За шесть месяцев этого года к уголовной ответственности за незаконные рубки леса на территории Иркутской области привлечено около 400 человек, сообщает пресс-служба регионального правительства со ссылкой на и.о. заместителя председателя правительства Иркутской области Павла Безматерных. С начала года в следственные органы направлены материалы по 1,5 тыс. фактов незаконных рубок. Лишь за первое полугодие ущерб от незаконных вырубок составил 1,7 млрд рублей – и только по имеющимся уголовным делам, сообщил на заседании Общественного совета при региональном Следственном управлении СКР начальник УЭБиПК ГУ МВД Павел Герасимов. Оперативную обстановку по лесу формируют Иркутский, Куйтунский, Тулунский, Осинский и Чунский районы – они дают больше половины всех преступлений на территории области, связанных с незаконной вырубкой леса. Тяжёлая ситуация в Тайшетском, Усть-Удинском, Зиминском, Нижнеудинском районов. «За полтора месяца задержали восемь преступных групп, включая организаторов, все находятся под стражей. Это жители Боханского, Осинского, Заларинского района», – сообщил Герасимов. 

Нередко в «лесных» правонарушениях оказываются замешаны должностные лица, в том числе те, кто лес должен беречь. По словам заместителя руководителя СУ СК России по Иркутской области Евгения Касьянникова, региональное Агентство лесного хозяйства активно подключилось к борьбе со своими нерадивыми сотрудниками и незаконными рубками. «Расследованы и в производстве находятся пять уголовных дел. 7 июля привлечены к уголовной ответственности начальник отдела лесного хозяйства по Балаганскому району, сотрудник отдела отстранён от должности», – сообщил Касьянников. Под видом санитарно-оздоровительных мероприятий под пилы попал здоровый лес. Сумма ущерба составила более 8 млн рублей. Руководитель Куйтунского лесничества отстранён от должности в связи с тем, что его сын привлечён к ответственности  за организацию незаконных рубок на территории района. Есть и другие примеры – в Шелехове, Чунском районе. «У нас вызывает крайнюю степень удивления дерзость должностных лиц на фоне того, что факты вникания Следственного комитета в эту сферу были преданы широкой огласке, особенно в профессиональных кругах. Тем не менее [должностные лица] не оставляют попытки продолжить свою незаконную деятельность», – говорит представитель СУ СК по региону, высказывая предположение, что это «связано со сверхприбылями в этой сфере».

Представители силовых ведомств и правительства региона сообщают о том, что число нелегальных рубок снижается в тех районах, где есть заинтересованная общественность. Однако, похоже, она есть только в Иркутске – в сельских районах работа на лесоповале или пунктах приёма и отгрузки древесины нередко является основным источником заработка для местного населения. «В одном Хомутово более 50 пунктов [приёма-отгрузки древесины]. Представьте, какие объёмы! – говорит временно исполняющий обязанности главы Иркутского района – того самого, который обеспечивает львиную долю «лес­ных» уголовных дел. – Я грубо подсчитал, только в Хомутово от этого бизнеса кормится порядка двух тысяч человек. И в то же время в сельское хозяйство мы не можем привлечь даже механизаторов, поскольку зарплаты гораздо ниже». 

Тем не менее, по словам Павла Безматерных, на официальном сайте Агентства лесного хозяйства разработан блок приёма интернет-сообщений о нарушениях лесного законодательства, на базе регионального диспетчерского пункта круглосуточно работает «горячая линия» – своеобразный телефон доверия. Для Иркутского района планируется запустить в тестовом режиме карту легальных лесозаготовок, чтобы любой гражданин, увидев в лесу людей с пилами или техникой, мог с ней свериться. Кроме того, область планирует искать «чёрных лесорубов» с воздуха – с помощью беспилотных устройств и малой авиации. 

