Александр Гимельштейн, главный редактор: Мэр города, несмотря на нашу системную совместную работу, постоянные встречи с журналистами издательской группы «Восточно-Сибирская правда», в этом кресле последний раз был чуть-чуть меньше двух лет назад в качестве председателя городской Думы. Как ни странно, за это время прошла политическая эпоха. Сегодня мы видим не просто мэра города Иркутска, которым  стал тот самый председатель Думы. Мы имеем дело с человеком, у которого есть серьёзнейший политический опыт. Это человек, который мыслит категориями значительно более широкими, чем вопросы местного коммунального хозяйства. Я не буду говорить за Дмитрия Викторовича. Слово ему. 

Дмитрий Бердников: Коллеги, спасибо вам за то, что нашли возможность пригласить меня. Спасибо за работу, которую мы делаем вместе с вами. Ещё со времён своей бытности председателем Думы определил для себя принципы отношений с прессой. Иркутск – город читающий, думающий, тонко рефлексирующий, поэтому с журналистами, редакторами нужно общаться как с коллегами. Должно быть взаимное понимание. Тогда будет результат, тогда не придётся друг друга упрекать в вещах, так или иначе неверно интерпретированных, неправильно понятых. Спасибо вам за работу. 

Что касается того периода, пока мы не виделись, не встречались здесь, в этой редакции, действительно, колоссальный пласт был сдвинут с места. Самое главное, на мой взгляд, изменилось отношение иркутян к городской власти. Об этом могу судить по откликам жителей, в том числе ваших коллег. Сегодня потихонечку, вместе как городское сообщество мы выстраиваем абсолютно другие отношения с областными властями. Безусловно, нам ещё есть над чем работать, но первые шаги сделаны.

Когда ещё был депутатом, я говорил о том, что работа городской власти должна быть максимально открытой. И ваш руководитель, Александр Гимельштейн, был первым, кто меня поддержал. Об открытости я заговорил не для «красного словца». Тогда почувствовал, что никакими другими способами, без открытости, мы не сможем навести порядок. Настолько сложная была ситуация, в которой находилось городское хозяйство! Хотя сейчас понимаю, что видел только незначительную часть проблем. Огромных трансфертов, которые могли бы кардинально изменить экономику, не меняя подходов к работе, у нас не было – да они и не предвидятся. 

К сожалению, могу только констатировать, что аналогичные города из других субъектов, которые нам часто ставят в пример, располагают совершенно иными ресурсами, получают другие вливания в бюджет. У них другие исходные позиции. 

Чтобы вы понимали, есть вполне объяснимые причины, почему в Иркутске сложилась такая ситуация – с колоссальным количеством аварийного и ветхого жилья, с не совсем ухоженной инфраструктурой. Это результат той политики, которая проводилась после Великой Отечественной войны, когда Иркутская область была признана точкой развития и становления промышленности и не только национальных, но и международных корпоративных связей. Правительство делало акценты на строительство гидростанций, развитие городов среднего машиностроения. Молодые города – Ангарск, Братск, затем Усть-Илимск, туда вливались государственные деньги, уходили лучшие ресурсы из Иркутска. Это было необходимо для выживания и становления государства. Грандиозные стройки позволяли в максимально короткие сроки освоить Сибирь, выйти на международный уровень, государству стать лидером на международной арене. 

Иркутск руководство оставляло «на потом». Областной центр стал площадкой, откуда осваивался необъятный край. И только в 1986 году, перед самой перестройкой, государство вспомнило о нашем городе. Сделали специальное постановление ЦК КПСС к 300-летию Иркутска. Юрий Александрович Шкуропат был тогда главой исполкома. К юбилею начали выделять средства, приводить город в порядок. Но потом наступили смутные времена, планам не суждено было сбыться. В начале девяностых, кстати, была создана ассоциация муниципальных образований – и не от хорошей жизни. Городам приходилось выживать, и ждать было нечего. 

