Иркутская земля, как ни пеняй на сибирский климат, всё ж оказалась плодородной. Одним из доказательств тому может служить имя писателя, советского драматурга Александра Вампилова, творчество которого неразрывно связано с Иркутском и Иркутской областью. Здесь он родился – в посёлке Кутулик, здесь он получил филологическое образование – в Иркутском госуниверситете, и здесь, в Иркутске, он впервые начал публиковаться. Самые первые постановки по его пьесам делал именно Иркутский драмтеатр, а уже вслед за ним талант открыли и признали все остальные советские и российские театры. Вампиловским местам в Иркутске «Сибирский энергетик» решил посвятить последние в апреле «Прогулки по городу». Рассказчиком и проводником нашим стал однокурсник и друг Александра Вампилова, доцент кафедры журналистики госуниверситета Игорь Константинович Петров.

– В своих воспоминаниях, которые были опубликованы несколько лет назад к юбилею Александра Вампилова, вы пишете, что впервые встретили его, когда вас, новоиспечённых студентов историко-филологического факультета, повезли на уборку урожая в Аларский район. 

– Действительно, так получилось, что всех своих однокурсников – тех, с кем  мне предстояло провести ближайшие пять лет, я впервые увидел не летом 1955-го  во время поступления (я не сдавал экзамены, потому что окончил школу с медалью), а уже в сентябре, когда нас отправили в колхоз. Среди них оказался и Саня – так он тогда представился.

– Все студенческие годы, да и после, вы очень тесно общались с Вампиловым. А первое впечатление каким было?

– В первый месяц нашего тесного знакомства, в те самые дни, когда мы (восемнадцать девочек и семь парней) трудились на уборке картофеля, возникла общая идея – для селян организовать в колхозном клубе концерт. Я должен был заниматься музыкальной частью, Саня взялся за постановку пьесы Чехова «Свадьба». И какой грандиозный двухчасовой концерт в итоге получился у нашей группы всего через полмесяца знакомства! И классическая музыка, и драматургия, и чтение стихов. Так они проявились, общие интересы, и объединяли потом группу пять последующих лет.

В Иркутск мы вернулись через месяц. Первые студенческие годы Саня со старшим братом Михаилом и бабушкой Александрой Африкановной снимал избушку на 3-й Железнодорожной. Но брат Сани был геологом (кстати, лауреат Государственной премии) и постоянно находился в экспедициях. Избушка, где жили Вампиловы, напоминала баньку: размером три на четыре метра, она  стояла во дворе деревянного одноэтажного домика. Несколько лет назад я побывал там, но банька уже не сохранилась. Попробуем поговорить с хозяевами этого дома. Кажется, Могилевские. «Разве можно жить с фамилией Могилевские?» – перефразировал как-то Саня Достоевского.

– Вы сами в студенчестве на съёмных квартирах не жили?

Петров: «О том, что студенческая общага
раньше была храмом, мы не подозревали»

– Нет, только в общежитии. Первые четыре года на 25-го Октября (сегодня общежитие Иркутского госуниверситета № 1), там же с нами соседствовали старшекурсники, среди них – Валя Распутин. На последнем курсе мы переехали уже в общежитие, разместившееся в Харлампиевской церкви на улице 5-й Армии. Саня тоже постоянно обитал у нас в общежитии. Благо никаких вахтёров и вахт тогда не было – относительно спокойные времена. Поэтому и гости попасть могли в общежитие в любое время.

За разговором мы с собеседником добрались до первого вампиловского места в Иркутске. И здесь нам предстала с одной стороны неожиданная, но с другой – вполне закономерная для города картина. В начале 3-й Железнодорожной, над ещё уцелевшими деревянными, потемневшими от времени «старичками» возвышаются на пригорке новостройки. Увы, застройщики снесли дом, во дворе которого стояла когда-то крошечная избушка студента Вампилова, и саму избушку. Ориентируясь лишь на ландшафт местности – крутой спуск с горки, который узурпировали теперь многоэтажки, – нам удалось опознать то место, где раньше располагалась деревянная усадьба.  

– Ничего этого раньше не было. Весь квартал был деревянным – деревня деревней, – говорит Игорь Константинович. 

От пятачка, где сконцентрировались многоэтажки, улица спускается с пригорка и убегает вниз. Частный сектор здесь сохранился и всем своим видом показывает, что ещё повоюет. Но отстаивать обитатели деревянных домов будут, судя по всему, не право на дальнейшее существование  своего хоть и живописного, но  ветшающего  жилья, а наоборот. Подтверждает это и седовласая женщина,  появившаяся из-за деревянных ворот домика, соседнего с вампиловским. Пожилая, но решительно настроенная, она, приняв нас за власть имущих, рассказала о судебных перипетиях со строителями, с которых планирует получить компенсацию за старое жильё.

