«Изолирующие ролики и кольца…»

Интерес к этим «артефактам» возник у меня после публикации в группе Фейсбука «Энергетика Сибири» фотографий фарфоровых предметов, похожих то ли на солонки, то ли на перевёрнутые рюмки, то ли на подсвечники. Краткое описание гласило, что это ни то, ни другое, ни третье. Эти экспонаты из коллекции музея ПАО «Иркутскэнерго» были электроизоляторами, только сувенирными. Сейчас известно о четырёх сувенирных изоляторах, хранящихся в музеях Иркутска. Два из них – в музее ПАО «Иркутскэнерго», два – в коллекции фабрики Ивана Даниловича Перевалова Иркутского областного художественного музея им. В.П. Сукачёва. На обоих сувенирных изоляторах, хранящихся в ИОХМ, изготовленных в 1911–1913 годах, изображён перрон вокзала с ожидающими поезда пассажирами. Почему именно этот сюжет? Вероятно, из-за линий электропередачи, тянущихся вдоль железной дороги, которые видны на рисунке художника. Ещё на одном – сцена охоты. Похожая сцена – на изоляторах в музее ПАО «Иркутскэнерго», однако, в отличие от того, что в ИОХМ, на верхней части, «головке» изоляторов, есть буквы «С.А.М.». Как пояснили в музее, это инициалы крупного заказчика, Сергея Александровича Могилёва. Это так называемые «колокольные изоляторы», применявшиеся на сетях низкого напряжения. 

Известно, что Иван Данилович Перевалов строил работу своего производства, ориентируясь на лучшие образцы фабрик запада России, особенно привлекала его работа мастеров Кузнецовского завода. Он старался узнавать обо всех новинках завода и следить за рынком фарфора. И после его смерти в 1907 году ориентиры не поменялись. В Иркутске в первое десятилетие ХХ века с немалыми проблемами, но всё же строилась городская электростанция, а на Кузнецовском  заводе уже освоили новую продукцию, так называемый «изоляционный фарфор». И конечно, Хайтинская фабрика не могла оставаться в стороне. «Изоляционный фарфор собственной фабрики – клизы, ролики, воронки, втулки и изоляторы» – в 1915 году торговый дом «Щелкуновъ и Метелевъ» активно рекламировал в газетах новую продукцию Хайтинской фарфорово-фаянсовой фабрики. О том, что завод производит «телеграфные изоляторы», сообщалось ещё на известных переваловских пепельницах-рекламках, которые расходились по стране вместе с фарфором. 

Если открыть «Известия Иркутской городской Думы» за 1909 год, то увидим, что изоляторы были весьма востребованной продукцией новой отрасли. И их изготовление регламентировалось на самом высоком уровне. В «Известиях…» были напечатаны подробные правила «внутренних электрических установок низкого напряжения для присоединения к Иркутской городской электрической станции».  Отдельный параграф был посвящён изоляторам. «Колокольные изоляторы, изолирующие ролики и кольца должны быть из фарфора, стекла или из других одинаково надёжных материалов», – предписывал документ. «Воздушные провода должны быть проложены на  фарфоровых колокольных изоляторах или других одинаково надёжных изолирующих приспособлениях, причём колокольные изоляторы должны быть укреплены в вертикальном положении». 

Конечно, техника безопасности соблюдалась плохо и в те времена. Однажды Дума даже рассматривала случай с повреждением руки монтёра. Рабочий городской электрической станции Михаил Суслов в июле 1910 года с напарником проводил освещение в дом Пророкова (очевидно, гласного Вадима Пророкова). Захватив «провода, бур и изолятор», он полез по плохо скреплённой лестнице и упал, сильно ударив левую руку. Да так, что не менее 10 суток провёл в Кузнецовской больнице. Этот случай послужил отправной точкой для введения страховки для иркутских рабочих-электриков. С 1911 года всех рабочих городской станции стали страховать.  