Более зажиточные времена наступили в начале 2000-х годов. В 2005, 2006, 2007 годах появилась возможность формировать бюджет на других условиях. Наверное, тогда надо было начинать заниматься городским хозяйством более осмысленно, скрупулёзно, тщательно. Где-то не доработали, упустили, где-то не туда направляли средства, не совсем правильно расставляли акценты. Тем не менее сегодня нужно работать в той ситуации, которая сложилась. Мы снова в кризисе. Он не активный, не пиковый. Его чаще называют перманентным. И мы его, безусловно, ощущаем. 

Тем не менее Иркутская область входит в число девяти регионов, которые не являются сугубо дотационными, а имеют профицит бюджета. Простите, я не люблю слово «донор», но наша область относится к регионам, способным позаботиться о своих жителях. Не стоит, я думаю, это приписывать одному или другому губернатору. Есть объективные причины – благодаря промышленности, природным ресурсам – тому, что сегодня область чувствует себя достойно среди других регионов. 

При этом существует мнение, что иркутяне настолько «зажрались», что о них и вспоминать не стоит – думать надо об отдалённых городах и посёлках. Когда я внёс законодательные инициативы, которые позволят больше налогов оставлять в муниципалитетах, поднялся шум. Говорили, что опять иркутяне под предводительством Бердникова хотят обокрасть отдалённые районы. Ничего подобного. Могу вам сообщить, что по итогам прошлого года мы, иркутяне, по бюджетной обеспеченности на одного жителя находились на седьмом месте в области. На одного жителя областного центра приходится 22,1 тысячи рублей. Например, в Свирске этот показатель превышает 34 тысячи рублей на одного жителя. 

Мы живём, трудимся, средства ни у кого отбирать не собираемся. На основе муниципально-частного партнёрства обустроили в нынешнем году 33 парка и сквера. Всего на очереди 98 таких мест. Многие горожане уже привыкли к новым видам. На улице Станиславского напротив кладбища появился прекрасный сквер. Я сам езжу мимо него – такое чувство, что он там был всегда. Обустраивается набережная, одна из компаний в микрорайоне Верхняя Лисиха строит дорогу… Всё это делают наши предприятия, проектные институты. Предприниматели вкладывают деньги, демонстрируют, что мы и при недостатке бюджета можем работать, развивать Иркутск. 

Я внёс инициативы – предложил оставить городским округам дополнительно 3% налога на доходы физических лиц и передать нам с начала следующего года налог, который взимается по упрощённой системе налогообложения. Для меня очень ценно, что иркутяне поддержали мои инициативы. После бурных дискуссий, разговоров, споров всё-таки губернатор подтвердил: мы близки к тому, чтобы было принято решение о передаче части доходов от УСН. В бюджет Иркутска это может принести порядка 600–700 миллионов рублей. Налог, который платят предприниматели в связи с упрощённой системой налогообложения, – это работа с малым бизнесом. У города появляется перспектива увеличивать отдачу от этого налога как за счёт стимулирования к развитию бизнеса, так и путём участия в сборе платежей. 

Отдельным пакетом я предложил правительству рассмотреть возможность финансового участия области в строительстве канализационно-очистных сооружений в Иркутске. Наш город стал единственным муниципалитетом региона, который вошёл в федеральную программу по строительству КОС. При этом поддержки от областного правительства мы не увидели. Я предлагаю регио­нальным властям оставить риторику в ключе: «Вам, иркутянам, нужны очистные сооружения, вот и стройте их сами». Очевидно, что КОС – это не проблема отдельно взятого города Иркутска. Это масштабный вопрос, который касается всего региона. Очистные были построены в 1962 году, они изношены, не справляются с нагрузкой. Об этом можно судить даже по запаху, который ощущается вокруг станции. Ниже по течению Ангары живёт вся область. Люди вынуждены пить некачественную воду. Это действительно назревшая проблема, связанная с экологией. Питьевая вода, очистка стоков – ничего более актуального и придумать нельзя.

В нынешнем году город заложил в софинансирование 136 миллионов рублей, такие же расходы запланировало МУП «Водоканал», и только 15 миллионов выделила область. В следующем году, чтобы получить федеральное софинансирование, нужно около 170 миллионов. И вклад области должен быть более весомым. 

