«Зелёное» дно, гумус, выброшенный волнами на побережье, – лишь видимая глазу часть изменений экологии озера. А ещё – «кладбища» брюхоногих моллюсков и отмершие байкальские губки, на которых развиваются популяции сине-зелёных бактерий. Последние могут быть опасны для жизни человека, поскольку способны синтезировать цианотоксины.

Массовое цветение чужеродных для байкальской флоры водорослей спирогиры впервые было зафиксировано пять лет назад. С тех пор, говорят учёные Лимнологического института, ситуация лучше не стала. Акватории вблизи Листвянки, Байкальска и Северобайкальска стали местом круглогодичной вегетации спирогиры. Эти участки мелководной зоны специалисты уже который год призывают считать районом экологической катастрофы.

– Сейчас циркулируют три распространённые гипотезы возникновения данной ситуации, – отметил профессор, доктор биологических наук, заведующий лабораторией биологии и водных беспозвоночных Лимнологического института СО РАН Олег Тимошкин в рамках лекции, посвящённой проблемам Байкала, 4 мая. – В проблемах винят климатические изменения, колебания уровня воды, а также эвтрофикацию (природный процесс, связанный с постоянным смывом в водоёмы биогенных элементов с территории водосборного бассейна. – Авт.)

Первые две гипотезы профессор Тимошкин, команда которого ежегодно проводит мониторинг побережья Байкала, склонен не принимать в качестве научно обоснованных:

– Предположение, что температура воды влияет на появление спирогиры, мне кажется не выдерживающим критики. Многие цитируют исследования профессора Шимараева, который больше полувека занимается изучением температурного режима на Байкале, – отмечает Олег Тимошкин. – Выводы, правда, получаются странные – о повсеместном потеплении. Но действительность такова, что тренды изменения температурных режимов поверхности воды на Байкале разнонаправленны: если на восточном побережье с начала 1940-х температура действительно повысилась, то в районе той же Листвянки она не только не выросла, но и наоборот – осталась постоянной или незначительно снизилась. Более того, с точки зрения температурного анализа поверхности воды никаких научных данных о том, что Байкал за последние 30 лет потеплел, нет. На протяжении ста лет температура повысилась на 1,2 градуса, но речь идёт не о прибрежной зоне, где сейчас наблюдается ситуация со спирогирой и гибелью фильтрующих губок.

Обвинять в ухудшении качества мелководья колебания уровня воды Тимошкин также отказывается. По его словам, прошлогодняя отметка уровня воды в 455,8 метра не могла повлиять на распространение спирогиры. «В 1981 году уровень Байкала был ещё ниже – 455, 27 метра, – подчёркивает учёный, – но подобных последствий не было. Поэтому не верьте, что гидроэнергетики имеют отношение к проблеме массового развития водорослей на Байкале – 35 лет назад губки в Байкале были здоровые, а сейчас от 30 до 90% из них поражены или болеют».

Чтобы понять реальную причину изменений, нужно следить за особенностями распространения спирогиры, которая, по словам учёных, является чувствительным индикатором фекальных сбросов. «Ранее у нас была наука биоиндикация, она могла дать ответ на нынешние вопросы, но теперь практически «затоптана», – говорит Олег Тимошкин. – Проследив за распространением спирогиры, можно получить ответы. Например, в Больших Котах напротив комплекса жилых зданий в воде ежегодно появляется зелёное пятно спирогиры диаметром около полутора-двух метров. Оказалось, что это пятно расположено прямо напротив места, где находятся хозяйственные объекты, бытовые постройки и туалеты. Там раньше тёк ручей, а теперь по его пути в озеро попадает вода, разбавленная стоками. Вот и результат».

Ещё одним ярким примером того, как человек может влиять на появление или исчезновение «зелёных» берегов, считаются изменения, произошедшие в районе спортбазы «Ровесник» в Бурятии. В 2014-2015 годах это побережье было завалено массой водорослей. В 2016-м берега стали чистыми. «Всё, что они сделали, – перенесли стирку из машин армейского типа, которые стояли на берегу, в Улан-Удэ, а также очистили побережья от скопившейся массы водорослей, – рассказывает Тимошкин, посещавший базу в рамках летних исследовательских экспедиций. – Это единственный положительный пример. Больше такого мы нигде не наблюдали. На мой взгляд, это одно из доказательств того, что ситуация, которая сейчас разворачивается на Байкале, результат антропогенного воздействия».

У учёных нет серьёзных оснований делать оптимистичные прогнозы относительно состояния экосистемы побережья Байкала в 2017 году. А получить достоверные данные о ситуации будет сложнее, чем в предыдущие годы: сроки традиционных экспедиций лимнологов по финансовым обстоятельствам сокращены в два раза – до недели. Это значит, что времени провести полномасштабное обследование акватории мелководья по всему периметру озера протяжённостью более 2 тыс. км у них не будет. «Вполне возможно, что после них мне нечего будет вам рассказать о реальной ситуации в текущем году», – заключил собеседник.