«Странное волшебство»
Артефакты эпохи зарождения кино до сих пор вызывают восторг
На фотографии XIX века – лица людей, они освещены. В глазах – удивление, испуг, радость. Это фото жителей Иркутской губернии, смотрящих «живые картинки». Все мужчины сняли шапки, а женщины остались в платках, как на церковной службе. В Иркутск кинематограф пришёл в 1897 году. Стереоскопы, волшебные фонари – до момента появления слова «синема» эти загадочные приборы казались чудом. В отделе «Детский музей» Иркутского областного краеведческого музея можно посмотреть в стереоскоп 1901 года, увидеть старинный волшебный фонарь, машинку для склеивания киноленты, кинокамеры, бобины Мосфильма. Всё, с чьей помощью делается кино, столь же чарующе, как и оно само.
«Мир застывших призраков»
«Заметил ли ты, что фотографические снимки обладают странными чарами? Они все, простые и двойные для стереоскопа (эти бывают на бумаге и прозрачные на стекле), загадочно влекут к себе; и тем сильнее, чем старее фотография. Глядит с них какой-то мир, особый, в себе замкнутый; он безмолвен, мёртв, застыл и недвижим; в нём нет живых красок; царит лишь один бурый унылый цвет и его оттенки, словно всё выцвело. Это – призрачный мир прошлого, царство теней минувшего», – слова из рассказа писателя Серебряного века Александра Иванова «Стереоскоп».
«Нашему стереоскопу 114 лет, но он манит людей. Оказывается, очень любопытно взглянуть на старинные «объёмные» картины, хотя прибор известен давно, и сейчас есть современные аналоги», – рассказывают сотрудники «Детского музея» ИОКМ. Рядом с этим бинокулярным прибором на витрине – специальные парные фотографии XIX века, на каждой карточке – два изображения одной и той же сцены, снятой с близких, но разных точек. Если поместить стереопару в прибор, каждый глаз будет видеть только одну сцену, в результате возникнет стереоэффект и картинка окажется «объёмной».
Если эффект стереопары приводит людей в восторг до сих пор, то нетрудно понять, какие чувства вызывали «объёмные картины» около века назад. Стереоскоп, к примеру, очень любила одна из сестёр Цветаевых – Анастасия, и сейчас этот прибор хранится в Феодосийском музее Марины и Анастасии Цветаевых. «Рассматривать фотографии в стереоскопе, не простая ли это детская забава? – писал Александр Иванов. – Но вникни: в этом кроется странное волшебство, и душа радостно отдаётся его чарам. Вот – снимок; в нём мир застывших призраков; ты вставляешь его в стереоскоп, смотришь, и вот мир этот стал словно ближе к тебе. Плоский снимок – углубился, получил таинственную перспективу; ты уже не просто заглядываешь, ты словно проникаешь в глубины мира призраков; ты ещё не проник, но уже есть намёк на это проникновение, уже сделан первый шаг его. И чувствуешь, как выросли, как усилились загадочные жуть и грусть, веющие от снимка: они стали тебе словно ближе».
Однако в конце XIX – начале XX века чудом, доступным широким массам, стал, конечно, волшебный фонарь – проекционное устройство с «туманными картинами», с набором диапозитивов, а впоследствии и с плёнкой. «Иркутский репортёр» уже подробно писал об экземпляре волшебного фонаря, хранящемся в Музее истории города Иркутска имени А.М. Сибирякова. Ещё одно такое устройство сохранилось в краеведческом музее. Работал волшебный фонарь при свете керосиновой лампы, через линзу на стену проецировалось изображение. Диапозитивы меняли вручную, плёнку прокручивали при помощи механического устройства. «Чудесное открытие XX века! Кинематограф и волшебный фонарь, – зазывала реклама, объединяя два заманчивых слова в один прибор. – Это живая фотография, дающая каждому полное понятие и впечатление обо всём том, что творится на белом свете… Этот «Кинематограф и волшебный фонарь» показывает буквально, как в натуре, всевозможные живые сцены, карикатуры, исторические события…». К каждому такому чуду прилагались бесплатно «три ленты для кинематографа и 6 картин для волшебного фонаря».
