Лекция Сергея Язева в Музее истории города Иркутска была приурочена к столетию «Восточно-Сибирской правды». Доктор физико-математических наук считает себя не чужим газете, в его архивах сохранилась папка с газетными статьями, которые он печатал в «Восточке» в 1990-х годах. «То, о чём я сегодня хочу рассказать, – это не то чтобы история астрономии в Иркутске. Весь этот пласт невозможно поднять, – сказал Сергей Язев. – Скорее, моя лекция – это наброски на будущее».

«Губернатор за здоровие Академии наук пить велел»

– Когда началась астрономия в Иркутске? Есть одно серьёзное событие, которое произошло очень давно и на самом деле ещё требует отдельного исследования. Нечасто, но бывает такая интересная ситуация, когда планета Венера оказывается на фоне солнечного диска. Случается это дважды с разницей в 8–12 лет, а интервал между соседними парами прохождения – 120 лет. В 1761 году ожидалось очередное прохождение Венеры по диску Солнца. Во время этого наблюдения Михаил Васильевич Ломоносов открыл атмосферу на Венере. А при чём тут Иркутск? Поскольку Петербург, как известно, место не с лучшей погодой, Ломоносов отправил две экспедиции в Восточную Сибирь, где погода ожидалась хорошая. Команда Степана Яковлевича Румовского вела наблюдения в Селенгинске, а команда Никиты Ивановича Попова приехала в Иркутск. По данным старых исторических работ, Румовскому в Селенгинске повезло с погодой, а Попову в Иркутске – нет. И, честно говоря, я об этом рассказывал даже в своих лекциях. А потом я добрался до других материалов, которые показали, что на самом деле не всё так просто. И случилось всё как раз наоборот: в Иркутске 26 мая 1761 года наблюдения состоялись. Хотя они проходили сквозь разрывы в облаках, команда Попова работала успешно.

В книге Н.И. Невской «Никита Иванович Попов» цитируются «Журнал астрономических наблюдений в Иркутске» Попова и другие его документы. Попов был принят у губернатора Ивана Вульфа, учёному отвели лучшую в городе квартиру. Губернатор дал свою карету, чтобы отыскать лучшее место для наблюдений, и Попов остановился на башне архиерея на берегу Ангары в пригороде. Архиерей любезно уступил башню, и её за месяц переоборудовали в астрономическую обсерваторию. «Жители города проявляли живой интерес к предстоящим наблюдениям прохождения Венеры по диску Солнца. В обсерваторию началось настоящее паломничество «экскурсантов». В честь участников астрономической экспедиции Академии губернатор устроил званый обед, «на котором все знатные города Иркуцка люди были, и губернатор… здоровие Академии наук… пить велел», – писала Н.И. Невская.

– Иркутский архиерей служил молебен о хорошей погоде. Полицмейстер за несколько дней до этого запретил жителям топить печи, чтобы дым не помешал наблюдениям. Но погода с утра была дождливой, сильный ветер нёс дым от бушевавших вблизи города лесных пожаров. Оказывается, лесные пожары – это очень старая беда Иркутска. Вот что пишет сам Никита Попов: «День нашего большого праздника, то есть 26 майя, началом своим дождливым так меня опечалил, что я был в крайнем отчаянии о получении своего дела, однако напоследок скрозь дождь, скрозь густые облака, скрозь дурной ветер, и пыль, и дым от горящих кругом лесов при прохождении Венеры через Солнце приметил все, что ни наипущее астрономическое дело в прогализинах, хотя ретко, однако, несколько раз бывших, о чем явствует обсерваторской журнал, при сем приложенной».

