Проблемы Топки и 1900 её жителей связаны с тем, что здесь нет централизованных канализационных сетей, а многоэтажные, многоквартирные дома есть, и они стоят на обычных выгребных ямах. По-хорошему, даже септиками эти сооружения назвать нельзя. Самые старые ведомственные пятиэтажки появились ещё 30 лет назад. В последнее время построены новые 8-квартирные дома – тоже на септиках.

Но катализатором ситуации стали три многоквартирных дома, построенных в самой низине, около пересохшей речушки. В этих домах получили квартиры дети-сироты в рамках федеральной программы по предоставлению жилья. С тех пор жители окрестных домов не знают покоя. Виноваты в этом все: федеральная власть, которая даёт детям жильё, но не думает об их социализации. Областная власть, которая осваивает федеральные деньги без лишних раздумий. Представители местного самоуправления, которые принимают подобные дома в эксплуатацию. Наконец, сами дети-сироты тоже виноваты, потому что не платят за коммунальные услуги.

А вот местная жительница Светлана Голубева (фамилия изменена по просьбе героини текста. – Ред.) ни в чём не виновата, но она имела несчастье купить участок по соседству с сиротскими домами несколько лет назад. Тогда 6 соток здесь стоили 700 тысяч рублей. Чтобы построить дом, пришлось продать квартиру в новостройке в городе.

– Мы были очень рады, – говорит женщина. – Так хотелось свой дом, свой дворик. Хотелось, чтобы ребятишки росли на природе.

Теперь у Светланы есть и дом, и дворик, вот только вместо природы – дурно пахнущее болото. А в их частной 60-метровой скважине, которая является единственным источником воды, обнаружен аммоний. Это свидетельствует об органическом заражении воды, и пить её нельзя ни в коем случае.

Нынешняя ситуация в Малой Топке возникла не сегодня и не вчера. Ещё в октябре 2015 года уполномоченный по правам человека в Иркутской области Валерий Лукин обращал внимание депутатов на происходящее, писал заявление в адрес губернатора, говорил об отвратительном качестве новостроек. С тех пор ничего не изменилось, никаких действий со стороны регионального правительства предпринято не было.

В марте 2016 года была проведена депутатская проверка по факту грубого и массового нарушения жилищных прав и прав на благоприятную окружающую среду граждан, в том числе детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. По результатам проверки депутатская комиссия Законодательного Собрания рекомендовала министерству имущественных отношений региона устранить выявленные нарушения и обеспечить жильцам качественное оказание услуг. Прошёл ещё один год, а воз и ныне там.

Теперь жители вновь обратились к депутатам. В начале марта комиссия по собственности и экономической политике рассматривала этот вопрос с участием министра экономического развития региона Владислава Сухорученко. Депутат ЗС Анастасия Егорова, которая инициировала рассмотрение темы, отправила депутатский запрос на имя председателя правительства Александра Битарова. Она просит не только решить проблему с сетями, но и создать комиссию по рекультивации земельного участка.

«Сиротские» дома на болотах

Мы со Светланой спускаемся по улице Ключевой к трём «сиротским» многоквартирным домам. Издалека жилища выглядят вполне симпатично – ещё новые, покрашенные светлой краской стены, блестящие на солнце крыши, из окон наверняка видно симпатичный лесок.

– Хорошее место было, – словно слышит мои мысли Светлана. – Здесь раньше кулики ходили, грибов море было. А теперь люди, которые имели несчастье построить дом в непосредственной близости от этих многоквартирников, вынуждены были всё бросить и просто уехать. Жить здесь невозможно.

Порыв ветра с болот лучше всяких слов убеждает: жить тут действительно трудно. По крайней мере, дышать полной грудью – точно нельзя. Вид, который открывается с пригорка, усиливает впечатление. Огромная гора мусора, которая давно вывалилась за границы отведённого ей пятачка.

Но свалка – это ещё не самая большая беда Малой Топки. Самая большая беда – это отсутствие нормальной канализации и воды. Некий умный застройщик, благополучно разорившийся к настоящему моменту, догадался «посадить» многоквартирные сиротские дома на обычную выгребную яму объёмом 140 кубов. На официальном языке чиновников это называется локальными коммуникациями. По жизни – это колодец с вечно текущими через край нечистотами, который никогда никто не откачивает.

Представители местного самоуправления в 2014-2015 годах подписали акты приёма-передачи этих объектов, а теперь сами не знают, что же с ними делать. По данным представителей министерства имущественных отношений, неплатежи за коммунальные услуги жителей сиротских домов составляют 95%. В общем, неудивительно, что септики давным-давно не откачиваются, мусор не вывозится, воду пить нельзя не только жителям этих домов, но и соседям тоже. Словом, район на грани экологической катастрофы.

