Первое, что нуждается в уточнении, – вопрос о том, когда Жилкина родилась. Как ни странно, ясного ответа на него нет. В «Википедии», «Иркипедии» и других печатных и интернет- изданиях единогласно утверждается, что это случилось в 1902 году. Однако, перелистывая в хронологическом порядке личное дело, сразу натыкаешься на собственноручно выведенную Еленой Викторовной одну и ту же дату – 1905 год. И только в относящейся к июлю 1945 года учётной карточке специалиста против графы «Год рождения» видишь дату – 1902. Она повторяется в личной карточке члена/кандидата Союза советских писателей от сентября 1947 года и в анкете члена Литфонда от апреля 1952 года. А вот в личной карточке члена/кандидата Союза советских писателей от января 1953 года снова всплывает дата – 1905 год. Очевидно, была права одна из поэтических «крестниц» поэтессы Татьяна Суровцева, когда в своих воспоминаниях заметила: «Как многие творческие натуры, Елена Викторовна Жилкина в течение всей своей жизни достаточно болезненно относилась к попыткам точного определения и опубликования даты своего рождения…»

Далее вопросы: где родилась поэтесса и кем были её родители? Согласно тому же личному делу, родилась в Иркутске, а не в селе Лиственничное (ныне посёлок Листвянка), как принято считать. Иное дело – семья жила на Байкале, и своё детство Елена Викторовна провела на его берегах. О матери нигде ничего не сказано, кроме возраста. А отец, по происхождению крестьянин, служил на водном транспорте, и в1938 году, когда семья уже жила в Иркутске, ему было 63 года.

Теперь о том, о чём Елена Викторовна избегала кому-либо рассказывать и о чём вы нигде не прочтёте. Она училась в иркутской женской гимназии и в 1920 году окончила шесть классов. А вслед – развилка. В одной автобиографии читаем: «С 1920 по 1923 год училась в советской средней школе», в другой: «До 1925 года учительствовала в сельской школе, занимаясь одновременно самообразованием».

«Занятия литературой считала для себя основными»

Но, как бы то ни было, мы подошли к 1925 году, который стал в жизни поэтессы ключевым. В этом году она поступает на отделение языка и литературы педагогического факультета Иркутского государственного университета, и тогда же в коллективном сборнике Иркутского литературно-художественного объединения (ИЛХО) впервые публикуются её стихи.

В университете училась прилежно и в 1929 году (а не в 1931-м – ещё одно необходимое уточнение) поехала по назначению учительствовать в школу на железнодорожную станцию Хилок в Забайкалье. Пробыла там недолго – два года, вернулась в Иркутск и всё последующее десятилетие продолжала работать преподавателем – то на рабфаке Института советского строительства (был такой в нашем городе), то на подготовительных курсах сельскохозяйственного института, то в художественном училище.

Фраза из автобиографии: «Занятия литературой одновременно считала для себя основными». Тем более результаты этих занятий были заметны. Вслед за ИЛХО в 1927–1930 годах её стихи печатают в сборниках «Иркутские поэты», «Сверстники», а далее – в альманахах «Переплав», «Стремительные годы», журналах «Будущая Сибирь», «Новая Сибирь», «Сибирские огни» и сборниках «Прибайкалье» и «Хвойный ветер».

В 1931 году Елену Викторовну принимают во Всероссийский союз советских писателей СССР, а в 1936 году – кандидатом в члены только что созданного Союза писателей СССР (билет № 901) и членом Литфонда СССР (билет № 1621).

Всё шло к изданию её первой книги стихов, но вмешалась Великая Отечественная война. До 1943 года продолжала преподавать язык и литературу, а потом, снова цитируя её, «в связи с болезнью горла перешла на редакционную работу журналиста», стала корреспондентом последних известий областного радио и литературным консультантом в «Восточно-Сибирской правде». Об упоминаемых в «Википедии», «Иркипедии» и других источниках «Окнах ТАСС» в годы войны в её анкетах и автобиографиях нет ни слова. В то же время есть другие подробности: «Принимала постоянное участие в работе Иркутского отделения Союза писателей, выступала с чтением своих произведений на предприятиях области, в госпиталях и частях Красной Армии, печаталась в «Восточно-Сибирской правде», в сборниках стихов «За Родину, за честь, за свободу», «Бомба и знамя», «Походная тетрадь».

Отдельная запись: «В начале 1944 года «Бурмонгизом» (Улан-Удэ) была издана моя книга стихов «Верность», посвящённая женщине в Отечественной войне».

