– Гайдар Мамедович, как так получилось, что из солнечной и тёплой Махачкалы вы приехали в солнечную, но холодную Сибирь?

– Мой старший брат работал на ударной комсомольской стройке на севере области. И я приехал сюда после окончания школы с надеждой учиться в медицинском. Это было призвание, с одной стороны, и наказ отца – с другой. Когда мне было 13 лет, отец собрал всех детей, нас было пятеро братьев и две сестры, и каждому дал наказ, кем быть. Когда очередь дошла до меня, он сказал: «Ты должен быть врачом или учителем». К сожалению, на следующий день после наказа отец умер на операционном столе от передозировки наркоза. Когда я заканчивал школу, отцовские слова преследовали меня, я не мог ослушаться его. В результате стал и врачом, и учителем. После двухлетней работы на комсомольской стройке меня призвали в армию в Украину, потом в южную группу войск в Венгрию. Когда отслужил, поступил в Иркутский мединститут.

– В армии, наверное, нелегко пришлось, ведь это были времена «дедовщины»?

– В армии как раз боролся с «дедовщиной». И одним из первых в южной группе войск в тысячном артиллерийском полку добился победы. Я тогда собрал 50–60 самых смелых и сильных ребят, мастеров спорта и кандидатов в мастера, и пошёл на прямой конфликт с «дедами», которые унижали молодых ребят. Месяц, два, а потом «деды» шёлковые стали. Тогда у меня был один дефект речи: я сильно заикался. В 3,5 года меня напугали соседские дети. Они воровали яблоки, а я в темноте находился под яблоней и, когда плоды градом посыпались с дерева, сильно испугался, что обернулось заиканием. Это заикание меня преследовало до окончания школы, а вылечила армия. Я стал старшим сержантом, командиром, заикаться перестал.

– В конце 1970-х, во времена студенчества, вы также активно себя проявляли в жизни, успевали не только учиться и вести общественную деятельность, но и женились, и с ребёнком надо было нянчиться.

– В 1974 году я поступил на рабфак. А что такое рабфак? Люди, отслужившие в армии либо отстоявшие у станка, поступали на нулевой курс мединститута. И это всё были зрелые люди, уже познавшие жизнь. У меня было не только 2 года армии, но и 2 года на комсомольской стройке. Во время учёбы я познакомился с Геннадием Гваком (главный врач Иркутской областной детской клинической больницы), мы дружим по сей день. Тогда мы с ним жили в одном общежитии и даже женились в один год. У нас с женой свадьба была 19 февраля 1976, а у Гваков – 11 марта. Дети у нас тоже родились с небольшой разницей в возрасте. Когда у нас дочка родилась, жена не пошла в академический отпуск. Две семьи установили график дежурств и всё как-то успевали. На первом курсе я работал на мясокомбинате, было непросто, зато каждую пятницу давали зарплату. Помогать было некому, надо было самому о себе заботиться. Я учился на дневном, был заместителем секретаря комитета комсомола, потом секретарём комсомольской организации – 5,5 тысячи комсомольцев. Летом был командиром отряда из 600 человек. Это были студенты со всех вузов Иркутска, возил их на путину на курильский остров Шикотан. Мне надо было всё успевать делать. Был награждён путёвкой на Кубу, потом ездил в Румынию, в Монголию на практику, часто бывал в Германии. Наши студенты ездили в Дрезденскую медицинскую академию, а немцы приезжали в Иркутский медицинский институт. Они здесь благоустройством занимались, мы там. Полагаю, что всё это было написано в дорожной карте моей жизни, а я просто это делал. И ничего никогда меня не пугало, никакая деятельность и никакая активность.

– После окончания учёбы в 1979 году вы остались в мединституте?

– В район меня не отправляли, оставили в Иркутске. В 1983 году я сдал свои комсомольские дела, оттрубив 10 лет. Ректор ИГМИ меня назначил старшим преподавателем, я учился в аспирантуре. Надо было этим всем заниматься, чтобы стать настоящим человеком.

