«Мы всё делали честно»

– «Последний альбом назван «Без дураков». Это выражение означает «со всей серьёзностью», «безо всяких шуток».

– На самом деле это определение верное, но его надо рассматривать под правильным углом. Название уместно, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, альбом состоит из двенадцати абсолютно новых авторских треков, что уже само по себе серьёзно, потому что до этого были альбомы, которые частично содержали старые композиции, переигранные, иногда кавер-версии, инструментальные композиции, эксперименты – всё с некоторыми оговорками. А в последнем альбоме – только новые треки. Кроме того, мы старались всё делать максимально лаконично, в каких-то случаях даже приближённо к радийности: куплет, припев, маленький проигрыш, куплет, припев, чтобы не отягощать слушателя лишними подробностями. Самого материала было достаточно, его не нужно было чем-то разбавлять, и он сам по себе интересен. В этом отношении можно сказать, что сам альбом – продукт «без дураков».

Во-вторых, в записи альбома мы старательно избегали какой-то химии, записано всё было достаточно честно, сыграно вживую, можно сказать, аналоговым звуком, так что в этом смысле тоже «без дураков», то есть без подделки.

Альбом с таким названием не значит, что он без шуток. Вопрос ещё в том, кто такие «дураки» и что такое «серьёзно». Однажды у группы Slade вышла пластинка, которая называлась Nobody’s Fools. Не знаю, как это точно перевести на русский язык – «Дураков нет» или, может быть, тоже «Без дураков». На обложке пластинки участники группы были сфотографированы с клоунскими носами. Это тоже такая своеобразная игра смыслов.

«Это те музыканты, с кем мне хотелось бы сыграть»

– Сейчас вы тесно сотрудничаете с Алексеем Смирновым и группой «Кафе». Как начиналась эта музыкальная дружба?

– Ну, мы однажды познакомились…

– Давным-давно?

– Да не так чтобы давным-давно – в 2008 году, в то время я музыкой не занимался, у меня случился перерыв. Я увидел группу «Кафе», которая аккомпанировала «пятому битлу» Тони Шеридану, он тогда приезжал в Санкт-Петербург. Группа произвела на меня очень хорошее впечатление, и я подумал, что это те музыканты, с кем мне хотелось бы сыграть.

– Над концептуальными решениями для последнего альбома вместе работали?

– В первую очередь имел значение подбор материала. Каждая песня как миниатюра, и я уже изначально видел, как та или иная песня должна звучать, какой образ за ней стоит, а как реализовать, воплотить в действительность, мы уже решали вместе.

«Тогда было больше чувства, порыва»

– Федор Чистяков конца 1980-х и начала 2000-х – это разные творческие личности?

– Сейчас больше опыта, больше знаний, умений и больше осознанности в процессе. Тогда было больше чувства, порыва, что естественно для молодости (это же такое дело), но всё быстро пришло в упадок.

– После группы «Ноль» был большой перерыв в вашей музыкальной биографии. Почему в 2009 году состоялось возвращение: это было продиктовано стремлением вернуться к музыке или желанием профессионального музыканта зарабатывать на хлеб насущный?

– Вы знаете, я сейчас заканчиваю небольшой документальный фильм, под названием «Выше Ноля». Его цель – осветить хотя бы часть событий после 1997 года. Сегодня есть много информации о группе «Ноль». А что потом? Получается, что ничего? И вопрос, почему я вернулся к музыке, в этом фильме, конечно, не будет обойдён. Непросто разделить: хлеб насущный или творчество. Всё вместе. Ведь, если просто хочешь заработать денег, ты хорошую пластинку не запишешь, тебе в любом случае нужны какие-то творческие идеи и другая мотивация. С другой стороны, когда ты не умеешь правильно работать и не можешь правильно строить процессы, любая гениальность придёт в тупик.

– Вы ни разу не пожалели, что стали музыкантом?

– Ну, скажем, теперь я к этому отношусь так: поздно что-то менять. Я всё-таки им стал.

«Всё держится на искренности»

«Тогда было больше чувства, порыва, что естественно для молодости (это же такое дело), но всё быстро пришло в упадок»

– Для вас важно оставаться искренним в творчестве?

– Очень важно на самом деле. На искренности, можно сказать, всё и держится: ты не создашь хорошего произведения, если в него не веришь. Это может получиться только тогда, когда тебя самого увлекает какая-то идея, когда самому она нравится, когда ты сам в восторге от неё. Тогда ты сможешь заразить этим других.

– Но быть искренним перед другими, наверное, чревато душевными травмами. Иногда такая искренность может причинить боль.

– Если говорить о том, как реагировать на мнение окружающих, то могу ответить, что со временем броня нарастает, без неё просто невозможно. Когда ты слышишь неоднозначную реакцию в больших количествах, начинаешь понимать, что все люди разные: одни так думают, другие – иначе. Хотя, в принципе, ничего особо нового не слышал, чтоб кто-то удивил меня своей реакцией или открыл Америку.

– А есть человек, чьим мнением вы дорожите?

– Такой сложный вопрос на самом деле. Мне непросто выделить какого-то отдельного человека, но есть группа, друзья, члены семьи. Они все в разные моменты могут что-то подсказать. Иногда даже просто как-то прореагировать, после чего становится понятным, что получилось. И вообще получилось ли. Анекдот понятен или нет (улыбается. – Прим. авт.), смешной или нет.

– Наверное, близкие друзья всегда единомышленники.

– Нет, почему? Не очень интересно общаться с теми, кто тебя всё время хвалит. Хорошо, когда есть критический анализ. Бывает критика неконструктивная, убивающая, но я не об этом. Надо, чтобы она была по существу. Это иногда помогает избегать шагов, которые не нужно делать.

«О Байкале мне было интересно рассказать в фильме»

– На офсайте есть информация, что вами создан фильм о Байкале, состоящий из четырёх небольших серий. Вы пробуете себя в роли создателя документального кино?

– В моей жизни был период, когда я задумал перестать заниматься музыкой. Но потому, что я больше ничего не умел, вынужден был это делать даже тогда, когда мне этого не хотелось. А как можно говорить о какой-то искренности, если ты делаешь то, чего тебе не хочется? Кому это надо? Поэтому однажды решил серьёзно освоить новое занятие и начал заниматься видеомонтажом. Я монтировал даже какие-то свадьбы, на чём-то ведь надо было тренироваться. В общем-то ничего зазорного в этом не вижу. Ещё снимал и монтировал концерты. Но всегда хотелось сделать что-то документальное. К тому же мне было интересно, смогу ли я чего-то достигнуть в этом. Тогда я ещё не очень понимал, насколько это серьёзный процесс, который требует и больших вложений, и самоотдачи. 

Во время одной из поездок с друзьями на Байкал я кое-что поснимал. Вот из этого и получилось четыре серии. Называется «я его слепила из того, что было». Поэтому сказать, что это какое-то выдающееся видео, конечно, не могу. К тому же есть люди, которые живут на Байкале чуть ли не годами, чтобы снимать его в разное время суток, наблюдать за животными и растениями. У них получаются совершенно потрясающие фильмы. И правильно. Ведь этим надо просто жить. С другой стороны, мне было приятно сделать этот фильм, потому что в процессе работы я исследовал какие-то вопросы и даже лично для себя узнавал много нового. И мне было интересно рассказать об этом в фильме.