Едем по Култукскому тракту к деревне Глубокая, в 70 км от Иркут­ска, там нужно быть около 22 часов. Тёплые штаны, куртки – на нас, термосы и бутерброды – есть. Замёрзнуть и пасть голодной смертью не грозит. От Глубокой ещё около 3 км до площадки наблюдений, но уже на джипе организаторов, наш автомобиль не пройдёт. Снег глубокий, практически по колено, но площадка расчищена и на ней уже стоят два телескопа – 200-миллиметровый зеркально-линзовый телескоп си­стемы Клевцова и 300-миллиметровый телескоп системы Ньютона на монтировке Добсона. Он изготовлен членами Иркутского астроклуба, в его создании когда-то принимали участие и лектор Павел Никифоров, и исполнительный директор Иркутского планетария Дмитрий Семёнов. Вес самодельного телескопа порядка 60 кг, перевозятся они оба до места наблюдений в багажнике машины. 

Начало одиннадцатого. Если для нас это конец обычного дня, то оба лектора Иркутского планетария, Павел Никифоров и Евгения Скареднева,  на ногах с четырёх утра как минимум. В пять утра они уже провели наблюдения парада планет в Максимовщине, где собралось 39 человек. Наша группа поскромнее – 7 человек. Любопытствующие одиночки, семья с ребёнком, девочкой, влюблённая пара и мы, журналисты. Почти стандартный состав «наблюдателей», как говорит Евгения Скареднева. Главное правило, которое сразу объявляет Никифоров, – ничем не светить: ни фонарями, ни фотоаппаратами, ни мобильными. Объекты далёкого космоса наблюдают далеко за городом в период новолуния и ранних фаз Луны, поскольку спутник Земли своим светом испортит весь эффект. В полной темноте в первые минуты слышны голоса: «Юля, это ты? Я по шапке не узнаю…» – «Вроде я…». В пухлых костюмах мы все похожи на астронавтов. Слабый свет тут же гаснущих фар и вовсе даёт неземное ощущение – как будто мы высадились на  другую планету. Потом глаза привыкают к темноте. Тепло, я рискую даже снять перчатки. «Никогда не ориентируемся на погоду в Иркутске, если едем в Глубокую, – говорит Евгения Скареднева.–  В Глубокой, как правило, теплее и меньше облаков». На этот раз небо просто без единого облака. Над нами небо, которое и описать трудно – такого огромного количества звёзд я никогда раньше не видела, даже за городом.  

«Первой будет галактика Андромеды, или туманность Андромеды, – объявляет Павел Никифоров и предлагает опуститься на коврик перед телескопом, он сейчас в таком положении, что окуляр низко. – Все звёзды, которые мы видим, – это наша галактика Млечный путь, большой звёздный остров, который отделён от другого звёздного острова, галактики Андромеды, 2 миллионами световых лет. Это то расстояние, которое свет со своей скоростью, 300 тысяч километров в секунду, пройдёт за 2 миллиона лет. Считается, что галактика Андромеды приближается к нашей звёздной системе и они когда-то столкнутся», – говорит лектор. 

Пока одни смотрят в телескоп, другие прямо на небе рассматривают Сириус, пояс Ориона и пополняют свои знания о небесном экваторе, северном и южном небе. Указка в руках Евгении Скаредневой скользит по небу. «А на созвездия что влияет в космосе?» – спрашивает кто-то. Лекторы терпеливо объясняют: «Ничего на них не может повлиять. Созвездия – это абстракция, культурный феномен…». Эти «культурные феномены» прямо над нами, и если честно, смотреть на небо так интересно, что забываешь про свою очередь к телескопу. 

От двух миллионов световых лет – к трём тысячам: теперь телескоп переносит нас к рассеянному звёздному скоплению Хи и Аш Персея. «Оно примерно в тысячу раз ближе к нам, чем туманность Андромеды, – говорит Павел Никифоров. – Это звёзды, которые связаны гравитационным взаимодействием в рассеянное звёздное скопление в созвездии Персея, с двумя центрами – Хи и Аш». Телескоп спешит за исчезающим уже Сириусом, ярчайшей звездой нашего неба, а потом в поле его зрения появляется двойная звезда Гамма Андромеды. Если взглянуть на небо, глаз увидит одну звезду. Но в телескоп видно, что это две звезды и цвет у них разный. Наступает время туманности Ориона. «Можете даже взять за край трубы и поводить, чтобы лучше рассмотреть, – говорит Павел Никифоров. – Это огромные массы газа, которые подсвечены звёздами, они постепенно сжимаются, что приводит к образованию новых звёзд».  О цвете туманности Ориона идут споры –  есть люди, которые замечают два оттенка, есть такие, кто только один. Я увидела в середине голубой цвет, по краям красноватый. Люди видят и лиловый, и розовый, всё зависит от особенностей восприятия. 

