«Под прикрытием»

Мы – это «Иркутский репортёр» и двое сотрудников патрульно-постовой службы полиции Межмуниципального управления МВД «Иркутское». Хотя одеты они неброско, в гражданское, спокойно пройти по рынку с ними невозможно. Кто-то постоянно подходит поздороваться. Кто-то, наоборот, резко сворачивает в сторону. Стоящие на каждом углу в здании Центрального рынка лица неопределённых занятий кавказской национальности сразу выходят из состояния невозмутимости и приветствуют напарников с преувеличенным уважением.

– Вас же все знают! – удивляется «Иркутский репортёр».

– Так мы здесь столько лет работаем, – невозмутимо парирует Валерий.

– А работать не мешает такая широкая популярность у местного криминального элемента?

Валерий загадочно улыбается, но вопрос оставляет без ответа. 

Мы поднимаемся на второй этаж и останавливаемся у балюстрады, с которой открывается широкий вид на продуктовые ряды. В будний день к обеду жизнь на рынке кипит. 

– Раньше, в девяностых, рынок был очень криминогенным местом. Были бандитские разборки, делили сферы влияния, группировки распределяли между собой торговые ряды, брали мзду. Но это – не наша тема, – с лёгким вздохом вспоминает Валерий. – Сейчас этого больше нет. В основном на рынке процветает скупка краденого, карманники до последнего времени водились, но сейчас в здание местные не лезут – знают, что везде стоят видеокамеры.  

Сосредоточенные на покупках домохозяйки, не обращая внимания ни на что, торгуются за каждый грамм. Валерий начинает рассказывать именно про то, что они не замечают.

Скупщицы

– Больше половины продавцов скупают краденое, – категорично рубит с плеча Валерий. 

Предпочитают властительницы продуктовых прилавков дорогие спортивные костюмы – наркоманы воруют их в фирменных магазинах и приносят сбывать на рынок. Оба участника сделки прекрасно понимают, откуда взялась вещь, – новый костюм Reebok или Adidas не может стоить две-три тысячи, но именно такова его средняя цена в рядах. Более того, сотрудники полиции утверждают: у старых, опытных «вороваек», сбрасывающих на рынке краденое, в сотовых телефонах забиты номера многих продавцов Центрального рынка.

Внизу, «в продуктах», наибольшим спросом пользуются костюмы, сумки, дорогая парфюмерия. Говорят, к 1 сентября «на ура» идут учебники и канцелярия.   

– Многие продавцы не только знают воров, они прикрывают их. Был не один случай, когда мы доставали воришек со свежей партией украденного прямо из-под продуктовых прилавков, – рассказывает Валерий. Он признаёт: если нет доказательств, что идёт скупка краденого, они не могут проверить, что находится под прилавком. Собственно, правилами рынка вообще запрещено пускать посторонних за прилавок. Однако, если есть информация, что принесли краденые вещи на продажу, приглашаются представители администрации рынка, и изъятие оформляют «под протокол».

– Вон, смотрите, – перебивает он сам себя, показывая куда-то в дальний угол первого этажа, – женщина с жёлтым пакетом. А рядом стоят продавщицы, уже смотрят вещи. Мы знаем, что женщина «отрабатывается» на новом Покровском рынке. Ходит по рядам и у китайцев ворует по мелочи, потом едет скидывать сюда. Но задержать её невозможно, вещи – дешёвое барахло, стоят копейки. Тащит она их с разных прилавков, китайцы не замечают и опознать их не смогут – у всех всё одинаковое. К тому же у самих китайцев нет никаких документов, накладных на эти вещи, доказать, что это украдено у них, нельзя. Да и заявление писать они не будут.  

Перекупщики

Мы спускаемся в продуктовые ряды, проходим их насквозь и поднимаемся наверх в другом крыле.

– Обратите внимание на этих людей, – тихо говорит Валерий.

Все посетители Центрального рынка видели этих странных людей – стоят группками по два-три человека в состоянии медитативной расслабленности и чего-то неутомимо ждут. Это – профессионалы-перекупщики. Если продавщицы покупают вещи для себя или знакомых, эти типы занимаются перепродажей оргтехники – сотовых телефонов, ноутбуков, планшетов. 

Схема простая: перекупщик берёт очень дёшево, за три–пять тысяч, дорогие модели сотовых телефонов. Особым спросом пользуются, конечно, «Айфоны». Отдают подручным техникам, чтобы они перепрошили начинку так, чтобы телефоны было не отследить. И продают за двадцать–тридцать тысяч – в основном «впаривают лохам», приезжим из деревень, чтобы телефон уехал подальше от города. Патрульные утверждают, что сюда попадают не только мобильники, по случаю вытащенные наркоманами в маршрутках или «отжатые» гопниками у студентов. Перекупщики часто работают «под заказ» – их просят «достать» определённую модель, они предлагают подождать несколько дней и дают заказ на конкретную модель знакомым карманникам. 