Попов вёл наблюдения прохождения Венеры по диску Солнца, сопровождая их метеорологическими замечаниями, записями точных моментов времени. Это было очень важно, во-первых, для восстановления орбиты Венеры, во-вторых – для определения точного расстояния от Земли до Солнца. Результаты наблюдений были отправлены с нарочным в Петербург. Три месяца человек добирался до Петербурга, перед Ломоносовым он предстал в начале сентября. Академик прочитал донесение и на следующий день сделал подробный доклад государственному канцлеру Воронцову, где в числе прочего сообщал: «Им (Поповым. – Авт.) примечены все важные желаемые пункты во время прохождения Венеры и сверх того все надобные метеорологические наблюдения барометрами и термометрами…» Я предполагаю, Ломоносов считал, что Попову удалось увидеть некоторые признаки венерианской атмосферы, хотя это не очень явно сказано. Нужно искать информацию в иркутских архивах. С моей точки зрения, это в высшей степени интересно.

«Аналогичные наблюдения Венеры состоялись в самом конце 19 века. Я ничего не знаю о том, проводились ли они в Иркутске», – говорит Сергей Язев. Если обратиться к архивам ВСОРГО, то тут ждёт загадка. Есть любопытное коротенькое сообщение в одном из отчётов конца века: «Значительные средства затратил Отдел на участие в наблюдениях прохождения Венеры через диск Солнца… 26 ноября 1874 г., по приглашению Николаевской Главной Обсерватории». Значит, всё же наблюдали? Но почему нет отчёта? Оказалось, всё не так просто. Поиски привели к разгадке. Выяснилось, что иркутские учёные, не имея своих инструментов и астрономов, всё же не смогли пройти мимо столь значительного события. Из своих средств иркутяне выделили огромную сумму – тысячу рублей, чтобы помочь экспедиции с запада России, которая наблюдала Венеру на Амуре. В селе Никольское (ныне Уссурийск) в декабре 1874 года вместе с профессором Глазенапом наблюдения проводил Логин Большев, который работал в Иркутске в качестве помощника начальника Военно-топографического отдела.

Ещё через 120 лет – в 2004 году – астрономы-любители с участием иркутской астрономической обсерватории наблюдали Венеру, проходившую по диску Солнца. И в 2010 году астрономическая обсерватория ИГУ устроила массовый показ этого события для иркутян. По сути, мы протянули традицию наблюдений от Ивана Попова.

«Комета, усмотренная мною…»

«Очень мало пока известно об астрономических наблюдениях в Иркутске в 19 веке, тема требует изучения», – сказал Сергей Язев. Однако известно, что в 1811 году в Иркутске наблюдали Большую комету (C/1811 F1). Огненная посланница появится вновь вблизи Земли только в пятом тысячелетии. А нашим предкам повезло. В Иркутске её заметили 6 августа 1811 года. «Явилась с северо-западной стороны комета с сиянием вверх наподобие лучей, имеющих склонение к востоку…» – значится в летописи Кротова. Кто же наблюдал её? В Иркутске – неизвестно. А вот за пределами города это был выпускник Иркутской навигационной школы Иван Ефимович Кожевин, геодезист, картограф, землемер. В журнале «Земля Иркутская» в 2004 году Елена Добрынина рассказывает, что 25 июля 1811 года Кожевин отправился из Иркутска в Санкт-Петербург. По пути он в каждом пункте фиксировал положение Большой кометы, её видимость, делал изображения и оставил «Ландкарту астрономическую небесной атмосферы и арбитов…». Летописи зафиксировали, что в 1835 году в Иркутске наблюдали комету Галлея.

– Это мой грех, я ничего не знаю о наблюдениях, которые могли проводить в Иркутской губернии декабристы. Не могли они не заниматься астрономическими наблюдениями, будучи людьми культурными, просвещёнными, интересующимися. Наверняка у них были и инструменты. В музее Пулковской обсерватории мне говорили, что упоминание об этом есть в письменном виде, но это сообщение было много лет назад.

