реализацией ювелирных изделий в Иркутске и Усть-Куте, в областном центре арендует ювелирный салон «Золотой Купец». Три года назад Кобяцкой привозил Верёвкину золотые украшения из Таганрога, часть из них «Купец» приобрёл. Поскольку Верёвкин значился в списке клиентов таганрогского ювелирного завода, менеджер Мулихова не заподозрила в намечающейся сделке подвоха. Ни она, ни секретарь из приёмной, разговаривая с заказчиком по телефону, не узнали в нём по голосу Кобяцкого, с которым работали бок о бок больше двух лет.

– Кобяцкой, конечно, менял голос, но выговор у него всё равно был не сибирский, с нажимом на «о». Никто не обратил на это внимания, – говорит Роман Назыров. – Мулихова записывала все переговоры с потенциальным клиентом на свой телефон. Когда водолазы Федеральной службы войск национальной гвардии подняли его со дна Ангары, куда обвиняемые выкинули трубку, мы эти записи восстановили. Было очевидно: хозяйка сотового понимает, что, согласившись на предложенную сделку, сильно рискует. У неё даже прозвучало это слово. Но она всё же пошла на этот риск.

Видимо, посчитала, что оно того стоит: с каждой сделки менеджеру полагались соответствующие проценты, набегала приличная сумма – порядка 200 тысяч рублей. Одной из потерпевших по уголовному делу значится генеральный директор ООО «Золотой Алеф» Нина Пополитова 32 лет от роду. Она подала заявление, что не желает принимать участие в судебном следствии и прениях по делу. Очевидно, похоронив сотрудницу за счёт фирмы, генеральный директор сочла свой долг исполненным. А тот факт, что именно недостатки в организации труда и отсутствие соответствующей системы безопасности привели к трагедии, к уголовному делу не пришьёшь. Как поясняла Пополитова на следствии, менеджеры ООО работают самостоятельно, сами доставляют клиентам в разные города страны ювелирные изделия, которые получают в подотчёт. При этом ни жизнь и здоровье сотрудника отдела прямых продаж, ни драгоценный груз на предприятии не подлежали страхованию. Никто не проверял обстоятельства готовящейся сделки. А ведь связаться с реальным господином Верёвкиным и вывести на чистую воду «артиста» было совсем не сложно. Менеджеры, как выразился Кобяцкой, «мешками возили золото» в разные концы России незнакомым заказчикам, не пользуясь услугами курьерской и охранной служб: предприятие экономило на их безопасности. По словам следователя, только после убийства сотрудницы в «Золотом Алефе» поменялась схема доставки заказанной продукции – теперь менеджер прилетает для встречи с клиентами не с «мешками золота», а с папочкой, в которой лежат документы.

Пострадавшими по этому уголовному делу признаны также близкие родственники погибшей. Они-то как раз выразили желание участвовать в судебном следствии. Для этого пришлось организовать видеоконференцсвязь с судами сразу двух городов. В Севастопольский суд явился отец Натальи, в Таганрогский – её муж и мать. Дочка-студентка, правда, не смогла воспользоваться своим правом – на эти часы у неё выпал экзамен в университете. Зато в качестве слушателя в зале Таганрогского суда присутствовала тётя погибшей.

– Я пенсионер, потерял единственную дочь, других детей у меня нет и уже не будет, – сказал отец Натальи, заявив о желании предъявить гражданский иск виновным в убийстве своего ребёнка. Причинённый ему моральный вред он оценил в два миллиона рублей. Его внучка за смерть матери потребовала полтора миллиона.

