С берегов Байкала к берегам Иркута. Таким путём могут проследовать более 6,2 млн тонн отходов, которые накопились за почти полвека работы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината. Об этом, по крайней мере, на сходе 4 июня заявили жители сёл Шаманка и Моты в Шелеховском районе, входящих в состав Шаманского муниципального образования. По сведениям жителей, такие планы есть у АО «Росгеология», с которым правительство Иркутской области в прошлом году заключило контракт на утилизацию отходов БЦБК. «В Шелеховском районе, вблизи села Моты, «Росгеологии» принадлежит земельный участок площадью 240 га, – цитирует пресс-служба районной администрации Ирину Судакову, руководителя инициативной группы местных жителей, выступившей против перевозки отходов. – В мае в Шаманскую администрацию поступило обращение от руководства холдинга с просьбой о переводе земель сельскохозяйственного назначения в категорию промышленных. Выяснилось, что «Иркутскгеофизика», которой поручили выполнить рекультивацию отходов БЦБК, планирует использовать свой земельный участок в Мотах для открытия производства по переработке шлам-лигнина».

Согласно публичной кадастровой карте Росреестра, с юга к селу примыкает участок площадью почти 244,9 га. Он относится к землям сельскохозяйственного назначения, его разрешено использовать для ведения личного подсобного хозяйства. При этом с одной стороны участок ограничен речушкой Правой Подосиновой, а в сотне с небольшим метров с другой стороны протекает река Верхние Моты. Протяжённость обеих не превышает 10 км. По законодательству водоохранная зона таких рек распространяется на 50 м от береговой линии. В её границах, среди прочего, запрещено располагать объекты размещения отходов производства и потребления, допускаются лишь проектирование и строительство таких хозяйственных объектов, у которых есть централизованные системы водоотведения или локальные очистные сооружения.

«Есть существенные минусы»

Накопители БЦБК – три полигона общей площадью 188,5 га – хотя и находятся в границах водоохранной зоны Байкала, но оборудованы ещё в 1960-х, а требования действующего Водного кодекса распространяются на новое строительство. «С точки зрения экологии озера, если взять и вывезти отходы полностью, это нулевой вариант, – замечает научный руководитель Иркутского научного центра СО РАН Игорь Бычков. – Их там просто не останется, и это замечательно. Для Байкала это просто идеальное решение. Но у него есть существенные минусы. Сразу возникает вопрос у многих, в том числе у меня: есть ли уверенность в том, что будет второй этап и эти отходы переработают?»

Основания для подобных опасений есть немалые. Средства на ликвидацию накопленных отходов БЦБК были заложены в федеральную программу «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012–2020 годы». Первый конкурс на подготовку проекта их утилизации Министерство природных ресурсов провело ещё в ноябре 2012 года, однако позднее его результаты были отменены, и в июне 2013 года был назначен новый исполнитель – ООО «ВЭБ Инжиниринг», дочерняя компания Внешэкономбанка, в управлении которой находится неработающий целлюлозно-бумажный комбинат. Документы по оценке воздействия проекта на окружающую среду были представлены на общественных слушаниях в мае 2014 года.

Уже тогда предложенная технология – превратить в монолит шлам-лигнин, который содержит алюминий, железо, марганец, медь, цинк, метанол, формальдегид и другие вредные вещества, – вызвала нарекания со стороны иркутских учёных. «Я активно участвую в процессе с 2013 года, а сегодня у нас 2018 год, – добавляет Бычков. – Прошло пять лет, а мы так ничего и не сделали. С учётом того, что отходы находятся на Байкале, для которого существует непосредственная угроза: есть чёткие данные о том, что просачивание [вредных веществ через грунт], пусть небольшое, происходит».

Опробовать по ходу дела

Слова «ничего не сделали» в каком-то смысле можно считать преувеличением – в ноябре прошлого года в Байкальске состоялись общественные слушания по оценке воздействия на окружающую среду (ОВОС) мероприятий по ликвидации отходов, накопленных за время работы БЦБК. В материалах к ним речь шла о двух технологиях утилизации. Первая предполагает перевод шлам-лигнина в твёрдое агрегатное состояние за счёт соединения с инертными и вяжущими веществами – практически то же самое «омоноличивание», о котором шла речь ранее. «При этом учитывается тот факт, что отходы находятся в природоохранной зоне Байкала, где любая производственная деятельность либо запрещена законом, либо строго регламентирована и ограничена», – подчёркивается в материалах к общественным слушаниям. Вывод из столь витиеватой формулировки прост: о том, чтобы перевезти шлам-лигнин из-под Байкальска, нет ни слова.

