Однажды, наудачу раскрыв словарь итальянского языка, Лев Бронштейн обнаружил там слово antidoto – «противоядие», так возник газетный корреспондент «Антид Ото», впервые появившийся в 1900 году на страницах иркутской газеты «Восточное обозрение». Эта история хорошо известна. Лев Бронштейн начал работать в газете, когда оказался в своей первой сибирской ссылке 1900–1902 годах, жил он сначала в Усть-Куте, потом – в Нижнеилимском, Верхоленске. По крайней мере в двух близких к нам по времени источниках – книге Георгия Ченяевского «Лев Троцкий» из серии ЖЗЛ 2010 года и работе иркутского историка Александра Иванова «Иркутская ссылка Льва Троцкого» (2014 год, сайт http://zaimka.ru) – приведён анализ значительного количества статей корреспондента «Антид Ото». Однако есть ещё нюансы, которые позволяют предположить, что труд Льва Троцкого в «Восточном обозрении» изучен мало. Прежде всего это касается псевдонима. Вернее – псевдонимов.

В книге Георгия Чернявского первой публикацией Бронштейна в «Восточном обозрении» названа статья от 15 октября 1900 года. Заголовок – «Малозаметный, но весьма важный винтик в государственной машине» (речь шла о сельском обществе). Георгий Чернявский ссылается в утверждении о первой публикации на сочинения Троцкого, изданные в Cоветской России в 1926 году. Александр Иванов в статье «Иркутская ссылка Льва Троцкого» говорит о том, что Бронштейн становится постоянным корреспондентом газеты «с осени 1900 г». В работе Ем. Яро­славского «Л.Д. Троцкий – Антид Ото», помещённой в журнале «Сибирские огни» в 1923 году, говорится, что в распоряжение автора попали статьи Троцкого в «Восточном обозрении» за двухлетний период – с 15 октября 1900 года по 12 сентября 1902 года.

Однако, когда я пролистывала номера «Восточного обозрения» за октябрь 1900 года, не видела там псевдоним «Антид Ото». Если же открыть тот самый номер, то обнаружишь, что эта статья есть, она начинается на передовице. Но она подписана не «Антид Ото», а «S.S». Тут я вспомнила, что за несколько номеров до этого от того же самого «S.S» была ещё корреспонденция, рассказывающая об усть-кутских делах.

А ведь именно в Усть-Куте тогда и пребывал Бронштейн, будущий Троцкий. 11 октября 1900 года в разделе газетных корреспонденций помещена очень любопытная заметка. Каждую осень Усть-Кут замирал в напряжённом ожидании «золотопромышленников» – приисковых рабочих.

Место ссылки Троцкого было перевалочным пунктом, куда стекались возвращавшиеся осенью с приисков рабочие. «S.S» приводит любопытные подробности жизни устькутян. «Но вот раздаётся гудок. Все устькутяне высыпают на пристань…Вам кажется, что вы находитесь на пристани какого-нибудь большого торгового города…» – писал «S.S». На 600 жителей Усть-Кута приходилась баржа с тысячей приисковиков, и за осень шла она не одна. Два дня покутив, погуляв в Усть-Куте, «золотопромышленники» отплывали дальше, стреляя в воздух из револьверов. С пристани за ними наблюдал загадочный «S.S», Лев Бронштейн.

«S.S» подробно описывает быт усть-кутян, рассказывает об устраиваемых «концертах на граммофон». Однако, если номер за номером просмотреть все статьи «Восточного обозрения» с июня по сентябрь 1900 года, обнаружишь псевдоним «S.S» ещё два раза – 22 и 24 сентября. В первой заметке «S.S» даёт общие, но весьма любопытные сведения об Усть-Куте, во второй – описывает выездное заседание Иркутского окружного суда в Усть-Куте и анализирует взаимоотношения «чалдонов», кресть­ян и «варнаков», ссыльнопоселенцев, рассказывая об их непримиримой вражде. Значит, первая публикация Троцкого в «Восточном обозрении» относится к 22 сентября 1900 года.