Есть целый пакет вопросов, которые требуют персонального обсуждения с правительством, как говорится, лицом к лицу. Например, механизм выделения денег из областного бюджета на ремонт дорог. Этот «цирк с огнями и конями» продолжается из года в год. 

В этом году деньги были выделены в виде бюджетного кредита. Позиция областных властей: «Будет экономия в бюджете, тогда мы Иркутску, наверное, дадим». В итоге деньги были выделены в августе, и только через месяц по 44-му закону мы смогли отыграть их на конкурсе. Ремонт дорог начался в сентябре, и до первого снега надо было успеть всё закончить! Мы настаиваем: работа должна идти с начала года. Муниципалитет должен обосновать, на что планирует потратить средства. Но и нам нужно иметь понимание, на какие деньги и в какие сроки мы сможем рассчитывать. 

49 тысяч автомобилей ежедневно въезжает в Иркутск из-за его пределов. Люди приезжают сюда учиться, работать, лечиться, отдыхать. Кроме того, от 7 до 10% детей, которые посещают муниципальные детские сады, не являются жителями Иркутска. Это нормальная система, она называется современным словом «агломерация». Но надо понимать, что город не настолько развит, чтобы отказываться от каких-то дополнительных денег, преференций, связанных с его статусом. 

В начале 1990-х годов вступил в силу закон об областном центре. В первоначальной редакции до 10% планировалось отдавать Иркутску на исполнение функций областного центра. Это, на мой взгляд, адекватная доля. Сегодня сумма в законе обозначена как «не менее 0,2%». Но и эти деньги мы принимаем с благодарностью. 160 миллионов рублей было выделено в нынешнем году на дороги как раз по программе исполнения функций областного центра.

Многие нынче обратили внимание, какой объём дорожного полотна был отремонтирован. Мы потратили на это 1,2 миллиарда рублей. Я предлагаю: не надо муниципалитету ходить с протянутой рукой. Мы сегодня все переходим на трёхлетнее планирование бюджета. У нас должен быть инструмент, который бы позволил рассчитывать городские финансы на год-два-три вперёд. Я считаю, передача на муниципальный уровень части налоговых доходов как раз даст городу такую возможность.  

Иркутск выступил в роли лидера, в роли локомотива. Когда я внёс поправки, они касались городских округов. Некоторые мэры активно поддержали меня, некоторые – не очень. И каждую из этих позиций можно понять. В формировании налоговых доходов бюджета области наш город составляет 61%. Таким образом, логично, что большую часть доходов должен получать областной центр.

Если вернуться к нашим законодательным инициативам, то 3% НДФЛ обеспечит более 500 миллионов рублей плюс около 600–700 миллионов по УСН. Суммарно это 1,1–1,2 миллиарда рублей. Это более справедливое распределение, ведь большую часть отчислений делают иркутяне – население, предприниматели. 

Изменения в законодательство, даже если будут приняты, не решат всех вопросов города. Но они будут серьёзным подспорьем для бюджета, который мы будем принимать на внеочередном заседании Думы 8 декабря. Сейчас в бюджете все расходы сокращены по максимуму, фактически без изменений остаётся только социальная сфера. Предельно сокращены объёмы ремонта внутриквартальных проездов. Благодаря этим поправкам есть надежда, что мы всё-таки не останемся без отремонтированных дворов, детских садов и школ. 

У области есть возможность заместить доходы, которые будут распределены между муниципалитетами. Выход – не рассказывать про «жирный» Иркутск, не препираться, а активно работать с федеральным центром, участвовать в федеральных программах. Это очень кропотливая работа, которой надо заниматься. 

Александр Гимельштейн: Как я понял, компромиссное решение относительно инициатив всё-таки просматривается? Когда в нашей редакции был Константин Борисович Зайцев, он как раз говорил о том, что поддерживает позицию городской власти. Он также отметил, что считает разумным со стороны областных властей проявить склонность к компромиссу и договориться. От максимума и минимума прийти к оптимуму. В этой связи вопрос: если  формула компромисса – 30% УСН – это оптимум, она устраивает ваших коллег-территориалов?