Не сказано о ней и в описании второй технологии – низкотемпературного термолиза, то есть сжигания шлам-лигнина в специальных реакторах с получением на выходе активного угля, горючего газа и синтетической нефти. Замкнутый контур установки обеспечит отсутствие выбросов в атмосферу. Одна проблема – на «хвостах» целлюлозно-бумажной промышленности подобную технологию не опробовали: к материалам приложена копия патента на установку для переработки резиносодержащих отходов. Несмотря на то что на подобные нестыковки обратили внимание учёные, а на допущенные в ходе общественных слушаний нарушения указала, к примеру, межрегиональная экологическая организация «Зелёный Фронт», ОВОС формально утвердили. На этом особо настаивал, в частности, заместитель председателя правительства Иркутской области Виктор Кондрашов, подчёркивая, что на реализацию проекта выделяются федеральные деньги (около 6 млрд рублей), которые необходимо «освоить», а убедиться в эффективности или неэффективности предложенных технологий можно будет уже по ходу дела.

В том, что технологии окажутся действенными, есть сомнения. Как и в самой возможности провернуть операцию по перевозке 6,2 млн тонн опасных отходов из Байкальска в район села Моты или на другую площадку. «Не очень понятна технология погрузки этого шлам-лигнина что на автомобильный, что на железнодорожный транспорт, – констатирует научный руководитель ИНЦ СО РАН. – Скажем, разводить его водой, перекачивать, потом эту воду отставить – это же не просто забросить контейнер с мусором в грузовик. Нужен отдельный проект, который предстоит разработать». По части автомобильного транспорта есть немало существенных рисков, которые таит в себе перевозка опасного груза по извилистой трассе, идущей в непосредственной близости от Байкала. То же касается и железной дороги, которая на 40-километровом участке от Байкальска до Слюдянки идёт по берегу озера.

«Нужно заказывать новый проект»

Тем временем генеральный директор АО «Росгеология» Роман Панов в кулуарах Петербургского международного экономического форума заявил о том, что «проектные решения» по утилизации отходов БЦБК, «в принципе, проработаны», есть все необходимые для их реализации производственные мощности. «Ключевая задача сейчас – доработка проектных решений, – сказал он в интервью ТАСС. При этом заказчик в лице Иркутской области видит, что те инженерные изыскания, которые были сделаны, и ряд инфраструктурных решений, которые были предусмотрены, на сегодняшний день просто неактуальны. Например, нет тех очистных сооружений, которые были в проект заложены, они просто физически демонтированы. Это подразумевает под собой определённые изменения в проектных решениях. Вот эти задачи мы сейчас как раз реализуем по заданию заказчика в лице Иркутской области».

Однако сроки начала самих работ никто не называет. Равно как нет и ответа на возражения учёных, указывающих на недостатки предложенных, но не опробованных технологий. «На мой взгляд, нам стоит вернуться к тому, что нужно по факту заказывать новый проект, – резюмирует Бычков. – По моему мнению, следует объявить открытый международный конкурс. Я убеждён в том, что найдётся не одна и не две, а, может быть, три-четыре компании, которые такой проект реализуют бесплатно, просто ради имиджа защитников Байкала. Надо просто грамотно его подать и чётко понимать, что с этим шлам-лигнином можно сделать, а не пугать население, что им под двери положат миллионы тонн отходов».

Как изначально было предусмотрено договором, заключенным между Минприроды Иркутской области и предприятием холдинга – АО «Иркутскгеофизика», в рамках реализации проекта планируется именно рекультивация отходов БЦБК, но не перезахоронение, комментируют возникшую коллизию на предприятии. «Технология, которую предполагается использовать, позволит переработать и утилизировать отходы и вернуть в хозяйственный оборот более 180 гектаров Прибайкальских территорий, — пояснил советник генерального директора АО «Росгеология» Антон Сергеев. — При этом, в рамках реализации проекта на сегодняшний день территория поселка Моты в этом процессе никаким образом не задействована. Все работы проводятся под непосредственным контролем областного Министерства природных ресурсов, которое выступает заказчиком работ по проекту. В настоящее время мы ждём представления Заказчиком дополнительных документов на корректировку проекта». Он подчеркнул, что пока специалисты Росгеологии ведут подготовительные работы по созданию инфраструктуры на объекте и организации экологического мониторинга, который позволит отслеживать возможные воздействия на окружающую среду в период выполнения работ и оперативно принимать меры.