«Волшебные фонари с туманными картинками, как учебные пособия, всё более и более совершенствуются», – сообщали иркутские газеты в 1885 году. Санкт-Петербургская мастерская учебных пособий «пожелала иметь образцы сибирских видов для приспособления к «туманным картинам». Оказалось, что уже в существующем каталоге «туманных картин» для волшебного фонаря имелись несколько сибирских пейзажей: озеро Байкал, Киргизская степь, берега Лены, виды городов Омска, Тобольска, Тюмени, Иркутска. «Несколько сибирских видов было приноровлено к чтению о митрополите Иннокентии в Соляном городке. Чуть ли это было не единственным чтением, знакомящим с Сибирью», – сообщало «Восточное обозрение». В те же дни 1897 года, когда в Иркутске люди впервые взглянули на киноэкран, в Думе шли народные чтения с применением «туманных картин». «Световые картины, которыми сопровождалось чтение «О святой земле», как и вообще картины, демонстрируемые за последнее время, выходят на экран уже много лучше и отчётливее, чем это имело место ранее, когда мы не могли назвать иначе, как туманными…» – рассказывала газета.
Синхрофон как обман
В фондах музея сохранились несколько дореволюционных фотографий, на которых запечатлены люди, смотрящие «живые картины». Их лица освещены светом, на многих – удивление, улыбка, изумление, недоверие. На просмотре мужчины без шапок, а головы женщин покрыты платками, как в церкви. Этим снимкам более века. На других фото – иркутские кинотеатры, первые профессиональные кинозаведения, пришедшие на смену «синематографу» в цирковых балаганах.
Кинематограф пришёл в Иркутск 118 лет назад, весной 1897 года. «В понедельник 14 апр. в театре Вольского г. Маржецким демонстрировались два величайших изобретения американца Эдиссона – кинематограф и микрофон, – сообщила газета «Восточное обозрение». – Кинематограф другого владельца демонстрировался уже в Иркутске перед праздниками в зале общественного собрания, а затем на праздниках – в балагане на площади Сперанского». По видимому, демонстрация в общественном собрании и праздничном балагане и есть первый публичный кинопоказ в нашем городе, по крайней мере, пока историками и краеведами более ранние явления «синема» в Иркутске не обнаружены. «Как особенность кинематографа г. Маржецкого, можно отметить значительно лучшую постановку им картин, чем это было при демонстрировании кинематографа в общественном собрании, – заметил около века назад корреспондент «Восточного обозрения». – Очень недурно удались сцены: уличная жизнь Вены, Парижа, Москвы во время коронации, купание в р. Сене, сцена в столярной мастерской в пожар, игра детей в чехарду и др. Выбор картин у г. Маржецкого довольно значителен, имеется несколько десятков картин самого разнообразного содержания. Аппарат его, передавая готовые сцены, может делать и собственные снимки, т.е. фотографировать». Тогда же была высказана мысль – кинематограф должен служить образованию людей. «Было бы весьма желательным, чтобы лица и учреждения, имеющие отношение к учащимся, а также и к рабочему серому люду, позаботились познакомить их с этим замечательнейшим изобретением техники, которому в истории народов суждено будет сыграть весьма крупную просветительскую роль», – сказал неизвестный автор газетной статьи.
