В августе 1951 года музыковед Владимир Сухиненко писал в «Восточно-Сибирской правде», что в Иркутском театре музыкальной комедии немало ярких артистов, но из них лишь один обладает хорошими вокальными данными. Речь шла о Михаиле Иосифовиче Снегове, который был одним из первых артистов театра, затем некоторое время работал в Свердловске, после чего возвратился в Иркутск. Вот что писал тогда Сухиненко: «Пополнение труппы единственным квалифицированным вокалистом М. Снеговым, конечно, не может спасти положение. Устранить заметное отставание вокала – неотложная задача, стоящая перед театром». 

Надо заметить, что подобная ситуация наблюдалась далеко не только в иркутском театре. Даже в Московском театре оперетты большинство тогдашних корифеев завоёвывали симпатии публики отнюдь не вокальным мастерством, а исключительным шармом и неподдельным артистизмом. Достаточно вспомнить Владимира Володина, Михаила Качалова, Василия Алчевского (кстати, в 1930-1931 гг. выступавшего в Иркутске), Серафима Аникеева и других. То, что данных исполнителей сложно было назвать вокалистами, никак не умаляло их важной роли в отечественном искусстве. Другое дело, что позднее в столичную оперетту пришло поколение настоящих звёзд, обладавших как незаурядными вокальными данными, так и немалым артистизмом. В первую очередь вспоминается незабвенная Татьяна Шмыга. Однако и раньше в опереточных коллективах страны всерьёз задумывались об исполнителях, которые могли бы радовать публику и неподдельным шармом, и настоящим вокалом…

И вот не прошло и полумесяца после опубликования статьи Сухиненко, как в «Восточке» появился анонс: «Театр музкомедии. 23 августа 1951 г. Для первого выступления артистки Рогозинской И.А. – «Холопка». Музкомедия в 3 действиях. В роли Виолетты Леблан – И.А. Рогозинская». Эта артистка быстро покорила иркутскую публику своей эффектной внешностью и сильным голосом. Однажды кто-то из старожилов города в беседе с автором этой статьи назвал Ирину Рогозинскую королевой венской оперетты. Да, особенно хорошо у неё выходили именно роли героинь венских оперетт. И всё же, по собственному признанию артистки, ближе всего ей была как раз-таки Виолетта Леблан из «Холопки», то есть роль, в которой Рогозинская дебютировала на иркутской сцене…

Летом прошлого года, находясь в столице, я встретился с Валентиной Дмитриевной Шарыкиной, известной артисткой Московского театра сатиры, запомнившейся также своими ролями в кино и участием в знаменитой советской телепередаче «Кабачок «13 стульев» (роль пани Зоси). Безусловно, это удивительная женщина, встреча с которой производит неизгладимое впечатление. Но, помимо всего прочего, Валентина Шарыкина – родная дочь примы иркутской оперетты Ирины Рогозинской. Валентина Дмитриевна уточнила, что её мать появилась на свет 17 января 1913 года, тогда как в историко-энциклопедическом словаре «Иркутск» ошибочно указана другая дата. Кроме того, в дополнение к тому, что удалось ранее обнаружить в архивных документах и старых газетах, я узнал немало интересного о жизненном пути Рогозинской…

Будущая звезда иркутской оперетты появилась на свет в Киеве, куда её родители прибыли из Кракова. По национальности они были поляками, поэтому, как выясняется, при крещении в костеле их дочь была зарегистрирована как «Ирэна Антоновна Рогозинская». К сожалению, девочка очень рано лишилась отца. Вот что вспоминает Валентина Шарыкина: «Дед был врачом. Когда произошла революция, его расстреляли, у семьи отобрали дом, маму с бабушкой выбросили на улицу. Мама, уже учась в школе, подрабатывала пением в церкви. Это под Киевом было. И вот она в церкви пела и за это получала крынку молока. Это была большая выручка для семьи. Но мама была комсомолкой. И кто-то узнал, что она ходит в церковь. Из комсомола её выгнали. Лишили заработка. И семья голодала ужасно. Пережили они все очень много».

