Качественные изменения

– Доедете до Большой Елани, там найдёте забор с дельфинчиками, от него повернёте направо и направляйтесь прямо в лес, – напоминает по телефону расположение родового поселения Ладога его старожил Александр Огнев. – Не беспокойтесь, дорогу недавно чистили грейдером, так что легко до нас доберётесь. 

Поселение Ладога открыто заявляет о своём существовании и месторасположении. Ещё пара родовых поселений Иркутской области до сих пор юридически не оформили права на землю или не смогли сохранить изначальную идею, поэтому их жители неохотно идут на общение с журналистами. В Ладогу мы едем уже во второй раз.

Первое наше знакомство состоялось ещё три года назад. Тогда поселение было похоже на небольшое садоводство с домами разной степени готовности. Жители – настоящие фанаты – оставили неоднозначное впечатление. Бывшие горожане, почти все с высшим образованием, а то и не с одним, с горящими глазами рассказывали, как построят в чистом поле площадью 120 гектаров идеальный мир. Состоять он будет из общей территории с гостиным домом для собраний, беседкой для летнего отдыха всех жителей, а также родовыми поместьями, не отделёнными друг от друга заборами. Одно поместье – целый гектар земли. Не шесть соток, как в садоводстве советских времён рядом с городом, не 15 соток, как ДНТ нового типа, а 10 тысяч квадратных метров земли. Размер участка выбран неслучайно. Именно столько земли нужно человеку, чтобы обеспечить себя всем необходимым, рассчитали основоположники идеи родовых поселений. На отведённой территории семья может не только построить дом с дворовыми постройками, но и разместить огород, небольшой лесок и даже свой собственный пруд.

В 2012 году все эти идеи ладожцев звучали как очередная утопия в исполнении людей, уставших от диких цен на коробки «из стекла и бетона» в городе. На этот раз, договариваясь о встрече с нами, Александр предупредил: в поселении произошли качественные изменения, мы их заметим сами, невооружённым глазом. 

Действительно, в начале небольшой командировки в Усольский район мы не могли сдержать удивления.

– Кажется, мы не туда свернули. Это лесничий питомник, – сокрушённо заметил водитель, когда на горизонте показались аккуратные ряды молодых сосёнок высотой с человеческий рост.

Но подлесок оказался живой изгородью поселения. Деревья густой стеной укрывают Ладогу от ветров, которые раньше одолевали искателей лучшей жизни. Дело в том, что место для поселения будущие ладожцы выбрали в чистом поле – бросовую сельхозземлю. Когда-то она принадлежала совхозу «Большееланский», но из-за истощения была выведена из севооборота. На неплодородной земле, где только глина и песок, пытались закрепиться фермеры, но не могли собрать достойного урожая. Первым делом родопоселенцы на новом месте не строили дома, а высаживали деревья, чтобы создать уникальный микроклимат. Десятки тысяч саженцев вокруг поселения – а его периметр почти 6 километров, и внутри – для обозначения границ поместья. 

Въезжаем в поселение. Цепь, которая обычно преграждает путь незваным гостям, приспущена – нас ждут. Первое, что бросается в глаза, – полное отсутствие линий электропередачи. Благодать для фотографа – никакие чёрные нити не мешают запечатлевать сказочную природу. Домов в поселении стало больше: двухэтажные коттеджи на европейский манер, дородные из круглого бруса, аккуратные домики с большими окнами во всю стену. Здесь больше не встретишь «лисьих нор» – обустроенных землянок, в которых переживали первые зимы старожилы. На фасадах каждого дома – солнечные батареи, на некоторых строениях – роторные ветроэлектростанции.

Дом Огневых за время нашего отсутствия тоже преобразился. Молодая семья воплощает архитектурную идею жены Аси. Рядом на снегу виднеются очертания будущего пруда. «Разве смогла бы я, живя в городе, рассчитывать на реализацию своей мечты? Много ли дачников может похвастать таким видом за окном?» – с улыбкой говорит Ася и наливает нам горячий капорский чай, созданный местным чайных дел мастером.

12 лет строительства

«Мы выбираем соседей, дружим семьями»

Альтернативные источники энергии в поселении – это не вынужденная мера, а сознательный выбор. Как пояснил зампредседателя родового поселения Александр Седлецкий, Ладога сегодня существует на бумаге – это дачное некоммерческое партнёрство в Усольском районе. Так что, если жители захотят, могут подключиться к центральным сетям электроснабжения, что и планируется сделать в ближайшее время.  

– Мы ни в коем случае не противопоставляем себя городу. У нас есть ноутбуки, телевизоры, гаджеты, кухонная утварь. Мы не отшельники, которые в глухом лесу ищут спасения от конца света, – с улыбкой говорит Александр Седлецкий. – Землю мы не захватили, не «прихватизировали». 119,19 гектара наше дачное некоммерческое партнёрство взяло в аренду на 49 лет – максимально доступный срок. Из них уже 12 лет мы потратили. 