22 февраля 1985 года защитил кандидатскую в Москве, возвращаюсь, ректор говорит: «Бегом ко мне!» А я перечу: «Я не могу, у меня лекция в 11 часов». Лекция в половине первого закончилась, приходят ребята, берут меня под руки и ведут сюда, в этот кабинет, где мы сейчас с вами разговариваем. Это было 6 марта 1985 года. Здесь врачи сидят, меня ждут. И ректор во всеуслышание говорит: «Ваш будущий главный врач крутой парень, он даже меня не послушался, ушёл читать лекцию вместо того, чтобы идти сюда». Так неожиданно для себя я стал главным врачом факультетских клиник ИГМИ, ныне ИГМУ. Мне на тот момент было 32 года.

– Не побоялись ответственности?

– Коллектив меня знал как комсомольца, меня уважали, мне доверяли. Жена тоже пошла в аспирантуру, сегодня она также доктор наук, врач высшей категории, заведующая кафедрой стоматологического факультета ИГМУ. Всё шло своим чередом, мы просто следовали своему предназначению.

– За эти 32 года под вашим руководством какой путь проделала больница?

– Прежде всего важно то, что за эти годы мы сохранили все наши клиники. У нас в России 52 медицинских вуза, но лишь в семи есть такие факультетские клиники. Сменилось несколько поколений врачей. Но старики, которые со мной когда-то работали, хоть и вышли на пенсию, получают хорошую материальную поддержку. Это традиция, которую я ввёл.

В начале 1990-х мне нужна была трибуна, чтобы доложить о том, как обустроено здравоохранение области. Я знал проблемы организации здравоохранения, губернатор Юрий Ножиков меня неоднократно приглашал к себе: «Что ты шумишь? Рассказывай, вместе что-нибудь решим». Он хотел назначить меня руководителем регионального здравоохранения. Но я только избирался депутатом областного Совета народных депутатов. Всего у меня пять депутатских созывов, 20 лет, включая Законодательное Собрание Иркутской области. Сегодня я депутат городской Думы от микрорайона Солнечный. Народ просил провести обустройство береговой зоны возле ледокола «Ангара». Я обещал, я сделаю. Лет пять в гимназии не могли отремонтировать покарябанный бассейн, дети страдали, царапались. Удалось добиться, чтобы 18 миллионов на ремонт бассейна выделили. Работа выполнена.

– Любое учреждение – это прежде всего коллектив, люди, с которыми вы работаете плечом к плечу. Кто сегодня ваши соратники?

– Сегодня в штате 701 человек, у нас молодой коллектив, и это моя позиция. Зарплата наших врачей намного отличается от зарплат докторов в других медучреждениях области. Врачи, выполняющие сложные операции, получают больше ста тысяч рублей. Они оказывают высокотехнологичную помощь людям, это должно достойно оплачиваться. У нас полная укомплектованность медсёстрами, санитарками, плотниками, поварами, здесь очень благоприятные условия для работы. Если врач хочет провести отпуск в Сочи или Ессентуках, ему всё оплатят.

– У вас большой конкурс, к вам трудно попасть?

– Конечно! Я лично беседую с каждым претендентом на работу в факультетских клиниках. И мой первый вопрос: «У тебя мама есть? А где она? А бабушка жива, здорова?» Для меня важны такие качества, как гуманизм, сострадание, уважение к старшим. Если этого в человеке нет, на работу мы его не возьмём. Так что в нашу семью попасть не так просто.

– Расскажите подробнее о работе ваших клиник.

– У нас превосходная клиника кожных болезней, где мы внедрили высокую технологию лечения такого тяжёлого заболевания, как псориаз. И добились того, чтобы государство нам выделяло на это лечение квоты через страховые компании. И люди бесплатно лечатся от псориаза, это важно, ведь 80 тысяч рублей (цена лечения) для многих неподъёмная сумма.