Вероятно, дебют мог произойти ещё раньше. В статье Ем. Ярославского даётся ссылка на некие воспоминания Троцкого о первой его передовице.

К сожалению, нет ссылки на источник. «Я познакомился с ним (секретарём «ВО» Ефремовым. – Авт.) во время временного приезда моего из Верхоленска в Иркутск, должно быть, ранним летом 1900 года. С первых же слов он предложил мне написать статью о каком-то циркуляре, связанном с отменой экзаменов, или что-то в этом роде. Это и была первая передовица, какую я написал…» Может быть, Троцкого подвела память, и речь в статье шла о чём-то ином, или эта заметка не была подписана, но обнаружить её не удаётся. Таким образом, датой первой публикации Троцкого в «Восточном обозрении» пока можно считать 22 сентября 1900 года.

Полный псевдоним – под статьёй о Ницше

Но, когда я листала страницы «Восточного обозрения», мне попадались корреспонденции из Усть-Кута, подписанные не только «S.S», но и «Ант.От.», «Ан.От.» и «А.О.». Ем. Ярославский писал: «Статьи тов. Троцкого писаны из разных мест Иркутской губ. и подписаны псевдонимами «Антид Ото» (в 1900 г.), «А.О.» и «Ан.От» в 1901 г., а в 1902 г. мы находим уже новую подпись под стать­ями, озаглавленными «Газетные мелочи», – «S.S». (На самом деле, «Газетные мелодии». – Авт.) Странно, что Яро­славский упоминает «S.S» только по отношению к периоду 1902 года, ведь он сам указывает на статью от 15 октября 1900 года, а подписана она как раз «S.S». Тем не менее автор подтвердил, что Лев Троцкий мог сокращать псевдоним «Антид Ото» в разных вариантах – вплоть до первых букв, а именно «А.О.».

13 декабря 1900 года в «Восточном обозрении» под псевдонимом «Ан.От.» напечатана заметка о быте Усть-Кута. По-видимому, это первое появление псевдонима «Антид Ото» в «Восточном обозрении», пока ещё «укороченного». Автор повествует о том, как жители Усть-Кута готовили благотворительный спектакль, но так получилось, что он совпал со 100-летием со дня рождения трагика Павла Мочалова. «Благотворительные концерты на граммофоне» впечатлили ссыльного, а вот лотереи, которые не носили благотворительного характера, он осудил.

15 декабря «S.S» сообщал о военном призыве в Усть-Куте 17 ноября. О том, что под «Ан.От.» и «S.S» скрывается один человек, свидетельствует не только слегка ироничный, аналитический стиль корреспонденции, но и то, что отдельные детали повествований «S.S» и «Ан.От.» пересекаются. Оба автора, к примеру, особое внимание уделяют незатейливым развлечениям устькутян и поминают граммофон: «На сцене появляется столь знакомый уже Усть-Куту концертант – Граммофон, субъект в интеллектуальном и моральном отношении стоящий довольно низко…»

Наконец, 23 декабря 1900 года появляется первая заметка из цикла юного Бронштейна «Письма постороннего человека». Она называлась «Кое-что о земстве» и подписана полным псевдонимом – «Антид Ото». Однако формально это не первая заметка, которую Бронштейн решил обозначить полным псевдонимом. В номере за 22 декабря начат большой материал о Ницше под названием «Кое-что о философии сверхчеловека». Поскольку он с продолжением, то подписи нет. В номере за 24 декабря подпись наконец появляется – «Антид Ото», статья помещена в 4 номерах.

С этого начинается триумф «Антид Ото» на страницах газеты. 14 января 1901 года «Антид Ото» появляется в газете с критикой на пьесу «Старый дом» Фёдорова. 17 января – сообщение о наборе новобранцев в Нижнеиилимском от «Ант.От.».