Таким образом, можно видеть, что ещё в юные годы пение помогало Ирине Рогозинской выжить. А когда впоследствии она вместе со своим первым мужем поселилась в Свердловске, то поступила в консерваторию. Здесь же появилась на свет и Валентина Дмитриевна. Семейная жизнь и начавшаяся война не помешали Рогозинской по окончании консерватории успешно дебютировать на сцене Свердловского театра оперы и балета. В те годы молодая вокалистка помышляла исключительно о карьере оперной певицы. Но жизнь распорядилась по-своему. Шла война. Условия жизни у большинства советских людей были весьма тяжёлыми. Ирина Рогозинская не была исключением. Кроме того, её муж, находившийся на фронте, порвал со своей семьёй, в связи с чем Ирина Анатольевна отказалась от какой-либо финансовой помощи с его стороны. Валентина Дмитриевна говорит, что тогда пришлось продать замечательный белый рояль, за которым регулярно занималась вокалом её мама. Цена была определена в три мешка картошки.

Затем Ирина Рогозинская с дочерью оказались в Воронеже. Здесь в те годы ещё не было оперного театра, зато был театр музыкальной комедии. И вот в 1945 году артистка сделала шаг в абсолютно новый, ранее неизвестный мир – мир оперетты. Новое амплуа пришлось по душе. Вслед за Воронежем последовал Ростов-на-Дону, где Рогозинская также выступала в театре музыкальной комедии. В этом городе произошла её встреча с Николаем Доризо, впоследствии известным поэтом-песенником. Он стал мужем Ирины Анатольевны. По прошествии шести десятилетий Валентина Дмитриевна с большой теплотой вспоминает об этом человеке, который проявлял к ней поистине отеческие чувства: «Он мне столько рассказывал! Познакомил меня с Грецией, с античностью, читал «Одиссею». Я, конечно, не сохранила, а ведь он выпустил маленькую книжечку в Ростове под псевдонимом Валин в мою честь. Благодаря ему с детства полюбила всё древнее, античное. Потом они с мамой расстались, и он женился на другой опереточной актрисе – Вере Вольской. Но к маме всегда очень хорошо относился. Посвятил ей стихи, где была строка: «Если б я тебя не встретил, значит, не было б на свете настоящего меня».

Вскоре судьба вновь забрасывает Рогозинскую в родной Киев. Здесь она продолжает играть в оперетте и вновь выходит замуж. На этот раз за генерала Ивана Антоновича Вовченко. Однако ему очень не нравилось, что жена – опереточная артистка. Вот что вспоминает Валентина Шарыкина: «Ему не понравилось, что она актриса. Он попросил её оставить театр и забрал на дачу. Там всё росло: и клубника, и абрикосы. И коровка была Зорька. Там была ещё русская печка, и мама Ивана Антоновича делала ряженку и кашу на молоке. В своей жизни вкуснее я ничего не ела. Иван Антонович очень странно меня воспитывал. Говорил: «Получишь тройку в школе – от меня получишь три рубля. Четвёрку – четыре рубля. Пятёрку – пять рублей. Единицу – рубль!» И я однажды накопила сто рублей. Наконец, маме стало плохо. Не могла она жить без сцены. Она списалась со своей подругой, балетмейстером Евгенией Давыдовной Эджубовой, которая была балетмейстером в Ростове-на-Дону, потом в Иркутске. И та говорит: «Нет героини венского репертуара в Иркутске, приезжай». И мама, не говоря ничего Ивану Антоновичу, поехала».

Как уже было сказано выше, в нашем городе Ирину Рогозинскую ждал настоящий успех. Артистка стала подлинной любимицей публики. Она с блеском исполняла главные роли в таких культовых опереттах, как «Сильва» и «Баядера» Имре Кальмана, «Прекрасная Елена» Жака Оффенбаха, «Весёлая вдова» Франца Легара. Выразительным также было её выступление в роли Жермон в советской оперетте «Голубой гусар», созданной композитором Николаем Рахмановым по сюжету героической комедии Александра Гладкова «Давным-давно». Впоследствии этот же сюжет лёг в основу легендарного фильма «Гусарская баллада». Надо заметить, что «Голубой гусар», поставленный Иркутским театром музыкальной комедии в 1953 году, очень долго оставался в его репертуаре и был хорошо знаком тогдашней публике. Ирине Рогозинской приходилось выступать и в других советских опереттах. Но, по словам Валентины Шарыкиной, большинство ролей в данных постановках не могли быть для её матери столь близкими, как образы героинь венских оперетт.

