Природа щедро одарила Генриха Ланэ. Помимо композиторских способностей он обладал хорошей исполнительской техникой – был талантливым скрипачом, а в зрелом возрасте выступал в качестве альтиста. Также писал неплохие стихи, совсем не уступавшие по качеству творениям большинства местных литераторов. Свои первые литературные опыты маленький Геня, как называли его близкие, сделал задолго до того момента, когда им было создано первое музыкальное произведение. Но музыка вошла в жизнь мальчика с самых ранних дней. Детство Генриха проходило в Уфе. Его отец Эмиль Генрихович, учитель по профессии, руководил любительским хоровым кружком и сам неплохо пел. Мать будущего композитора часто музицировала. Увлечения родителей, безусловно, определили судьбу их сына, который был не­обычайно восприимчив. Начав брать частные уроки, юный Генрих быстро овладел скрипкой. С 1911 года он стал играть в различных оркестрах. Исполнительская деятельность Генриха Ланэ продолжалась в течение полувека.

Важной вехой в жизни молодого музыканта стал переезд семьи в Саратов, где в то время возникла консерватория. Преподавателями стали высококлассные столичные музыканты. Генрих Ланэ был одним из первых абитуриентов, принятых в консерваторию. Здесь юноша учился по двум специальностям. Во-первых, занимался в скрипичном классе Ярослава Гаека, выпускника Пражской консерватории. Во-вторых, учился в композиторском классе Лео­польда Рудольфа, который, в свою очередь, был воспитанником выдающихся русских композиторов – Сергея Танеева и Михаила Ипполитова-Иванова. В разные годы Рудольф учил многих музыкантов, которые затем приобрели широкую известность. В числе наиболее знаменитых учеников этого педагога были советские композиторы Константин Листов, Венедикт Пушков, Кара Караев, а также многолетний руководитель Уральского народного хора Лев Христиансен. В  консерватории Генрих Ланэ помимо занятий в классах скрипки и композиции углублённо изучал инструментоведение под руководством Георгия Конюса. Это был виднейший музыкальный деятель своей эпохи. В разные годы у него учились крупнейшие русские композиторы: Александр Скрябин, Рейнгольд Глиэр, Николай Метнер, Александр Гедике, Павел Чесноков, Сергей Василенко. Учениками Конюса были также пианисты Елена Бекман-Щербина и Александр Гольденвейзер, дирижёр Борис Хайкин и классик советской песни композитор Матвей Блантер…

Увы, осенью 1916 года плодо­творное обучение Генриха Ланэ в консерватории было прервано поголовной мобилизацией студентов. Уже два года шла кровопролитная война. Потери были велики, требовались новые силы. Вот потому-то из консерватории стали забирать на фронт даже студентов последних курсов. В их числе был и Ланэ, которому оставалось учиться менее года. Неукротимый в творческой работе, но не обладавший крепким здоровьем, провоевав не более пары месяцев, он слёг с тяжёлой формой тифа. Пролежав некоторое время в госпитале, был отпущен для поправки здоровья в родную Уфу. Больше на фронт Генрих Ланэ не вернулся. Казалось бы, можно поехать в Саратов и завершить прерванное обучение в консерватории. Разумеется, об этом Ланэ не мог не думать, однако тяжёлая ситуация в стране не позволяла осуществить подобные намерения. Кроме того, приходилось думать о хлебе насущном, тем более что в скором времени музыкант обзавёлся семьёй. Поэтому годы гражданской войны и последующее десятилетие Ланэ провёл в постоянных переездах и поисках приемлемой работы. Ему довелось жить и трудиться в разных уголках страны: Уфе, Миассе, Семипалатинской области, Усть-Каменогорске, Москве, Златоусте и Куртамыше. Пришлось пережить много тяжёлых моментов, но всё же путешествия по различным регионам подарили молодому композитору немало ярких впечатлений. В частности, он очень трепетно относился к фольклору различных областей и разных народностей, постоянно записывал какие-то мелодии. Впоследствии многие из них легли в основу масштабных сочинений Ланэ. Например, им были созданы симфонические сочинения на киргизские, армянские, татарские, монгольские и, конечно же, русские темы.