Поначалу кинематограф в Иркутске, как и везде, принимал весьма странные формы. «Отсутствие театра и др. разумных развлечений заставляет нашу публику быть неразборчивой на увеселения и кидаться на заманчивые рекламы владельцев кинематографов, обозначающихся обыкновенно в афишах различными несуществующими названиями, вроде «синема-оперы», «синхрофона» и т.п.», – писала газета «Сибирь» в марте 1908 года. Тот сеанс устраивала жена эконома собрания Маслова. «Интересные картины живой фотографии», демонстрировавшиеся в общественном собрании, оказались обычной киносъёмкой «с невозможным мельканием», а «усовершенствованный поющий аппарат» оказался дешёвеньким хриплым граммофоном. Сеанс прошёл под свист галёрки. А спустя несколько дней французская киностудия братьев Пате сообщила в иркутскую газету, что «синхрофон» в действительности выпущен фирмой, но демонстрируется только в отделении фирмы в Москве, а в Иркутске его и быть не могло. Иркутян обманули.
Однако в том же марте 1908 года на углу Большой и 3-й Солдатской открылся профессиональный кинематограф «Иллюзион» владельца Дон Отелло. Правда, уже в мае 1908 года появилось сообщение, что «демонстрировавшийся на углу 3-й Солдатской и Большой улиц синематограф под названием «Иллюзион» закрыл свои сеансы по случаю внутреннего ремонта». Между тем, как свидетельствовала газета, «благодаря вечерним сеансам «для взрослых» дела его шли с громадным успехом, «и дали предпринимателю хороший заработок». Осенью 1908 года двери распахнул электроиллюзион «Био граф» «владельца Угрюмова в доме Кузнецовой», который практически сразу был переименован в «Мираж». 15 ноября на Большой, в специальном здании, принадлежащем Кринкевичу, заработал новый кинематограф «Одеон» Дон Отелло (в будущем – «Гранд-Иллюзион»). 15 апреля 1909 года в «Иллюзионе» началась демонстрация киноленты «Виды Байкала», снятой с натуры фирмой «А.М. Дон Отелло и К» в Иркутске. Уже в декабре 1909 года Дон Отелло выписал специального фотографа (кинооператора), чтобы начать съёмки иркутских улиц и окрестностей города. Дон Отелло весьма успешно дополнял программу. К примеру, в 1910 году на детском празднике собралось в Иллюзионе около 300 человек, был показ биоскопа, танцы, шествия и сеанс чревовещателя господина Брокарс. 1 октября 1910 года в Иркутске наблюдалось «особое переполнение» городского театра, иллюзионов и цирка. Только в «Иллюзионе» Дон Отелло побывало 3 тысячи человек.
Весной 1911 года в «Гранд-Иллюзионе» показывали фильм, снятый в Иркутске под названием «Фехтовально-гимнастические упражнения в школе 7-й Сибирской стрелковой дивизии», в сентябре иркутяне увидели «Заключительные маневры войск Иркутского военного округа», в октябре – съёмку Тайлагана. А в ноябре вышел в свет фильм «Иркутск и иркутяне». В ноябре 1910 года в электротеатре «Модерн» начался показ хроникальной киноленты «Похороны графа Л.Н. Толстого». В музее хранится фотография с печатью «Театр электро-иллюзион, 23 ноября 1910 года. А.М. Донотелло». На фотографии явно запечатлён один из эпизодов похорон Толстого.
В музее хранится фото ещё одного иркутского кинотеатра с подписью «Ягджоглу». Как сообщает летопись Колмакова, в ноябре 1910 года в Иркутске была окончена реконструкция этого кинотеатра под названием «Декаданс» (раньше это был электротеатр «Фарс»), принадлежавшего К.С. Ягджоглу. Ягджоглу по предложению городского попечителя сразу открыл отдельные бесплатные сеансы для учебных заведений. «Знакомые мне, как артисты, платят по 20 к. на всех свободных местах партера», – завлекал Ягджоглу посетителей. В ответ «Мираж» тут же вышел с «небывалой грандиозной картиной около 2000 аршин» о семи смертных грехах, которая, как хвастливо кричала реклама, установила «рекорд на постановку лучшей картины в Иркутске». «Пусть другие дадут лучше, наша картина тяжёлый снаряд, и не скоро им удастся выставить ещё подобную в противовес», – заявляли в «Мираже». Позже «Декаданс» приобрёл Дон Отелло. А после революции здесь располагался первый в Иркутске советский кинотеатр. Ныне это кинотеатр «Художественный».
