Выставка «Иркутск православный» задумывалась как попытка показать прежде всего повседневную жизнь Иркутской митрополии. Кстати, митрополия по сути явилась соавтором выставки, предоставив многие экспонаты. Например, она предоставила фотовыставку, которая находится в центре экспозиции. Но есть и более ценные экспонаты: подлинное облачение и икона святителя Иннокентия Кульчицкого, первого Иркутского епископа, причисленного к лику святых. 

Филонь и мантию первого епископа сегодня можно увидеть лишь изредка. Последний раз они были выставлены в музее истории Иркутска в 2006 году. Нынешняя выставка закончится, а потом реликвии снова будут возвращены епархии. Когда их можно будет увидеть широкой публике, сказать трудно. Кстати, несмотря ни на что, в епархии сохранился и ряд других, не менее ценных реликвий. 

– Первоначально у нас была идея попросить для выставки Петровское Евангелие с личной подписью Петра Первого, – рассказывает заведующий экспозиционно-выставочным отделом музея истории Иркутска Алексей Бабичев. – Но, честно говоря, не хватило наглости. Хотя, я думаю, нам бы не отказали. Честно говоря, я не знаю, сколько это стоит. Такие вещи цены не имеют.

Фелонь святителя Иннокентия предположительно была изготовлена золотошвейками из иркутского Знаменского монастыря. Когда-то иркутские золотошвейки обшивали всю Сибирь и Дальний Восток. Шили церковные облачения, покровы, а также мундиры для чиновников. 

– В середине XIX-го века в московском Зачатьевском монастыре было выпущено 50 монахинь-золото­швеек, – рассказывает Алексей Бабичев. – Они разъехались по всей стране. Есть предположение, что одна из них попала в Иркутск и стала основательницей иркутской школы золотошвеек. Впрочем, эта гипотеза пока ничем не подтверждена. 

Знаменский монастырь и сегодня известен почти каждому иркутянину, хотя золотошвейных мастерских при нём уже нет и мундиры чиновникам здесь не шьют. Впрочем, и чиновники нынче мундиров не носят. А вот Вознесенский мужской монастырь, в котором служил святитель Иннокентий, представлен только на страницах старинного альбома. Сам монастырь был разрушен после революции. На том же стенде находится старинная брошюра, изданная в 1890 году и повествующая о житии святителя Иннокентия. 

Вторая часть выставки посвящена реставрации иркутских храмов. Например, здесь представлен макет храма Казанской иконы Божьей Матери, что находится на въезде в предместье Рабочее. Макет изображает храм в белоснежном исполнении, лишённым своего яркого одеяния. 

– Мы собираем макеты, выкупая их у организаций, который занимаются их изготовлением, – рассказывает Алексей Бабичев. – Сейчас ведём переговоры с частной фирмой, которая изготовила макет Казанского храма. 

Вторая часть экспозиции посвящена иркутским храмам – тем, что были разрушены, а также находящимся на реставрации или уже отреставрированным. На одном из стендов расположена карта существующих и утраченных церквей. Например, на ней отмечена арка Христа Спасителя, что стояла на пересечении Пролетарской и Карла Маркса. До наших дней сохранилась в виде макета, да ещё на старинных гравюрах и фотографиях. Её место теперь в музее. 

Князе-Владимирская церковь, к счастью, восстановлена. Но здесь, на фотографиях советских лет, можно посмотреть, в каком состоянии она находилась. Разрушенный купол, из которого торчат какие-то трубы, груды битого кирпича вокруг стен. Говорят, в церкви устроили кочегарку, завалив всё свободное пространство углём. 

– Храм очень светлый, большой и красивый, – продолжает экскурсию Алексей Бабичев. – Мне кажется, он никого не оставляет равнодушным. Сейчас там идут службы

и параллельно продолжается роспись стен. Расписывает иркутский художник Сергей Элоян. Кстати, он является главным художником нашего музея, так что у нас особая связь с этим храмом. 

Сергей Элоян предоставил на выставку свои эскизы. Эти работы дают представление, как будет выглядеть Князе-Владимирский храм после того, как оденет свой расписной наряд. Яркие, сочные и одновременно очень нежные краски сияют на эскизах небольшого формата. Даже неискушённому глазу видно, что это нечто новое, отличное от иркутской традиции. Если всё получится, если идея будет воплощена в существующем виде, ещё одна жемчужина Иркутска получит драгоценное обрамление. 

– Сейчас работа идёт за Царскими Вратами, и я видел эти росписи. Они выглядят в точности как на эскизах, – отмечает Алексей Бабичев. – Там очень много мелких деталей, проработка которых требует кропотливой работы и времени. Но результат, я думаю, будет того стоить. 

С правой стороны от стенда Князе-Владимирского храма, как раз напротив входа, стоит большой макет Казанского кафедрального собора Иркутска. Он подсвечен лампами и взят под стеклянный колпак. На этом экспонате сделан особый акцент, и он сразу притягивает взгляды. 

– Красивейший был собор, – говорит Алексей Бабичев. – Я читал документ, в котором управление культуры от него отказалось. Решили, что легче построить новый музей, чем эту церковь приспособить под музей. 

По размерам это был четвёртый храм России. Высота купола составляла 65 метров. Если в храм Христа Спасителя, который тоже взорвали, входило 7 тысяч человек, то в Казанский собор могло войти 5 тысяч, и для Иркутска это была феноменальная цифра. Причём государству собор не стоил ни копейки. Он был построен исключительно на пожертвования, то есть на народные деньги.

Инициатором строительства выступил Ефимий Андреевич Кузнецов, золотопромышленник, купец первой гильдии. Он оставил 250 тысяч рублей по своему духовному завещанию. Они и стали первым вкладом в строительство собора. Строили его долго, но век его оказался совсем коротким. В 1896 году освятили последний придел, а в 1932 году собор уже взорвали. К тому времени он находился в полном запустении. 

Макет собора представлен на выставке под знаком проекта «Возрождение. Путь к храму». Где-то ещё живёт идея о возрождении былого великолепия этого храма, о чём и рассказывает нам экспозиция. Так в музее иногда встречаются прошлое, настоящее и варианты возможного или невозможного будущего. Это нам решать, куда пойти. А музей через много лет бесстрастно расскажет, от каких возможностей мы отказались и какие пути выбрали. 

[dme:igall/]