Иркутская область минувшим летом опять была одним из лидеров в «печальном» списке регионов, где бушуют лесные пожары. За пожароопасный сезон (с 13 апреля по 21 сентября) было зарегистрировано 1,5 тыс. лесных пожаров на площади 522 тыс. га. В прошлом году – 2,3 тыс. пожаров на 783 тыс. га. Большая часть пожаров пришлась на не распределённые между арендаторами земли, то есть государственные. Но кроме вопроса, кто виноват, возникает второй, вполне закономерный – что делают регион и арендаторы, чтобы хоть как-то компенсировать ущерб иркутским лесам, который нанесён огнём. Проблема обсуждалась в Иркутске на прошлой неделе на заседании круглого стола в региональном Заксобрании.

Нет регламента – нет виновных

Начальник отдела по надзору за исполнением законодательства в сфере экономики и охраны природы Александр Кремзуков рассказал, что по фактам лесных пожаров, произошедших в этом году, возбуждено более 70 уголовных дел. Но в суде рассмотрено только три. Цифры не впечатляют: большая часть преступлений, по которым возбуждены дела, остаются зачастую нераскрытыми.

– Это серьёзная проблема, – делится мнением мэр Балаганского района Надежда Жукова. – Например, мы в этом году очень сильно горели, но когда речь заходит о том, кто виноват в возникновении и распространении пожаров на большие территории, представители  МСЧ переводят этот вопрос на полицию. А там уже концов не найти. Получается, ежегодно тратятся деньги из бюджета, и звучит только эта статистика, а не данные о наказанных.

Александр Кремзуков с мэром согласился: к ответственности за пожары (не только их возникновение, но, что немаловажно, и несвоевременное тушение) сегодня призвать невозможно. Даже должностные лица Иркутской области, которые, казалось бы, непосредственно курируют эти темы. Дело в том, что в Приангарье просто нет регламента, который бы строго прописывал действия всех чиновников, курирующих тему лесных пожаров. По словам Кремзукова, агентство лесного хозяйства уже на протяжении двух лет получает от прокуратуры предложение регламентировать полномочия и обязанности всех начиная от лесников, первыми обнаруживающих пожар. Если бы существовал этот регламент передачи сообщения, было определено время, необходимое для передачи данных, установлены должностные лица, ответственные за своевременную организацию тушения, то вопрос, кто виноват в несвоевременном тушении пожаров и ущербе от них, решался бы достаточно эффективно и просто, уверяют в прокуратуре. Но документ так и не подготовлен.

– Почему он не принимается? Наверное, умышленно, чтобы усложнить процедуру оценки действий должностных лиц, которые своевременно не выявляют пожары, не передают сведения о них, не увеличивают состав для тушения пожара, – говорит Александр Кремзуков.

А наказывать среди чиновников, судя по всему, было бы кого. Каждый лесопожарный сезон подтверждает, что даже если сам пожар возник не по вине человека, то его распространение на большие площади связано именно с действием, а точнее, бездействием человека. Так, Кремзуков привёл пример: в среднем площадь каждого обнаруженного пожара составляет в регионе 5 га, но в дальнейшем, когда уже идёт тушение, огонь распространяется на 25–30 га. Выходит, что изначально должностными лицами принимается неверное решение по количественному составу пожарной команды и по её техническому оснащению.

Но тут получается замкнутый круг. Дать надлежащую квалификацию пожару и принять решение о выделении необходимых сил на его тушение должностное лицо сегодня не может, так как эта сфера тоже остаётся нерегламентированной.

– В итоге нам сложно оценивать, насколько качественно должностные лица выполняют свои полномочия, – признаются в прокуратуре.

Кроме того, сотрудники прокуратуры во время проверок в лесхозах планов тушения пожаров с завидной регулярностью выявляют нарушения, связанные с недостоверностью информации. Искажаются, в частности, данные по количеству сил и средств, которые декларируются к предстоящему пожароопасному периоду. Особенно грешат этим автономные учреждения (лесхозы): примерно 40% сил и средств, заявленных в планах, по факту отсутствуют либо не задействованы на тушении. Причём выявляет эту «ошибку» и указывает на неё прокуратура уже на протяжении нескольких лет. 

– Такие же нарушения были выявлены в феврале-марте 2015 года. То есть, если бы прокурорской проверки не было, на проблему никто внимания не обратил бы, – отмечает Кремзуков.

«Чёрные» санитары

В минприроды Иркутской области на это разводят руками.

– Финансовое состояние наших лесхозов остаётся самым проблемным вопросом. Если оно будет обеспечено в должной степени, то проблема уменьшится, – говорит министр Олег Кравчук.

При наличии средств был бы, например, решён вопрос по техническому оснащению, ведь техника в лесхозах сегодня изношена почти на 80%. Кроме того, лесничества смогли бы в нужном объёме запастись резервным запасом ГСМ, запасными частями.

Не хватает для финансирования лесхозов, по подсчётам чиновников областного правительства, ежегодно в среднем 250 млн рублей. В итоге автономные учреждения не только не справляются со своими обязанностями по тушению пожаров, но даже уже находятся в стадии банкротства.

По мнению депутата ЗС Геннадия Нестеровича, ситуация в лесхозах ухудшилась в том числе и из-за того, что предыдущая команда правительства Иркутской области (возглавлял Сергей Ерощенко) запретила лесхозам вести санитарные рубки выгоревших, сорных деревьев, позиционируя эту меру как борьбу с «чёрными» лесорубами. С одной стороны, за счёт этих рубок лесхозы выживали, зарабатывали деньги и могли готовиться к пожарам. Но, с другой стороны, факты злоупотребления этими полномочиями тоже имели массовый характер.