Видимо, надо изучать материалы декабриста Владимира Ивановича Штейнгейля, моряка, который был связан с Иркутском ещё с младенческого возраста: родители привезли его сюда грудным ребёнком, будучи проездом на восток России. Известно, что Штейнгейль почти год учился в иркутской губернской школе, потом был отправлен в Морской кадетский корпус в Кронштадт. èèè

После окончания корпуса он бывал в Иркутске не раз. В 1806 году вошёл в Иркутскую морскую команду, через год стал её командиром. В 1810 был «командирован к сибирскому генерал-губернатору по особым поручениям в Иркутск». После восстания на Сенатской площади приговорён к каторге, был сослан в Читу. Но при чём тут астрономия? Перу Штейнгейля принадлежит сочинение: «Опыт полного исследования начал и правил хронологического и месяцесловного исчисления…» (1819). В этой книге идут рассуждения о календаре, движениях небесных светил, «небесных затменьях». Не может быть, чтобы Штейнгейль не занимался астрономическими наблюдениями за всё время пребывания в Сибири. Нужно искать.

В 1858 году одному иркутскому жителю удалось увидеть комету Донати, открытую 2 июня 1858 года итальянским астрономом Джованни Донати. Она известна ещё и тем, что была первой из комет, которую запечатлели на фотоснимке. А в Иркутске её обнаружил Семён Семёнович Щукин, статский советник, действительный член Иркутского губернского статистического комитета и ВСОРГО. Семён Семёнович увлекался ботаникой, метеорологией, служил директором Иркутской мужской гимназии. Переписывался с самим Александром Гумбольдтом. Метеосводки Щукина печатались в «Иркутских губернских ведомостях». Осенью 1858 года под обычной таблицей температур Щукин сделал скромное примечание: «Комета, усмотренная мною в первый раз 24-го августа, в течение сентября становилась всё ярче, а между 20 и 30 числом была в самом блестящем виде. В начале настоящего месяца (октябрь. – Авт.) свет ея быстро уменьшался. 8-го числа она едва была заметна близ западного горизонта, а 10-го вовсе стала невидима для простых глаз». 12 сентября 1882 года в Иркутске зафиксировали Большую сентябрьскую комету.

Мы знакомы с текстом Владимира Короленко «На затмении». А между тем у нас есть своё уникальное свидетельство. В журнале «Сибирский архив» сохранилось подробное описание того, как иркутяне наблюдали затмение 7 августа 1887 года. В Иркутске, в отличие от Красноярска, профессиональных наблюдений не было. Но публика проявила огромный интерес: «Дня за два до затмения солнца появились на улицах продавцы закопчённых стёкол». Затмение должно было начаться в 11 часов, люди собрались на Кайской, Топке, Иерусалимской, Крестовоздвиженской, Петрушинской горах, вышли на берег Ангары и просто во дворы. Начало затмения возвестил колокольный звон с городских каланчей. Все люди приставили к глазам стёкла. «Наконец, погас и последний солнечный луч, на месте солнца образовался резко очерченный чёрный круг, а вокруг него пучки лучей, как бы из матового серебра. Пучки эти не все имели равную длину и радиальное направление. «Господа, смотрите: протуберанс! – крикнул кто-то из зрителей, и все заметили малиновое пятно справа и снизу, выдающееся над чёрным кругом». Одни иркутяне пытались очертить корону, записывали температуру воздуха и барометрическое давление, а другие в момент полного затмения захлопали пробками шампанского. Простой мужик, когда скрылось солнце и появились звёзды, упал на колени и заплакал от ужаса. Автор, скрывавшийся за псевдонимом «А.К.», сообщая о параметрах затмения, докладывал: к сожалению, в Иркутске рисунков хороших сделать не удалось. Корону даже фотографировали, но она вышла неясной.

