Человек предложил Александру Гимельштейну купить рукописи для музея. Однако директор музея ответил, что рукописи не могут быть закуплены именно для ИОХМ, поскольку это не входит в его специфику. Лучше всего было бы их отдать в Литературный музей, но такового в Иркутске нет. Гимельштейн посоветовал предложить рукописи иркутским краеведам. По реакции принёсшего стало понятно, что скорее всего он не будет этим заниматься и у папок есть шанс исчезнуть в уличной урне. После этого руководитель музея спросил, сколько он хочет выручить за доставшиеся ему рукописи и заплатил ему из собственных средств.

Владимир Козловский ушёл из жизни в 1984 году. Примерно за год до смерти вышла последняя его книга «Ищу свою звезду». В неё вошёл роман «Верность» и фронтовые новеллы. С тех пор о писателе вспоминали, но год от года всё меньше и меньше. В «ВСП» в 1997 году вышла статья, в которой иркутские писатели говорили много хорошего об этом человеке, несколько слов сказал и сын, Сергей Козловский. Далее след родных Козловского затерялся. Тридцать лет рукописи Владимира Николаевича лежали в папках на антресолях, чтобы после банальной процедуры – покупки квартиры – попасть в Художественный музей. Сколько таких артефактов пропадают, будучи отправленными на мусорку! Этот случай оказался иным. Александр Гимельштейн, ознакомившись с папками, решил выкупить их лично. Покупка состоялась, и в кабинете генерального директора ИОХМ на столе остались четыре папки – синяя, коричневая и две из обычного некрашеного картона. А также семь книг. Пять за авторством Владимира Козловского, один сборник. И ещё одна книга – «Даурия» Константина Седых. О ней – позже.

«Перевозил фашиста князя Кирилла»

Первая страница рукописи романа
«В руинах»

В коричневой папке среди прочих бумаг оказались два листочка, написанные от руки. Эта подробная био­графия Владимира Николаевича, судя по почерку, который узнаётся и в других документах, написана рукой самого писателя. Однако автор говорит о себе в третьем лице. Что мы знаем о Владимире Николаевиче? Он родился 8 ноября 1917 года в Козлове (Мичуринске) Тамбовской губернии в семье рабочего. В 1937 году окончил сельскохозяйственный техникум, стал агрономом. По данным центральной библиотечной системы Добринки Липецкой области, Владимир Козлов работал именно здесь агрономом РайЗО, отсюда и призывался в армию. Его помнили как хорошего волейболиста, основного нападающего команды (в одной из его книг главный герой тоже увлекается волейболом), помнили посаженные им сады.  Многие персонажи романа «Верность» имели прототипами жителей Добринки.

В базе «Подвиг народа» значится, что Козловский служил в РККА с 1941 года. Место службы: второй транс­портный авиационный полк первой транспортной авиационной дивизии 17 Воздушной армии 3 Украинского фронта. Сам же он пишет: «Призван в ряды Советской амии 1 сентября 1939 года. После полковой школы некоторое время служил наводчиком, затем командиром орудия в 373 запасном гаубичном артиллерийском полку». В 1940 году Козловский окончил лётное училище, боевое крещение получил 24 июня 1941 года в качестве флагманского стрелка-радиста 217 полка скоростных бомбардировщиков. Через две недели боёв под Гомелем, когда в воинской части не осталось ни одного самолёта, был направлен в 93 дальний бомбардировочный полк. «Здесь в воздушных боях под Белой церковью и Полтавой проявил себя воздушным снайпером (сбил 2 «Мессершмитта»), – значится в написанной им биографии. – В одной из схваток с пятью фашистскими истребителями под Курском был тяжело ранен разрывной пулей. Раненого доставили на базу в город Обоянь почти полностью обескровленным…». Без сознания он находился три дня, однако сёстры-доноры спасли его. Потом было семимесячное пребывание в госпиталях Обояни, Курска, Воронежа, Омска, Новосибирска, Абакана. А потом –  первый приезд в Иркутск: Козловский прибыл для учёбы на курсах бортрадистов и штурманов-радионавигаторов, после чего переехал в Новосибирск, чтобы продолжить обучение. В июле 1942 года Козловский был направлен в 10 гвардейскую авиа­транспортную дивизию инструктором – летал на внутренних линиях и на линию фронта, обучал молодых бортрадистов. «Всё остальное время вплоть до окончания войны летал ночью на Малые земли в партизанские отряды Беларуси, Украины, Крыма, Латвии и Болгарии, – писал он. – Доставлял им вооружение, боеприпасы, продовольствие, медикаменты. Вывозил на Большую землю раненых партизан…». Самолёт дважды сбивали, Козловский в составе партизанского отряда ходил на боевые задания.