В Ладоге почти пять десятков поместий, в 20 из них хозяева живут круглый год. В основном это костяк активистов, который в начале 2000-х приехал на место будущего родопоселения. Заняты окраины поселения, середина пока свободна. Изначально её выкупали тоже идейные люди, но, увидев, сколько работы предстоит сделать, «сдулись» и приезжают в поселение крайне редко.

– Над чем мы безуспешно бьёмся 12 лет – это принятие регионального закона о родовых поселениях. Таковой существует в некоторых субъектах Российской Федерации, например в Белгородской области. В Центральной России вообще движение родовых поселений больше развито. На самом деле мы прекрасно понимаем, почему важный для нас нормативный акт в Иркутской области не принимается: родопоселенцев в Приангарье мало, хотя интересующихся и сочувствующих достаточно. А для небольшого количества людей нет смысла создавать отдельные законы, – рассуждает Александр Огнев.

Впрочем, недавно у ладожцев появилась надежда, что закон будет принят на федеральном уровне. Родопоселенцы со всей России создали свою партию «Родная партия», которая, по данным жителей Ладоги, планирует заявиться на ближайших выборах в федеральный парламент.

Пока главный закон старейшего родопоселения Приангарья – устав. В местах общего пользования нельзя курить, сквернословить, распивать спиртные напитки (даже по праздникам), принятие новичков обсуждается на общем собрании (жителями Ладоги не могут стать неполные семьи или семьи с внутренним конфликтом: чтобы получить членство в ДНП, нужно пройти трёхлетний испытательный срок), на территории поселения запрещено жечь траву или разводить костры. Некоторые утверждения, на первый взгляд, могут показаться странными. Но все они, объясняет Александр Огнев, появились благодаря многолетнему опыту жизни в поселении.

– Большинство жителей Ладоги – бывшие горожане. И заводить, например, коров мало кому приходит в голову: забот и затрат слишком много, – перечисляет он. – Впрочем, некоторые у нас держат кур, гусей, даже коз. Что касается спиртного или табака, здесь тоже всё просто: дома у себя можешь пить, сколько влезет. Но на общих встречах прояви уважение. На самом деле проблемы особой нет, потому что за город люди уезжают с намерением вести здоровый образ жизни, сигареты или водка в него не вписываются. Мы обязательно внимательно присматриваемся к новичкам и объясняем им: от личных, семейных проблем убежать невозможно. Если семья на грани развода, жена решает взять одна землю и, как говорится, начать жизнь заново, Ладога для неё не вариант. Женщина всё равно будет переживать свою трагедию, а значит, выплёскивать негатив на ближайшее окружение – нас, её соседей. 

К длительному испытательному сроку ладожцы тоже пришли не сразу. Изначально предполагалось ограничиваться 12 месяцами. Но позже стало ясно, что за это время семья не успевает даже обустроиться на новом месте, тем более понять, готова ли она жить по правилами родового поселения. Здесь все на виду друг у друга. Постоянно ходят в гости, вместе воспитывают детей. 

– Мы выбираем соседей, дружим семьями. Если вдруг в поселение въехала незнакомая машина, меньше чем через минуту об этом будет известно на другом конце, – добавляет Ася Огнева. – Это и дополнительные меры безопасности, и искреннее беспокойство. Вдруг это гости к моему соседу, я могу подсказать, чем-то помочь. Нашего четырёхлетнего Егора я совершенно не боюсь отпускать гулять. Как только он с другими детьми появляется в поле зрения кого-то из соседей, они сразу же звонят мне. Так я знаю, где сын и с кем. Много горожан или жителей деревень могут этим похвастать?

Категорический запрет на открытый огонь – тоже не сектантская блажь. «Помните, однажды Козлов решил показать сыну, почему нельзя жечь в поселении траву. Хотя рядом стоял с ранцем для тушения пожаров, но сухостой быстро вспыхнул, он даже ничего сделать не успел. Хорошо, мы, соседи, увидели, быстро подбежали, загасили», – со смехом вспоминает Александр Седлецкий.

Рассказывая о лесных пожарах в округе, родопоселенцы меняются в лице. В Ладоге организована добровольная пожарная дружина. СМС-рассылка прошлым летом практически каждый день вызывала ладожцев на лесной пожар или горящие торфяники. 

Удовольствие недешёвое 

В поселении живёт около 10 детей. Некоторые ребята школьного возраста на домашнем обучении

В родопоселении вообще принято помогать друг другу, вместе обустраивать поместье, общую территорию. При возведении домов строителей со стороны не жалуют. «Я лучше из местных соберу бригаду, приглашу их. Им хорошо – дополнительный заработок. Мне – я уверен в качестве работ», – поясняет нехитрый расчёт Седлецкий. Ежемесячные взносы в поселении сравнимы с платежами в городских садоводствах. И все знают, что средства тратятся по назначению. На год вперёд здесь совместно составляют смету, в которой обычно самые затратные статьи расходов – содержание дорог и обеспечение пожарной безопасности. Поселение закупило 25 ранцев для пожаротушения, недавно приобрело «ЗИЛ-131» и грейдер для расчистки дорог (их общая протяжённость 21 километр внутри поселения плюс 

7 километров – дорога до ближайших населённых пунктов, ещё 6 – вокруг ДНП) – если их не чистить, в снежную зиму образуются заносы высотой больше двух метров; построило гостевой дом, летнюю беседку для проведения общих торжеств. Летом в ней родопоселенцы проводят свадьбы, или, как они это называют, праздники рождения новой семьи. 