Будка астрономическая

– К чему же мы пришли в конце 19 – начале 20 века? Один из ярчайших деятелей ВСОРГО Руфин Пророков в 1909 году предложил: а почему бы не создать астрономическую обсерваторию в Иркутске? Общественность Иркутска откликнулась, около 130 человек собрали деньгами более 3 тысяч рублей. И на тысячу – материалов. Пророков связался с Пулковской обсерваторией, советовался, какой бы телескоп раздобыть для Иркутска. Лучшим был оптико-механический завод Цейса в Германии. В феврале 1910 года в астрономической будке на одной из башен ВСОРГО был установлен телескоп Цейса. Это была первая астрономическая обсерватория в Восточной Сибири.

Руфин Пророков был неизменным руководителем обсерватории с 1910-го до ноября 1936 года, когда его не стало. Телескоп Цейса сохранён до сегодняшнего дня, находится в ИГУ. Есть предварительная договорённость с директором Иркутского областного краеведческого музея: если башня всё-таки будет восстановлена и появится астрономический купол, то телескоп вернётся на своё историческое место. В 1910 году в этот телескоп иркутяне наблюдали пролёт кометы Галлея. В следующий раз вблизи Земли она будет пролетать в 2062 году, и надо постараться, чтобы наши потомки в этот год смогли посмотреть через тот же самый телескоп на ту же самую комету Галлея.

В 1924 году Александр Яковлевич Орлов, известный учёный, астрометрист, подвижник, прибыл в Иркутск и убедил местные власти, что здесь нужна профессиональная обсерватория. В 1931 году приказом наркомпросса были утверждены штаты широтной обсерватории при ИГУ. Она со дня своего основания пребывала на улице Советской, 119а, и находится там по сей день. Первым директором был профессор ИГУ Вильгельм Карлович Абольд. Студентом Абольда был известный иркутский астроном, который учил очень многих преподавателей астрономии, – Алексей Александрович Каверин.

1958 год, в «Восточке» фото огромного астрономического инструмента. Таким образом в Иркутске встречали прибытие крупного телескопа для астрометрических наблюдений, так называемого зенит-телескопа. В эти годы директором обсерватории был Владимир Францевич Ениш. В 1972–1988 годах обсерваторию возглавляла Кира Сергеевна Мансурова, моя мама. Она выпускница МГУ, профессиональный астроном с красным дипломом, кандидат физико-математических наук. Тогда здесь работало около 30 человек, это была одна из достаточно крупных обсерваторий России. Наблюдения на зенит-телескопе шли до 1993 года. В Иркутске была и собственная астрономическая служба времени, далеко не все регионы ею обладали. Станция в Иркутске была одной из самых «продвинутых», точность – одной из самых высоких.

В Иркутске перед запуском первого искусственного спутника была создана служба наблюдения за его полётом. Ещё летом 1957 года Александр Яковлевич Мелешко, сотрудник физико-математического факультета ИГУ, ездил на специальные курсы в Ашхабад, где учили, как наблюдать за спутником. Когда 4 октября 1957 года спутник был запущен, большое количество студентов, аспирантов, преподавателей ИГУ наблюдали его в обсерватории. Владимир Николаевич Захаров на протяжении многих лет руководил этой станцией.

Сейчас Иркутск обладает мощнейшим центром изучения Солнца. А начинались наблюдения Солнца в астрономической обсерватории ИГУ. В 1940 году тогда ещё молодой учёный, будущий академик Украинской академии наук Евгений Фёдоров, вчерашний выпускник ИГУ, настоял на том, что надо создать Службу Солнца. Этой работой занялся Алексей Каверин на том самом историческом телескопе Цейса.