– Ситуация аховая, этот участок нужно как минимум обследовать силами Роспотребнадзора, Росприроднадзора, – уверена Анастасия Егорова. – Может начаться эпидемия, и тогда никому мало не покажется. Моё обращение передано в министерство ЖКХ, ответ должен поступить буквально в ближайшие дни.

Из 84 квартир в этих домах 60 принадлежат министерству имущественных отношений и включены в жилищный фонд, в котором проживают дети-сироты.

– Теоретически эти дома можно обслуживать, – уверен Владислав Сухорученко. – Практически никто это делать не хочет не только из-за технических проблем и неверных решений, но и из-за контингента. Экономики здесь нет и быть не может.

С самого начала на домах по Ключевой пыталась работать управляющая компания «Приморский», однако выдержала она недолго, прекратив своё существование. Новую управляющую компанию муниципалитет не может заманить никакими калачами.

– Я даже пытался разговаривать с учредителями управляющих компаний, чтобы они как-то повлияли на ситуацию, – говорит Сухорученко. – Но позиция очень жёсткая. Кроме убытков, они ничего для себя там не видят. Министерство, как орган госвласти, вкладываться и заниматься этой темой не может, это не наши функции.

По словам министра, неплатежи – общий бич «сиротских домов» по всей области. Оказалось, что мало дать квартиры вчерашним детдомовцам, нужно ещё научить их жить самостоятельно. А этим заниматься некому – у власти нет для этого полномочий. Более-менее приличная ситуация сложилась только в Нижнеудинском районе. Там дети-сироты сумели самоорганизоваться и за счёт этого навести порядок.

– А в Усолье мэр звонит и говорит, что после ввода в эксплуатацию трёх «сиротских» домов наряд ППС дежурит во дворе четвёртый месяц, – поделился с депутатами наболевшим Владислав Сухорученко. – С точки зрения социализации это стратегически неверное решение федерального уровня. Мы формируем, по большому счёту, резервацию. Я не большой поклонник советской власти, но в то время в первую очередь предоставлялось рабочее место, а уже потом – койка в общежитии. А все прочие блага нужно было ещё заслужить. Сейчас – всё наоборот. Государство даёт, а они не готовы этим пользоваться. Уже сейчас это аварийные дома, а через 10 лет – потенциальные трущобы.

«Готовы платить, да некому»

Таня Сидорова 21 года от роду живёт в одном из сиротских домов в Топке и даже не подозревает, что чиновники на своих совещаниях называют место её жительства резервацией. Но, в принципе, девушка тоже догадывается, что квартирка у неё не очень и продать её по нормальной цене она вряд ли сможет. Даже когда через пять лет истечёт срок соцнайма и жилплощадь перейдёт в собственность.

– Мне кажется, здесь уже никто ничего не купит, – говорит Таня. – Воду пить нельзя, приходится покупать в магазине. Зимой что-то сломалось в подвале, из колодца бил фонтан. Время от времени стоки текут прямо по улице. На первых этажах уже всё в грибке. Летом такая сырость, даже бельё по два дня сохнет на балконе.

Таня получила квартиру по программе как сирота. Пока девушка учится в ПТУ в Оёке. Получает стипендию 3-4 тысячи рублей и пенсию по утрате кормильца – 11 тысяч рублей. Кстати, учиться как можно дольше и получать по нескольку специальностей для сирот – обычное дело.

Российское государство, в отличие от советского, не считает нужным заставлять девушку доказывать, что она достойна квартиры в 30 квадратных метров, и предоставило её авансом. Живи и радуйся. Танина сестра живёт и радуется в квартире побольше. У неё уже своя семья – муж и двое разнополых детей, поэтому ей выделили жилплощадь в 32 квадратных метра.

Кстати, паровое отопление здесь есть только в двух домах. В третьем висят обогреватели. Говорят, зимой было невыносимо холодно. По словам жильцов, коммунальная плата поначалу составляла 1 тыс. рублей за маленькую комнатушку. Компания «Восточная», которая планировала зайти на объекты, но не зашла, просила уже по 3 тыс. рублей. Плата за электричество в эту сумму не входит. Из этого дома действительно сбежали все, кто только мог.

– Мы готовы платить за ЖКХ, да только некому, – пожимает плечами Таня. – Я последний раз оплачивала в декабре, потом от нас все отказались.