Неизвестный Могилёв

Два изолятора с росписью хранятся в «переваловской» коллекции
Иркутского художественного музея

Но кем был Сергей Александрович Могилёв, которому переваловские мастера хотели преподнести столь необычный подарок – распис­ной изолятор?  К сожалению, при поступлении экспонатов в музей ПАО «Иркутскэнерго» была сделана лишь запись, что данный сувенир предназначался этому человеку за размещение крупного заказа на фабрике Перевалова. Указания на то, кем он был – иркутянином или приезжим – нет. В Иркутске фамилия Могилёвы достаточно известна, её носили купцы, мещане, казаки. Иннокентий Иннокентьевич Могилёв был избран гласным городской Думы в 1888 году. Степан Васильевич Могилёв был гласным Иркутской городской Думы с 1898 по 1903 год и, кстати, с 1898 года входил в комиссию по городскому освещению.  Степан Иннокентьевич Могилёв, как и его отец, Иннокентий Могилёв, был судовладельцем и рыбопромышленником. Известно, что фамилия Могилёвы была распространена в Глазково, так,  к примеру, достаточно много служителей Николо-Иннокентьевского храма носило эту фамилию.  Однако в летописях Иркутска не упоминается Сергей Александрович Могилёв, как нет его имени и в дореволюционной периодике. Между тем, вероятно, он был человеком с достатком, поскольку сумел разместить на фарфоровой фабрике крупный заказ. 

Могилёв мог быть и неиркутянином, поскольку известно, что поставки  телеграфных фарфоровых изоляторов с переваловской фабрики производились не только по Сибири, но и в Туркестанский край.  Как сообщает газета «Усольские новости», накануне Первой мировой войны жители Мишелёвки, занятые на хайтинском производстве, получили серьёзный заказ на телеграфные и телефонные изоляторы,  уже через год их выпуск составил 46,3% объёма всей продукции фабрики.  

Продукция оказалась востребованной и после революции, поскольку в ход пошёл план ГОЭЛРО, не только развивалась высоковольтная сеть, но и подключалось всё больше и больше потребителей.  При этом развивалась связь, а она тоже требовала низковольтных изоляторов. В 1925 году «Сибфарфор» всего за 10 месяцев намеревался поставить округу связи 270 тысяч фарфоровых изоляторов. В 1926 году во «Власти труда» вышла заметка «Хайта на переломе», в которой рассказывалось о модернизации «Сибфарфора», и в частности о получении прессовального станка для изоляционного фарфора производительностью до 5 тысяч штук изделий в день при занятости двух рабочих. До этого «изоляционный фарфор» точили вручную на станках и рабочий мог изготовить за день всего 550 экземпляров этой специфической продукции. Правда, пока осваивали производство, очень долго печи выпускали «арапов» – чёрные от копоти изоляторы. Ещё в 1929 году около 50% изоляторов на фабрике уходило в брак и бой. Однако в 1930 году в иркутских газетах по-прежнему было актуально объявление, что Хайтинская фарфоровая фабрика производит «технический и изоляционный фарфор». В годы Великой Отечественной войны, как известно, фабрика почти полностью перешла на выпуск изоляционной продукции.  

После войны, в 1958 году газеты сообщали, что в Иркутске будет строиться завод высоковольтных изоляторов, который станет производить около 4 миллионов фарфоровых изоляторов в год. Развивающаяся электрическая отрасль региона требовала в ближайшее время обеспечить не менее 100 миллионов изоляторов.   

Возвращение изолятора

На обоих сувенирных изоляторах, хранящихся в ИОХМ, изготовленных в 1911–1913 годах, изображён перрон вокзала с ожидающими поезда пассажирами

«Отец возвращался с работы, гремя связками фарфоровых изоляторов и железных «кошек». Он сбрасывал с себя ношу в кухне, и здесь вскоре появлялся сын. Сын присаживался на корточки, брал в руки холодные и белые изоляторы, жёлтые витые патроны для ламп, зубастые «кошки» – рассматривал их часами…» – эта картинка, нарисованная корреспондентом «Восточки» в 1935 году, знакома всем детям, которые росли в семьях электромонтёров. Я не исключение: «кошки» и фарфоровые изоляторы были нашими с братом игрушками вместе с машинками и куклами. Как и фарфоровые бусы, применявшиеся для изоляции в быту. В нитках таких изоляционных бус я бегала по дому. Всё это помнится так же хорошо, хотя росли мы в 1980-е, а не в 1930-е. 

