В 1958 году, после ввода в эксплуатацию Куйбышевской ГЭС, глава советского правительства Никита Сергеевич Хрущёв на Пленуме ЦК КПСС заявил о закрытии проектов строительства ГЭС в Советском Союзе из-за их дороговизны. Ставка была сделана на более дешёвые ТЭЦ, строительство которых требовало меньше времени, труда и средств. Это было ошибочное решение, что и было признано позже, однако оно на многие годы затормозило развитие гидроэнергетики. 

Строительство Красноярской ГЭС находилось в подвешенном состоянии. За пять лет сменилось три руководителя. На момент июля 1959 года, то есть четырёх полных лет строительства, работа на основных сооружениях так и не началась. Правительство создало специальную комиссию по решению дальнейшей судьбы строительства Красноярской ГЭС. 

29 августа 1959 года будущую Красноярскую ГЭС посетила правительственная комиссия во главе с председателем Госплана, заместителем Председателя Совета министров СССР Алексеем Николаевичем Косыгиным. Комиссия приняла решение о целесообразности дальнейшего строительства. Но однозначно был поставлен вопрос о смене руководителя. Требовался волевой человек с опытом возведения гидроэлектростанций в суровых сибирских условиях. Таковым виделся начальник АнгараГЭСстроя Андрей Ефимович Бочкин, которого пригласили в Москву в сентябре. Андрей Ефимович дал своё согласие с одним условием: месяц отдыха после ввода в промышленную эксплуатацию Иркутской ГЭС, намеченного на декабрь. Ведь целых пять лет, работая начальником строительства, он не был в отпуске ни разу! 

В декабре 1959 года, по завершению строительства Иркутской ГЭС, Бочкин был удостоен звания Героя Социалистического Труда и вместе с женой Варварой Фёдоровной уехал отдыхать в Кисловодск. 

Спустя месяц, 2 февраля 1960 года, Андрей Ефимович приехал в Дивногорск и возглавил строительство Красноярской ГЭС.  

По сути, это был самый ответственный момент всего строительства, когда решалось, какой быть плотине. И Бочкин принял правильное решение в пользу надёжности. Вся его дальнейшая судьба на посту начальника КрасноярскГЭСстроя изобиловала перекрёстками и перепутьями, когда от правильности выбора зависело строительство гидроэлектростанции и города. 

Биография этого главного гидростроителя страны созвучна всей величественной, но и трагической био­графии России советского периода. Андрей Ефимович Бочкин родился 30 октября 1906 года в деревне Иевлево Ильгошинской волости Тверского ­уезда (ныне Горицкий р-н Тверской обл.) в крестьянской семье Ефима Михайловича и Марии Михайловны. В семье Андрей был одиннадцатым ребёнком. Рано оставшись без отца, который погиб на лесозаготовках в 1914 году, Андрей с детских лет познал на себе все тяготы крестьянского труда. Окончив в 1917 году церковно-приходскую школу, продолжил образование в школе 2-й ступени в селе Ильгоши, а впоследствии поступил в Тверской педагогический институт. Но, не окончив его, по решению губернского комитета комсомола был направлен на организаторскую работу. В 1924 году женился на молоденькой учительнице Варваре Фёдоровне, с которой прожил более пятидесяти лет. В 1925 году вступил в ряды коммунистической партии и отныне полностью посвятил себя делу социалистического строительства страны. В 1933 году принимал участие в строительстве Днепрогэс. 

В июне 1941 года добровольцем записался в ряды Красной Армии в Щербаковском РВК города  Москвы, откуда и был зачислен слушателем Военно-инженерной Академии им. Куйбышева в г. Фрунзе. В марте 1942 года капитан Бочкин направлен на Карельский фронт, в 26-ю армию, где его назначают начальником инженерной службы 85-й морской стрелковой бригады. Место, где держали оборону моряки, было сильно оторвано от баз. Самолёты противника уничтожали транспорты с продовольствием, начался голод. То­гда капитан Бочкин предпринял следующий маневр. Моряки под его командой пригнали на дорогу разбитые повозки, набили соломой и хворостом шкуры с убитых лошадей, поставили чучела. Усадили на повозки «людей» – березовые чурбаны в плащ-палатках. А лучшие стрелки залегли в окопчиках у кромки дороги с противотанковыми ружьями. Немецкие самолёты «Фоке-вульфы» появились внезапно и на бреющем полете начали обстреливать обоз. Наши ответили прицельным огнём и сбили один самолёт. «Конечно, воздушной проблемы этот эпизод не решил, – вспоминал Андрей Ефимович, – но острастку фашисты получили и летать стали с опаской. За макет-приманку, за эту операцию я был награждён орденом Отечественной войны I степени. Что ни говори, а война тоже труд, в котором необходимо творчество и специальность!». 