25 января «Ант.От.» пишет статью «Отрывной» календарь как культуртрегер» – об отрывном календаре товарищества И.Д. Сытина… В задачи нашей статьи не входит обозрение всех материалов Льва Троцкого, вышедших на страницах «Восточного обозрения» почти за 2,5 года, да это и невозможно, поскольку автор был сверхпродуктивен. Всего, по подсчётам Георгия Чернявского, за 1900–1902 годы у Троцкого в «Восточном обозрении» вышло около 30 статей одного только цикла «Письма постороннего человека». Что-то изу­чено уже профессиональными исследователями. Но отдельные статьи «Антид Ото», «S.S» и особенно «А.О.» заслуживают внимания…

Бальмонт наоборот

«Чьё-то сердце глухо бьётся за стеной, кто-то дышит близко, грустный и родной. Близкого кого-то должен я щадить, тонкая, но властно, вытянулась нить…» – с этого стихотворения начинается одна из статей Льва Бронштейна в «Восточном обозрении» весной 1901 года. Подписана она уже привычно – «Антид Ото», вышла в рубрике «По журналам». В ней бы не было ничего особенного, если бы Лев Давидович не позволил себе литературное хулиганство. Впрочем, дадим слово ему самому: «Вы прочитали только что стихо­творение г. Бальмонта, напечатанное в I «Книге жизни» за текущий год, – сообщил Бронштейн. – Но я позволил себе своей непосвящённой рукой сделать в этом шестнадцатистрочном продукте декадентского поэтического творчества весьма радикальное и в то же время совершенно невинное изменение: я записал стихотворение г. Бальмонта в обратном порядке, от последней строки к первой… Но, клянусь крыль­ями декадентского Пегаса, пьеса, на мой взгляд, от этого только выиграла, во всяком же случае, не потеряла ни одной йоты из своих поэтических красот. Лучшим доказательством этому служит тот факт, что самостоятельно вы – не сомневаюсь в этом – не заметили бы моей мистификации». Таким литературным трюком Лев Троцкий предварил обширную статью, в которой критикует символизм и декадентство. Господин Бальмонт, который побывает в Иркутске 5 лет спустя, конечно, не ведал, что в «Восточном обозрении» 1901 года над ним так посмеялся неизвестный юный ссыльный, который в будущем станет одной из ключевых фигур русской революции.

Язвительность Троцкого иногда заставляла его самого переходить с прозы на стихи. Так случилось в июльском выпуске «Писем постороннего человека» за 1901 год. В «Русских ведомостях» Бронштейн прочитал о докладе г. Леберта о том, как жить бедным в России. И разразился стихами, яростными, но не очень складными: «Мы созрели! Мы созрели! Веселись, созревший Росс! Созревание началось, разумеется, с Москвы… Мы думали, что нам ещё зреть и зреть… Но теперь возьмёмте смелость, взыскан милостями Росс. Из Москвы патент на зрелость Г.Р. Леберт нам принёс».

Дело в том, что г-н Леберт в Басманном попечительстве прочёл лекцию об общественной совести и необходимости идти навстречу бедным низам… Проект социального преобразования сводился к предоставлению бедным бесплатных «санитарных квартир», требованию строгой отчётности по расходам с бедняков, контролю над ними. Троцкий, доводя идею до абсурда, предложил ещё более действенные меры контроля, к примеру следить за половой жизнью бедняков, заставив их записывать в специальные книги «соответствующие факты». Так он отреагировал на идею «моральной вивисекции над живыми людьми».

Один «А.О.» на двоих

На мой взгляд, самая интересная судьба у псевдонима «А.О.». Пролистывая «Восточное обозрение» за 1901 год, я обнаружила заметки, подписанные «А.О.» 19 и 23 января 1901 года. Вероятно, глаза меня подвели, и можно найти такую подпись и под другими статьями. В первом случае автор рассказывает о почтальонах и почтовых чинах на Лене, во втором – о народных чтениях в Усть-Куте. Почта и ранее занимала ум усть-кутского ссыльного, а статья о народных чтениях настолько язвительна, иронична, что в авторстве Бронштейна практически нет сомнений. В том, что «А.О.» в этих двух заметках – это Лев Бронштейн, уверены и профессиональные исследователи его творчества и биографии.