«Это вообще небывалая вещь»

– А теперь о том, что мы имеем сегодня. Тесный контакт с Государственным астрономическим институтом имени П.К. Штернберга МГУ привёл к тому, что у нас появился один из инструментов сети телескопов «МАСТЕР». В создании этих телескопов огромную роль сыграл выпускник Лицея ИГУ Евгений Горбовской, кандидат физико-математических наук. Руководитель проекта – Владимир Михайлович Липунов. Они развернули совершенно фантастический проект на 8 телескопов-роботов, равных которому в России нет. Один из таких телескопов стоит на астрополигоне ИГУ в Тункинской долине. Есть такая интересная астрономическая задача – загадочные гамма-всплески в космосе. Это взрывы невероятной силы на чудовищных расстояниях – за миллиарды световых лет от Земли. После них спутники фиксируют огромный поток гамма-излучения. Всплески длятся буквально несколько десятков секунд. Телескопы-роботы системы «МАСТЕР» ловят спутниковый сигнал о гамма-всплеске и его координатах. Без участия человека телескоп-робот со скоростью зенитной установки – порядка 40 градусов в секунду – поворачивается в нужную точку неба и начинает снимать. Рядом с ним в этот момент лучше не находиться, иначе он может тебя снести. На этих телескопах уже сделано несколько открытий. В отдельных случаях роботы срабатывали раньше всех в мире.

Институт прикладной физики ИГУ курирует уникальный международный проект – нейтринный телескоп, помещённый в глубины Байкала на 105 км КБЖД. Это ловец нейтрино. Частицы практически не взаимодействуют с веществом, каждую секунду через вас, меня пролетает несколько сот миллиардов таких частиц. Но очень-очень редко нейтрино всё же проявляет себя, и на это рассчитана установка. Нейтрино пролетает сквозь Землю, а это 12 с лишним тысяч километров, снизу влетает в Байкал, а там на глубине чисто и темно, и если частица всё-таки взаимодействует с веществом, возникает слабенькая вспышка. Её и фиксируют суперчувствительные датчики телескопа, который погружён в воду на огромную глубину и представляет собой гроздья шаров, которые висят на своеобразных «струнах».

В Тункинской долине сейчас разворачивается огромный проект «Тайга», расширяющий существующую уже установку «Тунка-133». У журналистов уже сложилась фраза: «Наш ответ Большому адронному коллайдеру». Установка представляет собой сеть фотоприёмников, которые в безлунные ночи фиксируют свечение от столкновения частиц высоких энергий с атмосферой Земли.

В России нет научных институтов, равных ИСЗФ по вопросам изучения Солнца. Может быть, половина всех солнечников-физиков России работает в Иркутске. Институт владеет уникальными инструментами, например, Иркутским радаром некогерентного рассеяния под Усольем, при помощи которого идёт изучение воздействий на ионосферу, Большим вакуумным солнечным телескопом в Листвянке, Сибирским солнечным радиотелескопом в Тункинской долине, который представляет собой «гигантский крест», дающий двухмерное изображение Солнца в радиодиапазоне. Сейчас этот телескоп подвергается глубокой модернизации. В Саянской астрофизической обсерватории стоит внезатменный коронограф, один из крупнейших в мире, там же располагается горизонтальный солнечный телескоп. Долгое время все ждали, когда же наконец в строй войдёт телескоп с диаметром зеркала 1,7 метра, АЗД 33ИК, инфракрасный телескоп. Сегодня перед этим инструментом, пожалуй, единственным инфракрасным телескопом в России, стоят передовые научные задачи. Работает светосильный широкоугольный телескоп АЗТ 33ВM с большим полем зрения, диаметр его главного зеркала 1,6 м. Телескоп призван следить за астероидной опасностью. За первые 24 часа работы телескоп открыл 40 ранее неизвестных объектов в главном поясе астероидов.

Будущее иркутской астрономии ещё более впечатляющее. На базе ИСЗФ создаётся национальный гелиогеофизический центр. В рамках этого мегагранта предполагается постройка нескольких установок, в частности, в Саянах появится солнечный коронограф с диаметром оптики 3 метра. Это вообще небывалая вещь – такая оптика для Солнца. Это будет что-то невероятное… Вот такой шаг сделала астрономия в Иркутске: от телескопа на архиерейской башне до мегапроектов мирового масштаба.