– Хватает ли одного депутатского срока для того, чтобы выполнить поставленные перед собой цели?

– Нет, конечно.

– Будете входить в новый избирательный цикл?

– Ближайшие полгода я определил для того, чтобы принять такое решение. Одного срока точно не хватает. Человеку, вновь пришедшему в эту профессию (а депутат – это профессия: такая же, как дворник, водитель, хирург), нужно время, чтобы ею овладеть. У нас не учат на депутатов. И вообще, мне кажется, для российской культуры слово «депутат» не совсем подходящее, мы его приняли по умолчанию. В Китае используется определение «народный представитель». Депутаты – люди, представляющие интересы других людей. А избиратель требует эффективного представительства.

Надо понимать: если тебя избрали, значит, тебя наняли люди, которые абсолютно недовольны. При этом, чем они благополучнее, тем недовольства больше. И это естественно. Мне доводилось встречать людей, которые смысла слова «стоматолог» не знали и, как ни странно, не переживали по этому поводу,относясь ко всему, как в пословице: «Нищему пожар не страшен». Или другой пример: сделали программу благоустройства городской среды, и находится много недовольных, потому что одним сделали, другим нет, а если сделали, то сделали криво или не в том цвете.

И это я назвал ситуации, которые не вызывают острую боль в душе. А бывает, человек приходит к тебе на приём и рассказывает такие вещи, после которых жить сложно: детские смерти, пожары, обнищание. Наверное, когда перестаёшь ощущать эту боль – надо уходить. Надо уходить, если ты не чувствуешь проблему, когда человек говорит: «Я зарабатываю 12 тысяч рублей, а у меня семья». В этом созыве мы получили большое количество таких обращений, стали смотреть на прожиточный минимум, на зарплату персонала, который не попадает под «майские указы» президента. И после того, как депутаты начали раскачивать тему, процессы постепенно двинулись и со стороны исполнительной власти. С нового года зарплаты некоторых категорий бюджетников увеличатся. Строчка в бюджете есть.

Но происходит и другое. Ко мне как-то обратилась одинокая мать за помощью, а потом выяснилось, что она просто обналичила в обход закона материнский капитал. Для того, чтобы самому оценить свои победы, надо и c таким столкнуться.

– А что вы относите к своим депутатским победам?

– Например, принятый в прошлом году закон о стройотрядах я считаю своей хотя и маленькой, но победой. Министерство по молодёжной политике Иркутской области не стало работать с этим законом. А жаль. Мне очень понятна и близка теория поколений, потому что человек социализируется на исторических событиях, которые вокруг него происходят. Если это мелкие события, то он и вырастет мелким, не способным на масштабное действие. А когда он видит, как строится БАМ, как человек летит в космос… Такие события формируют совершенно иного человека. Нужно создавать эти события. У нас есть большие проекты, космодром «Восточный», Керченский мост. Давайте отправим туда наших студентов. Люди должны приобщаться к большим проектам.

Стройотряды – это молодёжная социальная сеть, причём невиртуальная. Более того, движение развивается. Появился стройотряд в мединституте. Раньше не было. И область могла бы помочь каждому вузу создать стройотряд, купить форму, пройти медосмотр, закон это позволяет сделать.

– В этом году вы подготовили законопроект об обороте алкоголя в рознице. Он вызвал бурное обсуждение, которое ничем не закончилось. Каковы перспективы по его движению?

– Закон никто не отзывал. И комитет по экономике Заксобрания его одобрил для первого чтения. Он будет перевнесён, скорее всего, в январе. За два месяца изменились некоторые параметры законопроекта. Сейчас все формулировки отработаны. Отказываться от него ни в коем случае не буду, несмотря ни на какие «наезды».

Почему я считаю его важным? Недавно прочитал в вашей газете материал, в котором один из экспертов говорит, что законодательно процесс розничной продажи алкоголя в Иркутской области максимально урегулирован. Что не есть правда. Потому что у нас эта сфера сегодня регулируется федеральным законом и постановлением регионального правительства. Хотя любые ограничения прав и свобод граждан, в том числе экономического характера, могут быть введены только законом.

Причём сегодня утверждённые постановлением ограничения действуют для магазинов, расположенных в жилых домах, по торговле до 21.00, а рядом большие магазины продают алкоголь до 23.00. Надо ли спрашивать, кто получил преимущества от такого регулирования? Очевидно, что вечернее ограничение девятью часами должно быть введено для всех магазинов – и для больших, и для маленьких. Замечу, мы обсуждали законопроект не только в Иркутске, но и с предпринимателями в других городах. Они высказывались за то, чтобы ограничения, которые на них накладывают, были понятными и законными, исключали экспромты. Ведь принятие постановления правительства не предусматривает общественную дискуссию.