Особую сложность для оперативников представляет доказывание факта продажи или скупки краденого. Для этого человек должен дать признательные показания, что телефон им действительно украден, а таких простаков среди воров давно нет. Говорят они всегда одно и то же – документов нет, так как сам покупал с рук, продаю, потому что модель не понравилась. 

– Подождите, давайте посмотрим, – останавливается Валерий неподалёку от двух молодых людей, которые озираются и мнутся с ноги на ногу, косясь на одного из перекупщиков.

– Почему они вас заинтересовали?

– Сейчас начало учебного года, приехало очень много студентов. Они часто становятся жертвами преступлений – или местные их зажмут в угол, отберут телефон, или где-нибудь в общежитии свои же соседи украдут его и сюда притаскивают. А эти молодые люди явно хотят что-то продать.

Молодые люди о чём-то торопливо шепчутся с перекупщиком, но он сразу отрицательно мотает головой, и они уходят. Валерий быстро опрашивает перекупщика, и тот признаётся – предлагали купить дешёвенькую флешку, карту памяти. 

Про своих тайных осведомителей сотрудники полиции традиционно говорить не любят, но Валерий признаёт – половину всех преступлений им удаётся раскрыть именно с помощью тайных информаторов. Перекупщики, создаётся впечатление, – самая распространённая сеть скупщиков краденого в центре города, они стоят не только на всех этажах Центрального рынка, но также на первом этаже «Торгового Комплекса» и в том крыле «1000 мелочей», где продаётся подержанная оргтехника.

Не брезгуют перекупщики  промышлять золотом – обычно сорванным наркоманами и мелкими грабителями у женщин в любом районе города. Золотые изделия, как правило, сразу превращают в лом – рвут на части золотые цепочки, плющат серьги, чтобы украденную вещь было невозможно опознать, и продают на вес тем же перекупщикам. У перекупщиков на подхвате работают собственные ювелиры, которые либо делают на заказ новые золотые украшения, либо просто покупают золотой лом для собственных нужд.

Карманники

Любой посетитель рынка видел этих странных молодых людей, чего-то терпеливо ждущих.
Это работает сеть перекупщиков – им несут телефоны, планшеты, ноутбуки. Не брезгуют они и золотыми изделиями

Мы идём по рыночной площади и разговариваем. 

– Профессиональных преступников вы знаете в лицо? Не только же они вас?

– Конечно, – улыбается Валерий. – Многие карманники, можно сказать, выросли на наших глазах. Коробен, например…

Лёша Коробейник много лет работает по карманам в районе главного рынка Иркутска и городского центра, был неоднократно ловлен, около десятка раз судим, но каждый раз возвращался в родные пределы Центрального рынка.  

– Он никогда не пойдёт на разбой или грабёж, он принципиальный карманник. Работает по женщинам, старым людям. И всегда возвращается. У нас же суды гуманные – дают года полтора-два, плюс хорошее поведение, УДО – и он месяцев через семь-восемь опять «щипает» на свободе, – с лёгким сарказмом в голосе объясняет Валерий. – Тем более сейчас сделали так, что по закону кражей считается ущерб от двух с половиной тысяч. Для кого-то это, может быть, и небольшие деньги, а если их у пенсионера вытащить? 

Карманники, «отрабатывающиеся» на самом рынке, в основном  «залётные», например, приезжают «на гастроли» из Улан-Удэ. Для центра города более характерна специализация карманников, которая называется «трассовики»: они работают в часы пик на крупных остановках – «Партизанской», «Литвинова», «Рынок Чекотова» и «Рублёве». Раньше «кармаши» работали на «Шанхайке», это были мастера старой школы, которые резали карманы «мойками» – бритвами или заточенными по краю монетами. Сейчас таких профессионалов уже не осталось.

– У нас карманные кражи идут с четырёх до девяти. В основном люди попадаются при посадке в общественный транспорт – все лезут, толкаются, внимание рассеяно. Способ кражи простой, можно даже вычислить – они прикрываются обычным полиэтиленовым пакетом. То есть в левую руку берут пакет с бутылкой для тяжести, прижимаются к человеку с боку, правой рукой лезут в карман, а пакетом прикрывают правую руку, – объясняет тонкости криминального ремесла Валерий. – Пакет называется «ширма», а таких карманников по этому способу называют «ширмачи». 

