Самое первое и главное правило безопасности при сборе переспевшей малины – ни в коем случае не смотреть вниз, на землю под кустами. Чтобы сердце не остановилось от увиденного количества осыпавшихся ягод, которые ещё два-три дня назад могли стать вашими. Их подбирать бессмысленно. Они, как те яблоки из анекдота, уже все понадкусаны лесными козявками.

Второе правило тоже важное. Не спорьте и не ссорьтесь с лесными жителями, если они тоже захотят переспевшей малиной полакомиться. Советую, исходя из личного опыта.

Понятно, конечно, что если придёт медведь, то вы и без моих советов свой малинник ему уступить догадаетесь. Как равный сильному. А вот если малины захочет кто помельче? Та же оса, к примеру? Всё равно уступайте не задумываясь. Хотя бы из вежливости. Потому что она местная, а вы понаехавший.

Вот буквально вчера собираю я малину и вниз не смотрю, чтобы сердце не остановилось. Протянул руку к очередной крупной-крупной, красной-красной переспевшей ягодке, готовой аж взорваться от внутреннего нектарного давления и забрызгать всё вокруг. Только хотел снять её осторо-о-ожненько, чтобы не лопнула, а на ягоду – хоп! – совершенно нагло села оса. Гудит баритоном и уже челюсти раззявила, чтобы надкусить её и нектар весь вылакать. А я же первый эту ягодку увидел! Моя это ягода! Рассердился, но сдерживаюсь и аккуратненько так пальцем осу с ягодки-то спихиваю: ты чё, мол? Я же первый увидел и даже руку первый протянул.

А оса, наверное, уже глотнула с утра нектарчика. Уже поднанектарилась. Вместо того чтобы послушно и без скандала улететь, она ка-ак ко мне повернулась решительно да ка-ак з-з-зыкнет на меня сердито крыльями. У них своего голоса нет, поэтому осы крыльями на всех з-з-зыкают. Даже ненормативно умеют. Наверное. Мне так показалось. И я поэтому очень сильно рассердился. Прямо аж сердце быстро-быстро застучало. Не, ну был бы медведь, тогда конечно. Тогда как равный сильному… А тут…

«Ты чё? – молча думаю. – Совсем страх потеряла, что ли? Глаза-то разуй. Посмотри, царь природы перед тобой! Я же ещё ого-го! А ты-то всего-то…» – и, не оценив последствия, щелчком её с ягоды. Нет, не то чтобы уж слишком сильно, а только для острастки. Чтобы почувствовала, с кем дело имеет, но без членовредительства. «Хотя ведь мог бы и не пожалеть», – сам себя оправдываю мысленно.

А оса, вместо того чтобы испугаться и улететь с благодарностью за сохранённую жизнь, аж взвизгнула от обиды и возмущения. Мне так показалось, что это она от возмущения с солидного баритона на фальцет перешла: «Зь-зь-зи! Зь-зи».

От лёгкого щелчка оса по инерции пролетела немного вперёд, а потом такой крутой вираж заложила вправо и куда-то назад, каких даже наши гиперзвуковые крылатые ракеты делать ещё не умеют.

«Вот так-то!» – с удовлетворением подумал я и только хотел ту злополучную ягодку с куста снять, как сзади на шею, на загривок мне будто кто кипящей смолой капнул. Я аж дёрнулся весь, и ягодка злополучная упала мимо окрашенной нектаром ладони. Невольно проводив её взглядом, я нарушил своё собственное первое и главное правило: посмотрел вниз, на землю, усыпанную малиной.

Потом услышал, как позади меня злой фальцет «зь-зь-зи» вновь сменился удовлетворённым баритоном «зз-зз-зз». Даже без переводчиков, на интуитивном уровне понял, что оса мне сказала крыльями: «А ведь могла бы и в глаз! Просто не хотела членовредительства». Причём хоть и крыльями, но спокойно так сказала. Без злорадства. И без ненормативщины. Примирительно и понятно, что, погорячились, мол, маленько – и хватит. Малины-то ещё на кустах – ого-го!

В отличие от пчёл осы легко вытаскивают своё жало из человеческой кожи, поэтому, ужалив, не погибают. А эта даже и улетать не стала. Мы ещё несколько минут провели с ней в тех зарослях. Рядом. Но не вместе. Каждый сам по себе. Хотя ягоды самые красивые друг другу вежливо уступали. Как равный равному, а не как равный сильному. Жаль, что совместное селфи на память не сделали.