В ЛОР-отделении у нас проводятся слухоулучшающие и ринодиагностические операции, за Уралом их практически никто не делает. Глазная клиника сотрудничает с «Микрохирургией глаза», мы друг друга дополняем. Сегодня мы проводим лазерное лечение глаукомы, раньше на это уходило 5-6 дней, сегодня сутки. Также мы оперируем тяжёлую катаракту. В отделении челюстно-лицевой хирургии проводим такие операции на лице и шее, которые никто не делает в Иркутской области, на них тоже Москва выделила квоты. Отделения неврологии, терапии, абдоминальной хирургии тоже превосходно работают, везде активная молодёжь себя хорошо проявляет. Так что сегодня мы – федеральное учреждение, куда приезжают лечиться пациенты со всей страны. Разработали и внедрили немало новых технологий лечения, построили отношения со страховыми медицинскими компаниями и органами управления здравоохранением.

– В целом система здравоохранения в стране, в регионе более чем несовершенна. И страдают от этого простые люди. Как это изменить, где, по-вашему, выход?

– Когда я был министром, никого из врачей не увольнял без личного разговора, всегда пытался разобраться. Простой пример: отправляю в Куйтунский район врача-терапевта. Она проработала год заведующей, уволилась только потому, что ей не возместили аренду жилья. Звоню мэру и говорю: «Вам что выгоднее: этого врача отпустить, нового искать или жильём специалиста обеспечить?» Я всегда со всеми старался разобраться. Сегодня мы что имеем? Укомплектованность врачами по Иркутской области составляет 56,1%. На севере узких специалистов практически нет. Федеральный закон № 313 передал полномочия первичной медико-санитарной помощи области. В законе чётко написано, что мэры должны делать: создавать условия для врачей, давать подъёмные, обеспечивать жильём, организовывать инфраструктуру. Где и в чём выход? Нужно собирать огромный хурал, разговаривать, сообща искать этот выход, как решать проблему с медицинской помощью на местах.

– Молодёжь-то готова ехать? Вы ведь преподаёте, знаете настроения студенчества.

– Готова! Но они не хотят ехать, пока их никто не ждёт. Им нужны условия, тогда поедут. Я хочу, чтобы главные врачи, мэры, депутаты несли за это ответственность. Мы должны в законе прописать создание условий для врачей в территориях.

– Вы много лет преподаете в медуниверситете, это ведь тоже ваше призвание?

– Конечно, мне очень нравится работать с молодыми. Сегодня я заведую кафедрой организации здравоохранения. На главных врачей, заместителей, заведующих отделениями ведь тоже нужно учить. А кто и где ещё будет учить их ценообразованию, управлению, экономике, финансированию, нормативам? Я в этой области докторскую диссертацию защитил, профессором стал, 30 монографий написал, подготовил 5 докторов наук, 25 кандидатов наук. Это всё каждодневная работа, ученики есть, значит, надо ими заниматься. Так что я сегодня учитель учителей. Медицинский университет – это экспериментальная площадка, где я адаптирую все наши новые технологии – организационные, финансовые, экономические. Готовится врачебный резерв управленцев в медицине. И студентам интересно, потому что я рассказываю не по книжке, а даю эксклюзивную информацию, проверенную долгой работой в качестве главврача. Им это интересно, я их поднимаю, говорю: «Вы – министр, вы – главный врач, вы – заместитель министра, вы – директор фонда. Работаем!» Это всё живой диалог преподавателя в моём лице и студентов.

– Как всё успеваете? Как можно жить в таком ритме и не уставать?

– Хожу регулярно в спортивный клуб, обязательно в выходные и один раз среди недели. Все стрессы движением, спортом снимаю. Люблю Байкал, отдыхаю только на Байкале. 10 суток на корабле хватает, чтобы полностью восстановить силы. Я отпуск полностью не отгуливаю никогда, заболею сразу, если больше месяца буду отдыхать. Помогает восстанавливать силы общение с семьёй, конечно. Дочь заведует клиникой кожных болезней, у неё четверо детей. Наш младший внук в этом году идёт в первый класс, а старший заканчивает школу, собирается поступать в медицинский, продолжит династию.

– В день рождения людям свойственно мечтать и подводить итоги. О чём мечтаете вы?

– Хочу дальше работать. Даже не думаю о том, что надо складывать полномочия, у меня достаточно сил, энергии для дальнейшей работы. Просто хочу, чтобы наши факультетские клиники и дальше работали на достойном, высоком уровне. Это важно для горожан, для Иркутска и для всей области.