В 1928 году Генрих Ланэ приехал в Иркутск, который в то время был культурной столицей Восточной Сибири. Вероятно, музыкант и не думал тогда, что с регионом, куда он заброшен судьбой, будет связана вся его дальнейшая жизнь. Найти удачную работу получилось не сразу, поэтому в заботах о куске хлеба приходилось даже работать тапёром в кинотеатре. Впрочем, это обыкновенная картина тех лет. В кинотеатре подрабатывал даже молодой Дмитрий Шостакович.

Но вскоре произошло значимое событие. В городе наконец возник постоянный симфонический оркестр, сформировавшийся на базе Иркутского радиоцентра. Кроме того, на базе радио были скомплектованы камерный хор, оркестр народных инструментов, а также группа солистов и концертмейстеров. Именно эти исполнительские коллективы, объединившие лучших музыкантов города, были главной действующей силой в иркутских концертах 1930–1950 годов. В составе симфонического оркестра радио стал играть как скрипач и Ланэ. Нередко он выступал в радиоэфире в качестве солиста. Также в течение нескольких лет входил в состав музыкальной редакции радио. 

Струнный квартет Иркутской филармонии. Слева направо – Генрих Ланэ (альт), Анатолий Казакевич (2-я скрипка),
Исидор Каганов (1-я скрипка), Михаил Погодаев (виолончель). 1955 год

Периодически в концертах, которые шли на открытых площадках и в эфире радио, стали исполняться сочинения Генриха Ланэ. Например, иркутяне смогли познакомиться с кантатой для хора и оркестра «Зелёный шум», которая была написана задолго до приезда композитора в Сибирь. Поэтической основой данного сочинения явились знаменитые стихи Николая Некрасова. А когда радиокомитет, в то время носивший статус Восточно-Сибирского, участвовал в 1-м Всесоюзном радиофестивале, на всю страну прозвучала одна из песен Ланэ. Было это в 1936 году.

Этот же год ознаменован появлением Иркутского музыкального училища, где Генрих Ланэ работал со дня образования организации. Ещё за несколько лет до этого он пришёл в Иркутскую музыкальную школу в качестве педагога по классу скрипки. А с 1936 года был педагогом скрипичного класса и в училище, где преподавал также теоретические дисциплины. Известно и о частных уроках, которые давал Ланэ. Например, в начале тридцатых у него занимался Григорий Фрид, ставший впоследствии композитором всесоюзного масштаба.

В годы войны Генрих Эмильевич некоторое время жил в Черемхове, работая в оркестре театра имени Ермоловой, находившегося там в эвакуации. В 1943 году он возвратился в Иркутск и вошёл здесь в состав только что возникшего творческого объединения – Иркутского отделения Союза советских композиторов (просуществовавшего до 1951 года). Также вновь поступил в симфонический оркестр радиокомитета. Первое время он, как и раньше, был скрипачом, а затем стал играть на альте. Работа в составе этого оркестра продолжалась до упразднения музыкальных коллективов радио в 1953 году.

В последующие годы Генрих Ланэ работал в Иркутской филармонии. Там он несколько лет участвовал как альтист в составе струнного квартета, руководителем которого был яркий музыкант Исидор Каганов. В этот период Генрихом Эмильевичем подготовлен ряд переложений классических арий и романсов для выступлений певцов-солистов со струнным квартетом. Также были сделаны переложения «Пчёлки» Шуберта и «Полёта шмеля» Римского-Корсакова для струнного квартета с солистом-скрипачом. Когда же при филармонии возник симфонический оркестр, Ланэ несколько лет играл в этом коллективе.

Какие бы сложности ни встречались Генриху Эмильевичу Ланэ на жизненном пути, его неизменно тянуло к написанию новых и новых сочинений. К сожалению, будучи человеком скромным, композитор совершенно не заботился о публикации своих творений. Музыковед Владимир Сухиненко, которого с Ланэ связывала многолетняя дружба, характеризовал его следующим образом: «Поистине служитель муз! Меньше всего он думал о том, удастся напечатать вещь или нет, ходовой это жанр или нет. Он писал по велению сердца, всегда, везде, писал потому, что не писать не мог, ибо музыка властно владела им». 