– Это дом моей тетки. Я здесь бегала, когда ещё вот такая была, – женщина определила свой рост в метре от земли.

– Тогда вы, может, вспомните, рядом стоял соседский домик? Жили здесь Могилевские. В ограде была банька, её где-то в 56–59 годах снимал Вампилов – известный драматург, – интересуется Петров.

Однако собеседница о  постояльцах из соседнего дома, к нашему разочарованию, не вспомнила, зато  помогла восстановить точную фамилию тех, кто сдавал здесь жильё Вампиловым: «Могилёвы здесь жили. Могилёвы их фамилия».

«Саня постоянно обитал у нас
в общежитии», – вспоминает Игорь Константинович

– Игорь Константинович, а вы в гостях часто у Вампилова бывали?

– Да, конечно. Помню, как-то приехал летом 1957-го года из пионерского лагеря (меня завербовали туда в качестве ответственного за музыкальную часть). Зашёл в общежитие на 25-го Октября, а там – сплошная абитура. И вещи наши куда-то убрали из комнаты. Делать нечего, поехал сюда, к Сане. Повстречались, пообщались, он решил сбегать за портвейном, а мне протягивает отпечатанную рукопись и говорит: «Почитай!». Рассказ назывался «Листок из альбома». И там по сюжету точно также к герою приходит друг, и герой убегает за пивом, а перед этим даёт гостю почитать альбом со стихами, в которой обнаруживается рукописный листок …

Уже много позже, в 70-е, когда я работал на телевидении, а Саши уже не было, получил  «Литературную Россию», а там публикация Ольги Вампиловой (вторая жена драматурга), где она говорит, что рассказ «Листок из альбома» написан в последние годы жизни писателя. На самом же деле это был его ранний рассказ, это я знаю точно.

И история его создания – отдельная тема для беседы. Конечно, у нас в студенческой компании никогда не заходили разговоры о личных, любовных отношениях – любопытства такого неуместного не было, но негласно все знали, кто с кем дружит и встречается. Тем не менее был такой случай: мы учились уже на втором курсе, Саша пришёл в общежитие злой, расстроенный и сам рассказал – с Людмилой (первая жена) поссорился. Потом, конечно, они помирились, но под впечатлением от этого и был написан рассказ.

– Печатать прозу Вампилов начал довольно рано, а интерес к драматургии тоже проявлялся уже на младших курсах?

– Если честно, сначала мы все думали, что из него вырастет О. Генри или Чехов.  Он писал только рассказы и, будучи студентом, действительно много публиковался. О других его идеях никто даже не знал. С неожиданной стороны он проявил себя лишь когда занимался постановкой чеховской «Свадьбы». Репетировали мы её уже и после возвращения из колхоза. 

Между тем в 1959-м Вампилов-младший из деревянного домика переезжает на 2-ю Железнодорожную, дом № 59 – классическая «сталинка», где получил квартиру его брат Михаил, уже человек семейный. Туда же перевезли братья из Кутулика и свою мать Анастасию Прокопьевну. Но сам младший Вампилов, по привычке, да и чтобы не стеснять родных, по-прежнему частый гость в студенческом общежитии. 

– Дом на 2-й Железнодорожной вообще мало кто знает: он нигде не упоминается в биографических очерках и статьях о Вампилове. Подъезд их расположен посредине дома, окна выходили на дорогу. Михаил с семьёй жил тут до 80-х. Тут же он узнал и о гибели Сани. Вячеслав Шугаев, наш известный писатель, сообщил ему о случившемся, и старший брат буквально закружился волчком. Я в то время работал в Улан-Удэ на телевидении, собирался в отпуск в Иркутск. Уже билет на самолёт был на 18 августа, думал, ко дню рождения Сани приеду (19 августа), но вышло всё иначе… 

Делаем несколько снимков – запечатлеть малоизвестное историческое место. Из подъезда появляется любопытный жилец.

– Дом, связанный с жизнью Александра Вампилова, известного драматурга, – поясняет корреспондент.

– Он здесь раньше жил или сейчас? – парадоксальный вопрос задаёт в свою очередь любопытный иркутянин.

По улице Маяковского едем к Глазковскому мосту, который соединяет берега Ангары. Сегодня корпус двух факультетов – исторического и факультета филологии и журналистики ИГУ – находится на правом берегу, практически под самым мостом. Но в 50-е, когда филологический и исторический являлись единым факультетом, а отделения журналистики вообще не существовало, ездить по мосту, а зачастую и ходить пешком Вампилову с товарищами приходилось намного дальше – до корпуса госуниверситета № 1 (бульвар Гагарина, 20, ныне – физико-математический факультет). Именно там в 50-е обучались все студенты госуниверситета.

