«Если выбирать какую-то одну книгу, это будет провальная затея, – замечает наш собеседник. – Для каждого возраста, для каждого времени есть своя книга, которая повлияла на меня по-своему. Поэтому назову несколько авторов и произведений, абсолютно разных, даже противоположных, по смыслам и литературным качествам». Сходимся в итоге на списке книг, которые хотелось бы выучить наизусть. 

Первая – «Мастер и Маргарита», которую Фаустов прочёл в старших классах. Дело было в восьмидесятых годах прошлого века, когда ценные книги считались огромным дефицитом, а первое полное издание романа Михаила Булгакова, вышедшее в 1973 году, – неимоверной редкостью, с которой в современном мире не сравнится даже ограниченная серия, скажем, дорогих машин или ювелирных украшений. Гостю «Уроков чтения» его дал знакомый с одним условием: вернуть через 24 часа в целости и сохранности. «За сутки я её ухитрился прочесть, – рассказывает он. – И это, конечно, была первая книга, фразами из которой хотелось разговаривать». Второй традиционно стал «Золотой телёнок». 

«Есть ещё замечательный роман Саши Соколова «Школа для дураков», который я одно время цитировал абзацами по поводу и без, – продолжает Фаустов. – Написан столь красиво и таким языком, что кажется, будто это не проза, а какое-то длинное стихотворение со своеобразным внутренним ритмом, который если поймаешь, то сам станешь немного сумасшедшим и перестанешь понимать, кто ты есть на самом деле». В советское время повествование от лица школьника, страдающего раздвоением личности, мягко скажем, не оценили: Соколов хлёстко писал про воинствующий атеизм, репрессии, гонения на «буржуазную науку» генетику и всё в таком духе. Так что поначалу «Школа для дураков» распространялась в самиздате, а в 1976 году вышла в США. Американское издание когда-то и попало в руки Фаустову, зашедшему в магазин иностранной литературы на улице Богдана Хмельницкого (теперь вновь ставшей Маросейкой) в Москве. «Подробностей не помню, но продавалась она за какие-то безумные деньги», – говорит он. Однако ощущение от прочитанного с лихвой компенсировало все финансовые затраты. 

Из списка любимых книг, и без того внушительного, всё же выделяется одна – «Приключения Алисы в стране чудес». Точнее, старое издание, полное комментариев и «комментариев к комментариям». «Я стараюсь не перечитывать книги и не понимаю людей, способных прочитать одно и то же двадцать раз, – признаёт Фаустов. – Но «Алиса» – это, наверное, единственная книжка, которую прочитал больше, чем два раза». Ничего удивительного: сказка Льюиса Кэрролла, всем известная с детства, полнится множеством смыслов, которые становятся понятны с возрастом. Нет ничего удивительного в том, что относительно недавно книжную полку идеолога битвы чтецов пополнила «Алиса в стране чудес глазами философа» – издание с комментариями Питера Хита, купленное в Туле в магазине «Корней Иванович». 

«Если говорить о современных авторах, то я очень люблю раннего Сорокина», – не перестаёт удивлять наш визави. В «шорт-листе» – роман «Тридцатая любовь Марины», главная ценность которого заключается «не в том, о чём написано, а в том, как». Или «Роман» – «тургеневщина на четыреста страниц про ездовых, охотничьих собак, прогулки и чаёвничанье в дворянских гнёздах, которая превращается в фейерверк насилия, безумный ад, заканчивающийся сакраментальной фразой: «Роман умер». Среди относительных новинок, которые Фаустов рекомендует читать абсолютно всем, есть и книга «Благоволительницы» Джонатна Литтелла – человека, чья жизнь со всеми её перипетиями поражает ничуть не меньше, чем литературный дар. Роман о Второй мировой войне, который The Wall Street Journal включил в пятёрку лучших произведений на эту тему, французские литературоведы назвали «не столько большим, сколько великим», а кто-то из отечественных критиков возвёл в разряд классики, в крошечном «Собачьем сердце» за год приобрели 90 человек, и лишь двум из них он не понравился. Фаустов шутит, что всех, решившихся его одолеть, следует предупредить: «После этого – только Дарья Донцова: ни один серьёзный роман не воспримешь». «А вообще, читайте больше книжек, – резюмирует Фаустов. – И всё будет прекрасно».

Викторина 

«Младенец снова хрюкнул. Алиса с тревогой взглянула ему в лицо. Оно показалось ей очень подозрительным: нос такой вздёрнутый, что походил скорее на пятачок, а глаза для младенца слишком маленькие. В целом вид его Алисе совсем не понравился». Исследователи творчества Кэрролла считают, что превратившийся в поросёнка младенец, которого Алиса повстречала в доме Герцогини, – аллюзия на реального исторического деятеля, на чьём знамени красовался белый вепрь. Деятель этот, к слову, популярен у литераторов. К примеру, он стал прототипом одного из ключевых персонажей «Песни Льда и Пламени». А главный герой детективного романа Джозефины Тэй доказал, что его имя очернили в исторических хрониках. Назовите этого деятеля.

Ответы присылайте по электронной почте на адрес: egor-scher@yandex.ru, оставляйте в комментариях на форуме на сайте www.vsp.ru и в сети «Фейсбук» в группах «ВСП» (www.facebook.com/groups/vspru) и «Энергия Сибири» (https://www.facebook.com/sibenergy/info).

Правильный ответ на вопрос, заданный в «Уроках чтения» в номере от 3 апреля 2015 года: «Площадь». Первым его дал иркутянин Владимир Корнилов.