«Антиобщественные и идейно порочные стихи»

«Жилкина пишет всегда так, как живёт, – негромко, но безоглядно», – отзывался о ней в 1980-х годах другой её творческий «крестник» поэт Анатолий Кобенков. Действительно, стихам Елены Викторовны на всех этапах её жизни были присущи спокойные, естественные интонации, отсутствие патетики, глубокий лиризм, сопровождаемый раздумьями о доброте, любви, надеждах. Поэтому неслучайно её с самого начала в среде знатоков и любителей поэзии стали называть иркутской Ахматовой.

Но заканчивается война, наступает 1946 год, выходит в свет постановление ЦК ВКП (б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград», и все оценки меняются. В этом постановлении, как известно, в резкой форме осуждались «идейно порочные стихи» поэтессы Анны Ахматовой, она объявлялась «типичной представительницей чуждой нашему народу пустой безыдейной поэзии», поскольку «её стихотворения, пропитанные духом пессимизма и упадочничества … наносят вред делу воспитания нашей молодёжи и не могут быть терпимы в советской литературе».

Естественно, подобные обвинения и выводы автоматически перенеслись и на тех поэтов, кто по творческой манере был близок к Ахматовой. Вот и на собрании работников литературы и искусства Иркутска, посвящённом обсуждению этого постановления, в адрес Елены Жилкиной прозвучали такие слова: «Идейный уровень произведений некоторых наших писателей свидетельствует об их полном отрыве от жизни, непонимании современных задач. Это относится прежде всего к стихам Жилкиной. Они примитивны, совершенно лишены общественного интереса, выражают душевный надрыв автора, его безысходную тоску и уныние. Например, взявшись за написание стихов о Байкале, Жилкина эту большую и интересную тему свела к тоскливым вздохам по ушедшему детству. Антиобщественные, идейно порочные стихи Жилкиной не могли не встретить решительного отпора и резкой справедливой критики». èèè

Мало того – вместо прозвища «иркутская Ахматова» за нею теперь потянулось почти ругательное «ахматовка», а её стихи перестали появляться в газетах и журналах. Жилкина тут же была уволена из редакции газеты Восточно-Сибирского военного округа «Советский боец», незадолго до этого открывшейся в Иркутске, в отделе писем которой она трудилась, но при этом её ещё и выселили из ведомственной квартиры. С жильём Елена Викторовна кое-как уладила вопрос, а что касается работы, то голодным летом 1947 года (а голодным оно было по всей стране) она устраивается в геологическую партию, уезжает в Саяны, трудится в поле, пишет цикл очерков «Саянские записи», которые были напечатаны в альманахе «Новая Сибирь».

«Профессия – журналист»

Не отказывается от её услуг и редакция «Восточно-Сибирской правды», где она продолжает вести литературные консультации и где время от времени публикуются её зарисовки и очерки. Так, 20 июля 1949 года газета выходит с литературной страницей, посвящённой детям. На ней стихи поэтов Молчанова-Сибирского, Луговского, Ольхона, Левитанского, рассказ прозаика Агнии Кузнецовой и … очерк Жилкиной об одной реальной, «самой обыкновенной девочке на свете» из 17 школы города Иркутска «Маринкин гербарий».

В 1950 году возобновляется издание областной газеты «Советская молодёжь», и Елена Викторовна становится её штатным сотрудником. Она будто возвращается в свои молодые годы. В личном деле хранится относящаяся к 1933 году анкета, на которой против графы «Участие в газетах» её рукой было написано: «Восточно-Сибирский комсомолец» – очерки». Этот газетно-литературный жанр по-прежнему оставался с нею, был её спасением и в самые трудные годы жизни.

Из анкеты члена Литфонда от апреля 1952 года:

«Жанр – очерк.

Место постоянной работы, должность и оклад – редакция газеты «Советская молодёжь», спецкор, 1000 рублей».

Из личной карточки члена/кандидата Союза советских писателей от января 1953 года:

«Профессия – журналист.

Литературный жанр – очерки».

В «Молодёжке» Жилкина проработала более десяти лет, причём в последние годы в качестве литературного консультанта. Именно при ней пришли в газету и, конечно же, в той или иной форме получали от неё полезные советы делавшие тогда первые шаги в журналистике и литературе Валентин Распутин, Александр Вампилов, Евгений Суворов, Сергей Иоффе, Альберт Гурулёв, да и, в сущности, вся будущая иркутская писательская «Стенка». С гордостью она вспоминала, как однажды Вампилов воскликнул: «Елена Викторовна, мы все вылетели из вашего рукава!»

Возвращение к лире

А как в те годы складывались её дела в поэзии?