Однако представители той самой активной общественности находят, что всех этих мер всё же недостаточно, чтобы победить лесной криминал. «У меня сложилось впечатление, что все всё делают, а почему-то с лесами всё хуже и хуже», – послушав доклады на заседании Общественного совета, отметила гражданский активист Любовь Аликина. Для решения системной проблемы нужен комплекс мер, а не точечные решения, считает координатор региональной группы Центра общественного мониторинга ОНФ по проблемам экологии и защиты леса Сергей Апанович. Как раз в ночь после заседания на активистов ОНФ напали неизвестные с огнестрельным оружием – участники рейда обнаружили подготовленные к вывозу штабеля незаконно спиленного леса. По счастливой случайности никто не пострадал. 

ОНФ намерен направить запрос министру внутренних дел РФ Владимиру Колокольцеву с просьбой лично проконтролировать расследование этого случая. Координатор Центра общественного мониторинга ОНФ по проблемам экологии и защиты леса, депутат Госдумы Владимир Гутенев полагает, что эта ситуация – следствие бездействия со стороны местных правоохранительных органов. 18 мая в Иркутской области на приёмном пункте древесины был избит представитель ОНФ Виктор Мараев. «По итогам происшествия было написано заявление, но прошло два месяца, а результатов никаких нет. И, как следствие, мы имеем более серьёзный и тревожный сигнал – применение огнестрельного оружия», – цитирует пресс-служба ОНФ Владимира Гутенева.

Недоумение работа правоохранительных органов вызывает и у Александра Менга. «На Качугском тракте все лесовозы из нескольких районов проходят через узкое горлышко – там стоит пост ГИБДД и лес­ного контроля. Видеонаблюдение поставлено там или нет? Я живу в Хомутово, вижу каждый день: собираются машины с лесом, стоят, ждут кого-то. Или гражданская машина с мигалкой подъезжает, или ГИБДД. Все строем проезжают через КПП. Зачем он тогда там нужен?» – задал Менг вопрос на заседании совета. «Там до последнего времени была проблема с видеонаблюдением, – попытался ответить Павел Безматерных. – Месяц назад начали заниматься. По посту могу сказать: работа ещё предстоящая для нас. Непростой вопрос». 

Конфискация техники «чёрных лесорубов» – один из самых действенных способов борьбы с правонарушениями

Однако и без видеонаблюдения на контрольно-пропускном пункте существуют видеоматериалы, которые могут пролить свет на происходящее, говорит и.о. Западно-Байкальского межрайонного прокурора Антон Швецов: «В непосредственной близости от этого КПП есть ряд посёлков, там живут люди, которые могут себе позволить обеспечить видеонаблюдением свои дома. На протяжении нескольких лет фиксировалось, как через эти посёлки едет машина ГИБДД, а вслед за ней вереница лесовозов. Есть номера машин, материалы были направлены в управление собственной безопасности ГУВД. Но до настоящего момента, я так понимаю, ничего сделано не было». Евгений Касьянников предложил передать эти материалы в Следственный комитет.

Опасность для бюджета представляют не только незаконные рубки, но и теневой оборот земель лесного фонда, которые передаются под ДНТ и СНТ. Под застройку попадают в том числе и санитарные зоны Ершовского водозабора и рек Иркутского района – председатель ТОС «Падь Мельничная» Юлия Карельченко бьёт тревогу с 2011 года, получая отписки профильных ведомств, где говорится, что нарушений не установлено. «Свежий пример – 12 июня, вырубка в 100 метрах от уреза воды, – рассказывает Юлия Карельченко. – Когда стали разбираться, выяснилось, что в 2010 году участок получил по областному закону № 8 малоимущий гражданин, имеющий 30 соток под личное подсобное хозяйство  на этой же территории. Участок зарос березняком, сосняком и кустарником. На сегодня вырублено буквально всё. Я вызывала туда три бригады «зелёной» полиции, к сожалению, остановить вырубку не удалось. Мне было сказано, что некорректно составлены документы и на данном участке лесной растительности нет». На каком основании участки, ограниченные в обороте, предоставлены администрацией Иркутского района, неясно. 

Чтобы защитить лес, нужно менять законодательство, считают участники заседания, в том числе Лесной кодекс. Ещё один системный вопрос – обеспечение жителей сельских районов работой с достойной оплатой. Впрочем, весь комплекс проблем и мер борьбы с ними обсуждался уже неоднократно и на разных площадках. Но пока леса в Приангарье продолжают исчезать.