Что публика знает о генерале армии Николае Анисимовиче Щёлокове?

Друг Брежнева, министр внутренних дел, любитель несложных искусств, коррупционер, застрелился.

Трудно даже представить за его авторством такое: «В истории с Солженицыным мы повторяем те же самые грубейшие ошибки, которые допустили с Борисом Пастернаком».

Но так и было.

В 1970 году Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко и председатель КГБ Ю.В. Андропов написали записку в Секретариат ЦК, в которой, в частности, отмечалось: «Проживание Солженицына в стране после вручения ему Нобелевской премии укрепит его позиции и позволит активнее пропагандировать свои взгляды… Выдворение Солженицына из Советского Союза лишит его этой позиции – позиции внутреннего эмигранта – и всех преимуществ, связанных с этим… Сам же акт выдворения вызовет кратковременную антисоветскую кампанию за рубежом с участием некоторых органов коммунистической прессы… Взвесив все обстоятельства, считали бы целесообразным решить вопрос о выдворении Солженицына из пределов Советского государства».

В ответ на это министр внутренних дел СССР Н.А. Щёлоков написал Брежневу записку «К вопросу о Солженицыне».

Основные выдержки из документа:

«При решении вопроса о Солженицыне необходимо учитывать следующее положение:

1. Солженицын стал крупной фигурой в идеологической борьбе. Это реальность, с которой нельзя не считаться. Ни замолчать, ни обойти этот факт нельзя…

2. Объективно Солженицын талантлив. Это явление в литературе. С этой точки зрения он представляет, безусловно, интерес для Советской власти. Было бы крайне выгодно, чтобы его перо служило интересам народа…

3. При решении вопроса о Солженицыне необходимо проанализировать те ошибки в отношении творческих работников, которые были допущены в прошлом. Прежде всего надо учитывать ошибки, допущенные в отношении самого Солженицына. Солженицына на небывалую высоту поднял Хрущёв как своего сторонника в борьбе с так называемым культом личности. Видными литераторами страны он был вознесён по талантливости до уровня Льва Толстого… «Проблему Солженицына» создали неумные администраторы в литературе.

4. Литераторы, стоящие на шатких идейных позициях, проявляющие идейную неустойчивость в художественных произведениях, должны находиться под постоянным вниманием и контролем. Ими нужно заниматься, их нужно воспитывать. В данном случае окрик, команда, гонение – совершенно негодные средства. Здесь нужна более интеллектуальная работа. Была полная возможность издать сочинения Солженицына в Союзе, но после тщательного редактирования… В данном случае надо не публично казнить врагов, а душить их в объятиях. Это элементарная истина, которую следовало бы знать тем товарищам, которые руководят литературой.

5. В истории с Солженицыным мы повторяем те же самые грубейшие ошибки, которые допустили с Борисом Пастернаком. Пастернак, безусловно, крупный русский писатель. Он более крупный даже, чем Солженицын, и то, что его роман «Доктор Живаго» был удостоен Нобелевской премии вопреки нашему желанию, безусловно, наша грубейшая ошибка, которая была усугублена во сто крат неправильной позицией после присуждения ему этой премии… «Доктор Живаго» привлёк к себе жгучее внимание читателей в стране, так как вокруг него был поднят настоящий ажиотаж. Нашим издательствам пора понять, что в настоящее время надо не отвергать литературные произведения, а трансформировать их.

6. В прошлом в результате недостаточно гибкой политики в отношении крупных русских писателей они оказались за рубежом. Речь идёт о Бунине, Андрееве, Куприне и других. Среди тех, кто оказался за границей, был и Коненков (скульптор). История показывает, что наше отношение к этим писателям было неправильным. Мы требовали от них того, чего они не могли дать в силу своей классовой принадлежности и своего классового воспитания. Сейчас наши позиции в отношении этих людей стали более чёткими. Но из того, что произошло, мы должны сделать определённые выводы. Эти выводы состоят в том, что по отношению к творческой интеллигенции позиция должна быть более гибкой, более терпимой, более дальновидной.

7. Через некоторое время из мест лишения свободы выходят Даниэль и Синявский. С выходом на свободу интерес к ним всех антисоветских элементов, бесспорно, повысится… И в данном случае было немало средств обезвредить этих людей, не прибегая к крайностям. Проблема Синявского и Даниэля не снята, а усугублена. Не надо таким образом усугублять проблему и с Солженицыным.

8. Каким же образом решить «проблему Солженицына» в настоящее время?

Во-первых, не следует препятствовать ему выехать за границу для получения Нобелевской премии. Во-вторых, ни в коем случае не стоит ставить вопрос о лишении его гражданства… Солженицыну нужно срочно дать квартиру. Его нужно прописать, проявить к нему внимание. С ним должен поговорить кто-то из видных руководящих работников, чтобы снять у него весь тот горький осадок, который не могла не оставить организованная против него травля.

Короче говоря, за Солженицына надо бороться, а не выбрасывать его. Бороться за Солженицына, а не против Солженицына».

Резолюция Брежнева помощнику Г.Э. Цуканову: «Эту запись иметь временно у себя. Л. Брежнев».

Записка Щёлокова обсуждалась на секретариате ЦК (председательствовал М. Суслов). Решено: принять к сведению. Никакие предложения Щёлокова не приняты. Но вопрос о высылке Солженицына был отложен.

Писатель работал над «Архипелагом ГУЛАГ», прессинг государства усиливался, и в феврале 1974 года Солженицына арестовали, посадили в Лефортовскую тюрьму, а потом выслали в ФРГ. Месяцем ранее во время обсуждения на заседании Политбюро участи писателя победивший в аппаратной дискуссии Андропов говорил: «Я, товарищи, с 1965 года ставлю вопрос о Солженицыне. Сейчас он в своей враждебной деятельности поднялся на новый этап. Это опасно, у нас в стране находятся десятки тысяч власовцев, оуновцев и других враждебных элементов. Поэтому надо предпринять все меры, о которых я писал в ЦК, то есть выдворить его из страны…»

И, кстати, читайте газеты!