Однако 13 февраля «А.О.» снова появляется на страницах газеты. Именно эта заметка заставила меня усомниться, что данный псевдоним принадлежит Льву Бронштейну. Заметка написана с Лены, но повествование ведётся от имени женщины! Более того – это рассказ о том, как женщина присутствует на крестьянских родах в селе Тутурка. Поначалу я даже пропустила эту заметку, решив, что это какая-то ошибка или совпадение псевдонимов. Но потом мне пришлось её снова искать. Решив подробнее ознакомиться с биографией супруги Льва Бронштейна, Александры Соколовской, я увидела, что она имела профессию акушерки.

И тут всё стало ясно – в середине февраля 1901 года в «Восточном обозрении» был как раз рассказ акушерки! Она была вызвана на роды в глухую деревню… Это был рассказ Александры Львовны под псевдонимом супруга, Льва Бронштейна. Такие случаи известны. К примеру, супруга Фёдора Сологуба, Анастасия Чеботаревская, иногда писала статьи в газеты сама или вместе с мужем, а подписывались они только именем мужа. Что касается местоположения, то известно, что в начале 1901 года супруги передвигались – сначала в Нижнеилимское, потом в Верхоленск. Видимо, описываемые события про­изошли в пути и попали в газету.

Получается, Александра Львовна поехала принимать роды, будучи сама беременной. Описание деревенских родов, конечно, очень яркое, но не за счёт литературных изысков, а потому, что само по себе всё происходившее дико и страшно. К акушерке деревенские бабы обратились после того, как местный батюшка отказался открыть «царские врата» для скорейшего разрешения женщины, страдавшей в муках уже три дня. Сама же рожавшая лежала в грязной рубахе на полу в отгороженной нечистой части избы, рядом с курятником. В итоге роженица, окружённая повитухами, которые изматывали её, настоящую акушерку к себе, находясь в диком страхе, не подпустила, и «А.О» вынуждена была уехать, не дождавшись родов. Возможно, какие-то ещё статьи Александра Соколовская и Лев Бронштейн писали вместе. Например, статью об эмансипации женщин, подписанную псевдонимом «Антид Ото».

«Это действительно тот дом…»

Лев Троцкий бежал из ссылки в 1902 году. Иркутяне любят вспомнить, что именно в нашем городе он стал Троцким. Перед тем, как покинуть город, он вписал фамилию «Троцкий» в новые документы. Однако есть ещё любопытные истории о Троцком в Иркутске, которые не так известны. В Александровском централе в 1924 году ходила легенда, что была некая камера № 22, в которой, по рассказам местных, был заключён в 1906 году «товарищ Троцкий». Ясно, что в 1906 году никакого Троцкого здесь не было, да и в централе он не сидел.

В мае 1926 года жители Верхоленска собирались произвести сбор пожертвований, чтобы «сохранить известную историческую ценность», а именно – дом, в котором жил в ссылке Лев Троцкий. Основная улица Верхоленска была названа улицей Троцкого, на ней и стоял высокий жёлтый дом с мезонином, где жил Лев Бронштейн в ссылке. В 1925 году, по подсчётам комхоза, надо было выделить 500 рублей, чтобы сделать ремонт и устроить там библиотеку-читальню имени Льва Троцкого. Но деньги так и не нашли…

15 октября 1925 года в Верхоленске были сделаны две фотографии того самого дома. Иркутский губернский отдел народного образования отправил эти два снимка самому Троцкому. Ответ из секретариата председателя Главконцесскома пришёл незамедлительно: «Уважаемые товарищи! Секретариат тов. Троцкого с благодарностью подтверждает получение от вас двух фотографий с дома в г. Верхоленске, в котором жил тов. Троцкий в ссылке. Эти фотографии будут переданы тов. Троцкому по его возвращении из отпуска». 5 января 1926 года в Иркутске получили письмо от самого Льва Давидовича: «Дорогие товарищи! Снимки дома, в котором я жил в Верхоленске, получил. Подтверждаю, что это дей­ствительно тот дом, в котором я жил. Большое спасибо за снимки. Л. Троцкий. 22 декабря 1925 г.». В подарок Троцкий прислал в Иркутск несколько своих книг.

Текст подготовлен при использовании базы данных «Хроники Приан­гарья» библиотеки имени И.И. Молчанова-Сибирского