Сейчас появился новый способ карманных краж. Берётся молодёжная сумка на ремне через плечо, в дне которой прорезается отверстие, чтобы пролазила кисть руки. Вор прижимается боком к жертве, со стороны кажется, что он придерживает локтем сумку, а в это время рука уже находится в кармане.   

Сотрудники полиции уверены, что среди появившихся в последнее время гопников, отморозков и наркоманов карманные воры по-прежнему представляют собой элиту преступного мира. Валерий вспомнил случай ещё времён его работы на «Шанхайке». Женщина приехала из Качуга покупать оптом вещи на перепродажу. Она встала у прилавка, поставила сумку между ног, подняла руки, выбирая вещь, а когда наклонилась за деньгами, оказалось, что у неё между ног зажата пустая обувная коробка. Были случаи, когда бумажник вытаскивали у человека из чуть расстёгнутой на груди куртки. 

Из последних случаев задержания «кармашей» Валерий вспомнил женщину из Ангарска, которую подвела жадность. Она «отработалась» на остановке, выкинула кошелёк, но попалась в объектив камеры видеонаблюдения. Задержали её на Центральном рынке, где она покупала что-то сладкое.

Мелкие мошенники

В районе остановки трамвая «Центральный рынок» Валерий недобро смотрит на стоящую с лотком золота цыганку:

– Всё торгуешь самоварным золотом?

– Да что вы, какая торговля, смех один, – отвечает она, широко улыбаясь золотым оскалом.

Цыганки, приехавшие не так давно из Молдавии, торгуют не только дешёвым золотом, но также электроинструментом и сотовыми телефонами. Дрели такие плохие, что свёрла гнутся при незначительной нагрузке, а телефоны ломаются через месяц-полтора. Цыгане скупают их у китайцев за 500–1000 рублей, продают – от трёх до пяти тысяч. В последнее время, правда, люди перестали доверять этим продавщицам, поэтому для торговли наборами инструментов они стали нанимать безработных русских парней.  

– Я старушкам, которые милостыню просят, никогда не подаю, – вдруг замечает Валерий, увидев одну из бабушек, сидящую у стен «Торгового Комплекса». Она, заметив его, опускает глаза и прекращает нудить что-то своё жалостливое. 

– Почему?

– А вы знаете, сколько она зарабатывает?

– Ну, думаю, тысячи полторы-две, – довольно уверенно предполагает «Иркутский репортёр», на что патрульный отрезает:

– Пять-семь тысяч в день! 

– Да ладно, откуда вы знаете?

– Так они свою мелочь вечером на рынке продавщицам сдают, меняют на крупные купюры. Вот мы и поинтересовались, сколько там у них этих «копеечек».

Зато исчезли с рыночной площади «инвалиды-афганцы». Один из самых ярких персонажей по прозвищу Кубик пропитывал морилкой бинты и выдавал это за кровавые язвы. Кубик был наркоманом, и не появляется здесь уже пару лет. Как без особой жалости предполагают оперативники, «уехал в Могилёв»…  

Сейчас на рынке наркотиками не торгуют и их не употребляют. Но, как уточняют оперативники, идёт вал молодых людей, сидящих на «спайсах» и «скорости». Их вычисляют по характерному внешнему виду, задерживают за появление в общественном месте в состоянии наркотического опьянения и при личном досмотре часто изымают разовые дозы наркотиков «для личного пользования». 

Ещё один колоритный персонаж попадается нам в «1000 мелочей». Мимо проходит молодой нежный мальчик, которого Валерий спрашивает:

– Ты опять духами торгуешь, Парфюмер?

Парфюмер, жеманно улыбаясь, отрицательно мотает головой, а Валерий объясняет: 

– У него забавное хобби. Он покупает на Покровском рынке дешёвые духи, потом идёт в местные парфюмерные магазины и ловко отклеивает фирменные этикетки с дорогой продукции. Переклеивает их на дешёвые флаконы – и продаёт, как французские, за несколько тысяч. 

Подводя итоги дня, сотрудники ППС отмечают, что преступность сейчас мельчает, виртуозных воров-профессионалов заменяют молодые отморозки, которым проще вырвать в переулке у женщины сумочку или сорвать цепочку и сдать её по дешёвке перекупщикам. Даже легендарные воровские понятия сейчас размываются и забываются. Если раньше карманник, собираясь на гастроли по Центральному рынку, должен был спросить разрешения поработать у местных «хозяев», то сейчас центр города – проходной двор, где «бомбят» все, кому не лень.