18 февраля нынешнего года, когда Наталья, прилетев в Иркутск, не вышла на связь, стало страшным днём для всей семьи. Не дождавшись звонка, её мать тут же обратилась в полицию. Уже через день замёрзший труп женщины был найден в сумке, присыпанной снегом, на берегу Ангары за станцией Батарейная сотрудниками уголовного розыска отдела полиции по городу Иркутску. На место оперативников вывел Вячеслав Никулин в ходе проверки показаний. Он был за рулём такси, на котором Шахбазов встречал будущую жертву, представившись братом Верёвкина. Сам клиент, вернее, игравший его роль Кобяцкой, позвонил Наталье в последний момент и извинился, что не сможет прибыть в аэропорт, поскольку якобы попал в ДТП и получил травму. Оперативники, конечно, сразу вычислили водителя автомашины «Тойота Королла Филдер» с шашечками такси, на которой уехала заявленная в розыск женщина, – вся сцена зафиксирована камерами видеонаблюдения, установленными в аэропорту. Никулин поначалу выдал сыщикам заранее придуманную легенду о том, что высадил пассажирку на пути в Ангарск. Но профессионалам очень скоро удалось убедить его перейти от «сказок» к реальности. Пособник рассказал всё. Шахбазов прямо в машине достал пистолет и сказал девушке: «Извини». «За что?» – удивилась гостья. После чего прозвучали три выстрела. Тело напарники сложили в большую сумку, которую за несколько дней до того купил Никулин, и отвезли в заранее подысканное место по Московскому тракту. Скидывать в прорубь не стали – лёд показался им некрепким.

Кстати, такси, которое Никулин арендовал, было оборудовано «маяком» фирмы «Старлайн», фиксирующим все передвижения автомобиля. Так у следствия появилось ещё одно доказательство, что маршрут подозреваемого в тот роковой день пролегал от дома по улице Джамбула, где снимал квартиру Шахбазов, через Иркутский аэропорт. Затем машина направилась в район станции Батарейная, где произошли убийство и захоронение пассажирки. После чего её большая чёрная сумка на колёсиках, под завязку набитая драгоценностями с ценниками от полутора до 70 тысяч рублей, была изрезана и сожжена вместе с документами на груз. Никулин показал следователю также кострище в районе Иннокентьевского моста, изъятые там обрывки бумаги с изображениями ювелирных изделий стали предметом экспертного исследования и очередным вещественным доказательством совершённого преступления. А содержимое сумки отправилось на такси в Усть-Куду. Золото, переложив в мешок, закопали в огороде дома, где жила бывшая жена Шахбазова. Он сам привёл оперативников к месту схрона.

Приятели собирались, видимо, позднее сбыть драгоценности, используя профессиональные связи Кобяцкого. После «Золотого Алефа» он работал на московском ювелирном заводе «Эстет» менеджером по продажам украшений. Кстати, именно в столице и познакомился в декабре 2017 года с Шахбазовым – они проживали в одном хостеле и сразу почувствовали родственность душ. Оба сильно нуждались в средствах. На Кобяцком висели ипотека и обязательные работы. Из «Золотого Алефа» его уволили после драки, осудили за причинение лёгкого вреда здоровью сотрудника. Так что ему предстояло ещё бесплатно потрудиться на общественных объектах. У Шахбазова тоже не было за душой ни гроша, да ещё жена выставила из дома. Оба придерживались позиции: деньги не пахнут. «Есть тема», – говорили приятели, обсуждая задуманное преступление. И эта «тема» никого из них не смущала. Её развитие привело к смерти Натальи Мулиховой, наступившей, по результатам судмедэкспертизы, от огнестрельного пулевого ранения груди с внутренними повреждениями и разрывом сердца.

В настоящее время ювелирные украшения, признанные по делу вещественными доказательствами, возвращены в ООО «Золотой Алеф» на ответственное хранение.

– В материалах уголовного дела достаточно доказательств вины подсудимых, – считает прокурор Татьяна Степанова. – В том числе объективных. Кроме того, стороной обвинения заявлено около двух десятков свидетелей.

После выступления государственного обвинителя председательствующий спросил у подсудимых, признают ли они свою вину в инкриминируемых им преступлениях. Признал только Шахбазов, его подельники ответили: «Нет».