По оценкам многих современников, Генрих Ланэ был ярчайшим иркутским композитором своей эпохи. Вскоре после войны он стал членом Союза советских композиторов. Это было очень важное событие. Дело в том, что можно было входить в состав местной композиторской организации, но не быть членом всесоюзного композиторского объединения. В 1951 году иркутская композиторская организация прекратила своё существование. Её бывший руководитель Юрий Матвеев, который, как и Ланэ, был членом Союза советских композиторов, покинул город. После этого Генрих Эмильевич остался единственным членом союза на территории Иркутской области. Понимая, что именно он может как никто другой помочь самодеятельным авторам региона, Ланэ уделял им немало внимания. Более того, он выезжал в Читу, где знакомился с произведениями местных авторов, стараясь отыскать среди них какие-то вещи, заслуживающие внимания.

«Творческий портфель Генриха Эмильевича изрядно «увесист», – шутливо замечал Владимир Сухиненко. Действительно, композитором создано огромное количество произведений разных жанров и форм. Особенно увлекало Ланэ создание симфонических, камерно-инструментальных и камерно-вокальных вещей. Для симфонического оркестра им написаны «Героическая увертюра», симфоническая картина «Байкал», напевный «Ноктюрн»… Оркестру народных инструментов была адресована «Симфониэтта». Немало работал композитор над произведениями для хора с оркестром и хора с фортепиано. Скрипке, своему любимому инструменту, Генрих Ланэ посвятил две сонаты, а также большое количество разнообразных пьес. Также написал немало песен и романсов.

Из всех сочинений Генриха Ланэ его современники, в том числе маститый композитор Генрих Литинский, особенно выделяли две сонаты для скрипки с фортепиано, написанные в дни войны. В то время Ланэ потерял двух близких людей, в том числе любимого сына. Но всё же творил не переставая. Сухиненко вспоминал об этой особенности композитора: «И в самые тяжёлые жизненные минуты (я слышал это от него самого) творческий «ток» становился ещё интенсивнее. Как-то Генрих Эмильевич признался: иной раз проснёшься ночью оттого, что привиделась стоящая мелодия. Приходится вставать и записывать, а то ускользнёт навсегда».

Последние годы жизни Генрих Ланэ провёл в Шелехове, где преподавал в музыкальной школе. Выйдя на пенсию, он не переставал творить. По воспоминаниям знакомых, Генрих Эмильевич страдал от ощущения одиночества. И неудивительно: в своё время ему довелось похоронить троих детей. А в старости так важно иметь какую-то поддержку. Всё же Ланэ старался не поддаваться унынию, не терял связей с музыкальным сообществом. Кроме того, любил путешествовать. Даже в преклонном возрасте отправлялся в речные круизы. 

В памяти окружающих Генрих Ланэ остался необыкновенно честным и удивительно скромным человеком. И всё же в музыкальной жизни Сибири он был фигурой заметной. Его ценили коллеги из Сибирского отделения Союза советских композиторов, а также некоторые московские композиторы, с которыми он был знаком. Когда Ланэ исполнилось 80 лет, это было отмечено журналом «Музыкальная жизнь». 

Скрипичный класс Генриха Ланэ в Иркутской музыкальной школе. 1930-е. Крайняя слева во втором ряду – Любовь Семенцова, впоследствии получившая известность как пианистка

К сожалению, в печатном виде до нас дошли лишь немногие и далеко не самые значимые сочинения Генриха Эмильевича. Это лишь песенные творения. Надо заметить, что за последние 15 лет дважды организовывались мероприятия, на которых звучали эти вещи. Последнее из них состоялось в библиотеке имени Молчанова-Сибирского весной этого года. Сочинения Генриха Ланэ в обоих случаях были встречены иркутянами с огромным интересом. По мнению музыковеда Марины Токарской, его песни являются «приятными в мелодическом отношении» и «безупречно выполненными с точки зрения музыкальной формы».

Увы, симфонические и камерные произведения Генриха Ланэ, которые особо ценил сам композитор и многие его современники, не издавались совершенно. Причём даже те вещи, которые широко исполнялись в местных концертах, звучали в Новосибирске и Москве (например, по Всесоюзному радио). И всё же, собирая материал об этом человеке, автор этих строк убедился, что в архивах и библиотеках разных городов страны осталось немало рукописей Генриха Ланэ. Как бы хотелось верить, что в будущем получится организовать исполнение не только камерных, но и симфонических творений композитора… Ведь его деятельность – яркая страница культурной истории нашего региона.