Старшина Козловский был награждён орденом Красной Звезды, медалью «Партизану Отечественной войны» II степени, медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», повествует база данных «Подвиг народа» (в базу загружены не все данные по наградам). Сам Владимир Николаевич в биографии, составленной, вероятно, в 80-е, пишет, что у него было 12 правительственных наград.  В сентябре 1944 года Владимир Николаевич служил воздушным стрелком-радистом 2-го авиатранспортного Севастопольского полка первой АДТ. Он уже налетал 1182 часа, в том числе 87 часов ночью, совершил 18 боевых вылетов в глубокий тыл противника. 382 боевых вылета – на линию фронта (всего за годы войны будущий писатель, согласно его рукописной биографии, совершил 648 боевых вылетов). В октябре 1944 года его представили к ордену Отечественной войны II степени. Но за какой подвиг?

1 сентября лётный экипаж Аркадия Дымова, в который входил и Козловский, выполнял некое спецзадание командующего 17 Воздушной армии. База «Подвиг народа» сведений о характере спецзадания не даёт. Идут скупые строчки: «Тов. Козловский обеспечил отличную связь самолёта и дал возможность командиру корабля Дымову привести самолёт в назначенное место и произвести высадку в трёх км от турецкой границы». Экипаж сумел выбросить группу автоматчиков близ полустанка, где находилась некая «немецкая военная миссия», бежавшая из Болгарии в Турцию. Миссию взяли в плен и доставили в расположение нашей армии на том же самолёте. Лейтенант Аркадий Дымов за эту операцию был награждён орденом Крас­ного Знамени, ещё ряд бойцов – орденами и медалями. Владимир Козловский получил орден Красной Звезды. За что были даны эти награды? Ответ – в рукописной биографии. Оказывается, экипаж Дымова участвовал «в спасении Золотого эшелона Болгарии, привозил в Верхнюю ставку болгарского правителя фашиста князя Кирилла и труп (неразб.)…». 

В конце войны Козловский был снова ранен, получил ожоги на сбитом самолёте и одним из первых расписался на стене Рейхстага. Все годы он «почти регулярно» вёл дневник, иногда урывками даже в полёте. Повесть называлась «Лазурь в крови», она и легла в основу романа «Верность».  После войны Козловского ждал Иркутск.

«Привет бандитам пера!»

В 1946 году Владимир Козлов­ский стал корреспондентом «Восточки», специализация – сельское хозяйство. Судя по библиографии писателя, собранной по просьбе газеты заместителем директора Иркутской областной государственной универсальной научной библиотеки им. И.И. Молчанова-Сибирского Максимом Куделей, в 1948 году вышла книжечка Козловского о Герое Социалистического Труда Сергее Колесникове. В 1949 году увидел свет его сборник «В Приангарской степи» (очерки о людях сибирской деревни). В обнаруженном архиве есть ещё несколько тонких книжечек. Это тоже сборники очерков. В 1960 году очерки Козловского «Молодость сердца» и «Навстречу заветному» вышли в серии «Люди семилетки». В 1961 году были изданы два сборника серии «Герои наших дней». Первый называется «Дорогой смелых», все восемь очерков принадлежат перу Козловского. Второй – «Подвиг рождается в труде», где только один из очерков  написан Владимиром Козловским. На этой книге в архиве Козловского стоит печать: «Библиотека редакции газеты «Восточно-Сибирская правда». Вырваны страницы с 31 по 36. Возможно, это сделал сам автор спустя годы, чем-то недовольный своей прежней работой. 