Членские взносы в Ладоге – чуть больше 7,2 тысячи рублей в год. Ещё 3,5 тысячи – аренда земли. По словам Огнева, сейчас родопоселенцы обсуждают вопрос оформления земли в собственность. На эту привилегию смогут рассчитывать только старожилы. «Мы опасаемся спекуляций с землёй. Начнут покупать гектары, затем их делить на маленькие участки. Идея родового поселения пропадёт», – пояснила Ася. В том, что при желании землю получится оформить в собственность, поселенцы не сомневаются. Они не конфликтуют с властями, напротив, большееланская администрация в числе первых их зовёт на местные ярмарки, концерты, торжественные мероприятия. Жители Большой Елани перестали их воспринимать как сектантов или фанатиков. Хотя ещё лет пять назад ходил слух, что в лесу живёт поп с 12 жёнами. 

– Фанатизм нужен, чтобы решиться переехать из города. Люди приезжают, бросаются из крайности в крайность. Затем максимализм проходит. Я сам пять лет не ел мясо. Никто в меня пальцем не тычет, не насмехается, как это было бы в городе, – рассказывает Александр Седлецкий.

Как только речь заходит о питании, радикальных методах очищения организма, сам собой всплывает вопрос медицины, взаимодействия с другими госведомствами. 

– К вам приезжает «скорая»? В поселении есть маленькие дети? Как относятся к вашему образу жизни социальные работники?

– С Егором в поликлинику впервые обратились, когда ему было три года. Врачи на нас смотрели с выпученными глазами. Но потом увидели, что ребёнок совершенно здоров, развивается, успокоились, – рассказывает Ася и берёт на руки младшего сына – годовалого Радимира, который не боится чужих людей и сразу же начинает улыбаться в фотокамеру. – Мы любим своих детей, мы им не враги. Если увидим, что им плохо, конечно, обратимся за традиционной медицинской помощью. Но необходимость в ней возникает крайне редко. Видимо, сказывается наш экологический образ жизни.

В экстренных случаях родопоселенцы прибегают к помощи традиционной медицины. Знают они и своего участкового. В последнее время к нему приходится обращаться за помощью часто: в лес на границе с поселением повадились ездить охотники. 

– Печально известный Евгений Вибе, который взорвал бомбу на остановке в Ангарске, ваш сосед? Проходила информация, что он житель садоводства Ладога Усольского района.

Наши собеседники грустно переглядываются, слово берёт Александр Огнев. Осторожно подбирая слова, он объясняет: сам Евгений в Ладоге оказался благодаря своим родственникам. Землю брала в аренду его мать, после её смерти заселился Евгений. Он был проблемным персонажем: жил на отшибе, общения с соседями избегал. «Грустно, если по нему будут судить обо всех нас», – добавляет Ася.

– Вибе получил 13 лет тюрьмы, если приговор не оспорят, что станет с его поместьем?

В Ладоге почти пять десятков поместий, в 20 из них хозяева живут круглый год

– У нас есть правило: если земля не обрабатывается три года, её изымают. Его родные могут приехать разобрать и вывезти дом, – ответил Огнев.

Сегодня в поселении живёт около 10 детей. Летом к бабушкам и дедушкам приезжает ещё столько же. Некоторые ребята школьного возраста на домашнем обучении. Трое уже закончили колледжи, успешно работают. «И они счастливы, нашли себя, пока их сверстники получают одно-второе, пятое-десятое образование», – говорят ладожцы. Однажды, прослышав о «лисьих норах», в поселение приходила даже социальный работник. Но, увидев убранство «землянки», признала, что в городе далеко не все дети имеют такие условия жизни. На сегодняшний день в «лисьих норах» останавливаются только туристы, так как сами поселенцы уже переехали из временного жилья в традиционные дома.

Наш разговор с родопоселенцами длится больше двух часов. Всё это время четырёхлетний Егор занимал себя сам, а младший, Радимир, ни разу не заплакал. 

– В декрете у меня есть время заниматься домом, собой, саморазвитием, любимым хобби. Городские дети задёрганы, – говорит Ася. – Конечно, мы тоже развиваем своих детей. Егора, не ленимся, возим на кружок рисования. Перед вашим приездом только вернулись из кинотеатра, так что современные развлечения для него не дикость. Но для себя мы решили: за счёт ребёнка удовлетворять свою гордыню не будем. Мы знаем семьи, в которых родители записывают детсадовца и на танцы, и на английский, и в спортивную секцию и очень этим гордятся. А их дети не умеют сами себя занимать, при первой же возможности утыкаются в экраны гаджетов и бегут мысленно от этого мира.