Поначалу, то есть в конце 1940-х и в первой половине 1950-х, можно сказать, никак. Свидетельство – творческая характеристика на неё, утверждённая на заседании бюро Иркутского отделения Союза писателей СССР 16 января 1953 года:

«Е.В. Жилкина за всё время написала только один сборник стихов «Верность». В послевоенные годы дважды выступала с очерками – в альманахе «Новая Сибирь» (1947 г.) и в сборнике «Золотые искорки» (Новосибирск, 1952 г.)

Последние годы Е.В. Жилкина печатает только статьи и зарисовки в газетах.

Повесть о школе, над которой начинала работать Е.В. Жилкина, не написана. Со стихами не выступает. Вся творческая продукция Е.В. Жилкиной мала по количеству и низка по качеству».

Или короткая фраза о ней из опубликованной летом 1954 года в «Восточно-Сибирской правде» статьи Гавриила Кунгурова о положении дел в областной писательской организации: «Слабая творческая активность Е. Жилкиной, чьё поэтическое молчание тянется десятилетия».

Однако в стране постепенно меняется атмосфера – идеологическая «дубинка» в виде постановления о журналах «Звезда» и «Ленинград» уже не имеет прежней силы, и стихи Елены Викторовны опять приходят к читателям. Сначала через газеты и журналы, а вскоре увидела свет и новая книга, названная «Сердце не забывает». Наконец-то, через 22 года после того, как ей был вручён кандидатский билет, подписанный самим Горьким, она становится равноправным членом Союза писателей.

Характеристика из личного дела поэтессы, датированная 6 февраля 1959 года:

«Жилкина Елена Викторовна, 1905 года рождения, русская, образование высшее, беспартийная, член Союза писателей с 1958 года, литературный консультант редакции газеты «Советская молодёжь».

Первый сборник стихов Е.В. Жилкиной «Верность» вышел в 1943 году. В 1958 году вышел новый сборник её стихов «Сердце не забывает».

Тов. Жилкина наряду с творческой, писательской работой ведёт и общественную деятельность, выступает на избирательных участках, в библиотеках, клубах города и области, оказывает помощь молодым авторам, активно сотрудничает в газетах, на радио и систематически повышает свой политический и культурный уровень, много работает над собой.

Тов. Жилкина пользуется авторитетом у своих читателей и общественности.

Ответственный секретарь Иркутского отделения Союза писателей СССР Г. Кунгуров»

В 1960-х и последующих годах один за другим выходят в свет сборники её лирики – «Парус», «Сентябрь», «Островок», «Родные ветры». Она постоянно в окружении молодых, принимает живое участие в их творческой судьбе, руководит секциями поэзии в областной писательской организации и на конференции «Молодость, творчество, современность», избирается депутатом районного и городского Советов, охотно встречается с почитателями поэзии, дарит свои книги…

И у меня сохранились два подаренных ею сборника. Как сейчас помню: лето 1969 года, наш отдел науки, школ, литературы и искусства редакции «Восточки», её, словно сошедшую с фотографии на внутренней стороне обложки новой книжки стихов «Островок», и слова, произнесённые ею с тревогой:

– Сейчас была в «Молодёжке». Ой, не нравятся мне застолья ребят-писателей… Боюсь за них…

Другой сборник, «Родные ветры», напоминает июньский вечер 1972 года и наш короткий разговор по пути в драмтеатр на спектакль «Царь Фёдор Иоаннович» гастролировавшего тогда в Иркутске Ленинградского театра имени Комиссаржевской. На перекрёстке улиц Карла Маркса и Ленина Елена Викторовна остановилась и вдруг произнесла:

– Вот умру скоро – и сразу все забудут и меня, и мои книги…

А прожила ещё четверть века, написала и издала, в том числе с помощью своих «крестников», ещё несколько книг. В мир иной ушла то ли на 92-м, то ли на 95 году жизни в Москве, где и была похоронена.

* * *

В личном деле Жилкиной неожиданно оказались рукописные тексты двух стихотворений.

Первое – без заголовка, но с эпиграфом и таким началом:

Мне всё равно,

мне все равны,

но если куст…

особенно рябина…

М. Цветаева

Опять напомнит о тебе

рябиновая гроздь…

С чего бы это, право?

Вчера пришёл надолго

август править,

принёс запрет

полуденной гульбе.

Теперь и глаз и ухо

ловят враз ночные зовы

дальней электрички,

чужого неба звёздное величье

и настороженности редкий час…

Второе – под названием «Памяти Корнея Чуковского»:

О, как немного знаю я о вас,

учитель мой, пожалуйста,

простите,

воспоминанья горькие впустите,

непрошенные

в этот поздний час…

И концовка:

Учусь у них и стойкости, и вере,

неистребимому уменью ждать…

И только снег уже живёт в предверьи,

И до весны рукой подать.