Однако Козловский грезил книгами. Ведь первую он начал ещё на фронте. Среди рукописей, найденных на антресолях, есть тоненькая пачка листов на скрепке. В качестве титульного листа прикреплён плотный лист бумаги с пометой в правом верхнем углу «Планы. Заявки» и с надписью «Ищу свою звезду». Однако под этим «титулом» другая рукопись, названная «Тепло души человеческой (воспоминание)». Датирована она 28 октября 1982 года. Это очерк, посвящённый Ивану Молчанову-Сибирскому, но автор извиняется, что воспоминания его уводят к работе над книгой «Верность». «В те дальние, но в памяти моей будто вчерашние послевоенные дни местом схода иркутских писателей служила  небольшая, в одно окно, комната в помещении областной партийной газеты, – рассказывает Козловский. – Писателей было столько же, сколько на руках пальцев. Мы, журналисты, знали их не только по произведениям, но и в лицо. Отдел сельского хозяйства, в котором я работал, находился через стенку с редакцией иркутских писателей, и, может быть потому, местные литераторы чаще всего заходили к нам запросто, по-соседски. «С добрым утром, навознички!» – шутливо приветствовал нас Георгий Марков. «Привет бандитам пера!» – снимая шляпу, улыбался Анатолий Ольхон…».

Именно с подачи писателей Козловский и вернулся к фронтовым запискам, которые выросли к концу 50-х годов в роман «Верность». Владимир Козловский пишет, что Иван Иванович Молчанов-Сибирский вселил уверенность в него, фронтовика: повесть о лётчиках партизанских тылов, которую он начал ещё в гос­питале, нужно закончить. «Я исписывал за ночь ученическую тетрадь, и многословие бежало из меня будто вода из худого ведра…» – писал Козловский. Болезнь не позволила продолжить работу: простуда, переутомление или фронтовая контузия, но что-то сделало своё дело. Козловский слёг, «колючая головная боль, казалось, иссушала мозг». Из рукописи очерка-воспоминания Козловский вычеркнул абзац, где он признавался в том, что хотел покончить жизнь самоубийством, чтобы не испытывать больше страшной боли. Иван Иванович Молчанов-Сибирский привёл прямо на квартиру к Козловскому профессора Хаим-Бера Гершоновича Ходоса и целый отряд врачей. И Козловский был спасён. Когда он дописал свою книгу, её рецензировал писатель Георгий Марков, который не оставил на полях ни одного «белого пятна» и предложил всё переписать. Иван Молчанов-Сибирский ободрял, заверял, что писатели помогут в этой новой работе. Видно, насколько был привязан к Молчанову-Сибирскому его ученик. На оборотных листах рукописи наискосок написано: «Иду за гробом М. и плачу, как в день смерти матери. И в этом очерке я хочу, чтобы плакали рядом со мной и мои читатели». И Иван Иванович был прав – переработанный роман «Верность» сделал Владимира Козловского известным.  Согласно библиографии «Молчановки», отдельные главы романа выходили в 1957 году в альманахе «Новая Сибирь». Печатался Козловский не только в  «Новой Сибири», но и в «Ангаре». 

В эти же годы  Козловский взялся за роман «Братья по крови». В найденном архиве есть рецензия на роман, датированная 1963 годом, подписанная Тауриным (вероятно, писатель Франц Таурин). Критик рекомендует поработать над романом ещё, убрав штампы, избитые речевые обороты, часть сюжетных линий. К этой рецензии приложен лист письма Таурина, уже 1965 года, когда Козловский, очевидно, переработал роман. Таурин советует всё же ещё, несмотря на труд, продолжить работу над романом и избавить его от «воды». В итоге роман вышел лишь в 1972 году.  Однако, судя по библио­графии, собранной «Молчановкой», в 1961 году отрывок из романа «Подкидыш» печатался в журнале «Болгаро-Советская дружба». 