Дмитрий Бердников: Я вышел бороться за город Иркутск, а получилось, что потянул за собой целый коллектив муниципальных образований, в том числе второго уровня. Так устроено областное законодательство, так сформирован областной бюджет. Потом и муниципальные районы в этот «поезд» попали. Парадокс в том, что, проконсультировавшись в правительстве, некоторые главы муниципалитетов даже на заседании ассоциации муниципальных образований голосовали против поправок. Но они ведь тоже получат деньги! Не лишние деньги.  

Наталья Мичурина, шеф-редактор: По моим ощущениям, прежде, чем стороны пришли к компромиссу, должен был состояться политический торг. Чем Иркутску пришлось пожертвовать, чтобы решение состоялось?

Дмитрий Бердников: Моя задача – в первую очередь думать о городе, иначе зачем я тут нужен? Опираясь на общественную поддержку, я позволил себе выдвинуть инициативу. По-моему, нет ни одной общественной организации, которая бы нас не поддержала. 

На встрече с депутатами Законодательного Собрания области попросил их поддержать инициативы. Я объяснил им одну простую вещь: от какого бы города или района депутаты ни избирались, практически каждого что-то связывает с Иркутском. Кто-то учился, у кого-то дети здесь живут. Это наш областной центр. О нём мы читаем стихи, поём песни, ему посвящаем фестивали, называем его культурной столицей. И, пообщавшись с депутатами, обменявшись идеями, мы увидели, что шансы провести инициативы есть.  

Александр Гимельштейн: Вы упомянули о полномочиях, которые забрали у муниципалитетов. Знаете, иркутян это волнует. Например, полномочия в области здравоохранения перешли на уровень региона. Некоторые расценивают то, что происходит в здравоохранении, я говорю о территории города, как разгром – и кадровый, и материальной базы. Но мэр ведь не может сказать – полномочия ушли, ничего не поделаешь?

Дмитрий Бердников: Вы знаете, я редко когда на что-то закрываю глаза. Потому что так можно легко упустить ситуацию из-под контроля. 

Действительно, острой необходимости передавать некоторые полномочия не было, это можно было обсуждать. Кстати, я внёс в Законодательное Собрание ещё одну поправку, которая предполагает возврат полномочий по распоряжению неразграниченными землями. 

Ущерб от того, что город не может влиять на ситуацию, очевиден. Область не заинтересована работать с мелкими арендаторами земли, повышать качество сбора налогов с владельцев небольших магазинов и павильонов. Повсеместно мы видим огульное выделение земельных участков. Мы уже устали говорить о микрорайонах Лесной, Боково, Славный, где многодетные семьи получили участки, не пригодные для проживания. Земля была выделена, как говорится, росчерком пера. И так по всему городу. Люди обращаются: остановите точечную застройку. Но по закону землёй распоряжается область. Выходит, что город здесь ничего сделать не может. 

Буквально на днях я встречался с Почётным гражданином, бывшим мэром Иркутска и бывшим губернатором региона Борисом Александровичем Говориным. Он сказал уникальную фразу: «То, что область забирает полномочия, – серьёзный фактор недоверия к городской власти, и это влияет на инвестиционную привлекательность территории». Я почему об этом вспомнил? Несколько дней назад встречался с инвесторами. Они готовы за свои деньги построить крытый стадион в нашем городе. Компания подбирает подходящий участок. Представители инвестора были очень удивлены, когда увидели, что по каждому предложенному участку нам приходится делать запрос и ждать ответа от министерства имущественных отношений. 

Что касается медицины, конечно, мы получаем много обращений от иркутян. Вопрос этот непростой. Нужно садиться, обсуждать с губернатором, с правительством. Спешки здесь быть не должно, никаких скоропалительных решений. Проблемы действительно есть. 

Ольга Мутовина, обозреватель: Между тем Иркутск нашёл хороший способ решения части городских проблем – муниципально-частное партнёрство. Легко ли бизнесмены делают подарки городу?  