Информация о том, что неплатежи в доме составляют 95%, у Тани вызывает удивление. Кстати, люди в сиротских домах живут разные. Танина соседка по лестничной клетке вообще умудрилась купить свою квартиру за 1,4 млн рублей. Надежда Клопцова с мужем и двумя маленькими детьми снимали квартиру в крайнем доме.

– Зиму прожили, но сейчас другие варианты подыскиваем, – говорит Надежда. – Не было времени ребёнка в другую школу переводить, а всё остальное поблизости было дороже. Нам-то что, мы соберёмся и уедем. А ребят жалко, которым здесь квартиры дали. Многие девушки здесь одни остаются, мужья на вахту уезжают. С соседями мы нормально живём, конфликтов ни с кем не было.

В общем, ситуация снаружи и изнутри выглядит по-разному. Владислав Сухорученко говорит, что сейчас в правительстве анализируется опыт Бурятии. Там смогли создать специальное государственное учреждение, которое занимается решением всех вопросов, связанных с содержанием жилья для детей-сирот. Есть предложение о создании государственной управляющей компании, которая будет заниматься содержанием аналогичного жилого фонда. «Нужно думать и считать, – говорит министр имущественных отношений. – И нужно исходить из того, что эта компания всегда будет субсидированной, мы всегда будем вкладывать в неё деньги».

Однако проблемы Топки не ограничиваются тремя «сиротскими» домами. Чуть выше по улице располагаются как минимум 15 многоквартирных домов – и все они запитаны на локальные сети. Например, торцом к остановке общественного транспорта стоит старая кирпичная пятиэтажка. Через дорогу от дома давно уже образовалось очередное зловонное болото, которое точно так же, как лесок около сиротских домов, превращается в свалку.

Жительница этого дома Александра Коновалова, например, не помнит, чтобы из их септика откачивали стоки. Свою квартиру она получила от зверохозяйства 30 лет назад.

– Сказали, дыр насверлили, всё само в болото уходит, – уверена Александра Иннокентьевна. – Ремонта не было никакого. Осенью залило подвал, теперь там ужасная сырость. Хотели ставить счётчики, а поставить некуда – всё сгнило. На первом этаже грибок, люди ничего сделать не могут. Я живу одна, у меня двухкомнатная квартира, 47 квадратов, и я плачу управляющей компании «Родник» по 5 тысяч рублей ежемесячно, ещё за электричество отдельно. А соседка из трёхкомнатной квартиры вообще по 7 тысяч оплачивает. Платим круглый год, а горячую воду отключат в апреле – и до самой осени её не будет, пока не дадут отопление.

Болото напротив дома живёт самостоятельной жизнью. Летом вода испаряется и частично уходит под землю. Зимой, когда подземные течения сковывает лёд, стоки порой прорываются на поверхность и текут прямо через дорогу, с которой уже давно смыт асфальт.

Половина решения

После заседания комитета по собственности минимущество всё-таки изыскало деньги и начало регулярную откачку септиков по улице Ключевой до 19 апреля. «Понимаете, для меня это нецелёвка, – предупредил Сухорученко. – Я из своей сметы выгребаю». Но депутаты решили, что постановление комитета станет достаточным основанием, которое прикроет правительство от нецелёвки.

– Недавно в правительстве прошло совещание, в котором приняли участие все заинтересованные структуры, – говорит Анастасия Егорова. – Решено выделить средства из областного бюджета на разработку проектно-сметной документации и поиск технического решения по присоединению Топки к центральным сетям Иркутска. В ближайшее время Уриковский муниципалитет должен подать заявку. Однако мы понимаем, что быстро такие вопросы не решаются.

Пока будет подана заявка, пока её рассмотрят компетентные органы, пока будет разработан и согласован проект, закончится финансовый год. А затем нужно будет заложить в бюджет финансирование и дождаться его. Так что при благоприятном раскладе решение проблемы растягивается на 1,5–2 года. Что делать людям сейчас – непонятно.

– Будем снова обращаться в правительство, писать письма губернатору, – обещает Анастасия Егорова. – Пусть изыскивают средства из резервного фонда, ещё откуда-то. Очевидно, что оставлять ситуацию в нынешнем виде просто невозможно.

Кстати, таких проблем в Топке, может быть, и не было бы, если бы региональное правительство изначально более тщательно продумывало последствия своих решений и не строило на окраинах «резервации» без септиков, не селило в них людей со слабой социальной ответственностью. Но иногда, видимо, хочется просто освоить федеральные деньги и не хочется думать о людях, которые будут расхлёбывать последствия этого «освоения».