Последней книгой, судя по официальной библиографии, стала «Ищу свою звезду» 1983 года. Среди бумаг Козловского есть отпечатанная на пишущей машинке рукопись сборника этих новелл, датированная 1980 годом. Интересно, что в своей рукописной биографии Козловский пишет: «В дневниковых записях о днях войны «Ищу свою звезду» во избежание неточностей (многое за 40 лет память не сохранила) автор пожелал выдать за псевдонимом, взяв на себя имя боевого друга». Однако когда книга вышла, на ней стояло имя Владимира Николаевича. 

«Автор любит своего героя без всякой меры»

Вместе с рукописями была обнаружена книга «Даурия» с автографом автора Константина Седых

В официально опубликованных библиографиях писателя больше не значится иных крупных книг. Однако в публикации «ВСП» за 13 января 1999 года «Праздник жизни – молодости годы» писатель Виктор Соколов упоминает, что свет увидел ещё один роман Козловского под названием «В руинах». Одна из картонных папок содержит как раз эту рукопись. Рукою Владимира Козловского на титульном листе написано: «В руинах. Роман», рукопись датирована 1982 годом, она полная – 538 страниц. В другой, коричневой, папке – рецензия на роман, датированная 6 июня 1983 года и подписанная «редактор В.А. Семёнова». Герой романа – Сергей Верховой. Судя по описанию, штурман Верховой имеет биографию, сходную с биографией Владимира Козловского. «И первое, что бросается в глаза – автор любит своего героя без всякой меры», – писала рецензент. В итоге Семенова рекомендовала рукопись в переработку. Если сопоставить факты, то получается, что автор не успел бы доработать этот роман – рецензия написана в 1983 году, меньше чем за год до его смерти. 

Ещё одна папка с тесёмками подписана: «В. Козловский. Раненые птицы». На титульном листе романа карандашная запись: «7/XII 76 г.». В конце рукописи стоит дата: «22 июня 1974 года. Санаторий «Байкал». Эта рукопись изобилует многочисленными правками, видимо, над ней работали. Карандашные пометки принадлежат, очевидно, какому-то другому лицу, пометки шариковой ручкой – самому Владимиру Козловскому. Рукопись правилась как орфографически, так и стилистически, в некоторых местах вклеены печатные вставки. Вероятно, и это произведение не увидело свет. 

И, наконец, синяя папка. В ней была обнаружена отпечатанная на пишущей машинке рукопись «Дороже жизни. Роман о моей юности», внизу титульного листа – «1982 г., г. Иркутск». На листе не вполне чёткая печать, где угадываются слова: «изд. «Молодая гвардия», а также поставлен номер 2954 и дата – 28 сентября 1982 года. Вероятно, дата получения рукописи в издательстве. Пролог книги начинается так: «На косогоре, с одинокой и чахлой, словно тронутой палом, берёзкой появился лыжник…». Рукопись заканчивается 133 страницей, но по контексту ясно, что это не конец книги. Начатая 12 глава не закончена. Видимо, другие листы были утеряны. В архиве Козловского сохранилась и рукопись рассказа «Лети, мой голубь». 

Таким  образом, романы «Дороже жизни», «В руинах», «Раненые птицы», по предварительным данным, не издавались. И, наконец, о книге «Даурия». Каким образом она попала в архив писателя Козлов­ского? Разгадка на одном из первых листов книги: «Владимиру Николаевичу Козловскому, участнику Великой Отечественной войны, земляку, хорошему писателю и душевному человеку с пожеланием последующих  творческих удач. Конст. Седых. 23 мая 1978 г.». Четыре папки с рукописями и семь книг сегодня хранятся у Александра Гимельштейна, возможно, что-то из найденного будет опубликовано.