В феврале 1943 года майор Бочкин переведён в 186-ю стрелковую дивизию, а в июле 1943 года в 205 стрелковую дивизию 26-й армии на должность дивизионного инженера. Дивизия держала оборону в Карельских болотах, между Кестеньгой и станцией Лоухи. Немецкие дивизии СС «Эдельвейс» и «Мёртвая голова» захватили опорные высоты, а 205-я зарылась перед ними – и ни шагу назад. Здесь Андрей Ефимович построил свою первую ГЭС: крохотную, с одной деревянной турбиной, используя 7-метровую разницу уровней двух маленьких озер. Но ток получили настоящий. «…И в проволочные заграждения его давали, и всё, что хотели, осветили, даже подземный солдатский клуб – мы его в пять накатов построили и новый 1943 год в нём встретили…» В январе 1944 года Бочкину присвоено очередное воинское звание – подполковник, а вскоре, за удачное проведение подкопа под горой Гангашвара, где находился фашистский опорный пункт, что позволило одним взрывом уничтожить всю линию обороны противника, Бочкин награждён орденом Боевого Красного Знамени. В ноябре 1944 года подполковника Бочкина в должности корпусного инженера переводят в 132-й стрелковый корпус 19-й армии на 2-й Белорусский фронт. В составе корпуса принимал участие в Померанском наступлении в феврале 1945 года, во взятии города Гдыни, форсировании Одера. 

А 7 марта 1945 года при форсировании реки Грабов в районе Сегетина организовал восстановление моста под огнём противника, за что был награждён орденом Отечественной войны II степени. Закончил войну Андрей Ефимович летом 1945 года в Дании, на небольшом острове Борнхольм, где под его командованием было обезврежено кольцо из немецких подводных мин. Демобилизован 29 августа 1945 года.

После возвращения в Москву Бочкина назначают начальником строительства Невинномысского канала. Затем он руководит строительством Южно-Украинского и Северо-Крымского каналов. В 1953 году направлен на Ангару начальником строительства Иркутской ГЭС. 

Андрей Ефимович был неординарным руководителем. Внешне простой и порой даже мужиковатый, он обладал талантом организатора. Его стержнем, ещё со времен Великой Отечественной войны, всегда и в любой ситуации была опора на коллектив. И это было не банальное заигрывание с людьми, не стремление сыграть роль этакого своего простецкого парня. Это был человек государственного уровня мышления. Все его решения исходили из интересов дела, даже в малом не противореча интересам государства. 

С первых дней пребывания в Дивногорске, столкнувшись с открытой оппозицией сторонников прежнего руководства, Андрей Ефимович Бочкин не стал, как это часто делается, с ходу перекраивать сложившиеся связи, смещать неугодных ему людей, а, наоборот, пригласил их к честному сотрудничеству, привлекая к решению наиболее важных вопросов. Единственным условием было знание и умение организовать дело. Кто-то покинул стройку, не выдержав предъявляемых к ним требований, кто-то – будучи не в силах смирить свою гордыню и встать в общую шеренгу строителей. Но большинство осталось, приняло новые порядки и, слившись с прибывающим пополнением опытных строителей, образовало работоспособный костяк коллектива, которому суждено было построить Красноярскую ГЭС. 

Несмотря на то что строительство Красноярской ГЭС вошло в фазу непосредственного начала работ по основным сооружениям, в Москве с новой силой развернулось обсуждение основополагающих вопросов проекта. В умах отдельных московских инженеров возникла идея изменения типа плотины и её поперечного профиля. 

В соответствии с утверждённым проектным заданием предусматривалось возведение плотины гравитационного типа. Но специалисты министерства предложили облегчить плотину, запроектировав её в  массивно-контрфорсном варианте, а недостающий для обеспечения устойчивости вес компенсировать давлением воды на наклонную напорную грань. 

И вот здесь, со всей решительностью, Бочкин начал отстаивать более надёжный гравитационный вариант. 

Естественно, что такая позиция вы­звала бурю протеста со стороны руководства министерства, его аппарата и некоторых институтов. После длительных обсуждений и дебатов министерство было вынуждено отступить. Андрей Ефимович отстоял, как, впрочем, не раз потом, самый надёжный вариант. 

Все дивногорцы, «и мал и стар», уважительно величали его «Дедом». В 1971 году по состоянию здоровья Андрей Ефимович был вынужден уйти на заслуженный отдых, совсем немного недоработав до ввода в эксплуатацию КГЭС. Дивногорский городской Совет 2 июля 1971 года присвоил Бочкину звание «Почётный гражданин города Дивногорска», а через несколько дней он уехал в Москву, и, как оказалось, навсегда. 16 октября 1979 года перестало биться сердце этого выдающегося гидростроителя страны. Похоронен А.Е. Бочкин на Ваганьковском кладбище в Москве. За свой честный и добросовестный труд был награждён четырьмя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, медалями, премиями, благодарностями. О нём писали книги, снимали документальные и художественные фильмы. А дивногорцы увековечили его имя в названии улицы, в 1979 году переименовав ул. Центральную в улицу имени Героя Социалистического Труда Андрея Ефимовича Бочкина. В 2008 году на верхней точке Клубного бульвара был торжественно открыт бронзовый памятник Бочкину. Спустя год возле памятника был разбит сквер, по периметру которого ветераны КрасноярскГЭСстроя посадили 18 кедров – по числу лет строительства Красноярской ГЭС. И сегодня это излюбленное место отдыха всех поколений дивногорцев от колясочных младенцев до убеленных сединами легендарных гидростроителей. 

Дивногорцы всегда будут помнить Андрея Ефимовича, руководителя государственного уровня, настоящего человека и нашего «дивногорского деда».