Однако наша цель – увидеть комету Каталину. Она была открыта в октябре 2013 года по программе обзора неба Catalina Sky Survey обсерватории Аризонского университета. Максимально приблизилась к Земле в нынешнем январе. «Женя, я нашёл её!» – подаёт голос Павел Никифоров, вот уже  минут десять он лежит на земле на туристическом коврике с картой, устремив монокуляр в небо. «Она сейчас идёт по созвездию Жирафа, практически у нас над головой, – поясняет Евгения Скареднева. – Сначала её нужно отыскать, а потом навести телескоп». Найти комету ещё не всё – надо проверить, не ошибка ли, точно ли она. Пока Павел занимается этим, в телескопе «показывают» Юпитер. «Что видишь?» – спрашивает лектор. «Шарик. – «А рядом что?» – «Точки». – «Это спутники. Три сверху, один снизу». Шарик, сопровождаемый яркими точками, всё время дрожит – это наша атмо­сфера даёт искажения. Как только Юпитер поднимется выше, искажений будет меньше. Ощущение очень странное. Сколько раз Юпитер я видела на картинках, на фотографиях, но только здесь понимаешь, что это реальность. И даже полосы на его поверхности видны – Юпитер существует! 

А в это время раздаётся голос Павла Никифорова: «Ну всё, Каталина готова к просмотру!» Вот пятнышко, которое, если верить бульварной прессе, должно было принести «беды» Земле. Ничего не принеся, Каталина уже отдаляется и от Солнца и от Земли. «Я видел хвост!»  – один из наблюдателей, отходя от телескопа, кажется, без преувеличения, счастлив. «Когда мы смотрели на неё в ночь с 7 на 8 января, у неё был отчётливо виден цвет – зеленоватый. Сейчас яркость не упала, но цвета я уже не вижу», – говорит Евгения Скареднева. 

Каталина – последний объект перед отдыхом и перекусом. Движемся греться в кафе «Каретный двор» в районе двенадцати – половины первого ночи. Через полчаса – назад, на площадку. В телескопе галактики М81 («Сигара»)  и М82 («Боде»), находящиеся в 12 миллионах световых лет от нас. Это две спиральные галактики, связанные гравитационным взаимодействием. Так и видно – в поле зрения телескопа одна как бы лежит «плашмя», другая видна «ребром».  Павел Никифоров бегает между двумя телескопами – то он лежит на коврике, настраивая 300-миллиметровый на галактику М51 («Водоворот»), то уже спешит к 200-миллиметровому, чтобы показать шаровое звёздное скопление М3. «Представь себя Уильямом Гершелем, который думает: что же за природа такая у этого объекта?» – говорит он и снова убегает – настраивать другой телескоп. Нам повезло: поскольку группа небольшая, даже удалось посмотреть на некоторые небесные объекты дважды.  

– Оптимальная группа для подобных наблюдений 15–20 человек. Но сейчас на такие события, как парад планет, приезжает по 30–40 человек: людям интересно, мы не против, к телескопу попадает каждый, – рассказывает Евгения Скареднева. – Этим, наверное, нельзя заниматься, потому что тебе сказали, ты поехал и сделал. Это немножко не та песня. 

– Тебе в кайф? 

– Мне в кайф. Как всё начиналось? Мы сюда, в Глубокую, приехали в августе. Думали, что закончим поездки в сентябре, как начнёт холодать. Но в сентябре была плохая погода, удалось выехать всего два раза. А вот в октябре отдельные ночи оказались даже более тёплыми, чем в августе. И на наблюдения приехало очень много людей. Тогда мы и решили, что закончим, как снег выпадет. Но когда в ноябре приехали сюда по первому снегу, то поняли, что и на снегу всё прекрасно получается. Оказалось, что и суровых морозов именно здесь не бывает, из-за холода мы никогда не переносили наблюдения.  Есть несколько «наблюдателей», которые съездили с нами уже несколько раз. Они пришли потом и в планетарий. 

Время движется к двум часам ночи. Трудно поверить, что мы сейчас поедем спать, а лекторы, едва заглянув домой, отправятся в Максимовщину – там в пять часов новые наблюдения парада планет. Потом дневной сон – и вечером снова сюда, в Глубокую. Телескопы готовы к работе каждую ясную ночь. Завершится эта сессия выездных наблюдений Иркутского планетария 14 февраля.