– Не секрет, что у нас автономные учреждения фактически являлись этими самыми «чёрными» лесорубами, древесина уже на корню продана китайским компаниям, а местному населению в итоге даже негде купить стройматериалы, – отмечают депутаты.

Как показывают проверки правоохранителей, подведомственные агентству лесного хозяйства учреждения массово отводят фактически здоровый лес под санитарную вырубку. 

– В этом году у нас возбуждено несколько уголовных дел по Балаганскому лесничеству, где незаконно отводили участки со здоровыми лесами для санитарной вырубки, – сообщил представитель прокуратуры.

Причём при выборе участков, «нуждающихся» в саночистке, в лесхозах ориентировались на транспортную доступность: территории выделялись либо вдоль водохранилищ, чтобы на крупногабаритных судах можно было вывозить фактически здоровый лес, либо рядом с железной дорогой.

– Когда запретили вырубку, дополнительных денег, необходимых на обновление парка техники, на её содержание и прочие нужды, из бюджета лесхозам не дали, поэтому и сложилась критическая ситуация, – считает Нестерович и предлагает агентству всё-таки этот вопрос доработать. – Без грамотной санитарной очистки леса регион будет гореть от этих «свалок» ещё больше.

Их мало, но они виноваты

Между тем чиновники из агентства лесного хозяйства, в свою очередь, винят в лесных пожарах арендаторов (на них, правда, пришлось лишь 11% от всех лесных пожаров области, наибольшая же часть – на нераспределённые государственные леса). Начальник отдела воспроизводства лесов агентства лесного хозяйства Иркутской области Валентина Щепетнёва сообщила, что в рамках подготовки к пожароопасному сезону 2015 года агентство проверило арендаторов лесных участков и пришло к выводу, что большинство из них формально относятся к исполнению обязательств по противопожарным и лесовосстановительным мероприятиям. Из 13 проверенных муниципалитетов (Зиминский, Усольский, Усть-Удинский и другие районы) 12 оказались не готовы к лесным пожарам. Такие арендаторы, как «Лес» в Мамском лесничестве, «Игирма-Лес» в Нижнеилимском, «Сибирская лесная компания», до сих пор не исполнили свои обязательства по противопожарному обустройству лесов. В итоге вынесено 16 постановлений об административных штрафах, суммарно они составили более 600 тыс. рублей. С 11 арендаторами агентство рекомендовало расторгнуть договоры.

Что касается лесовосстановления (расчистка территорий от выгоревшего леса, высадка новых деревьев), Иркутская область является лидером по России, но всё здесь, по словам Щепетнёвой, тоже не столь однозначно. Во-первых, основные работы ведутся всё-таки на участках, где были сплошные рубки, восстановлением здесь занимаются главным образом арендаторы. Правда, в их распоряжении лишь 30% лесов области, остальное у государства, которое, как дают понять чиновники, не располагает достаточными средствами для лесовосстановления. В последние годы увеличивается объём проведения лесоустройства за счёт арендаторов: в 2014 году в регионе лесовосстановление проведено на 400 тыс. га, но если смотреть в сравнении с общей лесной площадью в Приангарье, то это всего лишь сотые доли. И, увы, за большими объёмами не всегда стоит качество. Так, в 2014 году не приняты у арендаторов участки, на которых были слишком поздно и некачественно проведены лесовосстановительные мероприятия. Несвоевременно и некачественно, по словам Щепетнёвой, выполняют лесовосстановление такие пользователи, как «Лестрансторг», «Возрождение», ЗАО «Братский лесхоз», «Верхнеленская корпорация», «Багульник» и другие.

Прокуратура по данным фактам направляет заявления в суды Иркутской области. К примеру, в арбитраж уже поступили требования о взыскании с 22 арендаторов, не выполнивших обязательства, неустоек общей суммой 33,4 млн рублей. По 17 арендаторам иски удовлетворены,  в итоге будет взыскано 30,6 млн рублей.

– Впервые получим такую крупную сумму. Но, к сожалению, у нас нет пока практики по расторжению договоров с арендаторами за невыполнение лесовосстанвоительных действий, – говорит Валентина Щепетнёва.

Проблема у арендаторов, по мнению чиновницы, заключается, как и у государства, в финансировании. Если в крупных компаниях сегодня есть специалисты по лесовосстановлению, то мелкие их не берут к себе в штат, чтобы экономить, и производят эти работы самостоятельно, зачастую непрофессионально. Не всегда применяются в таких компаниях и необходимые технологии лесозаготовок, направленные на сохранение подростков при проведении рубок. Небольшим предприятиям просто невыгодно покупать современную технику на месяц использования. Бывает и так, что предприятия создают новые леса, опахивают их и больше туда не возвращаются. Такие участки тоже часто остаются «лысыми» – лес не приживается или погибает от пожаров.

Регион, ссылаясь на отсутствие денег, практически не выполняет обязанности по лесовосстановлению: так, на не закреплённых за арендаторами территориях в этом году мероприятия должны были провести на 20 тыс. га, а сделать удалось лишь на 4 тыс. га, сообщила Щепетнева. Таким образом, и следующий лесопожарный сезон для Иркутской области вполне может оказаться горячим.