Пользуясь случаем, напомню: алкогольная продукция в СССР продавалась только в специализированных магазинах. И сегодня в общественном мнении ограничение розничной торговли алкоголем поддерживается. Вместе с Роспотребнадзором мы по суду закрываем в Иркутске два алкомаркета, которые не соответствуют СанПину. Ко мне обратились инициативные граждане из одного нового микрорайона города: там два магазина, торгующих алкоголем, выходят на детскую площадку со всеми вытекающими последствиями. СанПин, имеющий силу закона, однозначно трактует: выход из такого магазина может быть только на магистральную улицу, не во двор, разгрузка товара должна производиться не со стороны подъезда, а с торца дома и только в случае, если с торца нет окон.

Когда мне говорят: «Ты хочешь закрыть магазинчики», – я отвечаю: «Хочу, чтобы всё соответствовало закону». И предлагаю законопроект, чтобы сформировать новую, качественную культуру взаимоотношений покупателя и продавца.

– В вашей депутатской практике были попытки вписать какой-то проект, руководствуясь теорией поколений?

– Как мне кажется, незаслуженно была проигнорирована новость о решении построить в Иркутске региональный детский многофункциональный медицинский центр. А событие это знаковое. Началось всё с того, что нас, комитет по здравоохранению, пригласил к себе Геннадий Гвак, главный врач областной детской клинической больницы. Мы приехали на выездное заседание, и речь зашла о необходимости застеклить в больнице балконы, чтобы формально добавить необходимое пространство! Когда я это услышал, у меня, как у Пастернака, «упало сознание». Выходит, если мы балконы застеклим, у нас качественно изменится уровень медицинских услуг? Причём под это остекление надо провести исследование фундамента, купить конструкции, заказать проектно-сметную документацию, то есть потратить время, силы и средства.

Для меня очевидно: нам надо строить новую детскую больницу с диагностическим центром, стационар со всеми отделениями (в том числе с инфекционным), научным центром, где шла бы подготовка педиатров, участковых врачей, среднего медицинского персонала для всего региона. После того, как я эту мысль озвучил, раздался всеобщий хохот. Меня назвали прожектёром. Но я не вижу здесь никакой фантастики. В этом году в областной бюджет дополнительно пришло в виде доходов более 20 миллиардов рублей. Детский госпиталь с самым современным оборудованием стоит не больше 11 миллиардов. А самое главное: для создания такого медцентра у нас имеются очень хорошие врачи – лучшие в Сибири и на Дальнем Востоке!

Депутат ЗС, главврач Иркутской городской Ивано-Матрёнинской больницы Владимир Новожилов, идею не просто поддержал, а признался, что это его мечта. Мы эту мечту изложили на бумаге. Как результат – иркутский детский госпиталь вошёл в число 12 приоритетных проектов программы «Здоровье – детям» партии «Единая Россия», которую курирует спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко (то есть нам гарантировали федеральное финансирование). Южнокорейская фирма «Самсунг», которая тут же появилась в Иркутске, уже заявила о готовности поставить в госпиталь всё самое лучшее. Очень рад, что проект строительства новой региональной детской больницы курирует Владимир Александрович Новожилов. Уверен, что у нас всё получится!

Законодательное Собрание, со своей стороны, на следующий год заложило в областном бюджете15 миллионов рублей на предпроектные работы.

Как только всё будет понятно с земельным участком, сразу же необходимые средства будут отданы на проектирование. Если этот детский медицинский центр будет построен, буду считать, что жизнь моя удалась.

Наполнение бюджета допсредствами позволяет нам многое сделать. Самое главное, нужно определить приоритеты и быстро двигаться. Не болтать. От этих разговоров ситуация не улучшается.

– Гуманитарное образование, эмпатия помогают вам в работе или мешают?

– Мешают, как ни парадоксально это звучит. Историческое образование позволяет посмотреть на исторический опыт стран и народов. Мы сейчас в Иркутской области, работая над стратегией социально-экономического развития, будто пытаемся придумать то, чего никогда не было. Правда, в последнее время слышим от разработчиков заявления о необходимости изучить опыт Конференции развития производительных сил в Сибири 1947 года. И если наши коллеги из правительства всё же его изучат, то увидят, что в Иркутской области, например, планировалось тогда развитие городов. Так появились Саянск, Ангарск, Братск, Усть-Илимск. Именно в городах развивается человеческий потенциал. Мы же не хотим жить большими, интересными проектами. В нашей стратегии не то что города – строительство деревни не запланировано. Зато население села Хомутово уже превышает по численности некоторые городские округа. И мы не планируем там никакой городской инфраструктуры – ни нормальных дорог, ни постоянного полицейского участка, ни постоянного медицинского пункта, я уже не говорю о больнице.

– Как вы считаете, вашему созыву удастся принять эту стратегию?

– Это процесс не законотворческий, не организационный, политический. Если говорить о здравом смысле, документ, конечно, принимать нельзя. Там не за что голосовать, в нём нет стратегической модели развития Иркутской области (хотя формально документ составлен в соответствии с федеральным законодательством). В итоге мы сидим и ждём непонятного инвестора, как Гэндальфа с фейерверками, а он не приходит.