Клёв будет!
Запрет на вылов байкальского эндемика не помешает браконьерам, считают участники омулёвого рынка
Пока учёные, чиновники и общественность дискутируют, быть запрету на вылов байкальского омуля или нет, этот товар остаётся ходовым на рынках в Листвянке и Иркутске. Как и реально запрещённая к продаже икра нерестового омуля. Отведать этот деликатес можно и в местных кафе. «Вылов запретят, а браконьеры-то останутся», – откровенно признают сами продавцы. Предложений от Росрыболовства о том, что делать с этой бедой (кроме общего моратория на вылов), пока нет. Зато чёрный омулёвый рынок развивается – продажа икры теперь ведётся и через Интернет. Подробности в материале «ВСП».
Разгар рабочей недели, да ещё после январских праздников – не самый удачный период для торговли. Особенно в небольших посёлках, где вся экономика завязана на туристах. Однако в Листвянке народ не ждёт подходящего туристического сезона – торговые уличные рынки открыты уже в первых числах января. А местные жители, как и вся страна, вышли на работу. Их работа – продавать рыбу.
Выдавшийся солнечным день, приправленный суровыми порывами байкальского ветра, не обещает много туристов. Корреспонденты «ВСП», оказавшиеся в Листвянке по долгу службы, чуть ли не первые потенциальные клиенты, заглянувшие на рынок в центре посёлка. Удовлетворить спрос уникального клиента наперебой пытаются все, кто сегодня вышел поработать.
– Вот омуль из Посольского сора, 500 рублей за хвост. А поменьше хвостики – 150 и 100 рублей, – презентует нам продавец, мужчина хоть и словоохотливый, но себе на уме. Он не раскрывает свою коммерческую тайну: сколько за день удаётся продать омуля, какой объём нужно заказывать у поставщиков – вопросы, от которых хитрый сам уплывает рыбкой.
Присматриваемся и прицениваемся. Выбираем несколько хвостиков у соседки хитрого, расплачиваемся. Этот скромный для середины дня заработок поступает в её распоряжение. По заведённой традиции продавщица прохаживается полученными купюрами по товару – так малые деньги могут приманить большие. Этот ритуал неизменен в местной торговле. Как и социально-экономическое положение посёлка.
– Вся Листвянка сидит на рыбе! – в одну фразу описывает его наша собеседница.
Байкальская селёдка
Понятно, что и возможный запрет на вылов омуля здесь популярная тема для любителей посудачить. Но диалоги продавцов на эту тему в основном без надрывов. Большинство из них хоть и высказываются категорически против такой идеи («Запрещать проще, чем заводы строить!»), но по-настоящему в возможность потерять свой хлеб (то есть рыбу) просто не верят. А официальный документ, который вот-вот может появиться на свет и, казалось бы, перечеркнуть все планы местных жителей на будущее, они относят к разряду мифов Древней Греции.
– Про документ слышали, но местная администрация нам пока ничего не говорила!
– До сентября-то точно стоять тут будем!
Паники нет. Возможно, из-за того, что сами местные не рыбаки. В Листвянке, как известно, этим не промышляют (во всяком случае официально). Весь байкальский омуль на рынок в туристический посёлок завозится. Основные партии – из Бурятии, часть – с Малого моря (Иркутская область).
– Пока омуль дойдёт до рынка, его ещё через двух-трёх перекупов пропустят. Нам, например, рыбу везёт Женя-бурят. А у кого он её взял, не знаю, – поведал хитрый, но, как выяснилось, необидчивый продавец.
– Напрямую с рыбаками почему не работаете? – любопытствует «ВСП».
– Так это крупный опт. Нужен грузовик, чтобы сразу 3-4 тонны покупать. Да потом эту рыбу куда-то пристраивать ещё. А так закупил на неделю для розницы килограммов 70–100 и стой, – проболтался хитрый.
Правда, январские предложения на рынке в Листвянке – главным образом заморозка. Улова 2017 года пока ещё на прилавках нет, признаётся кое-кто из торгующих.
– Ну а если запретят? – не сдаётся «ВСП».
– А приезжайте к нам всё равно! Будет что предложить. Хоть селёдку! А что? Она подкопчённая очень вкусная, – уверяет продавщица, прячущаяся в пуховик.
Сила нелегального рынка
Так что уходить с рынка никто из лоточников пока не собирается, даже если продажу омуля официально запретят. Но, как ни печально, оптимизм этот связан не только с личными качествами жителей байкальского побережья, но и с другим явлением – их верой в силу нелегального рынка.
– Браконьеры-то никуда не денутся. Товар весь в основном от них, – откровенно признают некоторые.
Хотя откровенности излишни: нелегальный товар в Листвянке налицо. Икра омуля расфасована в пластиковую тару большую и малую и выставлена на прилавки. Тот факт, что нерестовый омуль запрещено вылавливать, ни для кого тайной не является.