Дмитрий Бердников: Я вот что скажу: здесь нужно находить возможности, подбирать слова для того, чтобы предприниматели, которые решили помочь в благоустройстве города, могли это сделать с удовольствием. Нужно всячески поощрять такие действия. И  понимать, что мы должны поддерживать предпринимателей в их деятельности, чтобы они дальше развивались, платили налоги. Понимаете, о чём я? И плюсом чтобы участвовали в благотворительных мероприятиях. Это очень хорошая практика. Единственное условие – к ней надо подходить очень взвешенно и обоюдоответственно. Это палка о двух концах. Кто-то говорит: я сделаю потом, но вы мне сначала дайте. Либо предприниматель жертвует средства, а городская власть о его помощи забывает. Это сложный, тонкий механизм. 

Ольга Мутовина: Когда торжественная дата пройдёт, этот механизм будет использоваться?

Дмитрий Бердников: Будем к следующей дате готовиться (улыбается). Если серьёзно, не в юбилее ведь дело. Юбилей явился опорной точкой, вокруг которой мы создали эмоциональный фон для подобных проектов. А вообще, это должно стать нормой, рабочим процессом. 

Юлия Ли, корреспондент: В нынешнем году с большими трудностями, но депутаты приняли исправленный генплан, правила землепользования и застройки. В связи с этим вопрос: как вы видите продолжение ситуации? Будет ли Иркутск включать новые территории? Есть разговоры о том, что нынешние границы малы для города. Как вы относитесь к тому, что изменения в генплан вносятся из частных случаев? На слуху история с проектом «Квартал XХI века», из-за которого планируется поменять правила землепользования и застройки. Какова ваша позиция по этому поводу?

Дмитрий Бердников: Моя позиция очень проста. Она должна быть понятна любому разумному человеку. Правила землепользования могут меняться. Но при этом должны быть абсолютно прозрачные механизмы и внятные объяснения, почему меняется тот или иной норматив. «Квартал XХI века» – этот проект обсуждался публично, в том числе с теми, кто сегодня его критикует. Был объявлен конкурс, озвучен основной «магнит» – то, что застройщик обязан построить концертный зал. Такой, который позволит на современном уровне принимать музыкантов. Планируется, что зал будет рассчитан на 1,2 тысячи мест. Примерные вложения – около 5 миллиардов рублей. Чтобы получить такую площадку, возможно, городу придётся пойти на какие-то компромиссы. 

Альберт Батутис, первый заместитель главного редактора: Дмитрий Викторович, вопросы собственности обсуждались? Кому концертный зал будет впоследствии принадлежать?

Дмитрий Бердников: Уверен, зал должен быть передан городу. Тут надо понимать, чего мы хотим от проекта. Либо Иркутск получает современный концертный зал, либо всё остаётся так, как есть. Кстати, труба, которая находится на территории бывшей котельной, является памятником архитектуры. «Прицепом» идёт территория бывшей чаеразвесочной фабрики, дальше идут Курбатовские бани. Слава богу, мы их обратно с большим трудом, но вернули в муниципальную собственность. Не стоит здесь усматривать какой-то умысел мэра. Вопрос ещё в том, что земля не принадлежит городу. Это территория «Иркутскэнерго». Котельная – это частная собственность. И с этим тоже надо работать. 

Альберт Батутис: Кроме того, как я понимаю, реализация проекта соз­даёт шанс, что мы соединим набережную. Это тоже дорогого стоит.

Дмитрий Бердников: Конечно. В проект входит также благоустройство набережной. Тема серьёзная, она требует общественного контроля. Мы знаем, что у любого инвестора, у любого застройщика рано или поздно может возникнуть соблазн отойти от первоначального проекта.  

Наталья Мичурина: А границы города будут расширяться?

Дмитрий Бердников: Вопрос имеет два аспекта. Первый: теоретически границы расширять нужно. Ведь рано или поздно чёткие очертания приобретёт агломерация из трёх городов: Иркутска, Ангарска и Шелехова. Это дело будущего. Чтобы это будущее формировалось осознанно, не спонтанно, надо уже сейчас включаться в процесс обсуждения. Есть время поразмышлять, как могут выглядеть границы города. 

В то же время в областном центре есть огромное количество территорий, которые нужно развивать, застраивать. Для этого городским властям требуется проявить организованность и волю. Я говорю о развитии застроенных территорий. Среда должна формироваться не по такому принципу: на вырванном из контекста участке в шесть соток застройщик ставит блок-секцию, а дальше хоть трава не расти. Сегодня мы предлагаем застройщику формировать участок площадью в целый квартал, расселять людей, которые там живут, и застраивать территорию в соответствии с генпланом, сразу насыщая площадь инфраструктурой – двор, стоянка и так далее. 