– Мы любили ходить пешком по этому мосту, но пока его преодолеешь, всего три-четыре машины мимо проедет, да и автобусы почти не ходили. Транспорта вообще мало было. С одним из немногочисленных автобусов на остановке перед мостом произошёл тогда случай, о котором нам рассказал Вампилов. Водитель пошёл до киоска, не поставив транспорт на ручник, автобус тронулся прямо по Маяковского в сторону моста. Шофёр едва успел догнать и притормозить, а так – не избежать беды. В итоге к нам на 25-го Октября Саня, оказавшийся пассажиром злополучного автобуса, прибежал весь взъерошенный… 

Детали из рассказа нашего собеседника очень быстро позволяют воображению нарисовать картину – тихие улочки Иркутска, лишённые шума автомобилей, пешеходы, которые торопятся или гуляют и наслаждаются погодой. Но перед нами, по контрасту с воображаемой картиной, предстает другая, реальная – на Глазковском мосту становится тесно, рабочий день заканчивается, и иркутяне на своих авто спешат домой. Ещё не пробки, но – затруднённое движение, и мы, как и все остальные, преодолеваем эту полосу препятствий на машине по направлению к улице Чкалова, где расположен Свято-Троицкий храм. Среди студентов советской эпохи известен он был в ином качестве –  как планетарий. Именно об этом месте идёт речь в одной из самых известных пьес Вампилова – в «Утиной охоте». Через дорогу от храма, в районе, зажатом между улицами Чкалова и 5-й Армии, ютились раньше  деревянные домишки с палисадниками и огородами. 

– В одном из тех домиков с окнами на церковь-планетарий снимала комнату Людмила Добрачева, подруга Сани. Здесь же и произошла та ссора, о которой я уже упоминал. И когда Саня вышел из домика, то в сердцах грохнул об калитку свою старинную гитару, разбил её вдребезги, а щепки забросил в палисадник. Свои эмоции он редко выражал так сильно. Всегда добрый и отзывчивый, в подобных ситуациях он разве что усмешкой, более красноречивой, чем слова и действия, мог показать отношение к происходящему. Кстати, в самом планетарии Вампилов так ни разу и не был. Зато хранится у нас у всех в памяти один анекдот, с ним связанный. 

Сохранилась лишь деревянная соседская двухэтажка

«…только Саня мог очень тонко и деликатно проявить негативные стороны комсомола, уже тогда превратившегося в бюрократическую структуру тоталитарной системы. Началось это на первом курсе, когда после избрания комсорга группы он очень серьёзно предложил включить в план работы коллективный выход в планетарий. В первый раз, на первом курсе, где ещё сильна была инерция школьного комсомола, это предложение было принято нормально, и его включили в план. Правда, пожелание «рядового комсомольца» группа так и не осуществила, однако каждый год при составлении очередного плана Вампилов поднимал руку и тихим, невинным голосом  предлагал этот самый злополучный «коллективный выход» в планетарий. Нетрудно представить реакцию группы на такое настойчивое предложение…» – вспоминает в своей книге Игорь Петров.

Намеченным маршрутом доезжаем до бывшего студенческого общежития на пересечении 5-й Армии и Горького. Красивый Харлампиевский храм с золотыми, отражающими в себе небо куполами, белоснежными стенами и строгим сдержанным нарядом-лепниной когда-то был обшарпанным и неприглядным домом для студентов госуниверситета. Общераспространённая практика советского периода – церкви и храмы превращались в заведения, приносящие «пользу народному хозяйству».

– Хорошо ещё, не овощной склад разместился. Бывало и такое. Но о том, что на месте общежития была когда-то церковь, узнали мы намного позже. Трудно было угадать в этом двухэтажном (куполов тогда, естественно, не было) ободранном кирпичном здании что-то другое. Окно нашей комнаты – первое слева на втором этаже – выходило на улицу Горького. Комната – очень длинная, в одой из стен – ниша глубиной  до метра, судя по всему, бывшая арка, когда-то украшавшая храм, а в наши студенческие дни «приютившая» железную кровать. Запомнились и необычайно высокие потолки – лампочка висела на четырёхметровом проводе, но свод уже не освещала, и потолок виднелся в полумраке. Напротив общежития, где сейчас стоит жилой дом, оштукатуренный и выкрашенный в жёлтый цвет, располагался Союз писателей. Туда мы бегали на литературные пятницы.