В Иркутской области омуль не нерестится. Вся икра и нерестовая рыба, которые появляются на иркутских рынках, добываются в Бурятии – в Усть-Баргузине, Северобайкальске, на Селенге (в августе – конце октября). Найти экспертов, которые бы оценили приблизительные масштабы этого чёрного рынка, сложно, но, как заверяют в Западно-Байкальской природоохранной прокуратуре, удар по экосистеме озера чёрный рынок наносит колоссальный.
– Поставщиков много, рынок не ограничивается только Иркутском. Байкальского омуля теперь можно найти в Красноярске, Москве, – рассказывает собеседник «ВСП» природоохранный прокурор Алексей Калинин.
В конце 2016 года в Иркутске одного из таких нелегалов рыбного бизнеса удалось поймать на крючок. Сам по себе улов достаточно редкий.
– Прокуратуре удалось изъять у одного предпринимателя (юрлицо, название фирмы не разглашается. – Авт.) крупную партию нерестового омуля с икрой. Объём составил около тонны. Предприниматель занимается скупкой рыбы у поставщиков из Бурятии, а далее перепродает её розничным участникам этого незаконного рынка, – рассказывает собеседник «ВСП».
Теруправление Росрыболовства, готовившее экспертное заключение, оценило этот ущерб поштучно – 150 рублей за хвост. В общей сумме получилось около 1 млн рублей. Однако реальный экологический ущерб от такого улова куда серьёзнее – подсчитать его просто нет возможности.
В меню престижных ресторанов
уже готовят свой главный товар – омуль – к продаже
Попробовать омулёвую икру можно и в местных кафе на набережной Листвянки. Этот незаконный деликатес посетителям подают в качестве закуски к драникам и блинам. Так, в кафе с разбитным названием услужливая официантка предлагает корреспондентам «ВСП» сделать такой заказ. Правда, в самом меню, которое подаётся нам, предусмотрительно не уточняется, какой икрой планирует потчевать своего гостя заведение.
– 360 рублей – драники с сёмгой. 360 рублей – драники с икрой. Иркутские цены, – читаем меню, готовясь сделать заказ. – А икра какая?
– Местная, байкальская… – осторожно отвечает официантка.
Примечательно, что блюда из нелегального продукта подаются не только в кафе Листвянки. Предлагают их и престижные иркутские рестораны. Но тоже подстраховываются на случай проверки, называя омулёвую икру скромно – «икра местных рыб».
– Мы заставили один из таких ресторанов исключить блюдо с байкальской икрой из меню, – комментирует Алексей Калинин.
Всплывает запрещённый деликатес, по информации прокуратуры, даже в «стерильной зоне» иркутского аэропорта.
– Прокуратура попыталась организовать там проверку. Нагрянули без специального предупреждения, оформили пропуски, но когда попали на территорию, то продажу нелегальной продукции уже не застали, – делится прокурор.
Восстановить всю цепочку, которую проходит «чёрный» товар, от конечного потребителя вплоть до незаконных заготовителей порой очень сложно. Рыба не является продукцией, которая подлежит обязательной сертификации. Вся продажа товара осуществляется, как правило, с рук у производителей, перекупщики – либо ИП, либо юрлица, свою деятельность скрывающие под названием «торговля пищевыми продуктами».
– Предприниматель может сказать, что 10 килограммов рыбы он купил в одном месте, 10 – во втором, ещё 15 – в третьем, и это будут ещё не отправные точки, – делится Алексей Калинин.
Чёрный рынок пошёл в Сеть
В проекте федеральной программы по сохранению омуля в Байкале (разработана Росрыболовством. – Авт.), той самой, которая предусматривает запрет на его вылов, ситуации с браконьерством уделена лишь пара страниц. Собственно предложения по решению проблемы занимают ещё меньше – лишь половину от написанного. Суть их сводится к необходимости усилить материально-техническую базу территориального подразделения Росрыболовства. Чтобы выполнять охрану озера, предлагается докупить для нужд ведомства беспилотный летающий аппарат, плавсредства и даже горючее. В 2017 году на это «усиление» планируется выделить 9,7 млн рублей, говорится в проекте программы.
Зато чёрный омулёвый рынок находит новые «точки роста». Теперь продажи плавно перемещаются в Интернет – икру байкальского омуля нелегалы предлагают доставлять по России и, бесплатно, по Иркутску.
Но тотальный запрет едва ли решит проблему с незаконной добычей, считает Алексей Калинин. Зато спровоцирует новые.
– Я понимаю, что при полном запрете на вылов правоохранителям станет легче работать по этому направлению. Тогда любая продажа байкальского эндемика будет вне закона. Но возникают свои нюансы при применении такой жёсткой меры – появятся социальные проблемы, никуда не денется браконьерство. Поэтому сосредоточиться надо всё-таки на борьбе с нелегалами, – предлагает он.