Валентина Дмитриевна с большой теплотой вспоминает об Иркутском театре музыкальной комедии, где блистала её мать: «Это был коллектив дружный. Директор, Флавий Александрович Блиц, чудным был человеком и очень справедливым. Помню также, мы поехали на гастроли с иркутским театром по Лене. Из Усть-Кута плыли до Бодайбо. Жили на барже, нас тащил буксирный теплоход. Мы везде останавливались. Допустим, подъезжаем к какому-то острову. Быстро кто-то сколачивает подмостки. И вот бакенщики на лодках приплывали, как в Венеции,  к этому острову. Представляете, остров – это поле цветов. И вот посередине этого острова идёт выступление: балет, хор, певцы. И как же благодарны были люди».

В 1957 году Ирине Рогозинской было присвоено звание заслуженной артистки РСФСР, а через год в её жизни, как и в жизни всего театрального коллектива, произошло очень яркое событие. Это были гастроли театра в Москве. Спектакли проходили в помещении столичного театра оперетты и привлекли немалое внимание критики. Из семи оперетт, включённых в программу гастролей, артистка выступала в четырёх. Важно отметить, что в их числе были «Холопка» и «Весёлая вдова», где Рогозинская выразительно исполняла роли главных героинь.

Надо заметить, что Ирина Рогозинская была необычайно многогранным человеком. Например, по воспоминаниям Валентины Шарыкиной, её мать прекрасно вышивала. Кроме того, она занималась композицией под руководством иркутского композитора Генриха Ланэ. Рогозинской был создан ряд романсов. Сохранился сценарный план телепередачи местного телевидения, в которой участвовали Ланэ и Рогозинская. В этой передаче артистка, комментируя свою склонность к написанию камерно-вокальных произведений, отмечает: «Хотя я и опереточная певица, меня всё больше тянет к серьёзной музыке». Данный сценарный план подтверждает, что сочинения, созданные артисткой под руководством маститого сибирского композитора, представлялись публике. К сожалению, передач этого периода в иркутских киноархивах отыскать нельзя. Не осталось и нот романсов, сочинённых Ириной Рогозинской (их нет даже в семейном архиве Валентины Шарыкиной).

Людям, знавшим Ирину Анатольевну, она запомнилась как очень оба­ятельная женщина. Она была наделена волевым характером. Но могла быть сентиментальной, чувствительной. Вот что вспоминает её дочь: «Мама была удивительным человеком. Помнится случай из детства. У нас какой-то запас муки был, и, естественно, завелись мышки. И бабушка поставила мышеловку и поймала мышку. А я плакала и просила, чтобы мышка осталась жива. Мама собиралась на концерт, красилась, свеча горела, и вот она взяла эту мышку, стала гладить её по животику и приговаривать: «Сейчас я ей сделаю искусственное дыхание, она у меня оживёт. Я на концерт пойду, во дворик её выпущу, мышка будет жива». Вот такая была мама. Она привила мне любовь к природе с детства. Всю жизнь собирала бедных, несчастных животных. И я вслед за ней». Действительно, у Валентины Дмитриевны живёт целая орава домашних питомцев.

Уйдя из Иркутского театра музыкальной комедии, Ирина Рогозинская жила в Москве, переключившись на концертную деятельность. Часто она выступала в концертах совместно с известным опереточным певцом Николаем Рубаном. Вместе с ним она приезжала и на гастроли в Иркутск, где артистку всегда встречали с теплотой.

Прошло 25 лет, как Ирина Рогозинская ушла из жизни. Но иркутяне бережно сохраняют память о ней. Особенно тщательно хранит всё то, что связано с артисткой, Идея Усольцева, отец которой, Борис Костюковский, стал мужем Ирины Анатольевны вскоре после её приезда в Иркутск. Надо сказать, что Идея Борисовна вспоминает о Рогозинской едва ли не как о родной матери, с большой теплотой комментируя каждую фотографию примы Иркутского театра музыкальной комедии. И хотя мы едва ли уже услышим её голос (поскольку трудно предположить, что найдутся записи), но всё же рассказы очевидцев и выразительные фотографии, запечатлевшие актрису в различных ролях, позволяют судить о том, что Ирина Рогозинская была одной из наиболее выдающихся фигур в истории Иркутского театра музыкальной комедии.