В мире мальчишек изолятор во все времена ещё был и удобной мишенью. Висит такой «колокольчик» или «тарелка» – как не метнуть в него камень? Шутки шутками, но в иные годы такая шалость приравнивалась к вредительству. В 1926 году «Власть Труда» с гневом писала, что «электроразбойники» уничтожают камнями фарфоровые изоляторы на Черембассе (их, для понимания, журналист называл «фарфоровыми стаканами на столбах», видимо, не все читатели знали умное слово «изолятор»). Руководители Черембасстреста вообще настаивали на том, чтобы семьи рабочих, дети которых «замечены в злостном хулиганстве», были выселены за пределы Черемховского района, так как разбой обрёл масштабы катастрофы (так было и сказано в статье), а порча изоляторов «не поддаётся учёту». Вывод был суровым: мечущие камнями в изоляторы люди «срывают работу по электрификации Черемховского бассейна».  И даже в 1956 году управление городских электросетей официально через газету предупреждало, что портить имущество чревато, в частности, «набрасывать на провода посторонние предметы, бить изоляторы». Страдали связисты: в 1945 году только по Черемховскому линейно-техническому узлу было заменено 5 тысяч разбитых изоляторов. Наверное, мальчишки так играли в войну, воображая, что изоляторы – вражеские самолёты. Битва с фарфоровыми врагами встала связистам в круглую сумму – 9 тысяч рублей. В 1926 году на линии связи Иркутск – Качуг разбили половину всех изоляторов – люди метали камнями в изоляторы со скуки, проезжая мимо. 

Дореволюционные и первые изоляторы после революции – это уже  полноценные артефакты. Они давно стали предметами вожделения коллекционеров. Если взглянуть на антикварные форумы, то можно увидеть продающиеся расписные переваловские изоляторы с точно таким же рисунком перрона, как у одного из экспонатов Иркутского художественного музея. Конечно, такой, раскрашенный изолятор – редкость. А вот другие, с клеймами, даже можно найти в старых заброшенных домах. Заводы часто ставили на изоляторах свои клейма, к примеру, у Кузнецовского завода было клеймо в виде двуглавого орла с надписью «М.С. Кузнецов». Современные коллекционеры в поисках подобных артефактов забираются в старинные дома, ищут опоры в надежде найти старый изолятор именно с клеймом того или иного завода.  К примеру, в деревне Городок Парфинского района Новгородской области в своё время существовал завод Карла Сименса, как раз и производивший электроизоляторы. Говорят, что если покопать и сегодня на месте завода, то можно обнаружить осколки изоляторов, а то и целый изолятор с фирменным фиолетовым клеймом компании «Сименс». 

Известно, что во второй раз история повторяется в виде фарса, так вот с фарфоровыми изоляторами для бытовой проводки случилось именно так. Сегодня появилось направление, называемое «ретропроводка», которое позиционируется как «экологичное и стильное» для особо ценящих старину.  В качестве стильного аксессуара предлагается «витой провод», как в старых домах, проброшенный по стене, украшенный знакомыми нам изоляторами, втулками, роликами, «поворотами», выполненными из керамики или фарфора с росписью. Межстеновая втулка для провода, отделанная золотом, или изолятор, раскрашенный кобальтом, – это всё какая-то параллельная эстетическая реальность. Но она существует. Как существуют и исторические расписные изоляторы переваловской фабрики. Кстати, информации о расписных сувенирных изоляторах других фабрик в публичном пространстве нет. Возможно, переваловские – единственные сохранившиеся. Ведь только у Ивана Перевалова были знаменитые фарфоровые деньги, возможно, и идея расписывать изоляторы пришла к нему.