Таких участков в Иркутске подготовлено 43. Конечно, нам есть над чем работать: механизмы поддержки строителей в подготовке инфраструктуры требуют совершенствования. Но уже сегодня отыграны конкурсы по шести участкам в Ново-Ленино, на улице 4-й Советской. Есть территории в Жилкино, там много потенциальных участков под расселение и застройку. В нынешнем году в этом микрорайоне по программе «Народные инициативы» на месте свалки мы сделали прекрасный сквер. 

Большие сложности возникают из-за инфраструктуры города. Не хватает тепловых сетей, перегружена канализация. В Иркутске и окрестностях не только очистные сооружения, но и сетевая канализация требует обновления. Я уже выступал с инициативой, и буду настаивать на том, что федеральная программа по строительству канализационных очистных сооружений требует дополнений. Туда надо включить также коллекторы. До Листвянки нужно тянуть сети и присоединять к ним все посёлки. Сети нужно строить в городе – весь центр стоит на выгребных ямах. Этим нужно заниматься сегодня, сейчас. 

А границы города – это перспектива на будущее, о которой тоже надо думать. 

Елена Трифонова, обозреватель: Я хотела бы продолжить тему общественно значимых решений. Как вы оцениваете первый опыт по возвращению исторических названий улице и скверу? По-вашему, возможно будет вернуться к этой теме?

Дмитрий Бердников: Тут тоже сложного ничего нет, никаких закулисных интриг. Опыт оцениваю как положительный. Вывод, который мы должны сделать из ситуации, – этим процессом надо заниматься спокойно, планомерно, вынося его на согласование с максимальным количеством общественных структур. Чтобы не было соблазна воспользоваться ситуацией людям, которые хотят увести эти вопросы в область политики. 

Алёна Корк, обозреватель: У меня вопрос от лица простого народа, потому что город – это не только инфраструктура, это люди. Сегодня в области около трёх тысяч сирот. Слава богу, люди усыновляют детей. Но есть одна проблема, возможно, если о ней узнает мэр, количество усыновлённых детей увеличится. У таких семей нет никаких привилегий при устройстве детей в детский сад. Не все могут себе позволить водить ребёнка в частный детский сад. Я думаю, эти люди нуждаются в поддержке, потому что они совершили очень важный шаг. 

Дмитрий Бердников: Давайте рассуждать вместе. Когда мы выходим с какой-то гуманной идеей, мы должны сразу понимать, что, помогая кому-то, кого-то мы лишаем поддержки. Всегда найдётся группа людей, которая скажет: стоп, дорогая Алёна, мы хорошо относимся к приёмным детям, но я стою в очереди и не согласен уступать своё место кому-то. К этим вещам надо подходить очень внимательно. Люди часто ко мне обращаются в социальных сетях. Есть льготные категории – военнослужащие, МВД, которые имеют право на льготу при устройстве в детский сад. Но есть и простые горожане – предприниматели, журналисты, которые стоят в очереди на общих основаниях. Если бы в бюджете было достаточно денег, мы бы могли дать приёмным семьям преференцию. Здесь, я думаю, надо пойти другим путём. Например, предоставить льготы владельцам частных садов, которые будут принимать приёмных детей. Надо работать с этими механизмами, искать компромисс. 

Мария Панарина, корреспондент: Я хочу спросить о льготных поездках для пенсионеров. Продолжится ли практика финансирования льготных перевозок в 2017 году? Найдены ли средства, чтобы компенсировать расходы «Иркутск­автотранса»?

Дмитрий Бердников: Платим и будем платить. В очередной раз город поставили в ситуацию, которую иначе как безобразием не назовёшь. Я считаю, минимум 50 поездок должны компенсироваться из областного бюджета. Хотя и до этого разговоры о том, что перевозки оплачивались из областного бюджета в полном объёме, были мифом. 