Однако неприятные эпизоды тоже случались в этих местах, где проводили мы свои молодые студенческие годы. Один из них случился накануне предполагаемого, но в итоге так и не состоявшегося, приезда в Иркутск президента США Эйзенхауэра. В городе срочно развернулись ремонтные работы, масштабная стройка; Иркутск быстро наполнился заключёнными, отбывающими трудовое наказание. В это же время, накануне госэкзаменов, мы отмечали свадьбу друзей; уже к полуночи все вышли на улицу, затеяли танцы. Весёлая студенческая молодёжь привлекла внимание рабочих-»химиков», которые приехали в Иркутск из Шелехова для ремонта дорог. Они, вооружённые бутылками, быстро окружили нашу компанию, завязалась драка. С травмами в медпункт тогда были доставлены многие и с той, и с другой стороны, в том числе – Саня.

Завершением наших вечерних прогулок по местам, связанным с жизнью Александра Вампилова, становится ещё два объекта на самой прямой улице Иркутска – Карла Маркса. В доме № 5, который смотрит на Драмтеатр, находилась когда-то редакция газеты «Восточно-Сибирский путь». Игорь Константинович вспоминает: именно сюда они, будучи студентами, носили для публикации свои первые заметки.

– Сотрудничали ещё с «Молодёжкой». И на пятом курсе уже оба стали штатными журналистами. Вампилова взяли 1 ноября в «Молодёжку», а меня несколькими днями позже, 9-го, корреспондентом на радио. Какие уже там лекции и учёба! Однако если бы в университете узнали о том, что студенты работают в штате, лишили бы стипендии. Поэтому мы старались держать всё в тайне. 

Но, как-никак, образование у нас было филологическое: «учитель русского языка и литературы» стояло в дипломе и у Распутина, и у Вампилова, и у остальных. А значит, всем требовалось отработать в  школе. После окончания университета Саня получил направление учителем русского языка и литературы в Карлук. Но обком комсомола его отстоял. Кроме него с нашего курса только Леонид Ханбеков сбежал, не пошёл учительствовать, а  потом стал редактором «Молодёжки». Мне же не повезло – год трудился педагогом в Зиме. Жалко было уезжать из Иркутска, тем более после практики в журналистике – на радио, на телевидении. Но однажды мне позвонил Вампилов: «В Бурятии открывается телевидение, давай, приезжай!». Там уже были наши – Андрей Румянцев и Виталий Зоркин. Они помогли, и меня сразу же приняли в штат.

Напротив редакции «Востсибпути» –  иркутский театр, который занимал известное место в жизни драматурга. Однако студенческий друг его Игорь Петров рассказал нам историю, вряд ли известную широкой общественности и лишь косвенно связанную с театральными подмостками, но – добавляющую новый штрих к портрету Александра Вампилова. 

– В студенчестве Саня ходил в легкоатлетическую секцию. Есть у меня в архиве фотография, на которой Вампилов с балеткой, в трико. Он шёл после тренировки со стадиона «Труд», и я не удержался, сфотографировал его напротив театра. Спустя несколько дней я подарил снимок, реакция Сани оказалась необычной. «О, какое безобразие…», – сказал и моментально разорвал его. Впрочем, была и другая фотография, сделанная в поезде – крупным планом обросшие щетиной первокурсники Игорь Петров и Александр Вампилов, возвращающиеся с колхоза после уборки урожая.  С ней Вампилов распорядился практически так же – он оторвал своё изображение, а моё оставил.

Но всё же солидный архив фотоснимков – известных, опубликованных не единожды в печатных биографических изданиях, и неизвестных, но пронзительных и живых, несмотря на скромное качество аппаратуры, сохранился у Игоря Петрова и прекрасно дополнил его рассказ. Одну из последних фотографий, на которую обращает Петров внимание, сам же он назвал «Мистика». По центру расположилась группа молодых людей, справа – мужчина в купальных плавках, слева – как будто в тумане, за спинами товарищей нечётко получился Вампилов.

– Сначала Саня сфотографировал однокурсников, затем отдельно – плавающего Гребенцова. Потом сняли самого Вампилова. Но в фотоаппарате произошло смещение кадров, и вышел довольно странный снимок. Так оно и получилось – Вампилов ушёл из жизни одним из первых…

«…Август 1971 года. Проездом через Иркутск я остановился у Бориса Леонтьева. <…> Вечером мы собрались у Вампиловых. Саня пристроился в гостиной у подоконника, что-то писал. Через полчаса он вручил мне альманах с «Утиной охотой» и дарственной надписью: «Другу Игорю на добрую память. Вспоминай, старина, город Иркутск. 8 августа 71 г.» Незадолго до этого он говорил о том, что неплохо бы однокурсникам не только чаще встречаться, но и жить в городе, где прошли когда-то лучшие годы, даже агитировал меня вернуться в Иркутск. Я и вернулся через год с небольшим, но после похорон Сани…»