«Вот в этот момент фильм и склеивали»
Первых кинокамер, которыми снимали Иркутск до революции и в годы становления советской власти, не сохранилось. Зато в музее хранится кинокамера «Конвас» 1967 года выпуска, названная по имени конструктора – Константина Васильева. «Камера выпускалась в Москве очень большим тиражом, и нет практически ни одного фильма на плёнке 35 мм, который не был бы снят хотя бы частично на эту камеру. Это основная камера для съёмок практически всех советских фильмов той эпохи», – рассказывают сотрудники музея. Вторая камера – киносъёмочный аппарат «Киев», выпускавшийся в начале 60-х годов, в коллекции музея также хранится любительский киносъёмочный аппарат 1989 года.
В музее можно полюбоваться на катушки с плёнкой советского производства, мосфильмовские бобины, коробки для хранения кинофильмов. Есть очень интересный экспонат – итальянский аппарат для склеивания киноплёнки. «Это аппарат, без которого невозможен был просмотр кинофильмов. Плёнка была хрупкой, термически неустойчивой, от натяжки часто рвалась, – рассказывают специалисты «Детского музея». – Сеанс приходилось прерывать. Помните эти моменты, когда фильм вдруг останавливался, гас экран, а через какое-то время снова шли кадры? Вот в этот момент фильм и склеивали». Все эти экспонаты подарили музею руководители кинотеатра «Звёздный». В числе подарков – большая катушка с плёнкой, такие когда-то стояли в кинобудках, и целый набор 3D очков. На выставке очень хорошо видно, как очки видоизменялись за последние годы – от массивных, больших до усовершенствованных лёгких, современных. В коллекции теперь есть и детские стереоочки, которые используются в Иркутске только в кинотеатре «Звёздный». Очень интересный экспонат – ксеноновая лампа, без неё не будет 3D фильма. Иркутский областной кинофонд также предоставил свои материалы, к примеру, очень хорошие, интересные афиши.
Но самое интересное, что детей привлекает даже не стереоскоп, не волшебный фонарь и не кинокамеры. Самое большое удивление вызывает печатная машинка. Она к киноиндустрии имела прямое отношение: любой сценарий и даже словесные схемы раскадровки печатались на таких машинах. Портативная «Москва» 1952 года имеет всю сопутствующую документацию, она находится в рабочем состоянии. И она – любимый экспонат у детей. «Всё очень изменилось с момента появления волшебного фонаря, а потом и кино в жизни человечества, – говорят сотрудники. – Мы и хотели показать этот процесс – от стереоскопов и «туманных картин» до киноаппаратов середины века и современных фильмов в 3D. Дети сейчас уже многого не знают. Начинаешь объяснять, что у печатной машинки клавиатура как на компьютере, а они не понимают – где экран-то, на котором будут отображаться буквы? И мы показываем им на бумагу, вставленную в машину. Прошло совсем немного времени, а это уже для них диковинный аппарат».
3 тысячи человек
Сотрудники музея распечатали большую ленту, стилизованную под киноплёнку с кинокадрами из сказок и мультиков советского производства. Оказалось, что дети, побывавшие на выставке, уже не знают Евгения Леонова, Георгия Милляра. И не только портреты не узнают, они не узнают их даже как персонажей известных киносказок. «Нам захотелось восстановить наше детство, – говорят сотрудники Детского музея. – Надо больше рассказывать о фильмах и сказках своего детства, ведь это связь культуры, её непрерывность в родителях и детях. Взрослые приходят и вспоминают: «Я же это видел! Это фильм моего детства». Пусть попробуют рассказать об этом детям. Вдруг получится «зацепить».