Я начал разговор с того, что наша область не бедная. Рассчитывать на то, что, сэкономив на льготниках, регион разбогатеет, на мой взгляд, неправильная позиция. Люди, которые забывают, что есть немощные, обречены на то, чтобы самим потом столкнуться с такими вещами. 

Мария Панарина: Так у города есть средства, чтобы компенсировать расходы?

«Александр Гимельштейн был первым, кто меня поддержал», – заявил Дмитрий Бердников

Дмитрий Бердников: Пока нет. Вот за это мы сейчас и боремся, чтобы они были. Иркутяне не готовы к повышению тарифов. Раз не готовы, значит, надо искать механизм поддержки МУПов, если мы заявляем о социальной направленности. Сначала наведём порядок с перевозками, благо закон № 221 позволяет нам это сделать. Раньше маршрутки ездили, как хотели. Город не мог вмешиваться в их работу. Сейчас будет запущен другой механизм: маршруты встраиваются в систему МУПов. Водитель должен приходить утром на работу, проходить осмотр, техническое состояние автомобиля проверяется в обязательном порядке. Соответственно, от каждого маршрута идут отчисления в муниципальное предприятие. 

Егор Щербаков, обозреватель: Дмитрий Викторович, частично на мои вопросы вы уже ответили. Я хотел спросить, например, о том, что в нынешнем году дороги начали ремонтировать раньше, чем обычно, а закончили поздновато. Что городская администрация планирует делать, чтобы укладываться, так скажем, в высокий строительный сезон, чтобы не возникало ситуаций, когда работы заканчиваются только с первым снегом. Ещё один вопрос – о гарантиях качества подрядных организаций. На той же улице Лермонтова на перекрёстке с Улан-Баторской спустя 1,5 месяца после укладки асфальта в двух местах появились ямы, хотя и не очень болезненные. Тем не менее обидно.

Дмитрий Бердников: Я как раз с этого начал: деньги должны доводиться заранее. Кроме того, не забывайте, что работы ведут не только подрядчики, но и сетевые организации – энергетики, электрики – и они обязаны  восстанавливать благоустройство после того, как сделали работу. Мы просим вас такие участки отмечать. Весной будем смотреть, может быть, заставлять переделывать. Поэтому мы просим общественность следить за такими случаями. В нынешнем году порядка 12 участков подрядчики переделали. Такого раньше никогда не было. Никто не нёс гарантийных обязательств. Сейчас заставляем и будем заставлять переделывать, если ремонт выполнен некачественно. 

Не ждите, что на следующий год будем совсем без ям. Старые будем латать. Но есть надежда: то, что в городе делается сейчас, будет другого качества. В нынешнем году мы начали использовать адгезионные добавки с активированным минеральным порошком, которые являются демпфером при температурных перепадах. Вещества разработали местные специалисты из лаборатории иркутского политеха. В работах также применяются сейсмическая георешётка, сетка и текстиль. Всё это поможет предотвратить образование трещин на полотне, продлить срок его службы. 

Наталья Мичурина: Возможно, аэропорт – не самый важный городской объект. Но вот уже полгода мы наблюдаем странную ситуацию. Проект реконструкции, который, казалось, на старте был очень хорошо проработан, сейчас просто похоронен. Есть ли у городской администрации инструменты побуждения регионального правительства двигаться в этом направлении? Аэропорт – это ворота города. Очень важно иметь безопасную воздушную гавань, которая сможет работать в том числе в туманы и дожди. 

Дмитрий Бердников: Я понимаю, что это не мэра вопрос, но здорово, что вы его мне задаёте. Это значит, вы верите, что я могу актуализировать наши чаяния в областном правительстве. Мы по-разному можем относиться к предыдущему губернатору, но он продвинул очень важное дело. Президент подписал программу, было распоряжение, по которому 20 миллиардов рублей были выделены на реконструкцию аэропорта. Была поставлена задача до 2020 года решить вопрос. Я думаю, в связи с этим правительству придётся ответить на несколько неудобных вопросов. Скорее всего, аэропорт заберут обратно в федеральную собственность. Возможно, для нас это не худший вариант. Одно могу сказать определённо точно: это серьёзный вопрос, и им нужно заниматься.